скачать книгу бесплатно
– Ну, может, – Рыжий почесал макушку и пнул тушу псевдособаки, – с пистолета мочил. Значит, автомата у него нема. Может, реально поискать петушка?
– Зачем?
– А хабар?
– Если сталкер мочит собак из такой волыны, значит, на лучшее не заработал. Откуда у него нормальный хабар? Живет наверняка на «Медузах» и хвостах собачьих. К тому же где его, блин, искать тут по темноте? Лупанет из засады с того же пистоля... Оно надо? Или сами на что-нибудь тут напоремся. Все же Зона, а не Кипр. Нам бы очкарика довезти к боссу, а там водочки бахнуть и спать. Задостало все за день.
«Ого! – подумал я. – Никак научника взяли! Не повезло парню. Мало того что в багажнике ехать еще черт знает сколько, так еще с непредсказуемыми последствиями».
Вообще, бандиты, ради выкупа, разумеется, похищали ученых не так уж редко. Проблема в том, что выкуп за них давали не всегда, разве что если иностранец или наша, но особо светлая голова. Это в Европе ученых ценят, их там раз, два и обчелся. А у нас один на другом сидит да третьим погоняет. Чего их беречь? Вон, за рубеж мозги продают которое уж десятилетие, а меньше у нас не становится.
– Водочки да... – мечтательно прикинул рыжий.
– За этого петушка босс нам нормально отвалит, – пообещал Аркан. – Не только на водочку хватит.
– А что тут еще толкового есть? – невесело усмехнулся рыжий. – Бабу тут и за зеленый штукарь не купить.
– Это да. А ведь среди сталкеров встречаются. Редко, правда.
– Мне бы встретилась...
– Помечтай.
Я неотрывно смотрел за ними, а когда снова бросил взгляд на машину, оказалось, что куда-то делся бандит в городском сером свитере. Это мне совсем не понравилось. В первую очередь потому, что багажника в «УАЗе» как такового нет. Есть задний багажный отсек за сиденьями. В принципе связанный пленник мог там валяться, подобно стреноженному барану, но я вдруг подумал, что придурок в свитере запросто мог оказаться тем самым очкариком, о котором говорили бандиты. А раз так, то его исчезновение ничего хорошего мне не сулило – начнут придурка искать, напорются на меня и кокнут точно. Спрятаться-то я не могу в отличие от него, урода. Оставалось только надеяться, что он рванул в другую сторону и оставил достаточно следов.
Я не сомневался, что бандиты вели речь об ученом с периферии Зоны, потому что очкариками звали именно их. Не из-за реальных очков, разумеется. Хотя научник мог запросто припереться в очках. У них крыша от рождения конструктивно выполнена на подшипниках скольжения, так что съезжает на раз. Видя хабар, особенно уникальный, они начинали трястись и пускать слюни от вожделения. И еще у них имеется чувство долга перед человечеством, которое, по всей видимости, около Зоны их и держит. Но лучше бы оно их удерживало от создания всяких там ядерных бомб, честное слово. Лично я бы больше их тогда уважал, не знаю, как другие.
В Зоне же от них одна маята. Лучше бы покупали хабар за нормальную цену и исследовали, сколько влезет, чем самим без мало-мальского представления лезть в пекло. Но нет же, находились любители. Перлись, сами искали какие-то артефакты особые, словно им мало того, что мы им через торговцев притаскиваем. Гибли, пропадали без вести... А все не впрок. Хотят, видишь ли, ухватить кусок нашего сталкерского хлеба и сэкономить на бюджете какого-нибудь занюханного института. Ну и поделом им тогда. Сами нарываются. Сидели бы в лагере под защитой вояк, ждали бы, когда им торговцы хабар принесут, тогда и не попадали бы в руки бандитов. Из лагеря поди похить еще! Бандюки хоть и тупы до предела, но не настолько, чтобы лезть на армейские стволы. Но нет же, находятся научники, которые правдами и неправдами выбивают пропуска в Зону, прутся туда, попадают к бандитам в плен, а потом, сидя в вонючей яме на какой-нибудь заброшенной автобазе, стонут, что выкуп за них не дают.
В общем, я об ученых был мнения не очень высокого, а уж если из-за их дурацкой тяги к знаниям могла пострадать моя шкура, то и вовсе.
Обрезав псевдособакам хвосты, бандиты направились обратно к машине, и тут оправдались мои самые наихудшие опасения.
