скачать книгу бесплатно
Писатель усмехнулся и отметил что-то у себя в блокноте.
– Довольно… неординарный метод, как для села, – произнёс он, еще раз оглядывая бутылки, – здесь всё обычно стандартно.
– Есть версия, что это совершили не местные, но тогда непонятно, кому она так насолила, что эти люди приехали сюда и сделали такое, – сказала Виктория.
– Может, случайно выбрали, – предположил Антон.
– Очень сомневаюсь, – тихо сказал женщина, вглядываясь в примятую траву. Подойдя, она извлекла между стеблей обрывок цветастого халата.
– А сколько их было, она не помнит? – спросил Паша.
– Трое.
– Но они же по идее должны были как-то прийти сюда и покинуть место происшествия так, чтобы не попасться на глаза кому-либо, – предположил Олег, – группа из трёх человек в селе не могла не привлечь внимания. Вы же сами видели – как только кто-то проходит, сразу голова из-за забора торчит. Люди здесь следят друг за другом. Не понятно зачем, конечно, но это уже вопрос другой.
– Да, вы правы. Если на Нагорной их никто не заметил, то, скорее всего, они вышли из сада на другой стороне, либо… приехали и уехали на машине.
– Нужно поискать поблизости следы шин, – сказал Паша и направился к грунтовке, которая опоясывала сад, проходя от Нагорной улицы к параллельной, которая спускалась вниз, в центр села.
– Там могут быть и следы от других автомобилей, – заметил Олег, – это дорога, которая соединяет целый район села, расположенный на горе с центром, так что ездят по ней часто, и вероятность найти точный след очень небольшая.
– Это понятно. Но попробовать всё равно нужно, – сказал Паша, направляясь в сторону дороги.
Остальные, поняв, что ничего нового непосредственно на месте преступления найти не удастся, пошли следом за ним.
– Смотрите-ка, – подозвал их к себе Паша, присев у края дороги, – похоже на то, что какая-то машина здесь всё-таки останавливалась.
И действительно, на обочине дороги был след от шин, уходивший в траву.
– Рисунок протектора похож на «Росаву Сноугард», – заявил Олег, присмотревшись, – шины еще в достаточно хорошем состоянии, судя по глубине отпечатка.
– Вы что, на свой «Мазератти» «Росаву» ставите? – подшутил над ним Антон.
– На свои такие я не ставлю, но для машин бюджетного класса этих шин за глаза хватит. Вам просто осталось поискать по селу, кто целый год ездит на зимних шинах, или решил так рано переобуться.
Антон с Пашей переглянулись.
– Дождёмся экспертов, пусть занимаются здесь, а мы пока прокатимся по селу, поищем.
Виктория вздохнула.
– Что-то, мальчики, я думаю, что здесь наши поиски окончатся безуспешно.
* * *
Как оказалось позднее, предположение Виктории было верным. Искать по селу машину с похожими шинами парням не пришлось. Опрос соседей дал нужный результат, и нашлись те, кто видел автомобиль предполагаемых преступников и даже запомнил номер. Наблюдательность местных легко объяснялась тем, что в селе все на виду, а мужская половина уж подавно знает, кто на какой машине ездит.
Автомобиль был пробит по базе, и оказалась, что запрашиваемая тёмно-фиолетовая «шестёрка» уже два дня, как была объявлена в угон. По области объявили план перехват, и машина была вскоре найдена брошенной на окраине Белой Церкви. К превеликому сожалению полицейских, ничего, что могло бы помочь в поиске преступников, в машине не нашлось. Все отпечатки пальцев были тщательно затёрты. След преступников терялся…
Глава 5
Двумя неделями позже.
Разносившиеся по дому стоны и скрип кровати вмиг прервал звук телефонного звонка. Звонили уже третий раз подряд.
– Вот блядь! – вырвалось у Тараса.
Он встал и направился в коридор, где висела куртка, в кармане которой и звонил телефон.
У Лены появилось время, чтобы немного передохнуть. Тарас порой был слишком уж настойчив и напорист, когда дело касалось секса, и не всегда брал во внимание её желание ним заниматься.
– Понял. Сейчас еду, – услышала девушка его слегка осевший голос из коридора.
– Что там? – окликнула мужа Лена, настороженная тем, что он ничего не говорит и не сходит с места.
– Васька звонил. Бате совсем херово. «Скорую» вызвали. Ехать нужно, – сказал он, и начал уже было одеваться.
– Ну так, может, развяжешь меня, наконец?! – окликнула его жена.
Тарас растерянно кивнул сам себе и, вернувшись в спальню, принялся отвязывать запястья Лены от перил кровати. От былого настроя и след простыл, но девушка не особо расстроилась этому.
Выйдя из дому, Тарас закурил и стал открывать ворота. Сел в машину и, не удосуживаясь долго прогревать, буквально вылетел на улицу. Крикнул Лене, чтобы та закрыла ворота, а сам надавил посильнее на газ и, взревев мотором, старенький «Форд» помчал его в сторону родительского дома.
«Скорая» была уже на месте.
– Что там? – спросил Тарас у встретившей его в коридоре Оксаны – жены Василия.
