скачать книгу бесплатно
– Пап, я позавтракать хочу, а при виде твоей шестерки кусок в горло не лезет! – бросаю колкость, словно гранату с вырванной чекой.
Только вот взрыва не слышу. Странная тишина накрывает оглушительным коконом, и я понимаю, что перегнула. Ассасин такого не спустит.
Молчу, опустив глаза в тарелку, и играю накрахмаленной салфеткой. Ощущаю, как две пары глаз буквально прожигают меня насквозь.
Язык мой – враг мой. Палюсь, как малолетка, демонстрируя, что не выношу этого напыщенного хама.
Не выдерживаю и все-таки отрываю взгляд от голубой тарелки с ромбообразным орнаментом и ловлю бешеный взгляд Гринвуда.
В серебристых глазах вспыхивают молнии, обещающие мне расправу.
Сглатываю. Отгоняю страх и поджимаю губы. Небрежно бросаю салфетку на колени. Показательно не реагирую на киллера.
И вообще, чем дальше от меня будет держаться, тем лучше.
Отец отпивает воды из бокала. Реагирует спокойно на мой выпад, разве что немного прищуривается. Привык, что мы с Димитрием вечно препирались.
– Ты за базаром-то следи! – раздается глубокий, чуть хрипловатый голос, и я вскидываю изумленный взгляд на Джокера. – А то и я могу невоспитанной назвать.
Шок! Нет, не так. ШОК!
Я смотрю в наглющую морду подручного пса, потом перевожу ошарашенный взгляд на отца, который с каменным лицом наблюдает за нашей перепалкой.
Как-будто в прошлое вернулась, когда так же с братом цапались…
Раньше Димитрия за малейшее неповиновение наказывали со всей жестокостью, но, к слову сказать, ничего отец не добился с братцем. Таким макаром только еще больше разъярил наследника и настроил против.
Брат – копия отца, только более усовершенствованная версия, закаленная в вечных схватках с предком.
Соскучилась… Хотя, как увижу, сразу расхочется язвительную морду лицезреть.
Чувствую, что не права, но педаль газа уже вдавлена в пол и мне остается лишь держать лицо кирпичом.
Джокер смотрит безотрывно. Взглядом дыру прожигает во мне, и кажется, что по его лицу ходят тени. Страшный. Леденящий душу своей изморозью. Вот сейчас я вижу настоящий облик профессионального киллера. Именно с таким бесстрастным выражением нажимают на курок.
На языке вертится очередная подколка…
Обезьянка получила гранату, грех не воспользоваться. Но меня останавливает громыхнувший и вспыхнувший молниями голос отца:
– Молчать! – рявкает так, что я слышу звон хрусталя. – Джокер, свободен. Об исполнении доложить.
Гринвуд резко разворачивается на пятках и вышагивает к двери. Спина напряжена так, что я вижу игру бугрящихся мышц, натягивающих материю и прорисовывающих всю силу ассасина.
Стоит Джокеру скрыться за дверью, как Иван ввинчивает в меня ледяной взгляд.
– Что это было, Мария?
– Прости, отец, – отвечаю обреченно. Я знаю, что неправа, но с этим парнем мне постоянно хочется кусаться и царапаться. Защищаю себя, как умею. Знаю, что глупо, но инстинкты вопят и я не могу ничего с собой поделать.
Папа прищуривается еще больше, и мне как-то разом воздух перекрывает. Иван Кац знает толк в наказаниях и способен выбивать дурь одним словом.
Жестокий. Умеющий нащупывать на теле определенные точки, нажав на которые он может погрузить человека в агонию. На мне он этого умения не демонстрировал, но Димитрия однажды подобным способом заставил успокоиться.
– Маша. Заруби на носу. Запиши в ежедневник. Короче, запоминай. Еще раз заговоришь с ассасином не по делу и в подобной форме – накажу.
Холодею и прирастаю к стулу. Знаю, насколько жестким может быть.