– Твою мать! – выкрикнул рыжий. – Аркан! Очкарик слинял! Говорил же, вязать надо было!
– Закройся! – психанул главарь. – Я еще очкариков не вязал! Кореша, блин, засмеют!
– Да по мне лучше бы засмеяли, чем от босса теперь вздрюк получать. И баблос накрылся... Вот гад!
– Ты, блин, сопли сначала подотри, потом мне советуй. Тихо!
Все умолкли и прислушались, но никаких шорохов слышно не было. Я висел на проволоке и молча проклинал все на свете, в особенности науку, начиная от древнеегипетской и заканчивая современной, а также всех придурков, которых она породила. Заодно, особенно когда бандиты принялись прочесывать окружающий подстанцию пустырь, я начал проклинать сначала высшие, а затем и среднетехнические учебные заведения. С выпускниками, преподавателями, всем инвентарем и всем оборудованием. Я уже готов был перебросить свой гнев на международные общественные организации, работающие в поддержку науки, но в этот момент Рыжий выкрикнул:
– Вон он! Вот козел! Смотри, Аркан, он на крыше подстанции!
Воздух тут же содрогнулся от грохота автоматной очереди, а темнота запульсировала от пламени выстрелов. Через миг противно взвизгнули рикошеты отлетевших от бетонного здания пуль. Очередь грянула снова, но я-то знал, как трудно попасть в темноте по бегущей на расстоянии восьмидесяти метров цели. Особенно если стрелять приходится под углом вверх. Не знал я только, каким образом научнику удалось попасть во двор подстанции и какого лешего его понесло на крышу. Ну, бежал бы себе прямиком да подальше! Может, куда добежал бы, если бы в аномалию не попал. Ну и если бы на машине не догнали.
Аркан, скорее всего, чтобы не тратить патроны попусту, зарядил подствольный гранатомет и саданул из него аккурат в мою сторону. Точнее, снять он хотел научника, меня в полумраке и за уплотнившейся аномалией он видеть не мог. Граната пролетела над моей головой и шарахнула на крыше подстанции, раскидав темноту яркой вспышкой.
– Заговоренный он, что ли? – психанул рыжий.
У него подствольника не было, поэтому, обозлившись, он достал из кармана ручную гранату и в сердцах тоже швырнул ее в мою сторону. У меня екнуло сердце. Ведь не докинет же до подстанции, идиот! Какого хрена они вообще взялись мочить ученого, если собирались взять за него выкуп? Ну и ловили бы! Но я понимал, что пальбу и метание гранат они устроили просто от злости за побег и в нравоучение – чтобы другим неповадно было, если узнают. На выкуп, в таком состоянии, им было уже, судя по всему, наплевать.
В темноте брошенную гранату почти не было видно, но я все равно различил крутую параболу, по которой она летела. В какое место перед забором она ни упади, мне бы все равно крышка. Но рыжий, кажется, был зол не на шутку, если запулил лимонку так, что она перелетела через забор и шлепнулась у меня за спиной. Через секунду шарахнул взрыв, да так, что у меня в голове помутилось, а уши заложило, словно их залили быстро застывшей монтажной пеной. В голове остался только свист. Вестибулярный аппарат тоже дал сбой, поскольку у меня возникло полное ощущение, что я заваливаюсь куда-то спиной вперед.
И лишь чуть оклемавшись, я сообразил, что с вестибулярным аппаратом-то как раз все нормально, просто рванувшая граната сорвала ударной волной пару арматурин, на которых держалась моя секция забора, и она провисла назад под своим и моим дополнительным весом.
Несмотря на одурение от контузии, я не стал мешкать, а решительно воспользовался тем, что мое повисшее на проволоке тело сама судьба отдалила от аномалии. Теперь расстояния до нее вполне хватало, чтобы выскользнуть из расстегнутой куртки. Что я и сделал. После чего у меня осталось два варианта: драпать, бросив все, или вступить в перестрелку с бандитами. На самом деле драпать всегда опаснее, особенно в Зоне, особенно без оружия, особенно после захода солнца. А если достать автомат, то на кой фиг тогда драпать? Если можно дать достойный отпор, пользуясь фактором неожиданности, а в награду получить то, о чем тщетно мечтают многие сталкеры – автомобиль. Замануха была редкостная, так что я не смог удержаться.
