скачать книгу бесплатно
– Просто мы подумали и решили… – Он замолчал. – Никита Владимирович великий режиссер, но у него в мире сложилась определенная репутация. Он нередко выступает с политическими заявлениями, которые вызывают неоднозначную реакцию. Для иностранных гостей фестиваля он фигура спорная. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Понимаю.
– А вот вы другое дело. Ваши фильмы пользуются за границей популярностью, ваша фигура вызывает там положительную оценку. Если вы возглавите жюри, они воспримут это позитивно.
– Вы не преувеличиваете мое значение и положительное восприятие меня во Вселенной?
– Нисколько, – снисходительно улыбнулся Шулятьев. – Если бы мы не изучали этот вопрос, то не стали бы обращаться к вам с таким предложением. – Он вдруг наклонился к Ланину. – Вам надлежит знать, что это большая политика. Решение о вашей кандидатуре согласовано с самым верхом. И мы с радостью восприняли эту поддержку.
– Это очень любезно с вашей стороны.
– Всегда ценил ваш юмор, но дело у нас с вами очень серьезное. Фестиваль нужно обязательно провести достойно.
– А раньше его проводили недостойно?
Ланин увидел, как нахмурился Шулятьев. Ему явно не понравилась прозвучавшая последняя реплика.
– Всеволод Леонидович, ну зачем вы сводите разговор к шутовству, – укоризненно покачал головой Шулятьев. – Речь идет действительно об очень серьезном событии. И весьма выгодным для вас.
– В чем же моя выгода? – поинтересовался Ланин.
– Вы известный режиссер, а целый год в простое. Разве это хорошо? – Шулятьев пристально посмотрел на Ланина, ожидая от него реакции на свои слова, но тот молчал. – Я понимаю, насколько сложно в нынешних условиях найти достойное финансирование.
– Найти достойный сценарий не менее сложно, – произнес Ланин.
– Разумеется. Но когда есть деньги, все другие вопросы решаются легче. Разве не так?
– Не знаю, – пожал плечами Ланин. – Деньгами занимается мой продюсер. Спросите у него.
– Мне не надо спрашивать у Марка Григорьевича, мы регулярно с ним пересекаемся. И разговариваем на самые разные темы. И чаще всего именно про вашу ситуацию.
– Он мне иногда рассказывает о ваших с ним встречах.
Шулятьев кивнул головой.
– Вот видите, значит, вы в курсе.
– В курсе чего? – удивленно посмотрел на Шулятьева Ланин.
– Если у вас появится проект, и вы подадите заявку на его финансирование, наш фонд ее благосклонно рассмотрит. Это я вам гарантирую.
– Если я соглашусь возглавить жюри?
– Дорогой, Всеволод Леонидович, вам ли не знать, что миром правит товарообмен. Не мы устанавливали эти правила, не нам их и отменять.
– Предположим, я соглашусь. Но главу жюри определяет исполком фестиваля. А у него может быть иное мнение по моей кандидатуре.
Шулятьев снисходительно улыбнулся.
– Всеволод Леонидович, вот это точно не ваш вопрос. Доверьте его мне. Министерство входит в исполком фестиваля, она наполовину его финансирует. Так что я не вижу в этом вопросе никаких проблем. Не желаете еще по одной?
– Предположим, я соглашусь, – проигнорировал Ланин предложение Шулятьева, – и каковы будут ко мне требования?
– Какие же требования – честность и беспристрастность. Но об этом я даже говорить не желаю, ваша репутация это гарантирует лучше, чем любая страховая компания.
– Вы чересчур высокого о ней мнения.
– Вы его заслужили.
– Я должен подумать. У меня есть время?
– Разумеется. Я и не полагал, что вы ответите мне прямо сейчас. А вот завтра к обеду, уж будьте любезны. Времени мало, как только вы дадите согласие, машина тут же закрутится.
Ланин почувствовал некоторое облегчение, у него есть целые сутки на обдумывание. Ему почти нестерпимо захотелось покинуть этот гигантский кабинет.
– Обещаю, завтра к обеду я дам ответ.
– Вот и замечательно. – Шулятьев бросил взгляд на бутылку. – На посошок?
– Нет, спасибо, мне надо все обдумать на трезвую голову.
– Понимаю и одобряю, – довольно улыбнулся Шулятьев. – С нетерпением стану ждать вашего ответа.
3
Ланин сидел в своей квартире и ждал Абелева. Тот как обычно задерживался, и это раздражало режиссера. Всегда он где-то носится, чем-то непонятно занимается. Хотя они знакомы немало лет, в жизни Марка для него сохраняется много тайн. Правда, особенного желания проникать в них он никогда не испытывал, но подозревал, что если бы это однажды случилось, ему бы открылось много неприглядного. Впрочем, большого осуждения это у Ланина не вызывало; у кого нет подобных страниц. У него самого их достаточно. Так стоит ли судить других, чтобы самому однажды не быть судимым.
Ланин встал и подошел к окну. Вид из него на маленький пыльный дворик ему не понравился с самого начала, когда он въехал в эту квартиру. Как, впрочем, и она сама. Хотя он живет в ней уже год, но так и не привык к ее скромным габаритам. И до сих пор с тоской вспоминает о прежних четырехкомнатных хоромах. Но они с женой разводились в такой спешке, что долго выбирать было некогда. Вот он по сути дела и въехал в первое же попавшее жилье.
Но в тот момент он почти не думал о том, где оказался, это ему было безразлично. Мысли и чувства были заняты совсем другим. Только спустя какое-то время он стал понимать, что сделал неудачный выбор, что можно было бы найти лучшее жилье. Но было уже поздно, менять не было ни желания, ни возможности. Оставалось одно – смириться с тем, что есть. Но спустя год Ланин чувствовал, что до конца это сделать не получилось. Хотя, возможно, дело не только в квартире, а во всей его жизни в последнее время.