– Этот солдат вообще без тормозов и выводить из себя, провоцировать не советую. Тебе шалость – ему голова с плеч. Ты поняла меня?
Ничего себе… А вот это что-то новенькое. И чем же этот бугай так отличился, что завоевал уважение Вани Кровавого?!
– Я поняла, отец… – отвечаю тихо.
– Что я пропустила?! – раздается звонкий голос мамы. Зеленоглазая блондинка элегантно присаживается на свое место подле отца. Бросает взгляд в сторону супруга и почему-то краснеет, как школьница.
– Ты сегодня припозднилась к завтраку, – пользуюсь моментом и перевожу стрелки на мать.
Опять очаровательно улыбается и поясняет:
– Бессонница замучила, уснула под утро и не смогла соскрести себя с кровати. Контрастный душ и вот я наконец-то в форме.
Слабая отмазка. Делаю вид, что не замечаю хищного блеска в глазах Вани Кровавого.
Понятное дело, какая там бессонница была у молодой и привлекательной женщины. И почему-то под красивой перевязью банта на шее мне виднеются отметины и засосы.
Тактично молчу и наливаю себе душистого чая, беру пирожное, вызвав очередное легкое неодобрение со стороны матери.
– Мамуль, выпечка сегодня дивная, тебе положить?
Аврора прикусывает губу и фыркает.
– Не будешь?! – наивно хлопаю глазами и хорошенько откусываю, испачкавшись в креме.
– Ешь на здоровье, Ри, – отвечает Аврора и отпивает воды из хрустального бокала.
Сдержанная до невозможности, доброжелательная и владеющая собой. С повадками прирожденной герцогини, хотя у мамы жизнь была не сахар. Я знаю. Она у меня боец.
Подмигивает мне и я улыбаюсь.
Эх… вот бы мне хоть капелюшечку маминого характера. Но нет. Я неисправимая заноза в заднице. Гены. Вот что ты будешь делать?! Сперва ляпаю, потом предпочитаю думать.
Что с меня взять?! Рыжее недоразумение. Димка меня в детстве вообще кляксой обзывал. Не могу не играть на нервах. Буйный нрав требует выхода.
Если у мужской половины нашей семьи это разборки со спаррингами на ринге, то мне остается просто кусаться и провоцировать…
Глава 18
– Сегодня мне звонил Уайт, – аккуратно промокнув губы салфеткой, информирует Аврора.
– Что хотел этот самоубийца от моей женщины? – заламывает бровь Иван.
Перевожу взгляд с матери на отца. Интересно сегодня день начинается. Папа шутит?! Такой игривый и немного мягкий отец бывает очень редко и исключительно в обществе Авроры.
– Ваня, – мама нараспев тянет имя и подмигивает, – он не по девочкам…
Отец бросает заинтересованный взгляд, немного исподлобья, щурится и кривит губы.
– Повезло твоему кутюрье…
Аврора смеется. У нее очень красивая улыбка. Где-то профессиональная, отработанная когда-то многочасовыми занятиями перед зеркалом, но дико заразительная.
– Маша, – обращается ко мне уже серьезная, но в глазах все еще видны отблески смеха, – мы с тобой приглашены посетить примерочную модельного дома “Живанши”.
Сначала не очень понимаю, к чему ведет мать, зачем примерочная? На фиг мне сдался кутюрье и прочее, как вдруг стукаю себя по лбу.
– Черт! Мать, я забыла! У вас же годовщина скоро! Ого, это же… подожди, сколько лет вы уже в браке?!
Отец бросает косой взгляд на жену.
– Двадцать пять лет… – приподняв аккуратную бровь, отвечает Рора.
– Офигеть… – откидываюсь на спинку стула и во все глаза смотрю на предков. – Ничего себе, какие вы старые!
Язвлю, конечно.
– Ребенок, когда уже вырастешь?! – качает головой мама.
И мне вдруг становится не по себе. Вот язык у меня без мозгов.
