скачать книгу бесплатно
Я постучалась в нужную дверь и робко вошла. Элеан Фо Нойтус лежал на кровати, лицом к окну. Его глаза были прикрыты маской, пропитанной лечебными настоями.
– Кто здесь? – хрипло спросил он. Неужели горло тоже обжег?
– Это Лили Авенлог, – пролепетала я. – Это я… это из-за меня… Я пришла извиниться.
Элеан хмыкнул:
– Только извиниться?
– А что еще? – растерялась я.
– Загладить свою вину, например. Из-за вас я вынужден прервать стажировку, а это плохо скажется на моих результатах. Какого демона вас вообще понесло в подвал с петардой?
– Мы… я… выслеживала нежить для своего проекта.
– В подвале Дроудона?
– Да. Там имеются «слепые зоны», недоступные для Часового Ока. Я поставила ловушку, а в нее попали… вы. А что ВЫ там делали?
– Исследовал подвал, как и вы. Однако в отличие от вас догадался обойтись без шума и вспышек.
– Простите… мне жаль, правда. Очень больно?
Студент снова фыркнул. Мол, сама как думаешь.
Элеану Фо Нойтусу было двадцать два. Он окончил колледж Дроудона и учился на третьем курсе Магического университета в Круасо. В качестве места для практики Нойтус избрал родную альма матер.
– И что… и что я могу для вас сделать? – в голову ничего, кроме уборки в идеально чистой комнате, не приходило.
– Поскольку мне нужно готовить проект на экзамен по практике, будешь читать мне учебники по магии, – отрезал парень. – Я договорился с твоим деканом. Приходить в это же время, каждый вечер. Читать быстро, четко и внятно. Мне понадобится бумага с разметкой для слепых. Купишь в канцелярской лавке за свой счет.
– Да-да, конечно, – засуетилась я.
Боги, да это отличное наказание! Лучше не придумаешь! Может, и мне перепадут кое-какие знания о боевых рунах и позициях?
Однако тема проекта оказалась безобразно скучной. Эл Нойтус изучал энергетические векторы. Поначалу у меня возникли проблемы с проговариванием формул из жутко сложных книг, и раненый стажер злился, потому что часто неправильно записывал за мной данные. Но через пару дней дело пошло на лад.
Я приходила каждый вечер. Иногда замечала, что Нойтусу скучно не меньше, чем мне. В такие дни он часто пропускал мимо ушей целые главы книг.
– Вы опять все прослушали, фэр Нойтус! Во втором абзаце упоминалась фрагментарная система построения, а не сплошная!
– Хватит умничать, фра Авенлог! В учебнике сплошная, а у меня прерывистая! Имею я право на альтернативное решение уравнения? Ответы же совпали!
Он был гением в боевых векторах, этот Нойтус. Именно потому он легко перешагивал через курсы университета, блестяще сдавая все экзамены.
Иногда в его комнате я заставала лекаря. Фэр Лобс менял повязку, каждый раз добродушно повторяя:
– Еще одно небольшое улучшение-достижение. Скоро зрение полностью восстановится.
– Скорей бы, – бурчал Элеан.
… – Сегодня никаких учебников, – рявкнул он однажды вечером, когда за окном разверзлись небеса и на Дроудон обрушился мрачный осенний ливень. – Фра Лили, что вы посоветуете из художественной литературы?
– Какой жанр? – растерялась я.
– Только не любовный!
– Фра Гаата Кристин пишет неплохие детективные романы. Одно удовольствие разгадывать ее ребусы. В лавку «Тихий уголок» как раз поступила новинка. Я еще ее не читала. Как раз собиралась купить, но пошел дождь.
– В лавке есть аппарат для почтовой магии? Закажите книгу прямо сейчас. На столе стоит шкатулка. Возьмите из нее… сколько стоит книга?
– Шесть-семь креатов. Плюс магическая доставка.
