скачать книгу бесплатно
И, как бы подтверждая этот факт, Валюшка мягким тоном главврача психиатрической больницы пояснила мне, любимому пациенту:
– Ольчик, ну прикинь, сколько нам все это будет стоить! Ладно – бензин. А продукты? А жилье? Лучше уж мы солнца дождемся здесь. Хочешь, съезди куда-нибудь одна. У тебя же друзья в Славянке есть. Это всем табором мы для них обузой будем, а ты одна – им только в радость.
– Не, не, не! Мне без вас неинтересно и вообще…
«Ну, если только вы на этом очень настаиваете!» – продолжила я про себя.
Но никто не настаивал. Видно, тоже боялись, что в мое отсутствие их сердца по очереди разорвутся от жестокой тоски.
Валюшка права, конечно. Наше нынешнее материальное положение можно охарактеризовать как оставляющее желать лучшего. Это я просто забываюсь иногда. Нет-нет, а по старой памяти возьму да и создам брешь в бюджете. Это раньше мы, не задумываясь, распихались бы по машинам и – вперед, не взяв с собой ничего лишнего, поскольку по дороге все можно купить.
А теперь фактически единственный кормилец в семье – Валюшка. Она директор проектного института. Неплохо зарабатывает. Но и нас у нее на руках четверо. Мои приработки теперь настолько невелики и нестабильны, что практически и незаметны.
Маме ее пенсию мы великодушно разрешаем тратить на себя, «ни в чем себе не отказывая». Этой суммы ей вполне хватает на один ежемесячный выход с подружками в сауну, на два посещения кафе с ними же, на три киносеанса (в утреннее время за полцены плюс пенсионное удостоверение) и на какой-нибудь добрячок для внуков.
Хорошо, что три года назад ее потянуло в Сибирь на историческую родину. Тогда я махом обновила ей весь гардероб и даже настояла на покупке красивой шубы. Уже через год я не то что на такую одежку, даже на авиабилет вряд ли наскребла бы. А так – до сих пор ходит наш мамусик как кукла – нарядная. Она вещи аккуратно носит, на много лет вперед хватит.
Ну и мы с Валюшкой по инерции еще вполне прилично выглядим. У меня раньше хорошая привычка была: пару раз одежки надену, потом – раздам или навезу откуда-нибудь чемоданы барахла – и ну во все стороны дарить: это не нравится, это мне не по размеру… Хорошо еще, что большая часть Валюшке перепадала, а она у нас девушка практичная: надо – не надо (потом разберемся), а вещичку приберет, в шкафчик сложит.
Теперь это очень даже для нас оказалось полезным. Потихоньку на свет извлекаем и еще как носим! Вроде как новенькое. У меня вкус неплохой, классический – тряпочки удачные покупала, годами из моды не выходят.
Так что идею мою поехать в Спасск отвергли. И правильно сделали.
А не так давно, кстати, у меня был свой домик на озере Ханка. Получилось так.
Была у меня подружка в свое время, не очень-то близкая, но из тех, что забыть о себе не дадут, – Ирка. Родом она из села Никольского, но давно уже окопалась в городе, вышла замуж, вырастила дочку, нашла какого-то таинственного спонсора, пристроила дочь в университет.
Она вообще умела профессионально просить. Не клянчить, не попрошайничать, а именно – попросить у нужного человека и в нужное время. Меня в свое время она упросила пристроить ее племянницу, прибывшую из того же Никольского, в институт, «хоть в какой, хоть на кого». Было это четыре года назад. Я не очень-то люблю такие просьбы, но буквально за месяц до этого Ирка выдернула меня на свою историческую родину, вывезла на пляж в заповедной зоне, а потом сообщила, что какая-то их двоюродная «бабка Танька» съезжает к сыну, а свой домишко продает. Никольское давно уже превратилось в умирающее село, разве что расположенное в живописном месте, поэтому продать там дом – вещь нереальная. Разве что под дачу. Именно это мне, сраженной природой и чистейшей водой безбрежного озера, и было в ту минуту надо.
Сделку оформили немедленно. Справный домик с огромным земельным наделом тут же перешел в мое пользование за смешные деньги – двести баксов. Ничего оформлять, конечно, не стали – себе дороже, в селе таких домов с десяток стоят просто заколоченные и гибнут на глазах. Земельный участок в силу ненадобности я тут же разрешила засевать очередным Иркиным родственникам, а в домик наняла пару местных пьяниц, поручив им сделать простенький ремонт. Через неделю мы завезли в новые владения мебель и бытовую технику, все, конечно, подержанное, но для дачи вполне приличное. Пьянчужки добросовестно освежили дом, получили расчет. И потом все лето там отдыхали то мы, то мои, то Валюшкины друзья, то бабушкины приятельницы.
