скачать книгу бесплатно
Анжела от комментариев воздержалась.
В этот день Майкл вежливо проводил его до дверей кабинета.
– Я прекрасно понял, что что-то не клеится, – сказал он, понизив голос. – Послушай, ты действительно отдохни и подумай над моим предложением.
Вернувшись домой, Джонатан побросал в дорожную сумку минимум необходимых вещей, прыгнул в свой старенький белый «шевроле» и выехал на шоссе номер 101, которое вело на юг. Утренний туман уже рассеялся, и ослепительно-голубое небо показалось ему огромным.
6
– Итак, с нами снова Ева Кэмпбелл, наш специальный корреспондент на корте «Флашинг Медоус».
– Да, Тони, представьте себе, Остин Фишер только что выиграл первый тур US Open. Он одним махом справился с симпатичным австралийцем Джереми Тейлором, игроком, который занимает сорок третье место в мире. Безупречный матч, по трем сетам счет 6:2, 6:4, 6:3. Остин Фишер стоит рядом со мной…
– Ты что, всегда ешь, уставившись в телевизор? – сказала Анжела.
Они сидели на террасе кафе возле открытого окна, и Майкл не сводил глаз с экрана телевизора, что висел внутри на стене.
– Бьюсь об заклад, что он выиграет турнир.
– Гениально! – пропела Анжела со своим неподражаемым сарказмом.
– Имей в виду, он побил рекорд побед в турнирах Большого шлема, он…
– Это в корне изменит мою жизнь.
С этими словами она взяла с тарелки гамбургер и впилась в него зубами.
– Ну признайся, это же неверо…
Анжела, с полным ртом, перебила его:
– Хлоя перестанет будить меня по ночам, ей не будут больше сниться кошмары…
– Подожди…
– Клиенты станут подписывать контракты не торгуясь…
Майкл прыснул со смеху:
– Анжела…
– Да нет, валяй, продолжай смотреть. Меня же тут нет…
– Слушай, ну экран болтается у меня перед глазами, и невозможно не смотреть…
– В любом случае ты с успехом сопротивляешься желанию поговорить с дамой, которая сидит напротив.
Майкл расхохотался:
– А ты, похоже, вовсе не собираешься делать из меня новую мишень для разрядки дурного настроения…
Анжела тоже улыбнулась. Майкл налил ей вина.
– Как думаешь, Джонатан быстро вернется или застрянет? – спросила она.
– Уверен, что вернется.
Анжела нахмурилась:
– Прошлый раз ты думал как раз наоборот…
– Да… но я считаю, что он с собой справится и вернется к работе. Видишь ли, чем больше я об этом думаю, тем больше прихожу к выводу, что он из тех, кому нужно за кого-то или за что-то зацепиться. А здесь он все время в связке с жизнью.
– Ты что, решил испортить мне настроение и меня же в этом упрекнуть?
Майкл улыбнулся:
– Да нет… просто я думаю, что ты попусту тратишь время на всякие надежды. Напрасный труд.
– Ты, видно, и в самом деле хочешь испортить мне аппетит?
– Ну ясно же было, что у вас сложилась невыносимая ситуация…
Анжела вздохнула и откусила еще кусок гамбургера.
– До чего же все мужики подлецы и трусы…
– Благодарю за обобщение…
– И абсолютно не способны брать на себя ответственность…
– Ну, о Джонатане этого не скажешь.
Анжела пожала плечами:
– В тот день, когда я вошла в дом и обнаружила там какую-то девицу с голой грудью, знаешь, что он мне заявил? Никогда не догадаешься.
– Ну и что он заявил?
– «Это не то, что ты думаешь… это наша новая няня… я наконец нашел…»
Майкл снова улыбнулся:
– Должно быть, это вызвало у тебя шок.
– А я его спросила, уж не подверг ли он няню тестированию на лактацию. Для девочки семи лет.
Майкл расхохотался.
Анжела откусила еще кусок и принялась жевать, глядя в пустоту.
– А хочешь, я тебе кое-что скажу? – спросил Майкл, немного отдышавшись.
– Валяй.
– Если бы я был на твоем месте, то это я ушел бы из компании. Чтобы раз и навсегда перевернуть эту страницу.
– Это моя работа. И я рада, что сюда пришла…
– Я только высказал свое мнение.
– Ни за что в жизни! Слышишь?
– Да я просто так сказал…
– А мне теперь придется поднимать Хлою в одиночку, и я же еще должна искать новую работу, а время бежит… Еще чего!