– Приступ у него случился, – дрожащим голосом ответила женщина, – возможно, инсульт. Говорят, нужно в больницу забирать.
В этот момент двери комнаты родителей открылись, и оттуда вышли фельдшер с санитаром, направившись к машине.
Тарас прошмыгнул в комнату. Отец семейства лежал на кровати с закрытыми глазами, как будто спал и его абсолютно не интересовал царившая вокруг него шумиха. Сбоку на стульях сидели мать с Яриной.
Галина Ивановна мерно шаталась на стуле вперёд-назад, периодически вытирая скатывающиеся на кончик носа слезинки. Взгляд её был пустым и отсутствующим.
Ярина возле неё выглядела растерянно. Она то и дело непонимающе косилась то на отца, то на мать, то на братьев, словно не знала, что делать в такой ситуации и как себя вести.
Василий, стоявший спиной к остальным, повернулся и, наконец, заметил Тараса. Лицо его было каменным, и только в глазах порой взблёскивали огоньки ярости.
– Отца везут в больницу, – сказал он вместо приветствия младшему брату.
– Что с ним? – взволнованно спросил тот.
– Инсульт.
Тарас сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с охватившими его в этот момент эмоциями и переспросить Ваську, действительно ли всё так плохо, или, может, врачи еще ставят диагноз под сомнение. Но по уверенному безапелляционному тону брата он понимал, что всё ровно так, как тот и говорил.
Тем временем в комнату зашли фельдшер и санитар с носилками. Пётр Илларионович был довольно тучным мужчиной, поэтому перегружали с кровати его все вместе.
У Тараса перехватило дыхание от понимания того, что человек, которого он всю свою жизнь знал, как своего родного отца, в один миг превратился в безмолвный предмет, который перекатывают по кровати, и есть вероятность, что он больше никогда не увидит его прежним.
Убедившись, что отец на носилках, младший брат не выдержал и выбежал на улицу. Дрожащими руками достал пачку «ЛМ» из кармана и закурил.
Фельдшер с санитаром вынесли Петра Илларионовича из его родного дома и понесли в белый с красными полосами «Пежо Боксер».
– Поедим на твоей, а то у меня что-то до кучи еще и двигатель троить начал дико. Еле доехал сюда, – сказал ему, выйдя из дверей, Васька, – мать с Яриной останутся дома, а мы побудем там с батей. Если что понадобится, они потом привезут.
Тарас кивнул, и они пошли к его машине. Сбоку, за берёзой, мелькнул оранжевый огонёк сигареты. Васька нагнулся, чтобы рассмотреть, кто следит за их домом и был совершенно не удивлён, когда оказалось, что это Оля Нестеренко.
– Как всегда эта прошмандовка малая под заборами шляется, высматривает! – рявкнул он.
Тарас кинул беглый взгляд в ту сторону, где уже предусмотрительно погас оранжевый огонёк, и, ничего не сказав, сел за руль. Не дожидаясь «скорой», они покатили в сторону города.
Первое время оба молчали. Васька закурил и нервно пускал кольца дыма.
– Как будто прокляла нас какая-то тварь! Сначала мамка, а теперь и батя, – с неприкрытой ненавистью в голосе произнёс он.
– Если бы баба Килина не померла, я бы на неё подумал, – сказал Тарас, но больше от того, чтобы просто поддержать разговор.
В их сельском детстве проклясть кого-то было обычным делом. Занимались этим лишь отдельные люди, преимущественно женщины, которым односельчане приписывали сверхъестественные способности и считали ведьмами. Их презирали и боялись, но, когда дело касалось чего-то очень важного, как раздела земли или измены мужа с соседкой, то всегда обращались к ним.
С тех пор многое изменилось, и, казалось, мир стал другим, более простым и более сложным одновременно. Теперь, имея смартфон, планшет и компьютер с подключённым к нему Интернетом, Тарас слабо верил в силу каких-то проклятий. А вот Васька, несмотря на не такую уж существенную разницу в возрасте, чтил все обычаи и традиции села, а потому всё, чего узнал и научился в детстве, принёс с собой и во взрослую жизнь.
– Да, та могла, – согласился он с младшим братом, – может, это она с того света проклинает?
Тарас пожал плечами и ничего не ответил.
– Или баба Ганька?
– Не думаю, мамка с ней нормально контачит и уже не один десяток лет.
– Может и так, но я уверен, что есть кто-то в селе, кто желает нам зла и наводит на нас эту порчу.
– Нет, ну вообще за последние годы мы со многими грызлись, но так, чтобы прям порчу наводить…
– Да разные люди есть, это ж село! – воскликнул Васька таким тоном, как будто сам удивлялся недалёкости Тараса и его неспособности видеть абсолютно очевидные факты.
– А может это Крицкий? – предположил младший брат.
– А что? У него и повод есть! Забор он не мог поделить, сука! Всегда, блядь, забор там стоял, а теперь он вдруг ему мешать стал! Да, Тарас, ты прав. Кроме него больше и некому.
