скачать книгу бесплатно
А вообще, спрашивают слишком много, и жалуются на различные госорганы часто. В большинстве случаев помочь действительно может гугл, но людям видимо приятно пообщаться с живым человеком. А зачастую бывают такие просьбы, что складывается такое впечатление, будто они считают администратора группы ВКонтакте чуть ли не царем и богом, и плюс ещё истиной в последней инстанцией. Или, может быть, люди думают, что тут фээсбэшники сидят, а тут ведь простые люди, без должностей и званий, без особых возможностей. Общаюсь я с другими администраторами, у них тоже самое. Хотя, возможно, для общества в целом это и полезно, люди знают, что кто-то их выслушает, кто-то решит проблему, или хотя бы попытается решить. Ведь большинство админов, за всех не знаю, но те, с кем я общаюсь, стараются по возможности выполнять просьбы и обращения. Но о самих админах кто-то думает? Зачастую тут такое всплывает, что действительно нужно иметь «холодную голову, горячее сердце и чистые руки». Правда в последнее время несколько меньше обращений стало; думаю, что это связано с распространением пабликов, типа «Подслушано», где админы публикуют всё без разбора, и каждый получает шанс высказаться широкой публике и быть услышанным, а в комментариях пытаются всем миром какую-то помощь оказать или совет дать. Конечно, на таких страницах чересчур много негатива, зачастую мат и оскорбления не убираются админами.
Почему люди не обращаются туда, где им действительно могут помочь? Не знаю, может быть, не хотят или не догадываются. Возможно, не верят и не доверяют, а админ здесь, рядом, он как бы свой человек, к нему запросто можно обратиться за советом. Возможно, просто общения не хватает. Вот скажите, о чём думала одна дама, которая 31 декабря в 23.50 у меня спрашивала, во сколько городской фейерверк? Она ко мне как относилась? Как к бездушному справочнику, который можно взять в любое время суток? Или как к живому человеку? Но почему в такое время? И почему так бесцеремонно? Ни здравствуйте, ни извините. Ни поздравить даже по-человечески с наступающим! Ну поищи немного сама в интернете! Да на моей же странице ленту новостей прокрути немного вниз и найди. Порой возникает такое сильное желание написать на своей странице крупными буквами что-то типа: «ЛЮДИ ДОБРЫЕ, ПОЖАЛЕЙТЕ АДМИНА, ОН ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК»… Со своими человеческими радостями и нуждами, я, может быть, новогодний стол накрываю, или болею, или обедаю, да мало ли что, а они «админушка, опубликуй плз»… Писать уже лень стало интернет-участникам, сокращают слова до не возможности… Наверно, это мой крест…
По своему тяжело, конечно, быть админом крупного городского паблика, хочешь-нехочешь, но ты ставишься в известность обо всех событиях и происшествиях, кто-нибудь да сообщит об очередной аварии или ЧП, всплывают и человеческое горе и проблемы… Но какие эмоции захлестнули меня, когда однажды ко мне обратилась пресс-служба самого губернатора! Не города, не микрорайона, а самого губернатора! Просьба то пустяковая для меня, опубликовать новость о конкурсе для детей. Да я бы, если бы наткнулся на их объявление, сам бы опубликовал, а они в личку пишут просьбу, пресс-релиз и исходящее письмо прикрепили, как будто я какой-то информационный центр или редакция СМИ. Да-а, буря эмоций, и гордость за самого себя и за своё детище – паблик (страницу в соцсети, которую создавал с нуля и лелеял несколько лет, вкладывал в неё всё свободное время), и радость, что заметили на таком высоком уровне, и по-простому «щенячий восторг». Но и некое разочарование, что ты один… и радость с тобой не разделит никто, а все эмоции целиком сгорели внутри…
***
– Пойду в магазин схожу. Тебе ничего не надо купить?
– Нет, Любовь Николаевна, всё как обычно, только магазин на углу у остановки не работает сегодня.
– А ты откуда знаешь?
– Любовь Николаевна! … Я же вам говорил, что админ городского паблика знает о каждом чихе в городе. Надо ли не надо, а он знает. Короче там какая-то уважительная причина и объявление, что до 19.00 не работают.
– Что уж прямо обо всём? Город-то вон какой большой! Миллионный!
– Я вам сколько раз уже говорил…
– А-а. Ну ладно, я пойду. Я там курицу поставила на плиту на маленький огонь, ты поглядывай, пока я хожу.
– Хорошо, посмотрю.
***
Бабушки у подъёзда судачат…
– Любовь Николаевна, здравствуйте, опять к своему подопечному ходили?
