скачать книгу бесплатно
– Присмотри за ними! – хлопаю по плечу тёмного заклинателя, а сама несусь к дому семьи Чжэн. Я близка к разгадке!
В дом меня пропускают, едва замечают: всё же, белые с золотом одеяния достаточно приметны, да и они ждут от меня вестей. Не замечая обстановки вокруг, потому что она совсем не важна для дела, я оказываюсь пред хозяином дома.
– Дедушка Чжэн, – обращаюсь к нему так, как сами велели называть. – Ваша супруга… кем она была?
Под утро удаётся найти всех пропавших юношей: укрытые полотном из тёмной энергии, они лежат на дне озера и дышат, сохранённые живыми техникой столь злой, что я не могу к ним прикоснуться. Чжао Цыянь сам очищает их от напитавшей тёмной энергии и приводит в себя, пока я стою на берегу и размышляю, из-за чего вообще произошла вся эта череда пропаж.
Много лет назад из бедной семьи была похищена юная красавица и продана охотником за лёгкой наживой в семью крайне богатую. Девушка была столь ранима, что лишилась памяти, но в семье Чжэн, куда её продали, нашла счастье, родила наследнику дочь – но рано скончалась. А дочь её уже родила сына, того самого пропавшего паренька.
Тем временем, её маленький брат так и не смог оправиться от горя, от злости на жителей Фаньжуна, не нашедших её. Кто бы додумался искать её в доме богачей? А сама она дом не покидала, да и слишком скоро погибла. Душа мальчика раскололась, сам он рос не цельным. Осколки души крепли годами и за десятки лет стали достаточно сильными, чтобы так навредить. И пусть, узнав правду о сестре, тот мальчик, торговец маньтоу, собрался воедино и привёл нас к спрятанным юношам, пусть юноши выжили, но тёмная энергия отравила их так сильно, что я не знаю, будут ли они в своём уме когда-нибудь.
– Я закончил, – подходит ко мне Чжао Цыянь.
Усталый, он раздражает меня куда меньше, чем до этого. Чёрная ткань скрывает, но по запаху чувствуется, что его нижние одежды прилипли к коже. Он разминает плечи и тянет спину, когда я захожу ему за спину и делюсь духовной энергией, чтобы быстрее восстановился. Полагаю, сойдёт за спасибо, что не придётся говорить вслух.
– Эй-эй-эй! – на удивление возражает юноша. – Тебе нужнее, – оборачивается ко мне.
Мимолётный взгляд на приходящих в себя потерянных горожан, от которых уже не веет сбивающей с ног тьмой, как прежде, и обратно на Чжао Цыяня сообщает всё, что крутится на языке: потратил своих сил тёмный заклинатель порядочно, и теперь их следует восполнить.
– Поверь мне, со стороны ты куда страшнее, – парень тычет мне пальцем в лоб.
– Не хочешь – не надо!
Сразу вспоминается, как сильно я задержалась и как много дел меня ещё ждёт. Действительно, чего это я энергию на едва встреченного проходимца трачу?! Проходимца, который, однако, мне помог…
– Ван Лилян-а! – зовёт Чжао Цыянь и останавливает за плечо. – Постой-ка!
Развернув к себе, он извлекает из полы… нож. Непростой, ох и ой, какой непростой! Старый, острый и злой. Моя ладонь холодеет, когда заклинатель его в неё вкладывает, пальцы мгновенно примерзают к рукояти, как язык к железу в ужасно морозную зиму.
– Что это? – с усилием приподняв тяжёлый, как куча камней, предмет к лицу, я хриплю и выдыхаю облачко пара.
– Нож убийцы, – поясняет Чжао Цыянь. – Его владелец жил несколько веков назад. Пишут, что на его счету тысячи жизней.
– И зачем ты показываешь мне его?
Оружие, подобное этому, считается бесценным. У ножей убийц всегда есть душа, яростная и напитанная затаённой злобой убиенных. Чем больше убитых – тем опаснее и острее клинок. И если это оружие забрало тысячи жизней, то…
– Я тебе его дарю, – вот так разбрасывается сокровищем Чжао Цыянь. – При желании, хватит и касания, чтобы отрубить палец. И он безошибочно притянет тебя к тёмной энергии, когда ты сама её даже не учуешь.
