скачать книгу бесплатно
Он хмыкнул.
– Туда случайно не ходят… А вот встреча с Вами была незапланированной. И там, и здесь.
– Не верю.
Озвучила то, что чувствовала на самом деле, хотя его слова звучали довольно убедительно. Но слова… что они вообще значат? Могут быть такими разными: искренними и глубокими или бессмысленными и лживыми. Или во мгновенье превратиться из одних в другие. Сколько было этих слов в ее жизни, и каким мелким оказалось их значение в итоге…
– Потому что я не прошел мимо рыдающей на земле женщины? Не сделал вид, что ничего не заметил? Саша, я говорю правду.
– Александра Николаевна, – как отрезала, поясняя в ответ на его недоуменный взгляд. – Для Вас только так.
Мужчина кивнул.
– Хорошо. Простите мою фамильярность. Я в самом деле не преследовал никаких иных целей. Мне нужен хороший переводчик, и директор фирмы предложил Вашу кандидатуру. Это все.
Саша вновь взглянула на стену дождя за окном. Мужа нет рядом, и сильные руки не отвернут от этой мрачной пелены, не укроют в надежных объятьях. И снова накатывает безотчетный страх, мучительно сдавливая горло. Она давно не верит в случайности.
– Александра Николаевна… – мужчина словно с трудом подбирал слова. – Я ни на чем не настаиваю. Обращусь в другую компанию. Простите, что потревожил Вас.
Какой хриплый голос… Такой бывает у заядлых курильщиков, но табаком от него не пахло. И зубы слишком белые. Неудачное сочетание: для этого лица подошел бы иной тон: вкрадчивый и мягкий, а не царапающий слух скрежет. Может быть, он простужен?
Да какое ей вообще дело! Саша отвернулась почти со злостью: думает о посторонних вещах. Она не хочет с ним работать и не будет, даже если директору не понравится. Пусть подберет кого-то еще, сотрудниц-то немало.
Руки намокли от волнения. Все-таки Пашка прав: давно пора обратиться к специалисту. Столько лет прошло, а она по-прежнему вздрагивает при малейшем шорохе и за любым поворотом видит опасность. Неужели этому не будет конца?
Почти вжалась лбом в холодное стекло и ждала, пока дыхание за спиной станет неразличимым. Он должен уйти, понять, что говорить больше не о чем. А дождь стал сильнее… Водопад с неба, такой равномерный, бесцветный, неиссякающий поток. Внезапно вспомнились сероватые, облупленные стены больничной палаты и то же самое мокрое покрывало за окном, проникающее в глаза, в нос, стянувшее губы, заполонившее легкие тугой завесой отчаянья. Почему жизнь не кончилась тогда? Зачем нужны эти жуткие, одинаковые дни, в которые она все сильнее боится лишиться рассудка? Все сложнее смотреть во взрослеющие глаза дочери. Однажды Даша поймет, что из себя представляет ее мать… Но как же хочется избежать этого! Пока девочка маленькая и еще есть время справиться с собственным безумием!
Развернулась, почти врезаясь взглядом в лицо …
– Простите, я не запомнила Ваше имя.
Мужчина удивился: не тому, что она забыла, – что вообще решила продолжить разговор.
– Дмитрий.
– А дальше?
– Просто Дмитрий.
Саша покачала головой.
– Я возьмусь за перевод, только если все будет официально. Это единственный вариант.
Глаза какого-то неопределенного цвета стали еще более недоуменными. Женщина беззвучно усмехнулась: наверняка представляется ему полнейшей истеричкой, с которой лучше не связываться. Сейчас он извинится и уйдет, и будет абсолютно прав.
– Сергеевич.
Ее пальцы утонули в широкой мужской ладони. Жесткая, шершавая кожа, странно теплая в этом ледяном коридоре. Неужели ему совсем не холодно? Саму Сашу почти знобило.
– Очень приятно.
Скептически скривила губы в ответ.
– Давайте обойдемся без дежурных фраз, думаю, что ни Вам, ни мне они не нужны. Покажите бумаги, которые нужно переводить.
– Они у меня в офисе. Готов привезти их завтра, или можем подъехать туда прямо сейчас. И договор подписать там же.
Коротко кивнула:
– Не вижу смысла тянуть, – и, торопливо обогнув мужчину, прошла к выходу.