Зазвенел звонок. Ланин ощутил облегчение, можно переключить свое сознание с себя на Абелева. Точнее, на разговор с ним.
Абелев, потный от жары, ввалился в квартиру.
– Что у тебя случилось? Выдернул меня из теплой кампашки. Если бы только видел…
– Нужно посоветоваться, – прервал его Ланин.
– Посоветоваться? – удивился Абелев. – Что-то это на тебя не похоже.
– Бывают ситуации, когда люди становятся непохожими на самих себя.
– Да? – уставился на него Абелев. – Ну, хорошо, посмотрим, что за ситуация. Нальешь?
Ланин направился на кухню. Из холодильника извлек бутылку водки, достал из шкафчика два шкалика и вернулся в комнату. Весь этот набор он поставил на стол.
– Холодненькая! – обрадовался Абелев. Он весь аж подобрался в предчувствии удовольствия. – А закуса у тебя нет?
– Нет, не успел сходить в магазин.
– Ладно, разливай и рассказывай, что тебя сделало непохожим на себя самого.
Они выпили. Ланин пересказал продюсеру разговор с Шулятьевым. Абелев внимательно слушал, но никакого удивления не выказывал. У Ланина закралось подозрение, что для Марка эта новость вовсе новостью не является. Хотя с другой стороны, откуда он может знать о сделанном ему предложении. Трудно поверить, что Шулятьев делится с ним такими вещами.
– Что ты от меня хочешь? – спросил Абелев.
– Совета.
– Странно, что ты меня об этом спрашиваешь.
– В чем же странность?
– А разве не ясно, что надо обеими руками хвататься за это предложение.
– Мне не ясно, – нахмурился Ланин. – Мне давно не нравится этот фестиваль и все, что там происходит. Вот потому я не стремился особо туда попасть. Всего-то один раз выставлял там свою картину. Да и то ты меня уговорил.
– И правильно сделал, мы получили главный приз.
– Только это был один из самых плохих моих фильмов.
– А вот жюри посчитало по-другому, – не согласился Абелев.
– Меня больше интересует собственное мнение.
– В этом весь ты. Тебя, кроме самого себя, никто и ничего не интересует. А это не правильно.
– Ну, уж извини, такой тебе попался режиссер.
– Не против, если еще по одной, – предложил Абелев.
Ланина поразило то, как сильно похожи такие разные люди: Шулятьев и Абелев. Шулятьев чинный и важный, всегда одетый с иголочки, разговаривающий веско, со значением произносящий каждое слово. И Абелев, непонятно в чем и как одетый, циник до мозга костей, не скрывающий своего цинизма, обожающий соленые шутки и выражения. А вот надо же, как много между ними сходства, которого он раньше не замечал.
– Давай по одной.
Абелев взглянул на Ланина и сам разлил водку.
– Выпьем за председателя жюри, – провозгласил продюсер тост.
– Я еще не дал согласия.
– А когда должен дать?
– Завтра до обеда.
Ланин увидел, как успокоился Марк.
– Значит, все в порядке, проснешься завтра и сразу звони Шулятьеву.
– Я еще не решил.
Абелев задумчиво пробежался взглядом по квартире, в которой бывал десятки раз.
– Ты уже как год ничего не снимаешь.
– Это так, – подтвердил Ланин.
– И долго собираешься еще не снимать?
– Сам бы хотел знать. Но нет подходящего сценария.
– Да я тебе чуть ли не каждый день по сценарию присылаю.
– Спасибо, Марк, но все не то.
– А деньги у тебя есть?
– Есть, но мало, – вздохнул Ланин. – Пару месяцев еще протяну, а потом зубы на полку класть придется. Было очень много расходов с разводом, адвокатами, переездом, ремонтом квартиры.
– Знаешь, Сев, никогда не думал, что тебя так подкосит развод, – вдруг проговорил Абелев. – В нашей среде разводов до черта – и большинство, как-то спокойно к этому относятся. А ты впал в депрессию. Я поначалу думал, что она быстро пройдет, ну максимум через пару месяцев. А она все никак не прекращается. Я тебе как друг говорю, пора завершать это мероприятие.
Ланин молчал, он был не готов к тому, что их разговор вдруг перекинется на эту тему.
– Ну чего молчишь? – недовольно проворчал продюсер. – Едва я начинаю говорить про это, ты уходишь в молчание. Думаешь, я такой дуралей, что не понимаю причину твоего простоя. Дело не в сценариях, а в разводе. Раньше ты едва закончив один проект, тут же стремишься начать новый. А сейчас даже и не собираешься.
– Дело. Марк, не в разводе, – возразил Ланин. – Ты прав, мне раньше все время хотелось работать. Одна мысль о перерыве вызывала страх. Зато сколько посредственных или даже скорей плохих фильмов сделал.
– Зато сколько денег мы заработали. Вспомни, дружище.
– Не получается.
– Что не получается? – не понял Абелев.
– Я хотел сделать фильм ради денег, даже пару сценариев приличных отобрал. И понял, не вытяну.
– Что за глупость ты говоришь?
– Это не глупость. Я утратил интерес к таким проектам. Не могу себя заставить.
– Я тебе помогу.
– Знаешь, Марк, тебе лучше поискать другого режиссера, который согласится делать кино ради денег.
– Я не только твой продюсер, но и твой друг. Ты это забыл?
– Еще нет. Только я знаю непреложную истину: если между людьми встают женщина или деньги, дружбе конец.
– Слава богу, что женщины нет, – пробурчал Абелев. Он взял бутылку со стола. – Тебе налить?