– Хм… книги нынче дороги. Скрепите послание моим родовым перстнем. А ваши родители знают, на что вы тратите карманные деньги?
– Они рады, что не на сладости, – нашлась я. Мои карманные деньги в основном улетали на наши с девочками эксперименты. Книги были далеко не главной статьей расхода. – От сладкого портятся зубы.
– Пока доставляется детектив, расскажете о себе?
– О себе? Зачем?
– А что еще вы можете рассказать, чтобы заполнить паузу?
– Ну… у меня есть брат. Он забавный: на вид серьезный, а сам шалунишка…
– Почему я нисколько не удивляюсь? Это семейное?
– В некоторой степени. Мама в юности тоже любила… эксперименты. У нас просторный дом. Папа тоже… преподает.
Что я еще могла рассказать? О наших механических слугах с вживленными душами помощников, давших обет вечно служить Фо Амалям? О живых портретах папиных предков, язвительных и самодовольных? О достижениях мамы, перевернувших представление о смешанной магии?
Все это выдало бы меня с потрохами. Вряд ли, конечно, Нойтус стал бы наводить обо мне справки и сдавать ведьмоборцам, но вдруг! Одно случайно сорвавшееся с языка слово могло навести охотников на мой след.
Ряды «белых спасителей» изрядно поредели за последние семь лет, но мы еще боялись. Недавно выяснилось, что один из пэров парламента оказался тайным членом секты «Противостояния Тьме». Он готовил диверсию в Высшем суде.
– У меня есть дядя! – радостно вспомнила я. – Он некромант. Может видеть призраков, не в отражениях, а прямо в эфире! Моя тетя Крис тоже некромантка. В общем, семья у меня самая обыкновенная.
Тут в шкатулке материализовалась заказанная книга, и я начала читать вслух. Убийцу вычислил Нойтус. Честно говоря, я ему поддалась. Зато в следующем томе (нарочно опять выбрала тот, что не читала) главную загадку сюжета решила я, еще в седьмой главе.
– Конечно, убийца был не один, – рассуждала я. – Каждый из пассажиров дирижабля отметился на бедной жертве, поставив свою смертельную руну. Поэтому рун было семь. Последние заговорщики ставили руны уже на трупе.
– Мотив?
– Убитый был отвратительным типом. Это месть чистой воды! Коллективная!
– Ты уже ее читала!
– Нет! Честное слово! Хочешь, поставлю руну правды?
– А поставь.
– Вот!
– Ладно, прощена.
– А как ты смог увидеть мою руну через повязку?!
– Я ее почувствовал! Читай дальше. Еще не факт, что ты права.
Несколько недель спустя встревоженный фэр Лобс решил собрать консилиум. Глаза пациента полностью вылечились, однако зрение не возвращалось.
– Психическое, – возбужденно бормотал лекарь, заглядывая в янтарные глаза Эла. – В трудах психоаналитика господина Трауса упоминаются случаи, когда пациенты не прозревали, так как разочаровались в жизни и больше не желали лицезреть ее темные стороны.
– Я ни в чем не разочаровался, – устало возражал Нойтус. – Темные стороны жизни – моя среда, я в них как рыба в воде. Дайте мне пару дней, доктор. Кажется, я уже вижу очертания головы своей чтицы. Она похожа на собачку Привратника, такая же рыжая и лохматая.
Еще через несколько дней наши посиделки закончились. Нойтус уехал в столицу, даже не попрощавшись. В Школе ходили слухи о каком-то скандале, сопровождавшем его отъезд, но ничего не подтвердилось.
У меня остались прочитанные нами книги фра Кристин и… безответная влюбленность, от которой чуть позже я благополучно избавилась магическим способом. Больше мы с Элом не виделись… вплоть до сегодняшнего дня.