Саша поняла, на что согласилась, только на улице, оказавшись перед припаркованным недалеко от крыльца автомобилем, тем самым, который видела утром у ворот кладбища. И в сознание запоздало пробился смысл сказанных слов: «можем подъехать».
Ее затошнило, а дождь, казалось, проник сквозь одежду, стекая по позвоночнику липкими струйками. Щелчок открывшегося замка ударил в виски пронзительным грохотом.
– Садитесь.
Даже не хватило сил отстраниться от мужчины, распахнувшего перед ней дверь. Он оказался так близко, что Саша почувствовала дыхание: теплый, какой-то мятный запах, даже без оттенка сигаретного дыма. Все-таки не курит…
– Вы в порядке? – на таком расстоянии удалось рассмотреть цвет его глаз: бурая мокрая листва, как раз такая, что скрипит сейчас под ногами. Пожухлые листья, уже не зеленые, но еще не ставшие желтыми: краска осени, тоскливой и обреченной на этот непрекращающийся дождь.
В ее жизни давно нет никакого порядка, и лучшее, что можно было сделать сейчас: извиниться и договориться о более поздней встрече. Она доедет на маршрутке и успеет немного успокоиться. Снова сдастся страху, который слишком уверенно властвует в душе. Но в ушах неожиданно зазвенел колокольчиком Дашкин смех, напоминая о времени скорого свидания, и Саша сглотнула мешающий дышать ком. Надо справиться, обязательно, чтобы, когда они останутся вдвоем, без Павла, дочка не стыдилась и не смущалась странного маминого поведения. Почти физическая потребность этого стала абсолютно очевидной.
– В порядке, – и, стараясь не думать о том, что ее голос сейчас хрипит ничуть не меньше, чем у нового знакомого, нырнула в салон.
Внутри оказалось тесно, хотя дело было, скорее всего, не в размере машины: собственные призраки слишком сильно давили на грудь. Машинально отвечала на вопросы, даже не слыша их, провожала глазами монотонную картину за окном, изо всех сил надеясь, что ехать не придется слишком долго: скулы свело от напряжения.
– Очень холодно. Добавите обогрев, пожалуйста.
Он выполнил просьбу, как-то странно посмотрев за сжавшуюся на соседнем сиденье женщину. Через несколько минут, притормозив на светофоре, стянул с плеч пальто, отбрасывая его на заднее сиденье, коротко поясняя:
– Мешает… за рулем.
Глаза отчего-то зацепились за фигуру мужчины. Он был высок, широк в плечах, наверняка довольно силен, но не это привлекло внимание. Белый пиджак на фоне мрачного осеннего дня смотрелся нелепо: отчетливым пятном, отвлекающим от всего остального. Саша даже не заметила, как шарит глазами по его груди, втягивая в себя такой кричащий цвет.
– Что-то не так? – взглянул на нее, на мгновенье отрываясь от дороги.
– Такая светлая ткань… Пятна очень заметны.
Дмитрий нахмурился.
– Пятна? – торопливо осмотрел себя, вновь возвращаясь к лицу женщины. – О чем Вы?
Будто воочию: пунцовые маки на таком же светлом полотне, расцветающие быстрее, чем удается сделать вдох: один за другим сквозь дождь и слезы – ослепительно яркие.
– Ни о чем… У Вас пиджак… очень маркий… для осени.
Мужчина тихо уточнил:
– Поэтому Вы носите черное?
Интересно, ему уже пришлось раскаяться, что связался с такой ненормальной, как она? Саша отвернулась к окну, неожиданно чувствуя, что дышать стало немного легче. – Я люблю черный цвет. И простите, что лезу не в свое дело.
Он ничего не ответил, и женщина только сейчас заметила, что машина остановилась.
– Приехали.
Маленький офис с абсолютно неговорящим названием. Чем он занимается? Хотя … ей-то что до того? Секретарша – крупная, грузноватая женщина неопределенного возраста – напомнила Саше первую учительницу. Неожиданно: в голове стойко отпечатался шаблон длинноногой блондинки на этом месте. Или не блондинки, но кого-то более привлекательного и молодого. Мужчина не переставал удивлять.
– Александра Николаевна, чай, кофе?
Она даже не сразу поняла, что обращаются к ней: так никто никогда не называл. Сама распорядилась, а теперь чувствует себя еще больше не в своей тарелке.