– Ма, прости, я просто пошутила, – опять играю с несчастной салфеткой, которую я уже нещадно измяла.
– Не переживай, родная. Все правда. Мы с папой уже целую жизнь вместе. Я живу вместе с этим ужасным мужчиной дольше, чем жила до него.
Подвисаю, пытаясь понять, что хочет донести до меня Аврора, и вдруг выстреливает. Ну да. Отец влетел в ее жизнь, когда ей чуть больше восемнадцати было, а с ним она уже двадцать пять лет.
– Мам, я не люблю математику и ребусы, – делаю забавную мордочку, скосив глаза к носу.
– Мария, – тяжелый голос отца призывает к порядку, и я перестаю дурачиться.
– Конечно, я пойду с тобой на примерку, – вздыхаю, потому что я терпеть не могу все эти высокосветские выходы, когда приходится играть роль добропорядочной наследницы тире синего чулка.
Мне бы с девчонками в клуб завалиться да повеселиться от души, но Мэри Кац – это не имя, а прежде всего фамилия, которая идет впереди носительницы и опутывает меня железными цепями обязанностей и определенных правил, которых я должна придерживаться.
Может, я и веду себя как первоклассная стервозина из-за дикой нехватки кислорода, я хочу на свободу. Как любой девчонке, мне хочется немного экстрима в виде забегов по ночным клубам и танцев, езды на байках и посиделок в разношерстных компаниях.
Но мне этого не дано.
Откладываю добитую салфетку. Мама смотрит на меня с беспокойством. Понимает, что не все у меня гладко.
Аврора Кац – свет в нашем доме. Спокойная, мягка, любящая и вместе с тем кремень. Димитрий даже себя собирает в ее присутствии и особо не выходит в открытое столкновение с отцом.
Рора была в свое время одной из пяти эталонных моделей своего десятилетия. Дива и Муза известнейших модных домов.
Она плавала в водах высокой моды практически с самой юности. Но все сложилось так, что Аврора ушла с подиума. Она не любит говорить об этом.
– Дочь, если не хочешь, можешь не ехать.
Голос отвлекает от раздумий.
– Мам, все путем. Я поеду! Хочу, правда, сначала немного покататься на своей лапочке.
Встаю со своего места, обнимаю со спины Аврору и вдыхаю пряные духи. Аромат практически незаметный. Для того, чтобы ощутить, нужно подойти к ней так же близко, как я сейчас, и уткнуться в шею.
Целую бархатную щеку и ощущаю, как мама ласкает мои руки.
Отец не вмешивается. Молча наблюдает за нами, улыбаясь краешком губ.
Не могу долго находиться в унынии. Вечный двигатель. Все время нужно шевелиться.
Так я отбрасываю меланхолию по несбыточному и радуюсь скорой встрече с дорогим другом. Вернее, подругой. Такой же самовольной заразой, как и я!
У нас в поместье есть конюшня, где обитает моя любимица – великолепная чистокровная арабская кобыла.
Подарок отца, по которому я соскучилась.
Все никак не могу дойти до Демоницы.
Моя любимица меня успокаивает. Когда запрыгиваю на ее черную лоснящуюся спину, чувствую себя ветром. Свободным. Резким. Мчащимся туда, куда пожелает.
– Мария. Экипировка полная, – скупо чеканит слова отец.
– Я знаю.
– Я люблю тебя, Веснушка, – называет меня моим детским прозвищем Рора.
– И я, очень…
Отлипаю от мамы и хватаю со стола яблоко. Кусаю, смачно чавкнув.
Предвкушаю азарт и кураж, стремлюсь быстрее слинять.
– Я поскакала, – весело ставлю в известность предков.
Реально оденусь соответственно и пойду повидаюсь со своей Демоницей.
– Осторожнее только, – предупреждает мать и бросает на меня беспокойный взгляд.
Она не одобряет нашего с отцом увлечения лошадьми, вечно беспокоится…