Когда приезжали мы с Валюшкой и детьми, Иришка с родственниками нас опекали, как младенцев: вывозили на катере в заповедные зоны, готовили в мангале свежевыловленных сазанов. Все были довольны и практически счастливы. Мне очень нравилось! «Наши деревенские родственники», – называла их Валюшка.
Короче, когда Ирка заикнулась о племяннице, я просто не смогла отказать.
Подключив кое-какие связи, я пристроила девочку учиться на менеджера. Трудности начались позже. Вкусив свободной городской жизни, Иркина племянница наотрез отказывалась не то чтобы учиться, а даже просто посещать занятия. Первый ее курс мы закрыли кое-как. На втором она исчезла совсем. Я обрывала Иркин телефон, она грозилась прибить племянницу, но та осталась в живых, насколько я знаю. Правда, из института ее отчислили. Мне вмешаться в этот процесс было практически невозможно в связи с начавшимися у меня проблемами.
В то лето мы так и не выбрались в свои владения. Домочадцы наотрез отказывались ехать без меня, а мне было не до отдыха. Ирка тоже как-то плавно сошла с горизонта, мы даже не перезванивались.
Прошел еще год. Прошлым летом я, изрядно пощипанная и обедневшая, вышла из депрессии и первым делом вспомнила про домик на озере Ханка. Тем более что других вариантов отдыха не предвиделось.
Я бодро велела детям и бабушке собираться. Мишку послали с длинным списком в магазин, мамусик взялась собирать кастрюльки и тарелки, сетуя, что каждый год туда возим, а их потом воруют.
Я тем временем нашла Иркин телефон и радостно сообщила ей, что мы планируем вылазку в поместье и как оно там вообще. Не могу сказать, чтобы Ирка запрыгала от радости, услышав мой голос. А после сообщения о наших сборах в Никольское на том конце провода возникла некоторая заминка. Ирка скороговоркой сказала, что ей неудобно говорить, и пообещала перезвонить через пять минут. Я особо не удивилась: кто я теперь, обычный препод. Не совсем та категория людей, которые интересуют Ирку. Это неудивительно – таких «друзей», как она, за минувший год я растеряла десятка три, причем не очень горюя о потере.
Где-то через полчаса раздался ответный звонок. Сухим и деловым тоном Ирка доложила мне, что они продали мой дом зимой, чем несколько меня обескуражила.
– Не поняла, – честно призналась я.
– Ну, вот так вышло, Оля, дом никто не навещал, он ветшал, тут появились желающие, мы и сговорились с ними. А до тебя я никак не могла дозвониться.
Это, конечно, непростая проблема, учитывая, что у Иры есть номера моего и Валюшкиного сотовых, Валюшкин рабочий и наш домашний телефоны. Вообще-то в былые времена, при необходимости, Ира находила меня в любой точке земного шара буквально за пятнадцать минут.
– А деньги? – глупо уточнила я.
– Деньги у меня, конечно, – ответила Ирка с легкой насмешкой. – Давай завтра в одиннадцать встретимся у парка, я отдам.
Я не успела согласиться, как в трубке послышались короткие гудки.
Короче, и я, и домочадцы расстроились ужасно. Валюшка пыталась меня утешить:
– Ну, ты же всегда знала ей цену!
Действовало слабо. Я вынашивала планы мести.
Наутро я приехала к месту встречи. Ирки не было, подошел ее зять, отдал мне двести баксов.
– Там еще была мебель, – стараясь говорить сквозь зубы, пояснила я. – И вообще, у меня есть свой покупатель за штуку баксов.
– Это ты с Иркой выясняй, – справедливо заметил зять. – Сама знаешь, она «мутная».
На обратном пути я злилась, строила планы мести и рулила как пьяный гонщик. Однако к вечеру Валюшка в очередной раз меня угомонила:
– Брось ты, Лелик. Не пачкайся. Все само собой всем воздастся. Поучительная история, да и все.
И я сразу успокоилась. Вот умеет Валюшка!..
Тем временем дождь льет. Никуда не выбираемся. Ситуацию отягощает то положение, что у детей каникулы, у сестры – отпуск, у мамы-бабушки – заслуженный отдых, а я – бездельник.
На фоне всеобщего вынужденного торчания семейства в четырех стенах – дети ежечасно норовят перекусить или рвутся к компьютеру. Я уже к нему и не лезу.
Боевую вахту по воспитанию молодого поколения несу в основном я, так как бабушке сразу с двумя внуками управиться трудно, а Валюшкин отдых мы всячески оберегаем – она его заслужила, пусть читает своего Мулдашева, когда за компьютером не сидит.
Когда мне становится совсем уж невмоготу, я делаю вид, что мне надо немного поработать, и на пару часов уступаю поле боя бабушке. К моему «поработать» в семье относятся с должным пониманием, потому как это приносит хоть какие-то деньги и заключается в несложном процессе – я пишу.