Бросив куртку, я распластался на покосившейся бетонной плите и схватил автомат. Стрелять из такого положения было неудобно до ужаса, так что я и пробовать не стал, а перевалился через гребень стены и занял позицию у образовавшейся между секциями щели в заборе.
Между тем бандиты понятия не имели о том, что противник, то есть я, может находиться чуть ли не перед самым их носом. Да еще под защитой стены. Они, раззадорившись, принялись гонять по крыше перепуганного ученого.
Аркан, дав еще одну очередь, крикнул:
– Эй, чучело! Давай назад! А то поймаю, кастрирую!
– Или пристрелю, как куропатку! – добавил рыжий. – Козлина! Патроны только на урода тратить! Давай назад! Побегал, и хватит!
Я взял на прицел Аркана и аккуратненько, плавно выдавил спуск. Короткая очередь из четырех пуль, прошивших туловище по ходу отдачи снизу доверху, сразила главаря наповал. Он свалился набок, а его наплечный фонарь высветил всю группу.
– Пацаны, шухер! – выкрикнул один из бандитов. – У него волына!
Абсурдность данного заявления была понятна даже тупоголовым бандитам, ведь не мог же научник спрятать автомат под свитером! Но факт ответной пальбы имел место быть, и на него надо было реагировать быстро, а потом уже разбираться, что к чему. Рефлексы, кстати, у бандюков работали намного лучше мозгов, так что вступать с ними в перестрелку – довольно рискованное занятие. Хотя любая перестрелка рискованна, чего уж тут говорить. Но все же, по статистике, средний бандит имел некоторое преимущество перед средним сталкером. И лично я был уверен, что как раз из-за тупости. Должна же она иметь хоть какой-то положительный аспект!
Как бы там ни было, но рыжий среагировал моментально. Поскольку неизвестно было, куда стрелять, а вспышки короткой очереди, да еще сквозь преломляющее пространство аномалии, никто локализовать не успел, он выхватил еще одну гранату и сорвал кольцо. Я же, понимая, чем это грозит, полоснул его длинной очередью, уже не сильно маскируясь и не экономя патроны.
– Да это сталкер, гад! – выкрикнул кто-то из бандитов.
А рыжий выкрикнуть уже ничего не мог – пара пуль прошила его насквозь, он выронил лимонку и шлепнулся спиной в грязь. Его фонарь, ударив лучом в зенит, образовал тусклое световое пятно на низких дождевых тучах.
– Граната, пацаны! – раздался предупреждающий окрик.
Оставшиеся двое бандитов бросились на землю, но это их не спасло. Граната «Ф-1» имеет поражающий радиус действия до двухсот метров, тут и мне еще могло прилететь, если бы не забор, а уж в двух метрах, когда она взрывается, капец обеспечен почти наверняка, даже если осколками не достанет.
Воздух рвануло, после чего один бандит остался неподвижно лежать, а другой, я заметил, катался в грязи и что-то мычал под нос. В любом случае его боеспособность снизилась до нуля, это уже ишаку понятно. Однако секунд через десять и он затих. Хотя мог прикинуться, отойдя от контузии, я про такие фокусы слышал. Поэтому, чтобы не нарваться на неожиданность, я добавил по лежащему телу двумя короткими очередями, удостоверившись по грязевым фонтанчикам, что пули точно попали в цель.
Трудно представить что-то более ласкающее слух, чем тишина после перестрелки. Ее не мог испортить даже далекий лай псевдособак и храпение кабана-мутанта в дебрях свалки за рухнувшей высоковольтной опорой.
– Эй, ботаник! – позвал я. – Ты живой?
– Я не ботаник, я геолог, – раздалось с крыши подстанции.
– Кто? – Я чуть не расхохотался. – У тебя с головой все в порядке?
– Гудит. Первым взрывом контузило малость.
– Я не в том плане. Ты не псих?
– А ты что, доктор? – насмешливо раздалось в ответ.
Честно говоря, я не нашелся с ответом. Пришлось врубить наплечный фонарь и обозначить свое местоположение.
– Иди сюда, геолог!
Наконец я его увидел. Он на удивление ловко перебрался через парапет крыши и спустился по металлической лестнице.
– Хоть увижу, как выглядит живой сталкер, – сказал он вместо приветствия, подойдя поближе.
– Рогов и хвоста нет, – пробурчал я в ответ.
