скачать книгу бесплатно
в любой тональности пропеть её могу я,
и эту песню самых маленьких чудес
я никогда не променяю на другую.
1979
Подарите щенка
Сидела девочка в бантах и сарафане,
она печальная и грустная была.
Большая кукла на потрёпанном диване
уже давно ничем помочь ей не могла.
Она всё думала про Ваську-забияку,
она никак не понимала: Почему?
Лишь только мальчикам положены собаки,
а девочкам собаки вроде ни к чему?
Ну почему всегда лишь мальчики отважны,
всегда лишь им машины, ружья и хоккей?
Но вот собаке это всё не очень важно,
ей всё равно кого водить на поводке.
Иметь свою собаку девочка хотела,
хотя бы маленького чёрного щенка.
Что б на спине ещё немножко пятен белых,
и чтобы с ним везде гулять без поводка.
А можно доброго задумчивого дога,
он мог бы вместо куклы на диване спать,
потом на санках покатал бы по дороге
и разрешил себя за ухом почесать.
Его родители, чтоб тоже были доги,
и папа-дог культурно б сына воспитал,
чтоб по утрам её встречал он на пороге,
носил бы тапочки и лапу подавал.
Но до сих пор никто собаку не приносит,
и целый день ей лапу некому пожать.
И на дороге всюду снежные наносы,
и тапки новые нетронуты лежат.
И вдруг увидела на красочной обложке
источник детских мыслей, радостей и благ.
Он был весёлый, лопоухий и немножко
напоминал ей всех породистых собак.
Потом, подумав, под картинкой из журнала,
чтоб было видно, где-то возле уголка,
с надеждой девочка старательно писала
большими буквами, печатными слегка:
Ну, подарите мне, пожалуйста, щенка…
1981
Дедская песня
внуку Илюшке
Опять я маюсь, сную и рыщу,
как старый хищник иду по следу.
И возвращаясь в своё жилище,
теперь я слышу: Здорово, деда!
Здорово, деда! Внук точно знает,
Что есть работа, есть выходные,
а, значит, летом курья Сенная,
где на матрасах лежат родные.
Ох, это детство! Ох, жизнь босая!
И этот мячик, и зоопарки.
Всё это точно меня спасает
и от болячек, и от запарки.
Но жизнь нам ставит свои вопросы,
бывает радость, бывают беды,
и разбавляя всех будней прозу,
звучит наградой: Скажи-ка, деда!
Скажи-ка, деда, ведь ты же старый,
была богата страна Россия?
Побила шведов и всех татаров,
ла и хранцузов под ноль косила?
И я, конечно, отвечу внуку,
что было правдой, что было ложью.
И взяв тихонько ладошку в руку,
приму я помощь, почти что божью.
И снова к ночи приду усталый,
и, как обычно, не пообедав.
Внук, между прочим, отличный малый,
кивнёт привычно: Споём-ка, деда!
И этот «деда» без униженья,
он не про возраст и не про старость,
и я, конечно, из уваженья
возьму гитару, споём на пару.
И хриплым басом, и детским соло
мы вспомним Юру, мы вспомним Вову.
И пару грустных, и пять весёлых,
И выпив чаю, продолжим снова!
Про Буратино и оболдуев,
и про надежды, и про победы.
Тут я на много не претендую,
но так приятно быть просто деда.
февраль 2001
Шестьдесят
Шестьдесят.
Что это же это такое,
бег вперёд или время заката?
Может всех вас оставить в покое?
Нет, шалишь! Не дождётесь, ребята!
Шестьдесят.
Это к цели движенье,
и уверенность в собственных силах,
и мужского лица выраженье
не пугает ни близких, ни милых.
Шестьдесят.
Это мудрые мысли,
и ухмылка матёрого волка,
и на поиски здравого смысла
не кладёшь уже зубы на полку.
Шестьдесят.
Как на бирже играешь —
не рискуешь, но всё же находчив.
И работу себе выбираешь,
чтоб ходить туда, если захочешь.
Шестьдесят.
Где начальники эти?
Боссом ходишь в трусах по квартире,
на стенном фотошопном портрете
сам висишь в генеральском мундире.
Шестьдесят.
Уже можно весь глобус
посетить, не считаясь старпёром,
и опять унесёт аэробус
тем воздушным твоим коридором.
Шестьдесят.
Это чёткость мышленья,
и ещё далеко до маразма,
и ночные мужские сомненья
всё же не исключают оргазма.
Шестьдесят.
Это время признанья,
и пока ещё можно влюбиться,
и с диагнозом, как с наказаньем,
подождёт областная больница.
Шестьдесят.
Уже выросли дети,
и в семье лишь спокойная осень,
и по самой народной примете:
бес в ребро, если в бороду проседь!
Шестьдесят.
Это время осанны,
ведь уходят друзья понемногу.
А ещё – удовольствие саун
обсуждаешь с соседом Серёгой!
Шестьдесят.
Не простая эпоха
в нашей нежной и снежной Сибири.
Но, пожалуй, всё очень неплохо,
если столько друзей в целом мире.
Шестьдесят.
Не такая уж дата,
чтоб с венками и почестей ради,
и приятно, когда из ребятов
посозрели солидные дяди.
Шестьдесят.
Это время для сцены,
что хорошею песней согрета.
Даже если обрушатся цены,
хватит пенсии на сигареты.
Шестьдесят.
Ты ещё интересен
для не только «бальзаковских» женщин
в том кругу удивительных песен
и людей, удививших не меньше.
Шестьдесят.
Ещё будут удачи
и, естественно, будут потери,