Пишу я три вещи: лекции (от безвыходности я заделалась преподавателем в университете, где платят регулярно, но мало), рассказы (от безделья и потому, что нравится. Платят нерегулярно, но иногда прилично) и диссертацию (от безделья и безвыходности, вместе взятых. За это совсем не платят, но надо думать и о перспективе).
Таким вот образом, в атмосфере всеобщего «веселья», прошла почти неделя. Дождь тем временем стих, но солнце и не думало появляться.
Первым смылся Мишка, галантно сообщив, что покидает наше общество с величайшим сожалением, но дела, дела…
Потом мамусик созвонилась со своими «девчонками» и, прихватив зонтик, удалилась на посиделки в кофейню. Ну да, за неделю скопилось столько новостей, как не поделиться?
Следом силовым методом удалось отправить на свежий воздух Алика, который к этому времени стал похож на бледную поганку, проросшую на стуле и у компьютера. Он, конечно, ушел с угрозами скоро вернуться, но ушел.
Мы с Валюшкой облегченно вздохнули, она оккупировала кабинет, а я занялась хозяйством.
А дня через два мне улыбнулось настоящее счастье. Родня растворилась! Бабушка отчалила в сауну, Мишку мы отпустили на турбазу, не без усилий прицепив к нему Алика (мол, иначе не поедешь!), а Валюшку срочно дернули на работу из-за какого-то капризного заказчика.
На фоне всех этих событий неустанно жужжала и работала крыльями труженица-пчела. В моем лице, естественно. Пчела в шесть утра свезла детей на вокзал, где собиралась вся их ватага, и, пока не подошла электричка, держала их в напряжении монологом о том, как приличные дети должны вести себя на турбазах. После чего «приличные дети» охотно махали мне из окна, когда тронулся состав, и, я думаю, перекрестились в душе.
По возвращении домой мне был предложен сытный завтрак, который пришлось проглотить быстро потому, что бабушка с банной сумкой в руках ждала меня у порога и ненавязчиво вздыхала о том, что их банное время начнется буквально через сорок минут. При этом друг за дружкой позвонили еще три ее подружки, которых мы должны были зацепить по пути, и тактично осведомились: не пора ли им выходить? В общем, веселую гоп-компанию удалось собрать и доставить вовремя, а вознаграждением мне было сообщение о том, что после сауны забирать их не надо. Эту почетную миссию взял на себя Юрик, сын одной из компаньонок.
Дома мне удалось набросать маленький рассказик – вдохновение нашло. После этого в дверях кабинета нарисовалась нарядная Валюшка и сообщила, что ее вызывают на работу.
– Олежка Павленко небось вызывает?
– Ага! – радостно подтвердила сестра.
– Ну, разве ему можно отказать? – хихикнула я.
– Ладно ты! По работе же.
Олег – генеральный директор строительного холдинга, в который входит Валюшкин институт, и, кроме того, бывший однокурсник моей сестрицы. Еще с тех незапамятных студенческих времен между ними витают какие-то полуромантические отношения. По крайней мере, я всегда подозревала, что она дышит в его сторону неровно. Хотя в Валюшкиных ухажерах он никогда не числился.
– Давай отвезу! – подхватилась я.
– Да брось ты! Пиши себе! Я – на автобусе. Двадцать минут – и на месте. И обратно так же доберусь. Никаких хлопот.
Я чмокнула ее в щеку. Я обожаю свою сестру. Она у меня разносторонняя личность – «комсомолка, спортсменка, красавица» и еще талантливый архитектор и компьютерный гений.
– Поехали, поехали! В автобусе душно, а я тебя с ветерком прокачу.
Мы вышли и обалдели – солнце! Пятый раз за все лето, сразу засекла я. На душе повеселело. И Валюшка обрадовалась:
– Представляешь, как нашим детям повезло! Купаться будут, загорать.
– Пиво пить, – добавила я, но тоже обрадовалась, потому что при плохой погоде имела место угроза, что они вернутся не завтра, а сегодня вечером. Нет, я не эгоистка, я просто адепт полноценного отдыха. Обоюдного. Опять же – за проживание на турбазе «уплочено» за двое суток. Так что извольте потребить товар в полной мере! Так-то!
В общем, окна в машине опустили и правда с ветерком домчались.
– Валентина Сергеевна, голубушка! За вами во сколько ландо подавать?
Теперь уже Валюшка меня чмокнула:
– Да брось ты, Олька. Я автобусом вернусь, или из наших кто подбросит. Тем более не знаю, насколько все затянется. – И заговорщически подмигнула мне: – А ты давай-ка, звезда отечественной беллетристики, сгоняй на пляж. Прикинь – одна, солнце палит, мм!..