С трудом, но я выпускаю нож из рук, и тот падает в песок.
– С чего бы подарки? Тем более, такие? Я не возьму!
– Правильно, первый раз откажись. Откажись ещё второй, а потом поднимай и забирай себе, красавица, – он не спешит наклониться за клинком, словно по-настоящему, так вот просто отдаёт его.
– Я не возьму.
– Возьмёшь, ведь я его не заберу.
Он достаёт из ножен меч и встаёт на него.
– Тебе ведь будет жалко оставить такую вещь здесь, правда? Представь, что будет, если его кто найдёт. Сколько же невинных тогда погибнет, а?
– Ты!..
– До встречи, Ван Лилян-а!
Он улетает слишком быстро, чтобы имело смысл пускаться за ним в погоню. Нож приходится с крайней осторожностью поднять и отнести на Нинцзин на хранение. А дома, как и ожидалось, поджидают очередные неприятности!
Глава 5. Собрание школ
В распахнутые двери покоев с тренировочной площадки долетают звон мечей, кряхтение и стоны, к которым я без нужды прислушиваюсь – утренняя тренировка в самом разгаре. Во дворце Безмятежности или Великолепия в это время наверняка можно услышать музыку, тот способ духовной практики, который в главном дворце не прижился. Жаль, потому что сейчас я бы с превеликим удовольствием послушала что-то успокаивающее, а наведаться в обитель шишу Бая нет возможности.
– Тебя бы познакомиться с какой-нибудь лисицей, – Ян Гуйцзу подкладывает мне мяса в рис. Не в первый раз: в плошке образовалась уже горочка из кусочков, которые я не смогу проглотить при всём желании.
– У тебя и они в знакомых водятся, шисюн? – вырванная издалека, куда отстранилась, я откладываю палочки, но старший соученик вкладывает мне их обратно в ладонь и буквально заставляет есть, хотя кусок в горло не лезет с утра. Приходится подцепить немного риса.
– Я же был хозяином порочного базара! – с гордостью напоминает Ян Гуйцзу. Он жуёт с наслаждением и не позволяет мне говорить вплоть до тех пор, пока я не съедаю часть подкинутого мяса.
– И зачем же знакомить меня с лисицей? – интересуюсь и суплю брови.
– А как иначе научить тебя смеяться?
– По-твоему, у меня есть причины смеяться?!
Под давящим взглядом я доедаю всё, что было в плошке, а мне ещё и закуски подталкивают. Их я всё же отвергаю, как бы старший соученик меня ни осуждал.
– Разве произошло что-то плохое, шимэй?
– А нет? – встав, я быстрыми шагами меряю покои. – Представители Сюэсэ Хоянь изъявили желание появиться на собрании школ заклинателей! И как мне им отказать?
– Не отказывай.
– Не отказывать? – возмущённо переспрашиваю я. – А если не отказывать, то как мне тогда пресечь кровопролитие? Главы дворцов вымотали меня даже тогда, когда ученики Сюэсэ Хоянь просто ни с того ни с сего начали помогать людям, и ждали от меня каких-то пресекающих или иных действий. Чего они ждут от меня сейчас? Как потребуют поступить? И если я не поступлю так, как им хочется, какова вероятность, что в этот раз я их сдержу?
Рухнув на кровать, я стучу пальцами по лбу, чтобы отвлечься. Ян Гуйцзу приближается и садится рядом:
– Ты могла бы есть вместе со всеми учениками, а не здесь. И больше доверять хотя бы мне с учителем, способным прикрыть твою спину.
Воздух шумно выходит изнутри. Я схожу с ума, как же я могу доверить кому-то такое? Крестьянин или ещё кто мог бы предположить, что его прокляли, но не я, окружённая теми, кто почувствовал бы проклятие, подведи меня собственное чутьё. «Меня преследует мальчик, которого я видела ребёнком. В бамбуковой шляпе», – так и поведать?