– Здравствуйте, да, вот в магазин пошла за продуктами.
– И как он?
– Как? Да всё также, за компьютером сидит…
– Ох уж эта молодёжь, целиком ушли в эти компьютеры, одни пятки торчат…
– Ой, и не говори, Павловна, Светка рассказывала про моего внука, Сашку, когда дома, он включает, – при этих словах рассказчица, типичная бабушка на лавочке, полноватая, в старом пальто, начинает загибать пальцы, – компьютер, телевизор, радио, да ещё в добавок со смартфоном ходит, целых четыре источника информации! Начнут ему говорить, выключи хоть что-то, не даёт, я слушаю, я смотрю. Вы представляете какая какофония в квартире: телевизор на полную катушку, радио с какой-то долбежной музыкой, а компьютер у него то пикает, то крякает. Плюс еще по телефону ему то звонки, то эсэмэски. Ну куда мир катится! До чего это их доведет!?
– А может они лучше нас, смотри они сколько информации способны сразу обрабатывать, а для нас это всё смешивается в какофонию, – улыбается очередная типичная бабушка на лавочке.
– Ты чё, Ивановна, думаешь он чё-то там понимает? Работать неохота вот и сидит у телевизора да компьютера. И не мешай ему, и не отвлекай его.
– Ну, этот Алешка также, начну говорить, что много за компьютером сидит, он обижается, говорит, что деньги ему платят. Спрашиваю, кто и сколько – молчит.
– Ага! Щас, разбежались и еще доплатили, сидят они в интернете целый день, ничего не делают, а жрать всё равно на кухню идут: чё там мамка с бабкой приготовили? Ели бы в своём интернете. Я про Алёшу ничего не скажу, инвалид ведь. Но ведь здоровые бугаи сидят и кнопочки давят, да на них пахать надо и вагоны разгружать. А мамка за интернет заплати.
– Кстати, Алёша ведь уже год не дает мне квитанции за коммунальные услуги, говорит, что сам оплачивает, через интернет. Как там делают, не знаю? И не боится? Столько мошенников развелось, каждый день показывают хакеров, которые деньги воруют.
– А у меня Оксанка тоже через интернет стала платить, говорит удобно, никаких очередей и в любое время, хоть ночью.
– Вот видите, и польза есть от этих компьютеров, не всё там лентяи да бездельники сидят.
– Да, лентяев полно, сутками сидят.
– И не говори, Петровна, готовы круглые сутки сидеть за компьютерами.
– Я этому, своёму Алеше, всё говорю, мёдом там, что ли намазано, отойти не можешь.
– Ой, Николаевна, и не говори, мне из окна видно окно Глухова, так ночью, когда бессонница мучает, лежу, смотрю на улицу, а у него всё свет горит. Сегодня вот опять всю ночь свет горел. Что-то душно было всю ночь, не могу уснуть и всё, хоть ты тресни. Лежу глаза выпучила и уставилась в потолок. Смотрю, время час – у него свет горит, время три – опять свет горит, время пять утра уже, а у него всё свет. Да когда он спит-то, и чё он там делает ночи напролёт? Он сейчас что? Не спит?
– Спит. Кое-как достучалась, думала уж, что не пустит. А мне сказал, после 12 лёг спать, вот ведь обманщик. Всю ночь опять просидел. Сейчас вот разбудила, а он опять быстрей к компьютеру, только отогнала, он с телефона в интернет вышел.
– Вот-вот, с моим внуком та же история.
– Ну ладно, девочки, заболталась я с вами, пока, пойду я в магазин.
***
Любовь Николаевна молча пришла из магазина, тихо сообщила о своём приходе и теперь продолжает хлопотать на кухне и в ванной. Я же сижу за компьютером. Она молчит. Несколько раз заглядывала в комнату, но молчит. Настроение, что ли, опять поменялось? Или обиделась опять на что-то? Ладно, сама скажет…
– Алеша, ты утром сказал, что деньги в интернете зарабатываешь. Расскажи мне. Я ведь переживаю за тебя, чтоб ты не влип никуда. Алеша-а. Ты ведь сегодня всю ночь опять не спал.
Понятно теперь, откуда ветер дует, кто-то доложил, что свет всю ночь горел, не отстанет ведь теперь.
– Любовь Николаевна, есть, так называемый фриланс, или удаленная работа на дому через интернет. Кому-то реферат надо написать или какой-нибудь текст на сайт, они размещают объявления на специальных сайтах, а я смотрю их, и выбираю то, что мне интересно и по силам. Это не только тексты, могут быть и фотошоп, и переводы, и несложное программирование, сложное я не беру, всё-таки образования программиста нет, и ведение рекламных страниц в социальных сетях.