Я пригладила волосы, вошла в класс, приблизилась к лабораторным столам Тандуса Фрери и Лины Ривз (второкурсница-стипендиатка имела право во внеурочное время посещать занятия на старших курсах и предпочитала мои пары) и… остолбенела.
К созданному командой Лины мгому претензий у меня не имелось. Племя мехор, известное своими талантами к некроконструкторству, до сих пор активно использовало подобную нежить как в быту, так в других аспектах жизни.
Плетеные змеи мгомы обычно охраняли кладбища и тотемы. Они представляли серьезную опасность для охотников за драгоценными камнями в глазницах идолов.
Для создания мгомов брались хорошо вымоченные ореховые прутья, достаточно гибкие, чтобы придушить осквернителей сакральных мест. Древние руны приводили материал в движение – стебли свивались в змея, невидимого в зарослях. Некоторые экземпляры мгомов, в зависимости от охраняемого объекта, достигали трех метров в длину.
Мои студенты ореховых прутьев не нашли, но не поленились сбегать в парк за ивовыми. Древние мехорские руны, разумеется, в колледже тоже не преподавались (упасите боги!). Однако и с ограниченными позициями оживления мгом получился гибким и подвижным. Поскрипывая ивняком, он танцевал на хвосте, время от времени делая короткие раздраженные выпады в сторону студентов. Девочки старались держаться за спинами парней, на всякий случай.
Но то, что сотворила команда Танди, воистину было проявлением недюжинной изобретательности и… хм… сарказма. Я раскрыла рот, изучая невиданную зверушку, собранную из черных мраморных шариков для игры в «сферы». Эти шарики я отобрала у нахального лицеиста, устроившего турнир у самых дверей кабинета, и ссыпала в ящик стола.
В общем, Фрери воспользовался самым черным материалом, до которого смог дотянуться. Мрамор переливался, отливая оттенком обсидиана.
Команда собрала гибкую нежить, похожую на миниатюрную грызу.
Потемневший череп некро-единицы, явно кошачий, был извлечен из коробки лабораторных материалов. Лапы, передние, которые, стоя на хвосте, существо прижимало к груди, и задние, покрытые черной шерстью, студенты собрали из крошечных косточек неопознанного зверька, возможно, не одного. Два кусочка угля заняли места в глазницах. Клок белой шерсти непонятного происхождения на макушке существа чьими-то ловкими пальчиками был аккуратно заплетен в мехорскую косичку.
Не знаю, что меня добило больше: белая косичка или алый шарфик из ленточки, кокетливо повязанный на шее «проекта», но я сдавленно прохрипела:
– Фрери, ты открыл руну бессмертия? Поэтому такой смелый?
Задние ряды команды Танди тихо захихикали. Валерия Ирли, застенчивая отличница, смущаясь, выскользнула из-за Фрери и накинула на спину существу крошечный плащ из обрывка черной кожи.
– Теперь полный комплект, – робко констатировала она и опять спряталась.
– Фра Авенлог! – громогласно оскорбился Тандус. – Не знаю, чего вы там подумали, но это ископаемый диморский мозгогрыз! Улучшенная версия! Смотрите, какой он пластичный.
Фрери ткнул монстрика в спину и чуть не заработал укус. Существо действительно вертелось, как хотело, за счет того, что мраморные шарики свободно соединялись руной «целое». Однако лишенная возможности перемещаться, нападать и защищаться, тварь злилась.
Ее угольные глазки внезапно вспыхнули двумя живыми огоньками, но тут же потухли. Вероятно, нежить чувствовала, что теряет импульс, и экономила энергию.
Я с нарастающим любопытством заглянула ей в глаза.
– Вы сделали угли несгораемыми? Это материал старшего курса.
– Лина поделилась руной, – гордо отрапортовал Тандус. – Правда, он милый?
«А как похож», – добавила я мысленно.