– В твоё отсутствие, если ты не заметила, никто не умер, – хмыкает Ян Гуйцзу.
– Зато пришло это дурацкое письмо с прошением посетить Нинцзин. И не притворишься, что не получали!
***
Несколько дней спустя я бреду по бамбуковому лесу, стеной ограждающему дворец Безмятежности от остальной части школы. С нежностью и заботой доносится мелодия сяо, предназначенная кому-то определённому, никак не мне. Для всех так никогда не играют, хотя небожители отдали бы нефритовые горы и золотые изваяния, а смертные – последнюю еду, лишь бы услышать столь чувственную, личную игру. Мне же случайно повезло прийти именно в этот день и этот час, когда в хижине для медитаций уединились двое.
– Глава школы Ван? – Ли Лунмин, старшая ученица и супруга шишу Бая, замечает меня прежде, чем я захожу внутрь, в окно, у которого сидит.
Войдя, я удостаиваюсь уважительных кивков. Рука Ли Лунмин поглаживает округлый живот. Тяжесть сгладила худобу шимэй Ли, но, что бы ни говорили злые языки, не уменьшила красоту, сведшую главу дворца Безмятежности с пути одиночества и преданности всем людским идеалам.
– Глава школы Ван, вы разыскивали нас по определённому делу? – Бай Хэпин, прервавший мелодию, стоило его жене заговорить, кладёт сяо на небольшой стол и встаёт рядом с кроватью, где расположилась супруга. Ли Лунмин касается его пальцев – и без слов, по жестам понятно, как им помешали наслаждаться обществом друг друга.
– Во время разбирательства в Фаньжуне я натолкнулась на это, – вынув из бездонного рукава завёрнутый в талисманы нож, я выкладываю его на стол. – Не безопаснее ли будет отдать его в небесную столицу вашему ученику?
Бай Хэпин смело берёт оружие и вертит в руке.
– Вы показывали его дашисюну?
Я красноречиво закусываю губу.
– Или же вы не хотите, чтобы хоть кто-то знал, что тёмный артефакт у вас был? – понимает шишу Бай.
– Наличие у меня ножа убийцы вызовет ненужные вопросы, – не отрицаю я. – Мною и без того недовольны, как и моим учеником, как и шисюном Яном. Появление этого ножа может стать последней каплей в чаше терпения.
Осознание этого приходит не сразу, но, когда приходит, я в страхе устремляюсь к тому, кто не станет трепаться о моём подарке. Даже если клинок полезен и редок, засветить его у себя сейчас, перед собранием школ, я никак не должна.
– Дашицзе, – Ли Лунмин встаёт и в голос её звучит холодок. – Ты полагаешь скидывать ответственность с себя на моего учителя – идея достойного человека?
Она едва ли не заслоняет шишу Бая собой! Словно я ему навредить хочу!
– Я не прошу вас оставить нож, я прошу отдать его туда, где он никому не навредит, ни вам, ни мне, – оправдываюсь я. Перед младшей ученицей оправдываюсь!
– Сяо Лянь, – Бай Хэпин кладёт руку жене на плечо. – Глава школы Ван правильно обратилась к нам. Мы можем отдать артефакт Хэ Лунвану. К тому же, не ты ли хотела с ним свидеться?
Ли Лунмин успокаивается.
Что ж, мне не отказали в помощи. Теперь следует уйти как можно быстрее, чтобы не передумали!
***
В день собрания я хочу и не хочу видеть рядом с собой Фэн Цзяньсюэ.
Хочу, потому что она – одна из немногих, кто действительно знаком с представителями школы Сюэсэ Хоянь, с их методами, действиями, уловками и словесными хитростями. Иметь под боком советника, взращённого во вражеских стенах, крайне выгодно, когда впервые принимаешь адептов враждебной школы у себя дома.
Не хочу, потому что княжна демонов покинула тёмное учение без одобрения, самовольно разорвала с наставниками все нити судьбы и никогда не распространялась о прошлом, отмахиваясь, отшучиваясь или откровенно издеваясь над проявленным любопытством.