– Это ты еще просто в Зоне не очень долго пробыл, – усмехнулся он. – Мутации еще впереди.
– Иди ты! – Я махнул рукой и повесил автомат на плечо.
Научник был примерно моего роста, на нем штаны от старинного камуфляжа, какой был у погранцов в конце восьмидесятых годов, и дурацкий серый свитер крупной вязки, сильно скрывавший телосложение. Теперь очкарик показался мне крепче, чем когда сидел в машине.
– Артем, – сказал он и протянул руку.
Я ответил рукопожатием и тоже представился:
– Лемур. По именам у нас не очень-то принято.
– Странная кличка.
– Какая есть, – пожал я плечами.
У него были черные, накоротко стриженные волосы, но прическу все равно трудно было назвать аккуратной, потому что даже то, что осталось на голове, все равно торчало во все стороны. Очков на нем не было.
– Где тебя взяли? – спросил я.
– Недалеко от лагеря группировки «Долг».
– В Темной Долине? – удивился я. – На кой черт тебя туда понесло? Или ты с долговцами работал?
– С долговцами у меня не сложилось. Ребята хорошие, но борются за свои идеи, на чужие им наплевать.
– Выходит, у тебя есть идея?
– А у кого их нет? – рассмеялся Артем.
– Ладно. Меня больше интересует, куда тебя подкинуть. Как ни крути, а ты меня выручил.
– В плане? – настороженно спросил он.
Я на секунду задумался, стоит ли озвучивать щекотливую ситуацию с проволокой, но почему-то мне вдруг захотелось с кем-то поделиться эмоцией. Известное дело, что наиболее подходящие уши для этого – уши случайного попутчика. Эдакая взаимная психотерапия. Русская народная медицина, псевдособака ее раздери.
– Поехали отсюда, – поторопил я. – Ночь в Зоне – не лучшее время суток. У меня тут шхера неподалеку. Можно переночевать, а там разберемся.
– Не вижу препятствий, – улыбнулся Артем.
Я отцепил куртку от проволоки, осторожно подобрал рюкзак и нож, после чего поспешил убраться подальше от аномалии и первым сел в машину, за руль. Мокрое сиденье чавкало под задницей, как пропитанная водой губка. Мой новый знакомый, не открывая дверцы, перевалился через борт и вольготно устроился на правом сиденье.
– Хороший трофей, – подмигнул он мне.
– Вообще удачно все получилось, – сдержанно ответил я.
А по дороге не выдержал и выложил ему историю с аномалией, проволокой и чудесным спасением. Но, честно говоря, его реакция меня озадачила. Причем озадачила сильно. Нормальный человек бы поржал. Он же выслушал с неослабевающим интересом и очень тактично попросил повторить тот момент, где у меня выпал нож из кармана. Эпизод же со взрывом гранаты, благодаря которому я получил возможность высвободиться, не произвел, казалось, на него вообще никакого впечатления. Он воспринял его как само собой разумеющееся. Финальная же его фраза меня и вовсе поставила в тупик.
– Н-да... – протянул Артем. – А я-то думал, зачем же бандитам понадобилось меня заполучить в плен? Понятно, понятно... Миленько даже.
Честно говоря, я вообще не врубился, что он хотел этим сказать. Но разговаривать после этого у меня охота пропала. Вот вам и взаимная психотерапия! Я перед ним все кишки наружу вывернул, а он... Будто человек каждый день в такую круговерть попадает!
С километр мы ехали молча. Лицо Артема выражало глубокую задумчивость. Хотя что удивительного? Ученый как-никак. А потом он ляпнул такое, что я чуть в дерево не въехал от неожиданности:
– Наверное, нам придется какое-то время поработать вместе...
– Что? – Я надавил на тормоз и вытаращился на него. – С какого перепуга? И что значит «придется»?
– То и значит. Знаешь, среди моих мечтаний не было ни одного о работе со сталкером. Ни в последнее время, ни ранее. Тем более со сталкером по кличке Лемур.
– Боюсь тебя удивить, но со мной та же фигня. Я терпеть не могу вашего брата и плевать хотел на любую ученую плешь с самой высокой точки четвертого реакторного блока здешней АЭС.
– Ты туда заберись еще, – с серьезным видом ответил Артем.
Я умолк и снова тронул машину с места. До моего убежища оставалось с полкилометра, не больше, когда он выдал очередную фразочку.