И заторопилась. Во-первых, замок зазвенел от переливчатого сигнала на перемену, во-вторых, Элеан Нойтус мог в любой момент пройтись по классам с инспекцией и узреть свою маленькую копию, с холодной отстраненностью изучающую стоявших вокруг людей. Это делало ее особенно похожей на оригинал.
– Всем спасибо! Всем по пять баллов! – объявила я, делая вид, что все так и задумывалась. – Фра Ривз, растворите импульс.
Студентка со вздохом поставила руну «затухание». Ивовая змея рассыпалась на веточки. Лина сходила за веником и подмела у стола.
– Ладно, сегодня отчет о работе можете не писать, – с фальшивым сожалением сообщила я. – Урок получился… смазанным. Фэр Фрери, ваша очередь.
Тандус попытался поставить руну на «ископаемого мозгогрыза». Однако мрамор, материал, хорошо сохраняющий остаточный импульс, не дал твари развоплотиться немедленно.
– Оставьте так, – махнула я рукой. – Положу в коробку и заберу с собой. Заодно верну шарики владельцу, когда ЭТО рассыплется.
Камнеедка уже приказала долго жить. В который раз я поймала себя на сожалении. Нежить – не жизнь, ее активность и реакции – последствия применения рун. И все-таки иногда я ощущала некий момент привязанности, инстинктивное желание продлить иллюзорное существование своих творений.
Камни остались на столе как небрежное подтверждение проведенного занятия. На голову мозгогрызки была водружена руна подчинения. Так я могла без членовредительства поместить проект в картонную коробку.
Дома я поставила ее на полку. Квазижизнь упорно шебуршала в коробке, пока я стояла и глядела в пустоту.
Я устала. Эл Нойтус огорчил меня и растревожил. До его появления все шло почти хорошо. У меня имелись мои твари, книги и прогулки, скорый визит родни, тихие зимние вечера перед камином, ужины в «Теплом эле»…
Ужин! Волей Нойтуса моя прекрасная пятничная трапеза в тихом кабачке фэра Билли Рофки грозила превратиться в садистское насилие над желудком. В нашей столовой съедобным был только хлеб да и то не всегда. Не знаю, как выживали студенты, живущие на стипендию. Ближайший к Дроудону «Теплый эль» был им не по карману, это точно.
– Сиди здесь, – грозно велела я коробке.
Та возмущенно задергалась. На полке рядом упала плашмя квадратная тетрадка. Ах, вот ты где, моя магическая книга! Все еще светишься от избытка редких рун, расставленных на страницах для исполнения вписанных желаний.
Я до сих пор гордилась своим детским творением. Благодаря ему мое сердце всегда было спокойно. Даже сейчас… наверное.
Еще раз проверила слабеющего мозгогрыза и вышла из комнаты. Даже переодеваться не стала. Руна для укладки волос снова начала действовать. Не то чтобы я хотела порадовать Эла Нойтуса, но как ни крути стиль рыжей собачки Привратника остался в далеком детстве.
… Ну разумеется, никто не собирался травить нового декана яствами из школьных котелков! Наивная Лили, как ты могла подумать обратное?
Перед Нойтусом выстроились блюда с жареными ребрышками, молодым картофелем, цветной капустой в кляре и разнообразными салатами. Молодой картофель осенью? Не иначе как главный повар разорил теплицы зельеваров, тайно от руководства выделивших грядки (исключительно для личного пользования) под магически ускоренные овощи.
Я плюхнулась на стул напротив Эла и мрачно продемонстрировала ему титульный лист будущего проекта. Пришлось забежать в библиотеку и проинспектировать запасы книг и статей по теме. Заодно проверила, как выглядел настоящий ископаемый мозгогрыз. Не так эффектно, как творение группы Танди, надо отметить.
Элеан Нойтус прожевал кусочек редиса, элегантно промокнул губы салфеткой и удивленным тоном зачитал первые строки титульного листа вслух.
– «Эмпатия в производстве квазижизни, ее влияние на психический баланс и мотивацию адепта»?
