скачать книгу бесплатно
С детства боюсь высоты. Даже в небоскрёбе мой офис на десятом этаже, выше не рискнул взять помещение.
Вот и сейчас закладывает уши, сводит скулы и конечности. Ток бежит по клеткам. Успокаиваю себя тем, что маленькая девочка смогла залезать и выжить, значит, тоже справлюсь.
– Привет, – здороваюсь с блондинкой, зависая в десяти сантиметрах от нее.
– Дядя, вы меня снимите отсюда? Спасёте? – спрашивает дрожащими губами, а я неотрывно гляжу в ее синие заплаканные глаза и вспоминаю другого ребенка. Себя. И домашнее видео, снятое отцом давным-давно.
Вашу Машу!
Почему у детей Аси мои глаза???
– Мила, если честно, тоже боюсь высоты. Поэтому подождем лестницу. Окей? Вместе веселее! – перебираюсь на толстую ветку, ближе к девочке. Страхую ее до самого приезда МЧС, полиции, скорой.
Синеглазка больше не плачет. Я также.
– Вместе веселее. Да? – рисую улыбку на лице.
– О-о-очень весело, – отвечает малышка неровным голосом, крепче вцепляясь в меня пальцами.
Спустя восемь минут нас снимают с треклятого дерева.
Девчонка – сорванец в белой футболке и синих джинсовых шортах подаётся ко мне. Льнет. Обнимает грязными расцарапанными руками. Я не отбиваюсь. Пускай.
– Вы ей кто? – рядом вырастает тетка с наглой физиономией.
– В чем дело? – спрашиваю с вызовом.
– Мы из опеки. Поступила жалоба от соседей на Асю Есенину. Нерадивая мать оставила детей в опасности.
– Ничего подобного! – на защиту приходит Миша. Малец встаёт между сестрой и тетенькой из опеки. – Мама оставила нас с дядей, – показывает на меня пальцем. – с нашим дядей! Видите, у нас даже глаза одинаковые. Синие!
– Правду говорят дети?
Киваю как болванчик. Едва вышел из шока, после того как провисел на ветке дерева десять минут. А тут новый удар. Даже ребенок заметил, что у него глаза мои.
Что если Ася ушла от меня с моей двойней?
Что если не изменяла?
Не обносила дом?
Не врала.
Тогда все было ложью? Я зря отказался от любимой. Зря страдал.
Женщина в голубой форме медработника пытается оторвать от меня приклеенную девочку.
– Малышке надо обработать раны!
– Я сам, – поднимаю Милу на руки, несу к машине скорой помощи. Врач обрабатывает ссадины девчонки, я же стою рядом. И мы играем с веселой пигалицей в гляделки. Радует, что она так быстро забыла о ЧП. Это я буду ещё неделю просыпаться в холодном поту, вспоминая дерево.
А заодно вышку в бассейне.
Толпа рассасывается молниеносно, как только уезжает скорая.
Мы остаёмся втроём. Я и двойняшки – маленькие копии Аси. Только с моими глазами…
Глава 5
Ася
Старательно выруливаю к дому, где меня ждет сюрприз.
– Мамуля! – ко мне бегут двойняшки.
Зажмуриваюсь. Чур меня! Я же сказала своим сидеть дома. Какого домового они делают на улице?
– Мила. Миша. Разве я разрешала?
– Прости, мамуль, – отвечает сын. – Это всё Милка! – вращает глазами, запугивая сестрицу.
– Не я! – оправдывается дочь, и я с ужасом замечаю ее истерзанные ноги.
– Кто тебя расцарапал?
– Дерево, – отвечает Демид за детей, и я бросаю на него гневный взгляд. Только его вставок не хватало для полного счастья.
– Я хорошо слышу, – уточняю, глядя в наглые синие глаза. – И спрашиваю своих детей… Им скоро семь. Поверь, они могут отчитаться за свои поступки. Не в пример некоторым. Которые и в двадцать не ведали, что творили.
– Если что, то я спас тебя! Ты моя должница. Ася Есенина.
– Что здесь произошло? – старательно выговариваю, хватая за руку дочь.
– Ай! Бубо! – показывает, чтобы отпустила.
– Прости-прости! – сама скукоживаюсь от фантомной боли.
– Котик залез на дерево за птичкой. Мяукал. Не мог слезть. Прямо на ветке у нашего балкона. Ну, Милка оделась и побежала из дома, спасать рыжего.
– Вон он! Котенок, – заверещала дочь, и мы разом обернулись.
– Серьезно? По-твоему, это котенок? – едва сдерживаюсь, чтобы не повысить голос. – Да этот рыжий прохвост размером с двухмесячного тигрёнка!
– Всё равно котёнок, – спорит со мной дочь. – Ты на его глазки добрые посмотри!
– Так-то ты из-за этого пузана чуть с дерева не упала, – снова в разговор встревает бывший.
Раздражающий. Ненавистный. Бесящий.
