скачать книгу бесплатно
– Всех уволю! – не вовремя влез в диалог с телевизором охранник. – Вон отсюда! – приказал он заплетающимся языком. – Не по-позволю! Пошли все на…
– А ну придержи язык! – сердито прикрикнула Света. – Напился, как хрюша, и выступает. Видик, что ли? – спросила она, глядя на экран. – Что за чушь там несут?
Охранник тупо посмотрел на Светлану, скривился, отвернулся и тут увидел парня в ярком свитере. Туманный взор несколько прояснился…
– Приступили к посевной труженики южных полей нашей страны, – продолжала сообщать оперативную информацию дикторша. – В Казахстане взяли на себя повышенные социалистические обязательства…
– Кто-то из нас того, – задумчиво сказала Света. – Первое апреля вроде прошло. Может, это в честь комсъезда? Что-то вроде новых «Кукол»? Или красные уже взяли не только Кремль но и Останкино?
– Давай выпьем… На брю.. брудершафт!
Света изумленно обернулась. Но охранник обращался не к ней. Он сумел встать из кресла и теперь, покачиваясь и чудом удерживая равновесие, обращался к яркому свитеру журналиста. Буквально – к свитеру, потому что смотрел именно на него.
– Совсем свихнулся! – сердито бросила Света. – Пить надо меньше! На ответственном посту – тем более. Ясно?
– Ясно, – охранник облизал губы, не отрывая глаз от свитера. – Тебя как зовут?
– Меня, например, зовут Света, – с издевочкой заявила Светлана. – А вас как, господин хороший? Может, ответите журналистке?
– Ты откуда взялась такая… такая… – скривил губы «охранничек».
– Спросите нас – откуда вы, мы с Волги, из…
Светлану прервал грохот бьющейся посуды. Неловко повернувшись, Сергей умудрился скинуть со стола на пол несколько тарелок и бутылку с водкой. Тарелки побились. Осколки на полу дополнили несуразную картину хаоса, несовместимую с шикарной обстановкой императорской спальни. Бутылка уцелела. Из нее потихоньку выливалась водка, оставляя на зеркальном паркетном полу неприличную лужу.
– Пошли отсюда, надоело, – вконец рассердилась Светлана. – От этого алкоголика мы ничего не добьемся. Сами откроем двери. Если нет – в окошко вылезем. Пускай потом хоть слово скажут!
– Пошли отсюда! – радостно поддержал охранник. – Машину вызвать?
– Господи, – простонала Света, – машину ему…
– Вызвать! – неожиданно согласился Сергей. – Конечно, вызывай машину. Прокатимся по Москве. Красиво, нарядно.
У Светы округлились глаза, но Сергей только замотал головой: молчи! Света хмыкнула и кивнула: молчу! Если предлагают дармовой транспорт – зачем отказываться? Товарищ коммунист тоже не возразил: сообразительный, видать. Охранничек ткнул пальцем в кнопку висящей на поясе мини рации и приказал:
– Машину к подъезду.
Разулыбавшись во все лицо, он обернулся к Сергею:
– П-пошли?
Покачиваясь и неверно ступая, он направился в сторону, противоположную той, откуда пришли журналисты с товарищем коммунистом. Миновав путаницу коридоров и закоулков, они спустились по лестнице к какому-то запасному входу… в данный момент выходу. У подъезда стояла шикарная черная сверкающая «Чайка». Парень в такой же сверкающей черной кожанке, выскочив из машины, придержал одновременно и дверцу, и охранника, севшего или, скорее, свалившегося на переднее сиденье. Его спутники устроились на заднем. Для парня в кожанке места не осталось, но охранничек не обратил на это никакого внимания.
– Куда? – очень вежливо спросил водитель.
Ответил Сергей:
– Для начала – к ЦУМу.
– К ЦУМу, – подтвердил охранник, пытаясь развернуться к пассажирам.
Машина тронулась. Света обернулась: лицо у «кожаного» парня было ну очень изумленным… Через несколько секунд, чуть притормозив на выезде, «Чайка» вылетела из Кремля.
Красную площадь пролетели за пару секунд, не больше. Свете показалось, что чего-то на ней не так, но сообразить, что именно, не успела. «Чайка», промчавшись по пустому переулку, выскочила на проспект и, не утруждая себя особым торможением, резко вписались в довольно густой поток машин. Почти тут же вокруг образовалось свободное пространство – водители соседних авто испуганно жались к тротуару, сбрасывали скорость, пропуская черную машину вперед. Справа из-за многоэтажного здания показались колонны Большого театра.
– К ЦУМу, – коротко повторил Сергей.
– Здесь знак, – не очень уверенно предупредил шофер.