– Хорош дуться, сталкер. – На его губах снова заиграла улыбка. – Сейчас осядем в тепле и уюте, я тебя сразу введу в курс дела.
И тут меня проняло. Я вдруг понял, чем меня напрягала создавшаяся атмосфера. Противоестественностью! Не загадочными фразами очкарика, а тем, что он, пережив автоматный обстрел с применением подствольного гранатомета и лимонки, вольготно вытянул ноги в кресле и рассуждал о каких-то высоких материях, вместо того чтобы сначала обгадиться с перепугу, а потом биться в долгой истерике.
Я и сам-то только начал выходить из неадеквата, иначе сразу бы заметил такое разительное несоответствие. А уж мне тут пришлось всякого насмотреться! И то сегодняшнее приключение оставило след на психике. А этому – хоть бы хны! Словно в него каждое утро, вместо умывания, из подствольника лупят.
Мое убежище представляло собой заброшенный овощной склад. Ну, это громко сказано... На самом деле это был бетонный бункер, общей внутренней площадью метров двести квадратных. Когда-то, еще до аварии, тут хранили лук, о чем свидетельствовали таблички на боксах: «Цибуля Червоный Жовтень», «Цибуля ялтиньска», «Цибуля з господарства Проминь» и «Цибуля звичайна». Но лук давно высох и сгнил без остатка, а я получил, волею случая, прекрасный дом, в котором можно было жить одному. Причем вполне безопасно. Снаружи крытый толстым слоем почвы и дерна бункер ничем не отличался от раскиданных в округе небольших холмов. Когда-то из земли торчали три вентиляционные трубы, по которым я и нашел это место, но они были мною удалены и засыпаны за ненадобностью. Я не лук, мне особый микроклимат не нужен. А воздуха в бункере и так хватало. Зато маскировка получилась идеальная, особенно когда я заделал дерном единственную металлическую дверь, ведущую под землю. Наступишь, фиг поймешь, что под ногами подземное убежище. Холм и холм.
Кроме того, даже если кому стукнуло бы в голову сюда сунуться, ему пришлось бы преодолеть пятнадцатиметровый коридор, разделяющий бункер надвое. Я в этом коридоре, при достаточном боезапасе, мог бы полк положить, честное слово. Хотя, чего душой кривить, кое-кого я там и положил. В следующей реинкарнации будут знать, как соваться в чужое жилище.
Всяких же местных тварей я не боялся вовсе, поскольку дверь была толстой, из хорошего проклепанного металла. Такая и через сто лет насквозь не проржавеет. Засов тоже был тот еще, будто в подводной лодке времен Второй мировой войны. Безмозглым тварям это творение инженерной мысли было точно не по зубам. А с замочком, который я вешал изнутри на запорный механизм, и подавно. Если же кто попробует землю над головой рыть, так там бетон под грунтом. Его взрывать надо, а не когтями или копытами царапать. В общем, домом я был доволен. И меня не очень волновало, что научник о нем узнает. Захочет кто-нибудь нанести нежданный визит, так я побеседую с ним в узком бетонном коридорчике. За мной не заржавеет. Машину, правда, я у самого входа оставлять не стал, загнал в заросшую кустарником ложбину, а сверху накрыл старым, оставшимся еще от бывших хозяев бункера, брезентом. Даже если кто из сталкеров на нее там наткнется, то на жилище по этой примете никак не выйдет. Что спасет меня от лишнего душегубства.
Надо отдать Артему должное – он помог мне и брезент дотащить до машины от дома, и маскировку устроить, не боясь ободрать руки о колючие кусты. Двигался он ловко, без суеты, словно их там, в институтах, только и учат, что резать кустарник армейским ножом. В общем, чем больше я на него смотрел, тем меньше он соответствовал создавшемуся у меня образу ученого.
Закончив с маскировкой машины, мы вернулись в бункер, заперли дверь, добрались до одного из боксов, выполнявшего у меня функции кухни, и я поставил чайник на спиртовку.
– Хорошо устроился, – огляделся Артем.
– Не жалуюсь, – пробурчал я в ответ.
Когда вода вскипела, мы расположились на свернутых в несколько раз брезентовых полотнищах, как шахи на подушках, и начали чаевничать. После дождика и беготни – самое то. Две керосинки давали вдоволь света, так что мы оба чувствовали себя вполне комфортно.