Показывать её гостям из Сюэсэ Хоянь – всё равно, что подвергать опасности и кричать, что не боишься ни волка спереди, ни тигра сзади. Кидать ученицу в пасть зверя, как добычу, у меня нет желания.
– Учитель, мой слух превосходит ваш, – девушка отвлекается от свитка и дёргает уголком губ. – Потому хватит прятаться.
Моё возвращение в главный дворец не остаётся незамеченным.
– Я и не пряталась, – выйдя из-за яблоневого дерева и присев на траву рядом с ученицей, я тяжко вздыхаю. – Расскажи мне о главе школы Сюэсэ Хоянь. Чего от него ожидать?
Лёгкий, насмешливый настрой княжны демонов испаряется, а алая метка демонической наследницы разгорается пламенем во лбу. Притронусь – обожгусь до кости. И без того тёплый летний воздух наполняется жаром, и я отсаживаюсь подальше, не отводя взгляда.
– Неприятно разочаровывать вас, учитель, но, по правде говоря, я даже не знаю, как он выглядит, – Фэн Цзяньсюэ издаёт смешок.
– То есть?
– Он не снимает маску с лица. Никогда и ни перед кем, даже перед моим отцом. Оно и понятно: ему есть, что скрывать, и он окружён людьми, которые не погнушаются убить его, по одному только обличью узнав обо всех слабостях. Но, если вам так нужен какой-то совет, скажу одно: адепты Сюэсэ Хоянь, глава в том числе, гораздо честнее.
– Ты только что сказала, что он прячет лицо, лишь бы его не прирезали из-за него!
– Верно, – кивает девушка. – Но знаете, в чём разница между тёмными и светлыми заклинателями? Тёмные не клянутся быть праведными и правдивыми, а вот светлые – да.
– И в чём же честность?
– Не понимаете, да? – княжна демонов прикрывает рот ладошкой, покашливает. – От нас, связанных с тьмой, вы ожидаете любого зла, в то время как зло в ваших рядах проходит мимо.
Красочно выражаясь, от её речей словно когтем царапает внутри головы. Я обязана подумать, что именно меня настораживает в произнесённом ученицей, однако как же мне уже надоело размышлять обо всём подряд! Ощущение, будто передо мной трясут верёвочкой, к которой привязана бумажка с ответом, но сил нет, чтобы остановить её полёт, сорвать и прочесть, что же написано.
Я тру виски, притворившись, что не о чем тревожиться.
– Для собственной безопасности, переберись пока во дворец Безмятежности. Ты неплохо ладишь с шимэй Ли, насколько мне известно.
Демоница закашливается уже по-настоящему, а не для того, чтобы скрыть, что я её веселю. Очаровательное лицо прорезает неприятное удивление, две пышные косы подпрыгивают.
– Вы серьёзно, учитель? Я – наследница князя демонов, росла в Сюэсэ Хоянь, а вы хотите просто отправить меня восвояси? Вам не о моей безопасности беспокоиться надо!
– Что у тебя с этой техникой? – перевожу тему я, глянув на свиток, удостоившийся её внимания.
– Не затыкайте меня!
– Этот учитель спросила, что у этой ученицы с этой техникой.
Уши девушки краснеют, она вспарывает острыми когтями землю и всё же отвечает на поставленный вопрос. При представлении мне того, что изучила, у неё то горит, то гаснет демоническая метка.
– Вы мне не доверяете?
Слюна во рту становится вязкой, мешая произнести хоть что-то внятное.
– Вы хоть кому-нибудь доверяете?
– С чего ты взяла, что я не доверяю тебе? – сглатываю и давлю из себя встречный вопрос.
– Вы учите доверять другим. Но сами отстранились так, что вам больше не подходит ваше собственное учение.
Фэн Цзяньсюэ смотрит пронзительно, сложенные в печать пальцы испепеляет дальнюю яблоню тёмной техникой. Эти же пальцы могут вонзиться мне в сердце и проткнуть насмерть.
– Вас сейчас очень легко переманить в другую школу, – заключает она. – И, судя по всему, вы не желаете, чтобы я вас от этого оградила.
– Ты придумываешь того, чего нет.
– Ой ли.