– Ничего не нужно, благодарю. Давайте займемся бумагами, у меня мало времени.
Тексты оказались сложными, но вполне понятными. И более трудные попадались за время практики. Она справится. Привычный текст договора, подписи, уточнение нюансов – все, словно на автомате. И никак не отделаться от странной тревоги. Скорее бы увидеть Дашку.
– Могу Вас подвезти.
На машине можно было добраться до сада всего за несколько минут, и предложение в первое мгновенье показалось даже соблазнительным. Это ей-то, семь лет даже близко не подходящей к автомобилям! Но одновременно пришла другая мысль, заставившая не просто похолодеть: задохнуться леденящим ужасом, как когда-то в полупустой больничной палате, где было невозможно никуда скрыться от ее ожившего кошмара.
– Я сейчас вернусь…
Выскочила на улицу, негнущимися пальцами набирая номер.
– Забери Дашу. Я не смогу. Пожалуйста. Сейчас. Быстрее.
Впервые за долгое время его голос нисколько не успокоил.
– Сашуня, что случилось? Где ты?
– Не важно. Я приеду, скоро. Увези Дашку.
Она нажала на отбой, разворачиваясь к двери и встречаясь с явно озадаченным взглядом нового знакомого.
– С Вами все хорошо? – его хрипота тупой болью запульсировала в голове.
«Совершенно неважно, что со мной. Главное, чтобы она была в безопасности». Саша заставила себя улыбнуться.
– Вы предлагали меня подвезти? Буду очень признательна. Мне очень нужно на другой конец города.
Глава 3
Это был ее любимый запах – тонкий, неописуемый оттенок упоительной нежности, прозрачным облаком окутывающий волосы дочки – мягкие шелковые колечки, так приятно щекочущие лицо.
– Золотко мое… – притянула к себе на колени, вдыхая родной аромат. Сразу стало легче. Дашка, как маленькое солнышко, всегда разгоняла тьму в ее жизни, стоило лишь взглянуть в драгоценные глазенки, переполненные такой бесхитростной детской любовью. – Как вы добрались домой?
– Хорошо добрались. Только папа сапожки резиновые забыл взять, и я по лужам совсем чуть-чуть походила. А еще мы киндер купили, а там мишутка красивый такой… Я тебе сейчас покажу!
Выудила из кармашка крошечного пластмассового медвежонка, уже далеко не первого в своей огромной коллекции.
– Нравится? Хочешь, тебе подарю?
– Хочу! – сжала в руке теплую от маленькой ладошки фигурку. – Спасибо, Дашунька.
Девочка довольно кивнула и умчалась в детскую: соскучилась за день по своим игрушкам. Саша подняла глаза на мужа: теперь объяснений не избежать.
– Прости, что сорвала твою встречу.
Он покачал головой.
– Терпеть не могу, когда ты извиняешься. Это никому из нас не нужно, Саш. А вот объяснения я бы с удовольствием послушал.
Вздохнула с горечью: если бы сама понимала! Что ему объяснить? Собственный безотчетный страх?
Рассказ вышел путанным, но Павел не слишком удивился: привык. Лишь нахмурился, когда она упомянула о случившемся на кладбище.
– Жаль, что меня не было рядом. Тогда посторонним не пришлось бы тебя утешать.
– Ты же не можешь всегда быть рядом, Паш. Да и я собиралась побыть там одна. Кто же знал, что появятся зрители… Когда мы потом поехали в его офис, хотела поговорить об этом, но так и не смогла…
Муж присел перед ней на колени, заглядывая в лицо.
– Погоди-погоди. ЧТО вы сделали?
– Поехали к нему в офис.
– На чем???
Осознав причину его озадаченности, сползла на пол, вплотную, уткнулась лбом в отчего-то вздымающуюся грудь.
– Нельзя же всю жизнь бояться, Пашка…
– Я говорил тебе об этом семь лет.
Жалобно кивнула.
– Ну вот, до меня дошло… наконец-то. Ты злишься?
Мужчина даже растерялся от такого вопроса.
– С чего мне злиться, Сашунь? Я в шоке, что ты решилась на это. Но рад, очень. Уже отчаялся дождаться подобного.
Немного помолчав, спросил:.
– Все-таки не понимаю, почему ты решила, что этот человек представляет опасность. Тем более для Даши?
Она снова ощутила липкий, удушающий страх.