– Вперед! – сказали одновременно журналист и охранник.
И водитель, не моргнув, крутанул сверкающий лакировкой руль вправо. На переходе шарахнулись в разные стороны пешеходы.
– А теперь останови, – сказал Сергей.
– Но… не положено…
– Не надо спорить, – вкрадчиво и тихо сказал Сергей.
– Не спорь! – сократил до минимума его фразу охранник.
Машина остановилась.
– Пошли, – кивнул Сергей Свете и коммунисту.
– И я, – зашевелился на своем месте охранник.
– Нет! Мы быстро. Жди.
– Но… Но… – начал было шофер.
Не слушая, Сергей первым выбрался из машины и протянул руку Свете:
– Быстрее!
Коммунист выбрался из авто последним. На лице у него было какое-то растерянное выражение.
– За мной! – коротко скомандовал Сергей и, подхватив под руки Свету и коммуниста, быстро поднялся на невысокое крыльцо ЦУМа. Почти тут же все трое оказались затертыми в суматошной толпе покупателей, которые тащили какие-то сумки, баулы, сетки. Эта покупательская демонстрация быстро втянула «кремлевскую» троицу в магазин.
– Товарищи! Товарищи, минуточку! – обернувшись, Светлана увидела, что к ним сбоку пробивается сквозь толпу милиционер… в какой-то странной форме. Добравшись до товарища коммуниста, страж порядка крепко взял его за руку:
– Прошу проследовать за мной. Вас тоже, – ткнул он пальцем другой руки в Светлану, – и вас, – указал на Сергея.
Толпа вокруг как-то быстро поредела, даже обнаружился небольшой свободный пятачок пространства.
– Какое вы имеете право! – возмутился товарищ коммунист. – Немедленно отпустите мою руку! Я депутат областной Думы, лицо неприкосновенное!
Глаза у милиционера округлились, и он поднес к губам коричневый свисток. Но тут же как-то странно дернулся и начал оседать.
Сергей схватил Светлану за руку и потянул за собой.
– Бежим! – тихо крикнул он коммунисту. Тот мгновение поколебался, но бросился следом. Они снова затерялись в густой толпе, почти бегом поднялись на второй этаж, завернули в какой-то неприметный проход, промчались по пустому узкому коридору, свернули еще куда-то, еще – и оказались на хлипкой, почти неосвещенной лестнице. Тут Светлана решительно остановилась и выдернула руку из ладони Сергея:
– Куда бежим? Что стряслось?
– Вот именно, – слегка задыхаясь, поддержал ее коммунист.
– Пожалуйста! У нас очень мало времени. Пожалуйста, быстрей!
– Куда – быстрей?
– Я все объясню… что смогу. Только сначала давайте уйдем отсюда. Уйдем!! Они очень быстро все сообразят и оцепят. Вы не представляете, как быстро!
– Кто оцепит? О чем ты? – спросила Света.
– Пожалуйста! – тихий голос Сергея, казалось, звенел от напряжения. – Пожалуйста, идемте!! Здесь недалеко, а потом все обсудим.
– Ну, пошли, если ты такой нервный, – согласилась Светлана. Коммунист, недовольно поправив модный темно-серый галстук, двинулся за ними.
Сергей почти бежал – по какому-то пустому захламленному двору (в центре Москвы – такое!), через неприметную калиточку в сплошном заборе, еще в один пустой двор, еще… В конце концов, они очутились в хлипком дырявом сарае, набитом пустыми ящиками, из которых торчала почерневшая солома. Слабо пахло яблоками.
Сергей споро перекидал ящики по-другому, загородив вход и отделив внутри сарая нечто вроде потайного уголка. Все трое немного задохнулись. Светлану непонятная гонка по московским задворкам чуток напугала, и она злилась из-за этого и на себя, и на обоих мужчин. Делегат партсъезда всем своим видом демонстрировал крайнее неудовольствие, но молчал, стараясь отдышаться и облизывая засохшие губы.
– Извините, – тихо попросил Сергей. – Может, я не прав, но… вы ничего странного не заметили?
– Заметила! – сварливо отозвалась Светлана. – Что в центре Москвы запросто можно руки-ноги поломать…
– А то, что на Красной площади нет собора Василия Блаженного?!
– Чего нет? – начала было Светлана, но тут же замолчала. – Черт возьми! Слушай-ка, ты прав. То-то я думаю, чего не хватает на площади? Почему там… просторно…
– А красные флаги над Кремлем вы видели?
– Уже?!
Сергей не обратил внимания на насмешку:
– А лозунги? А огромный портрет Ленина на Красной площади?