– А оплата как?
– Обычно немного. За текст формата А4 – сто рублей. Все зависит от объемов, ясно, что если дипломная работа, то может быть и десять тысяч. Фотошоп тоже по-разному ценится, от нескольких сотен до тысяч рублей. На телефон хватает, за интернет тоже заплатить, когда большой заказ, то естественно, и оплата существенная. Но они редко, обычно на дипломные и курсовые всплеск в мае и январе.
– И давно ты так?
– Года три…
– И молчит ведь, не говорит ничего. И много ты сделал?
– Нет, не так много, несколько контрольных и рефератов, три диплома, их я брал только по юридической теме. Ну и по мелочи…
– Ну все вперед, сто рублей и то хорошо, молодец. Копейка рубль бережет, так раньше говорили…
– Так ты сегодня ночью заказ чей-то делал?
– Да, – ложь во спасение, мир дороже, – контрольная нужна была срочно, тема мне интересной показалась, вот и взял на ночь глядя, но объем небольшой, я за ночь сделал и под утро отправил.
***
Именно во фрилансе я столкнулся с таким явлением, как литературное рабство. Один из первых моих заказов вроде бы был не сложным. Написать текст, дают тему, содержание, даже материал по теме, и обязательно включить в текст экспертное заключение от имени одного человека, дали ФИО и название его должности. Объем небольшой – одна страница А4, договорились о цене в 100 рублей. Сдал результат, сделали замечания, попросили доработать, доработал. Потом выясняется, что девушка, выступавшая моим заказчиком, это только посредник, оплата будет после проверки основным заказчиком. Через несколько дней пишет, что заказчик проверил, сказал – хорошо, понравилось, будет опубликовано, оплатили. Попросил ссылку на публикацию. Через неделю получаю ссылку на один из крупнейших федеральных информационных агентств, известного еще с советских времен, где в виде новости опубликована моя статья слово в слово, и подпись поставлена – достаточно известного журналиста. Впоследствии ежемесячно заказывали по одной статье, которые публиковались все также. Спрашивал у моего непосредственного заказчика, много ли таких как я? Сказала, что много, посредников тоже несколько. Смотрел я потом, сколько под именем этого журналиста публикаций выходит. Выяснилось, что примерно по одной статье в день…
***
Любовь Николаевна сегодня сварила куриный суп с домашней лапшой, как всегда, очень вкусный, помимо этого накрыла стол, сделала салат и настряпала домашних картофельных шанег, которые я люблю. Села со мной за стол и сказала, что скорее всего больше ко мне не придет, пока написала заявление без содержания, потом видно будет. Ей нужно ехать к сестре в другой город, заболела она у нее. Ухаживать за ней надо… Рак…
***
Теперь я один, сижу поздним вечером… Вот так еще один человек покинул меня… Почему мы так привыкаем к людям? Она же посторонний для меня человек. Ходила чуть больше двух лет. Особой симпатии у меня к ней не было. Почему же так тяжело? Почему такая пустота? Почему такое ощущение одиночества? Ведь послезавтра должна прийти другая женщина. Она будет также мыть, стирать, готовить. Мы, наверно, также будем разговаривать. Найдем какие-то общие темы… Но почему на душе так тяжело… Такое чувство, что её я видел последний раз… Ну и что, что последний? Но на душе, несмотря на уговоры самого себя, кошки скребут…
Глава 3
Ранее утро. Первые лучи солнца на востоке. Легкая дымка над городом. Я. Впервые за много лет вышел на улицу из квартиры. Эйфория от пьянящего свежего воздуха, который жадно всасывают легкие. Звуки просыпающегося города. Какие-то отголоски из закутков сознания начинают бунтовать: ты не ходишь, ты не можешь ходить! Но сознание полностью поглощено новыми ощущениями. Новыми? Тебе становится любопытно, смотришь вниз, и убеждаешься, что твои ноги не касаются земли и бездвижны. Теперь ты отчётливо вспоминаешь, что ты колясочник, не способный ходить. Но каким-то мысленным усилием твоё тело стоит вертикально и перемещается в пространстве в том направлении, в котором ты хочешь. В мозгу рождается крамольная мысль: переместиться в третьем измерении, вверх. И твое тело послушно перемещается в заданном направлении, то есть вверх. Не знаю как, но перемещается. Шок. Любопытство. Возникает еще одна шальная мысль: подняться выше своего родного девятиэтажного дома. Пока что твое тело висит над землей примерно в