И такой красивый и самоуверенный, что хочется снова поднять глаза и взглянуть на него.
– Ма-ам, дядя нас спас. Тетя в очках хотела забрать нас с собой. Говорила, что будет опекать, раз ты не можешь. Но дядя из красивого джипа с синими глазами сказал, что мы с ним! – тараторит сын, – пока я безуспешно пытаюсь пригладить его светлые длинные вихры.
– Это так? – бросаю на Дема взгляд сверху вниз. Вернее, смотрю на него как учительница на экзаменуемого.
Кивает.
Едва сердце перестает колотиться как бешеное и я понимаю, что опасность, связанная с детьми, осталась позади, как до меня доходит главное.
– Демид, что ты здесь делаешь? Только не говори, что мимо проезжал.
– Я… по поводу работы, – выдавливает едва слышно.
– Вот как, – перекладываю тяжелый пакет с продуктами из руки в руку. Поглядываю на холеного мужчину.
Нет! Этот никогда не догадается помочь.
– Мамуль, давай я пакет донесу, – предлагает сынок, пытаясь отнять у меня сумки.
– Держи, – отдаю тот, что полегче.
Большой процессией двигаемся к подъезду, где по-прежнему толпятся старушки.
– Ася. Ты снова детей одних оставила? – одна из женщин делает шаг вперед. – Если они подожгут наш дом, мы тебя со свету сживем!
– Я не оставляю спички детям. У меня всё лежит на правильных местах, – оправдываюсь на автомате.
Дочка вприпрыжку бежит за мной. Перепачканное лицо, огромные синие глаза. Светлые брови и порхающие темные реснички.
Соседки отчитывают меня при детях и Демиде. Краснею от стыда и бессильной злости.
– У нас теперь есть папа! – заявляет моя Стрекоза бабулечкам у подъезда, и для пущей убедительности подталкивает к ним Звонарева.
– Прекрати! – дерзкое поведение дочери оправдано самозащитой. Но я-то знаю, что это вызовет еще больше кривотолков. Если кого-то не любят в подъезде, его будут обсуждать даже тогда, когда он оплатит всем коммуналку, выведет общедомовых тараканов и лифт отремонтирует!
Быстро подвигаемся вперед. Открываю дверь, пропускаю всех. Даже Демида. Слышу, как тетки судачат.
– Похож! Его дети.
– Нет! Они светлые, а у него темные волосы.
– Так, у Аськи волосы белые!
Люди. Ау! Неужели больше нечего обсудить? Бессильно опускаю руки. Бесполезно их осуждать. Придомовые сплетни – это что-то родное, спаянное с домом, как придомовая территория. Вроде можно жить без, но не получится.
Поднимаемся в квартиру.
– Извини за Милу. У нее буйный темперамент. Богатая фантазия. Она дерзкая.
– Догадываюсь, откуда ноги растут, – усмехается Звонарев. Заставляя меня вздрогнуть.
– Да. Свободное воспитание на Гоа дает о себе знать. Ничего. Я всё исправлю.
– Я другое имел ввиду, – изрекает деловито бывший, осматривая кухню.
Улыбаясь, включаю плазму, висящую над столом.
– По поводу работы. Я тут подумал. У тебя же дети… Им нужен уход, воспитание. А тебе зарплата и работа. Так?
Не понимаю, куда гнет Дем, многозначительно осматривая меня.
– И-и?
– Есть мысль о работе. Но придется переехать ко мне в дом.
– К тебе?..
– Эм… У меня есть невеста, – выпаливает и смотрит в упор. Сканирует. Пытаясь понять, какое впечатление произвел на меня. – Так что это не то, что ты подумала.
Я ничего не подумала! Дем, ты переоцениваешь свое влияние на меня.
Это семь лет назад мое сердце разорвалось, когда Лидия объявила о твоей помолвке с богатой дрянью.
– Какая работа?
– Смотреть за домом.
– Я не уборщица. Не горничная, как моя мама. Ты всё неверно понял! Убирайся!
Дем насупился.
– Ася! Я хотел как лучше! Неуемную энергию твоих детей надо куда-то применить. Твоим сорванцам лучше расти на природе. Там будет тебе и им хорошо! Тем более, мы со Светой уезжаем. Работы будет мало. Не перетрудишься. Смотреть за домом, смахивать пыль, смотреть кино, нежиться в джакузи. Дети вдоволь накупаются в бассейне, а ты за это время сделаешь у себя ремонт. Я дам аванс.
– Бассейн? – в дверях материализуются двойняшки.
– Мама! Соглашайся!
Отмалчиваюсь. Слишком лакомое предложение, чтобы так просто отказаться.
С чего бы Звонарь так расщедрился? Может, совесть проснулась?
Вряд ли!
– Подумай до завтра. В восемь утра заеду за вами. Если спуститесь к машине, значит, согласны. Нет. Значит, нет, – широко разводит руками и уходит, хлопая дверью.
– Мамуля! Поехали!
– Ма-ам! Соглашайся!