Светлана удивилась:
– Нет, этого я не заметила…
– Что-то такое… было, – неуверенно подтвердил коммунист.
– Тебя, кстати, как зовут? – спросила у него Света.
– Станислав Евгеньевич. То есть Станислав.
– А как люди одеты, ты, Стас, внимание обратил? – горько спросил Сергей.
– Как?
– Не так! Совсем не так. Все женщины – в длинных юбках.
– Ну и что?
– Все, понимаешь? Все! Я ни одну не видел ни в брюках, ни в джинсах, ни в короткой юбочке.
– Это тебя здорово огорчило! – рассмеялась Света, пряча невольный страх.
– Ты не понимаешь… Тут что-то не то. Так не должно быть. Это не та Москва! Я еще в Кремле почувствовал. Вы же видели, какой странный был Кремль! Сначала я думал, может, над нами кто подшутил? Но пока мы по Москве ехали… Нет, это не шутка. Я не понимаю, что это, но я боюсь…
Светлана смотрела на него удивленно:
– Чего боишься?
– Не знаю. Все чужое. Все не так! Может, я схожу с ума, но… Кстати, ни одной маски ни на ком не было, вы заметили? Давайте я схожу, посмотрю на все внимательнее.
– Нет уж, давай вместе, – предложила Света.
– Лучше вы подождете здесь.
– Что за глупость сидеть в темном сарае? – взбунтовался Станислав. – Из-за того, что померещилось… невесть что. И нашелся один странный служитель порядка, – Станислав нахмурился. – Нам надо было не убегать от него, а предъявить свои документы.
Вы оба ничего не поняли, – жестко сказал Сергей. – Я думаю, если бы мы предъявили документы, то сейчас все вместе сидели в ФСБ… То есть, скорее, в КГБ.
– Вот и отлично, – подхватил Стас. – Там бы сразу разобрались, что к чему.
– Там бы разобрались… – подтвердил с непонятной интонацией Сергей. – Ребята, я прошу у вас всего полчаса! Я москвич, в детстве жил в центре, я тут все задворки знаю. Я не пойду по улицам. Если все в порядке, тут же вернусь и извинюсь перед вами. Но мне кажется…
– Может быть, мы по твоим задворкам пойдем все трое? – предложила Света.
– Троим трудно остаться незамеченными. А если нас заметят, сразу задержат. Тут же. Мы одеты по-другому, понимаете? Выделяемся. Светлана в джинсах, на нее все смотреть будут.
– Пусть смотрят, не жалко.
– Ну, нет же! Ну, поймите вы, что это может быть серьезно! Посидите немного здесь. Совсем недолго. Если я круглый дурак – посмеетесь надо мной. Вместе посмеемся. Тридцать минут, не больше. Только не уходите никуда, ни в коем случае! Я постараюсь быстро. Вы ведь видели, какая Москва. Это не наша Москва. Здесь что-то неладно! Я все узнаю – и сюда. Не уходите! Заметьте время – тридцать минут. Я только свитер сниму…
– Холодно же, замерзнешь! – удивилась Света.
– Он уж больно яркий. А рубашка у меня черная, сойдет и без пиджака. Я быстро. Заметьте время – полчаса, не больше.
…Сергей уверенно пробирался по знакомым задворкам. Нужные повороты и проходы вспоминались легко. Не забылись. Словно только вчера он бегал здесь мальчишкой и знал любой тупичок, все проходные дворы. Было немного странно видеть, что коммерческая Москва не добралась сюда, не разобрала по рукам эти клочки земли, тихие, безлюдные и грязные. Здесь даже снег еще не везде растаял, почерневшие и съежившиеся сугробы прятались в глухих углах, хоронясь от солнца и теплого ветра.
«Какая коммерческая Москва!» – одернул себя Сергей. Как ни дико это было, но тот город, который он успел разглядеть из окна вальяжной «Чайки», вовсе не походил на его столицу. Он был совсем другой – чужой, странный и опасный. Наверное, поэтому Сергей никак не мог решиться выйти из дворов на улицу.
Но что узнаешь, шастая по задворкам? И проскочив очередной проходной двор, Сергей решительно направился к широко распахнутым воротам. Железные, фундаментальные, сделаны они были основательно, на века. Но все-таки поддались напору времени и приобрели вид довольно неряшливый: толстые прутья заржавели, погнулись (какой великан их так?), одна створка перекосилась и почти вросла в землю. Но у ворот было большое достоинство – они вели в переулочек, достаточно тихий, чтобы в случае чего вовремя заметить опасность и отступить, и достаточно короткий, чтобы долго не светиться в безлюдном месте и поскорее попасть на вполне освоенную москвичами и приезжими улицу.