– Валек, может, ты по-быстрому, да вместе и рванем?
– Не! Быстро точно не получится. Дуй сама. – Развернулась и пошла по лесенке в учреждение свое. Она у меня очень грациозно ходит, не то что я – мишка на Севере. И я ее обожаю!
В общем, дунула.
Для начала – в опустевший дом. Собрала купальник с полотенцем и подруге Алке звякнула:
– Ал, поехали загорать! Полежим у моря, искупнемся!
– Я же на работе, чудо гороховое! – Алка, похоже, даже обиделась на мое предложение.
– Жалко! Поеду одна, раз вы все так!
Загрузила в машину шезлонг и подалась на любимое побережье. Припарковалась у шлагбаума. Дежурный парнишка снова мне улыбнулся и денег не взял. Видать, я очень обаятельная.
– Ольга! Здравствуйте!
А вот это был сюрприз! Возле шлагбаума, ближе к морю, на огромном белом лежаке из пластика весьма эффектно полулежал Вадик и держал в руках стакан. Виски или коньяк, не иначе.
– Здрасте, Вадик!
А чего еще скажешь?
– Здрасте! Вы почему на машине не заезжаете? Решила быть честной до конца:
– Денег жалко.
– Глупости какие!
Кому как…
– Санек! – Это уже мальчишке на шлагбауме, который моим обаянием сражен. – Пропусти эту машину!
Тот быстренько и послушно задрал шлагбаум. Пришлось вернуться в авто и торжественно въехать на пляж. Дальше куда? Вадик не заставил долго ждать:
– Здесь паркуйтесь. А загорать чуть ниже будем.
Чуть ниже – VIP-зона. Прибрежное кафе с красивым деревянным настилом теплого соснового цвета, на котором в рядок стоят большие пластиковые лежаки благородного белого цвета. Такие же, как тот, что под Вадиком. Прямо с настила в море уходят специальные мостки того же соснового цвета, по которым, минуя камни, можно изящно спуститься в море. Все эти неземные удовольствия требовали дополнительной платы. И, судя по безлюдности, немалой.
Я слегка занервничала. Валюшка, конечно, выдала мне пару сотен на красивую жизнь, но впишусь ли я в них? Еще заправиться надо на обратном пути…
Однако припарковалась. Со своим шезлонгом времен царя Гороха светиться не стала, вышла налегке.
Вадик уверенно проводил меня к VIP-зоне, где нам очень обрадовался весь обслуживающий персонал. Я постепенно взяла себя в руки:
– А ты почему у шлагбаума сидел? – сама не поняла, почему перешла на «ты», но Вадик радостно поддержал:
– Так тебя ждал! Не стал звонить. Мы же договорились – первый же солнечный день за тобой. Вот и подумал: сдержишь ты слово или нет? Молодец, не обманула!
Если честно, я об уговоре не помнила, но признаваться не стала. Откровенно говоря, для первого свидания я выглядела так себе: на голове все тот же мышиный хвостик (пора, пора к стилисту! Как деньги появятся – сразу же). К тому же я нацепила слегка подвыгоревшие шортики (правда, из натурального шелка) и примерно такую же маечку. Кто ж знал, что у меня рандеву случится? Ну да ладно!
Вадик широким жестом предложил мне располагаться на любом из белоснежных лежаков, а сам куда-то исчез. Я снова нервничать взялась: куда, зачем, а я? С двумя сотнями в потной ладошке. Надо же, какое важное место занимают в нашей жизни деньги! Была бы в кармане сотка баксов, и я бы так же спокойно лежала у моря. А так…
Минут через десять Вадик, слава богу, вернулся. С шашлыками. Следом – девушка из кафе, в руках – фужеры и бутылка вина. Подошла с моей стороны, плеснула в один из фужеров на самое донышко и – мне протянула. Отведайте, бояре, любо ли?
Это мы много раз проходили. Я приняла кубок из ее рук, глотнула, кивнула с видом знатока – пойдет. А вино и правда было приличное. Девушка улыбнулась в ответ, из бутылки в оба фужера налила, На столик все это добро пристроила, который между нашими с Вадиком лежаками стоял, тоже белоснежный. И удалилась.
Уединились мы с Вадиком, в общем. К чему бы?
Вадик при этом был немногословен, но улыбался широко. Создавалось впечатление, что он на седьмом небе от счастья. Я терялась в догадках, а тем временем охотно жевала вполне приличный шашлык и охотно же запивала вином. Вадик делал то же самое, но с еще большей охотой – он просто набивал рот мясом, следом запихивал пучок зелени и двигал челюстями так активно, что хоть сдавай его на съемки в рекламе вкусных и полезных шашлыков из настоящих баранов. Прервавшись на секунду, он поинтересовался:
