скачать книгу бесплатно
Новороссийские дачи: история дачного посёлка на Сухумском шоссе
Игорь Гусенин
Бывшие барские дачи за цемзаводом «Цепь» (ныне цемзавод «Октябрь») – это своеобразная терра инкогнита для профессиональных новороссийских историков, краеведов и просто любителей истории. Дореволюционный Новороссийск со всех сторон был окружен дачами: в Мысхако, в Широкой Балке, за цемзаводом «Октябрь», в Пенайском урочище и других местах.
Новороссийские дачи: история дачного посёлка на Сухумском шоссе
Игорь Гусенин
Эта книга посвящается моей маме
Галине Васильевне СЫСОЕВОЙ в благодарность
за то, что с детства привила мне любовь к истории
Редактор Людмила Бойко
Корректор Людмила Бойко
© Игорь Гусенин, 2022
ISBN 978-5-0056-3937-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Рецензия на книгу
«Новороссийские дачи:
история дачного посёлка на Сухумском шоссе»
Книга посвящена интересному, но до сих пор недостаточно изученному вопросу. В работах историков и краеведов тема дачных поселков, располагавшихся в пригороде Новороссийска в дореволюционную эпоху, изучалась лишь фрагментарно и никогда не являлась предметом отдельного исследования.
В своей книге автор излагает историю дачного поселка, располагавшегося на северо-восточном берегу Цемесской бухты. Неоспоримым преимуществом данной книги является попытка автора реконструировать хронологию событий с конца XIX в. до сегодняшнего дня касательно поселений, начинавшихся за цементным заводом «Цепь» («Октябрь») и простиравшихся до имения «Шесхарис» инженера Осинского.
И. А. Гусенин также описывает состояние дел дачного поселка в очень непростой период истории России – революционных потрясений 1917 г. и последовавшей Гражданской войны. Автор по крупицам пытается воссоздать историю смены владельцев участков в эти годы.
В книге анализируется законодательная база дореволюционной России. Характеризуются как нормативные акты имперской власти, так и постановления местной администрации, затрагивается вопрос колонизации Черноморского побережья в XIX в.
Отдельная глава посвящена истории Детского городка, который располагался на территории дачного поселка в первой половине 1920-х гг. Автор описывает не только месторасположение детских домов, но и приводит списки личного состава сотрудников Детского городка. В книге удачно представлены их характеристики, с указанием личных качеств, и даже степени благонадежности в отношении новой власти.
Автор подробно анализирует состояние дачных домов в период, когда они находились в ведении цементного завода «Октябрь», затем жилищно-строительного кооперативного товарищества «Красно-цементное». В конце книги И. А. Гусенин дает характеристику современному состоянию сохранившихся зданий бывшего дачного поселка.
Книга написана с привлечением солидного круга источников. Автор использовал материалы фондов Управления архива МО г. Новороссийск, изучил законодательную базу, справочные издания, использовал материалы периодической печати и тексты личного происхождения. Наблюдения автора позволяют сформировать общее представление о быте и нравах людей, живших в дачном поселке в разные годы конца XIX—ХХ вв. И. Гусенин не упускает из виду и описание биографий владельцев дач.
В книге фрагментарно представлены история Елизаветинской санатории, Ольгинской обители и дачи профессора Ковалевского, располагавшейся в Пенайском урочище.
В конце повествования И. Гусенин анализирует некоторые нестыковки в изученных им материалах. Пытается ответить на ряд вопросов. Какова история «исчезнувших» из архивных документов дач? Что происходило с данной территорией в послевоенный период? Какие перспективы у сохранившихся зданий? Таким образом автор определяет направление исследований на перспективу.
Книга прекрасно иллюстрирована редкими фотографиями, рисунками и картами.
В то же время глава «Октябрьская революция и Гражданская война» оказалась излишне описательной и перегруженной второстепенными фактами, что создает ощущение некоего сумбура в повествовании.
В главе «Передача дач Детгородка в ведение ц/з „Октябрь“» автор дает подробный отчет о техническом состоянии дач и перечень необходимых ремонтных работ на тот период времени. В главе «ЖСКТ „Красно-цементное“» мы вновь встречаем подобные характеристики. Так как промежуток времени между описываемыми ремонтными комиссиями был незначительным, создается устойчивое впечатление повтора излагаемого материала. Может быть, следовало изложить материал в другой форме?
В целом жители Новороссийска, историки, краеведы и сотрудники туризма получили прекрасный подарок. Представляется, что насыщенная интересными фактами книга И. Гусенина устраняет серьезный пробел в истории города и открывает перспективное направление в дальнейших исследованиях дачных поселков Черноморской губернии.
Рецензент —
кандидат исторических наук,
доцент кафедры инженерных дисциплин
и управления Новороссийского политехнического
института (филиал) ФГБОУ ВО «КубГТУ» Нагаева Г. А.
От автора
Бывшие барские дачи за цемзаводом «Цепь» (ныне цемзавод «Октябрь») – это своеобразная терра инкогнита для профессиональных новороссийских историков, краеведов и просто любителей истории. Дореволюционный Новороссийск со всех сторон был окружен дачами: в Мысхако, в Широкой Балке, за цемзаводом «Октябрь», в Пенайском урочище и других местах. Но обо всех этих местах и существовавших в них барских дачах мало что известно. Более-менее известны некоторые дачные домики, находившиеся на Сухумском шоссе. Сразу хочу подчеркнуть, что в этой книге мы будем рассматривать только дачи на участке Сухумского шоссе, за цемзаводом «Цепь», немного коснемся дач Пенайского урочища, а также того, что кроме дач находилось в дачном поселке, частично историю постройки Сухумского шоссе, и, конечно, Детского Городка. Остальные дачи и культурные участки – это, несомненно, цель для будущих исследований.
Меня всегда привлекала эта тема своей неизученностью. Крайне интересно, что же там за история творилась. Ведь мы сейчас говорим об истории целого дачного поселка, а не отдельно взятого домика. Дачный поселок на Сухумском шоссе был по статусу выше дачных участков в Мысхако. Земельные участки в Мысхако раскупали зажиточные горожане, купцы средней руки, гласные Городской Думы и так далее. Но в целом в Мысхако имел дачи в основном местный люд – горожане.
Другое дело – поселок за цемзаводом «Цепь», вот там покупали землю богатые промышленники, графы, высокооплачиваемые инженеры, дворяне и другие знатные и состоятельные люди со всей Российской империи. Я по крупицам собирал историю дач, общался с людьми, которые когда-то жили или учились в школах, которые находились в некоторых барских дачах.
Хочу выразить благодарность за помощь и поддержку Галине Леонидовне Кольцевой, Наталье Васильевне Кербс, Михаилу Генриховичу Леонову, Людмиле Борисовне Бойко, Александру Борисовичу Герасименко, Гильде Александровне Нагаевой. Начальнику Управления архива МО г. Новороссийск Наталье Анатольевне Мартовецких и главному специалисту управления архива Светлане Николаевне Лемешевой, а также Василию Михайловичу Хонину.
Эта книга раскроет вам множество тайн дачного поселка, но, я уверен, что еще немало предстоит раскрыть!
О дачном поселке и культурных участках
«После пыльного и жаркого города, когда едешь по шоссе, – веселит взор, разбросанными среди зелени усадьбами-дачами, припертыми к берегу бухты. Вот здесь можно найти тихое пристанище в уютной усадьбе, в тени зелени, с прекрасным видом на бухту и море с хорошим купаньем»
(Личков Л. С., 1904).
Колонизация Черноморского побережья началась сразу после завершения покорения Кавказа в 1864 году и первые 20 лет велась крайне неудачно.
Первоначально правительство пыталось заселить побережье в принудительном порядке. Не увенчалась успехом и попытка привлечения на побережье с большими льготами известных своей высокой культурой земледелия немцев, чехов, эстонцев, а также знакомых с природой и сельским хозяйством Черноморского побережья турецких армян и греков. Новые поселенцы не только не способствовали возрождению старых и новых сельскохозяйственных культур, но и повели хищническое истребление хозяйства. Их деятельность сводилась большей частью к уничтожению вековых лесов, вырубке выращенных горцами плодовых деревьев с целью облегчить сбор урожая.
Ещё более неудачной оказалась попытка создать крупные землевладения путём раздачи в частные руки огромных участков земли, либо безвозмездно в виде пожертвований, либо за ничтожную плату с рассрочкой в 10 лет. Таким образом к 90-м годам XIX века вся земля на Черноморском побережье была распродана и раздарена, а между тем побережье представляло собой безлюдную пустыню.
Оживление колонизации Черноморского побережья началось в конце 80-х г. XIX в. Стабильные успехи появились лишь в 90-е годы, когда правительство обратило серьезное внимание на Черноморское побережье Кавказа и приняло ряд мер и законов для более быстрого и успешного его освоения. В их экономическую основу был положен план раздачи в небольших размерах оставшихся в руках казны земель под создание культурных и дачных участков. Новыми владельцами этих участков стали, главным образом, люди образованные и состоятельные, жившие в самых разных местах Российской империи.
Сильный толчок для развития колонизации Черноморского побережья дало проведение железной дороги Тихорецкая—Новороссийск. В 1896 году для ускоренного и более детального развития побережья Черноморский округ был выделен из состава Кубанской области, с которой он не имел в принципе ничего общего, в отдельную Черноморскую губернию. И Новороссийск стал административным центром новообразованной губернии. В 1891-м году были начаты работы по проведению 500-верстного шоссе Новороссийск—Сухуми. Дорогу, проходившую по берегу Черного моря, называли Анненковским, Голодным, Сухумским или Береговым шоссе. Руководил стройкой генерал Михаил Николаевич Анненков. В отдельные месяцы численность рабочих доходила до 16 тысяч человек. Дорога была завершена в 1895 году, мостов на больших реках не было, а через небольшие речки были перекинуты временные деревянные мостики. Основные каменные мосты были построены только к 1900 году. Тогда шоссе и было сдано в эксплуатацию. С окончанием строительства шоссе в 1895-м году плановые участки по обе его стороны стали осваиваться особенно быстро. Хотя земли под дачи обрели владельцев еще в 80-90-е гг. XIX в. Постепенно за городом по обе стороны шоссе вырос дачный поселок.
В прибрежной полосе, недалеко от города, начала развиваться дачная жизнь. Состоятельные люди империи покупали землю, строили дачи и жили там летом семьями или сдавали в аренду. Причем возникали не просто отдельные дачи, а целые дачные поселки, окруженные прекрасными фруктовыми садами. Как, например, дачный поселок по обеим сторонам Сухумского шоссе за цемзаводом «Цепь». От цемзавода, его садов и больших и роскошных садов дачи Васильевой поселок протянулся вдоль берега на полторы версты включительно до дачи фон Энгельмана. Хотя, разумеется, она не всегда была «конечной». После неё со временем появились дачи других людей. И поселок еще вытянулся в верстовом измерении.
Эти так называемые культурные участки, принадлежавшие частным лицам, были плантажированы и засажены виноградом, ибо иная высшая культура вследствие норд-оста в этом месте – невозможна. Возделанные, засаженные, огороженные участки производили живое, хорошее впечатление, тем более что на каждом таком участке находились жилые постройки.
Министерство земледелия и государственных имуществ ввиду заселения этого пустынного в сущности края стало отводить казенные земли частным лицам на основании выработанных льготных условий. Участок шёл в пользование для устройства дач и разведения там виноградников, садов, тутовых рощ и проч. на пять лет с правом приобретения участка в собственность по истечении этого срока и при выполнении всех условий. Эти положения (контракт) были утверждены министром земледелия от 12 июня 1900 года.
Земля считалась культивированной, если четверть ее была засажена указанными выше для Новороссийского округа сортами благородных древесных и культурных растений. В контракте было точно указано количество деревьев и кустарников каждой породы на десятине. Кроме того, на участке должны быть возведены постройки, причем жилое помещение (деревянное или каменное) должно занимать не менее 12 кв. саж, а надворные – не менее 4 кв. саж. Если эти условия в течение пяти лет не будут выполнены в точности, то участок отбирался в казну. По выполнении же предоставлялось право приобрести участок в собственность за цену, размер которой выяснялся через умножение на 20 годовой платы за пользование участком, причем плата, причитающаяся за время приобретения участка в собственность, в счет продажной цены не засчитывалась. На приобретенный участок совершалась на общем основании купчая крепость. Продажная цена по желанию приобретателя участка могла быть рассрочена на 37 лет с взиманием за каждый год пяти процентов роста и одного процента погашения в сроки, определенные в купчей крепости.
Вот те условия, на которых приобретались частными лицами участки земли на Кавказском побережье Черного моря. Такие лица, несомненно, должны были иметь некоторый капитал, ведь с пустыми, хотя и рабочими руками к выполнению этих условий само собой приступить было невозможно.
Но какие средства нужны были для окультуривания хотя бы одной десятины? По ценам 1895-го года только плантаж одной десятины обходился в 960 руб., считая земляные работы по 40 коп. за сажень. С посадкой и кольями затраты составляли ровно 1 000 руб.
В 1903-м году, принимая во внимание, что культура выразится в винограде, плантаж должен быть глубиною не менее 5 четвертей, а выработка квадратной сажени такого плантажа стоила 50 коп. Работа эта была дьявольски трудная, и рабочая цена не падала, а еще и имела тенденцию к повышению. Окупаться затраты начинали только на 5-й или 6-й год. Итак, только один плантаж десятины в том же 1903-м году стоил 1 200 руб. Затем посадка, огораживание, уход, постройка дома – не менее 2 000 руб. А ведь был зачастую еще огород и другие непредвиденные расходы. Представьте, что нужно культивировать три десятины, тогда приступать к делу можно, имея около десяти тысяч в кармане или рассчитывая на такие деньги в течение пяти срочных лет. В противном случае участок, несмотря на затраченные труд и капитал, переходит снова в казну.
Потому неудивительно, что большая часть культурных участков (если не все) принадлежала состоятельным лицам, которые смотрели на свои владения как на дачи для отдыха, либо просто занимались виноделием. А для занятий виноделием опять-таки требовались деньги, пока не начнется производство вина, которому еще нужно было найти сбыт. В общем, нужна была приличная финансовая подушка.
На карте города за 1902 года указаны основные дачи и крупные земельные участки, существовавшие на тот момент.
Конечно, количество дач не было величиной постоянной, равно как и количество земельных участков. Они продавались, перепродавались, дробились. На 1902 год благодаря этой карте видно, что существовали крупные участки Текиджиева, Барыкова, Фоса, Осинского, Прокопенко. Всего пять фамилий. Но не исключено, что на карте отмечены только очень крупные земельные участки.
Как пишет в книге «История Новороссийска в открытках» краевед А. Б. Герасименко: «Среди городских дач старейшей, с причудливой архитектурой, являлась дача Георгиева, дача Асмолова (Асмоловой – авт.), засаженная садом с интересными экземплярами растений, дача-усадьба Барыковой, на участке которой велись посадки по всем правилам сельскохозяйственной науки, несколько дальше от дороги дача Буколовой (с интенсивным карликовым плодовым хозяйством с заграничными образцами), готический замок-дача князя Голицына, дача Ермолова в мавританском стиле». В этом же районе находились дачи Никулина, Тенедиева, Михиной, Энгельмана, Самсонова, Посполитаки, швейцарская дача Волкова, зимние дома-дачи Волкова и Самсонова с прекрасными садами, виноградниками, среди которых расположен оригинальный дом-сакля, где в верхнем этаже находится «самсоновская церковь», с балкона которой открывается великолепный вид на Цемесскую бухту. В двух ущельях, которые принадлежали господам Кольсгорну, Ливену и Самсонову, практикуется разведение фазанов, имеются большие искусственные бассейны с проточной водой. В разбросанных по балкам рабочих домиках можно было получить хлеб и самовар, а иногда и молоко.
Стоит заметить, что владельцы дач не всегда проживали в них постоянно. Поэтому желающие приехать в Новороссийск с целью курортного лечения могли взять дачу в аренду.
На людей, проезжавших по Сухумскому шоссе, дачные участки производили хорошее впечатление. Дачи с охотой снимали, несмотря на высокие цены. Так, меблированная дача в четыре комнаты стоила 300—400 рублей за сезон (с мая по октябрь), в 5—6 комнат – до 600 рублей. Отдыхающих привлекали живописное место, достаточно удобный для купания берег, возможность совершать увлекательные пешеходные экскурсии по окрестностям, поездки на автомобилях вдоль шоссе. Также имелись прекрасные возможности для рыбалки. Любители техники имели возможность побывать на Пенайском маяке, осмотреть приспособления для маячного освещения и послушать объяснения смотрителя маяка. Тем, кто предпочитал пешие прогулки, рекомендовались прилегающие к шоссе тенистые ущелья. Любители же горных экскурсий могли совершить подъем на Сахарную или Лысую горы. Можно было прокатиться на велосипеде до Кабардинки и дальше. Но еще большее значение для отдыхающих имели удобства поселка и благоустройство самих дач: близость города, продуктовых лавок при цемзаводе «Цепь», где всегда можно было купить свежую провизию, наличие хорошего шоссе, водопровода в поселке. А также телефонов на некоторых дачах. Для желающих заняться виноградным лечением очень важным было то обстоятельство, что совсем рядом с поселком находились Пенайские культурные участки, где выращивались не только винные, но и лечебные сорта винограда.
Благоприятные климатические условия позволяли Новороссийску надеяться на создание в нем большого лечебного центра и вообще на развитие дачной жизни в окрестностях. Наш город в былые времена всегда привлекал богатых и состоятельных людей своей красотой, лазурным морем, теплым климатом.
В 1904-м году попасть в центр дачного поселка, смежного с заводом «Цепь», или, как говорили местные, в «Самсоновку», можно или на катере до Староцементного завода (цемзавод «Пролетарий» – авт.), оплата за проезд составляла 10 коп. После чего нужно было либо две версты идти пешком, либо же плыть на фелюге прямо в «Самсоновку», оплата за проезд составляла от 60 коп. до рубля. Также за 2 рубля можно было нанять извозчика.
В архивных документах дореволюционного периода также встречается название «поселок Пенайских дач». Возможно, что название «Самсоновка» употреблялось больше в разговорной речи, тогда как первое, как мы видим, в деловой переписке среди госучреждений. Интересно, что в середине 1920-х гг. за дачным поселком закрепилось уже другое название – «Шесхарис».
Вот как описывал путешественник поездку в дачный поселок в 1904-м году: «…дальше два-три скучных изгиба дороги и перед нами из-за пригорка вновь выступают красные кирпичные здания завода с его высокими трубами. Это цементный завод Акционерного Общества „Цепь“. Хорошенькие домики – особнячки для служащих стоят над пыльной дорогой. Серые от пыли громады заводских зданий громоздятся выше. Но вот камень и пыль промышленной сутолоки, наконец, сменяются зеленью: мы въехали в область дач. Жаль только, что растительность, обступающая дорогу справа и слева, не отличается размерами, но ведь строить дачи и беречь деревья начали не более как 12—14 лет тому назад, а до того времени всё лишь рубили нещадно и беспорядочно. Тем не менее некоторые из дач совсем скрыты за зеленью».
Для желающих приобрести землю в дачном поселке в 1904-м году одна сажень земли в первой линии у моря оценивалась в пять рублей. А во второй линии от моря – от одного до трех рублей. Для сравнения, сажень городской земли в центре города оценивалась от 15 до 20 рублей.
Иллюстрированный практический путеводитель по Кавказу Г. Москвича за 1914 год сообщал: «от Новороссийска до Геленджика по берегу моря идут так называемые культурные участки, принадлежащие частным владельцам. Эти участки, разные по количеству земли (от 3 до 10 десятин), плантажированы и засажены виноградом, ибо иная высшая культура вследствие норд-оста в этом месте невозможна. Возделанные, засаженные, огражденные участки производят живое хорошее впечатление, тем более что на каждом находятся жилые постройки».
Некоторые путеводители писали фамилии владельцев дач неправильно, из-за чего потом возникали несоответствия. Например, путеводитель по Черноморскому побережью Кавказа за 1916 год (составитель Доброхотов) пишет о дачах: «за Пенайским маяком, на правой стороне расположены культурные участки и дачи Староцементного завода Асмолова, Волкова, Георпева (так в путеводителе – авт.), Михина и др». Забавно, что из четырех перечисленных дач – фамилии трех владельцев указаны не корректно и правильно (правильно – Асмоловой, Георгиева, Михиной – авт.)
Кроме дач, в поселке имелся известковый завод инженера Осинского (он находился примерно на месте нынешнего БТОФ – авт.), Козловский (Свято-Ольгинская обитель или Ольгинский монастырь) монастырь с кладбищем и на 9-й версте Елизаветинская санатория.
В списке землевладельцев Кубанской области и Черноморской губернии за 1909—11 гг. список владельцев дач выглядел следующим образом:
Буколова Лидия Владимировна (1 800 дес.)
Васильева Эмилия Ивановна (1 395 дес.)
Каракай Анна Федотовна (330+196 дес.)
Медведев Феофан Алексеевич (1 222 дес.)
Михин Павел Васильевич (1 333 дес.)
Проценко Григорий Мефодиевич (1 ? дес.)
Ананко Григорий Леонтьевич (179 дес.)
Асмолова Софья Сергеевна (2 дес.)
Голицын Борис Борисович (1 526+2353 ? +16,6дес.)
Гусакова Ольга Матвеевна (1,5 дес.)
Дерюгин Григорий Михайлович (10 ?дес.)
Ермолов Виктор Клавдиевич (1047 +5 ?дес.)
Ковалевский Павел Иванович
(4 ? +3 ? +2 ? +4,6 +8 ? +4 дес.)
Козловская Ольга Викентьевна
(22 +1 359 +1040 +33 +1 +5 дес.)
Котлярова Феодосия Степановна (689 дес.)
Осинская Александра Андреевна (300 дес.)
Прокопенко Василий Григорьевич (10 дес.)
Щенснович Александр Николаевич (5 ? дес.)
фон Энгельман Зинаида Александровна (1 500 дес.)
Черноморское Общество цементного производства (406+374 ? дес.).
В этом перечне землевладельцы указаны с общим количеством земли в собственности. Нет разделения с привязкой к географии. Поэтому приведенная выдержка немного условная, так как я ее составлял ориентируясь на известные мне фамилии и, возможно, кого-то упустил.
Практически весь период существования дачного поселка, как отдельной от города единицы город пытался присоединить его земли к своей селитебной части, так как эти населенные пункты пользовались всеми благами цивилизации, которые предоставлял город, но при этом не платили никаких налоговых отчислений. Естественно, что это было крайне несправедливо по отношению к городскому бюджету. История этих попыток уходит корнями еще в конец XIX в. Во время приезда в Новороссийск императора Александра III несколькими видными жителями города было подано прошение императору о присоединении к городу в административном и налоговом отношении значительной части прилегающей к городу и заселенной частными владельцами земли. Ходатайство это было рассмотрено в министерствах и Сенате, но вследствие отсутствия поддержки со стороны города и противодействия барона Ливена, не желавшего платить городские налоги за цементный завод, прошение было выполнено лишь частично.
В 1912 г. по инициативе одного из городских гласных (т.е. депутатов Городской Думы – авт.) в Городской Думе был поднят вопрос о включении в черту города в административном и налоговом отношении следующих частных владений:
1. Земли Черноморского Общества цементного производства.
2. Земли цемзавода «Цепь».
3. Дачные и культурные участки от цемзавода «Цепь» до дачи Энгельмана включительно.
Дума вынесла постановление поручить особой комиссии рассмотреть всесторонне вопрос о присоединении к городу означенных владений. Работать комиссии пришлось в самых неблагоприятных условиях, так как ее работе неоднократно пытались воспрепятствовать заинтересованные лица. В итоге комиссия все же смогла выполнить поставленные перед ней задачи. И Городская Дума на экстренном заседании 8 марта 1917 г. постановила ходатайствовать перед правительством о включении в черту города двух цементных заводов и 28 дачных участков, исходя из следующих соображений: «В последние 10 лет, одновременно с ростом Новороссийска, стали быстро застраиваться земли, прилегающие к его окраинам; часть города – Адамовича балка слилась с соседним цемзаводом Черноморского Общества цементного производства и стала местом проживания половины общего количества рабочих, работающих на этом заводе; далее, за цемзаводом «Цепь», густо заселились дачные участки, образовав поселок с церковью и школой. Эти пригодные места – поселения двух названных заводов и дачный поселок, имеют общую жизнь с городом Новороссийском, предъявляют к городу требования на больничное обслуживание, городские училища, извозный промысел и продукты потребления, приобретаемые в городе. Они страховали свои постройки в городе, пользовались почтово-телеграфными учреждениями, банками, магазинами, мостовыми. А ведь на содержание городской больницы, прогимназии и городских училищ город тратил до трети своих скромных доходов.
В последнее время, во время войны (имеется ввиду Первая мировая война – авт.), люди, живущие на заводах, исходатайствовали у Новороссийского Городского Управления право пользоваться на равных основаниях с горожанами продовольственными продуктами, которые приобретались на городские средства для снабжения ими населения по сниженной цене. Живущие в дачном поселке жители также пользуются некоторыми продуктами, приобретаемыми на городские средства.
Таким образом, пользуясь выгодами и преимуществами городского благоустройства, эти поселения не несут никаких обязанностей в деле поддержки городского бюджета и в работах по улучшению жизни населения как самого города, так и этих поселений.