– Кроме него может быть кто угодно! Посмотри, как остальные живут – не все, конечно, но большинство – в срани, в грязи, без работы и без денег. А у нас с тобой хоть что-то, но есть – и по дому у каждого, и по машине, и семьи. Люди иногда ненавидят других потому, что у тех есть то, чего у них самих нет.
– Да всё так, но я всё равно на Крицкого думаю. У него, козла, больше всего причин нам западла какого-то хотеть!
– И что ты думаешь теперь делать? Пойдёшь к нему и скажешь: «Это ты нас проклял!»?
– Надо будет – пойду и скажу, и потом скручу в бараний рог, чтоб больше и не думал о таком.
– Да херня это всё, Васька! Я тебе говорю, что это не он. Да и видно было, что он тогда сцыканул. Он вон, смотри, какую домину строит. Ему уже этот забор давно похеру.
– Ну тогда кто?
– Что кто?
– Кто нас проклял?
– Да перестань ты с этими проклятиями! Проклял-не проклял, а с мамкой… – он запнулся на мгновение, раздумывая, как сказать то, что говорить ему вовсе не хочется, – это были живые люди. А то, что сейчас случилось с отцом – последствия этого. Он не выдержал позора, а сердце у него и без того слабое было, вот и получилось так. Если кто и виноват, так это те пидары, которые нашу мамку…
– Да, ты прав. Найти бы их! Я бы их сам выпотрошил, как свиней! А перед этим живыми в кипяток и шкуру бы спустил!
Тарас окинул брата беглым взором. По лицу Васьки было видно, что он не шутит, и вполне мог бы привести озвученный приговор в действие.
– Мусора ищут, – сказал он, притормаживая на яме.
– Ай, мусора… – махнул рукой Васька, – ты их видел, тех мусоров – два шкета по двадцать лет и наштукатуренная шлюха! Кого они могут найти?!
К тому времени они как раз подъехали к приёмному отделению районной больницы, расположенной недалеко от въезда в город. Следом прибыла «скорая».
Двери её подозрительно долго не открывались, и Васька поспешил узнать, в чём дело. Фельдшер что-то энергично записывал, сидя в своём кресле. Санитар раскладывал по ячейкам в шкафчике какие-то ампулы и препараты.
– Чего сидим? Время идёт! – рявкнул мужчина на медиков.
Фельдшер окинул его осторожным взглядом, написал что-то еще в бланке и отложил его на столик.
– Мне очень жаль, но ваш отец скончался по дороге. Мы сделали всё возможное, чтобы его реанимировать, но…
– Что значит «скончался»?! – проревел Васька. Округлившиеся глаза его бешено вертелись в глазницах, взгляд метался от врача к отцу и обратно.
Тарас отшатнулся назад и чуть не споткнулся о бордюр. Дыхание его перехватило, и он выпучившимися глазами уставился на бездыханного уже отца. Словно что-то в нём перевернулось в этот момент.
– Ты слышал?! – схватив его за воротник рубашки, прокричал взбешенный и в то же время убитый навалившимся на него горем Васька, – Батя умер! Они убили его! Это всё из-за них!
Фельдшер с санитаром испугано покосились на него, подумав, что мужчина имеет в виду их, и выжидающе смотрели, что он будет делать дальше.
Но Васька не мог больше сделать ничего, кроме как упасть в объятия младшего брата и громко разрыдаться.
Глава 6
Через день Петра Илларионовича похоронили на местном кладбище в Каменном Броде. По традиции на похороны сошлось едва ли не всё село. Мужчины и женщины приносили свои глубочайшие соболезнования, чтобы уже по приходе с похорон на кухне рассказывать, что это Бог наказывает рыжих за всё, что они сделали своим односельчанам, и всё это очень хорошо и правильно, и что теперь они будут знать, как желать зла окружающим. Несмотря на то, что в селе они были далеко не последней семьёй по степени влияния, их никто не любил, и потому кроме родных Петра Илларионовича искренне особо никто не оплакивал.
Свадьба и похороны – это те два события, которые в селе собирают наибольшую публику. Приходят все – от мала и до велика, потому что людей в селе немного, все друг друга знают, и когда кто-то уходит, то безвозвратно переворачивается и страничка жизни каждого, связанная с этим человеком.
Ничем необычным церемония прощания не отличилась. Галина Петровна практически всё время простояла у гроба с отсутствующим взглядом, как будто не до конца осознавала, где находится. Лишь изредка скупые слёзы бороздили её морщинистые щёки.
Её обступили Тарас с Василием, их жены и дети. К Ярине по такому случаю приехал её гражданский муж из города, с которым она н-ное число раз сходилась и расходилась. Старшие братья относились к нему пренебрежительно, считая, что из всех городских ей попался самый безнадёжный и пропащий человек.
В каком-то смысле они были правы, потому как Ярослав приехал уже пьяным и первое, что сделал, сойдя с рейсового автобуса – это купил на оставшиеся в его кармане мелкие деньги бутылку крепкого «Арсенала». Поэтому большую часть похорон они с Яриной бегали за хлев, где довольно бурно выясняли отношения. В другой ситуации Васька быстро успокоил бы непрошеного гостя, но сейчас он был так поглощён своим горем, что не обращал на того ровным счетом никакого внимания.