полуметре, как бы плавая над поверхностью земли. Инстинкт самосохранения начинает метать молнии: а что будет, если ты грохнешься с высоты, но любопытство берет верх. Когда в мыслях сформировалось окончательное решение подняться выше, мое тело начало движение вверх, сначала, боязно, медленно, а верхние этажи уже преодолены на скорости. Неожиданное восприятие окружающего мира. Все, что люди привыкли видеть близко перед глазами, уходит далеко вниз, становится миниатюрным. Но ощущения твердой опоры не пропадает, даже сложно передать эти ощущения, как будто и нет под ногами твердой поверхности, куда бы передавались нагрузки от веса тела, но и никто и ничто не держит тебя за подмышки или другие части тела. В сознании возникает мысль: ты спишь, это сон, но есть прекрасная возможность насладиться ситуацией. И ты наслаждаешься, начинаешь парить над спящим городом, досматривающим последние сны… Звонок…
***
Четверг. Утро. 8.30. Звонок в дверь. Это, наверно, участковый врач, Галина Степановна. Она вчера вечером звонила, говорила, что на днях зайдёт. Добрейшей души человек, таких сейчас мало. Скоро уйдёт на пенсию, кто её заменит? Очень внимательная и отзывчивая. Сама по своей инициативе заходит ко мне каждый месяц. Ни разу её не вызывал на дом. Советует меньше уделять внимания компьютеру и писать дневник, говорит, у меня есть способности. Но как меньше уделять внимания? Ведь интернет – это мой хлеб и вся моя жизнь, а вот дневник надо будет начать писать, или автобиографию, пусть никто не прочитает, не хочу публиковать, но пусть будет. Хотя откуда она взяла про мои способности?
Нужно вставать, открыть дверь, она будет терпеливо ждать за дверью, если только заглянет сейчас к соседке из квартиры справа, Нине Серафимовне. О ней вообще отдельный разговор, про таких говорят: бабушка – божий одуванчик. Работала в каком-то культурном институте, сейчас доживает свой век в полном одиночестве… Никогда ни с кем не ругалась, не судачила, как её сверстницы, которые весь световой день сидят на лавочке у подьезда и обмывают косточки всем проходящим. Нине Серафимовне уже за восемьдесят, как-то заходила, рассказывала про свою жизнь. Была молодая, после окончания института культуры получила распределение в районный дом культуры, где проводила мероприятия. За ней стал ухаживать парень, он работал в том же ДК водителем. Несколько раз встречались, ходили в кино, в парке гуляли, а потом она решила, что он не перспективный для неё, с её высшим образованием, и отказала ему в дальнейших встречах. Он спокойно воспринял, сказал, что уважает её мнение, но сказал, что если она передумает, то он будет ждать. Прошла неделя. На работе они не пересекались. Однажды ночью во сне он пришёл к ней и говорит: «Я умер. Приди на мои похороны». Представляете, в каком шоке она проснулась? Кое как успокоилась, сама себя успокаивала тем, что это всего лишь сон… Пошла на работу. А там новость: водитель умер, завтра похороны… Как она сама сказала, было всё, были слёзы, была истерика, успокаивали её всем отделом… На следующий день пришла на похороны, он лежит… в гробу… у неё в руках две гвоздики… подошла… положила в гроб… стоит и сквозь слёзы говорит: «Алешенька, прости меня… Сейчас уже ничего не изменишь…». Потом подошла к его родственникам, родителей у него не было, хоронили его тетка и бабка. Помнит, что долго стояла с ними, обнявшись и рыдая навзрыд. Они о ней не знали, он не сказал, а умер он глупо: простыл… дали больничный… назначили прогревание, и сердце не выдержало… На следующий день он снова пришёл к ней во сне и сказал «спасибо, но живым надо жить дальше, я не буду в обиде, если ты выйдешь замуж». Потом она уехала из того города в областной центр, в областной дом культуры, потом стала преподавать в институте культуры, но замуж так и не захотела выйти… Так и осталась одна на белом свете, похоронила двух сестер и брата, и детей их, племянников своих, тоже проводила в последний путь. Но, несмотря на все невзгоды, эта маленькая сухощавая старушка с лицом, покрытым мелкой сеточкой морщинок, всегда улыбчива, отзывчива, доброжелательна, готова прийти на помощь. Лучик света в темном царстве, так я её про себя называю… Надо будет начать писать, сколько же жизнь подкидывает интересных людей и сюжетов…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