– Мне твоя реакция понятна, но тебе надо подумать о своих интересах абстрактно, а не только в зависимости от Джонатана.
– Не вечно же мне приносить себя в жертву…
Майкл отпил глоток вина.
– Послушай, ты не спеши и подумай. Если изменишь мнение, скажи мне. Может, у меня будет к тебе одно предложение.
Камера вышла из режима зума, и стало видно всю террасу целиком, а потом Райан ее вообще выключил.
Это не шло ни в какое сравнение со вчерашней съемкой, где Джонатан на четвереньках, шаг за шагом вырывает с корнем клевер и поливает лужайку гербицидом, как и все. Он выглядел таким идиотом, что Райан сразу расхохотался. Видео имело успех: сто четырнадцать лайков и семнадцать комментариев.
Райан отхлебнул глоток кока-колы.
На террасе он заметил двух молодых парней, занятых оживленным разговором. Он навел микрофон, настроил звук и включил камеру.
7
Шоссе номер 101 идет вдоль берега залива Сан-Франциско километров двадцать, потом сворачивает в сторону и часа через два пути снова возвращается к океану в районе Монтерея[6 - Монтерей – город в Калифорнии на берегу Тихого океана.]. Дальше к югу растительность становится все гуще и пышнее и пейзажем завладевают сосны, источающие аромат отпуска.
Солнце стояло еще высоко, когда старенький «шевроле» Джонатана въехал в аллею, обрамленную кипарисами и бугенвиллеями[7 - Бугенвиллея – очень красивое декоративное растение из семейства лиан. Цветет сплошным покровом цветов, в основном оттенков от розового до темно-малинового.]. Из-за поворота вынырнул дом, где жила его тетушка. Белый домик в обрамлении зелени излучал истинное непритязательное очарование.
Джонатан выключил двигатель и открыл дверцу. Нежный аромат цветов сразу вернул его на тридцать лет назад. Ему тогда было шесть лет, они с родителями только что вернулась из Франции, и его впервые привезли к тете Марджи. Едва он вылез из машины, его сразу околдовал запах роз, клематисов и жимолости, который окутывал домик райским ароматом, будто бы какая-то фея рассыпала над домом и садом пригоршню волшебного порошка. И теперь, тридцать лет спустя, цветы источали тот же аромат и будили те же чувства.
Джонатан пошел к дому. Под ногами поскрипывал гравий. Метрах в ста внизу, прячась за ветвями столетних сосен, потрепанных ветрами множества зим, спал темно-голубой океан.
Тетя Марджи появилась на крыльце с той же улыбкой, какой ее лицо лучилось тридцать лет назад, когда они увиделись впервые. Глаза все так же сияли радостью, живостью и даже озорством, не свойственным людям ее возраста.
Жизнь ее была полна диковинного и необычного. Джонатан знал, что она трижды была замужем и профессий имела примерно столько же, сколько и мужей. Во-первых, археология: она занималась изучением строения черепа первых обитателей планеты, предпочитая людям окаменелости, и проработала в профессии больше двадцати лет. Потом она заявила, что живые люди гораздо интереснее мертвецов, и принялась изучать биологию. После нескольких лет работы в лаборатории она создала собственный фонд, суть деятельности которого Джонатан представлял себе смутно. Какие-то исследования в областях, давно заброшенных наукой. Она уже лет десять как вышла на пенсию, но оставалась почетным председателем фонда. У него было подозрение, что она никогда всерьез не перевернет эту страницу и будет поддерживать контакт с исследователями.
– Твоя комната готова, – сказала Марджи. – Можешь оставаться, сколько захочешь!
Они обнялись.
– От тебя уже давно не было известий, – сказала Марджи. – А потому я сделала вывод, что у тебя, наверное, не так уж много неприятностей.
– Марджи!
Она коротко рассмеялась. Конечно, она была права, и в глубине души Джонатан почувствовал себя виноватым: он действительно редко навещал тетку без повода, хоть и очень ее любил. Наша суматошная жизнь порой вынуждает нас оставлять без внимания тех, кого мы любим.
– Я месяц назад получил от тебя письмо и хотел ответить, да все времени не было…
– Рада тебя видеть, ты совершенно правильно поступил, взяв отпуск. Нельзя все время крутить педали, упершись лбом в руль: от этого дуреешь.
Он получил во владение приготовленную для него комнату на втором этаже. Комната была чудесная, с белыми стенами и очаровательной, давно вышедшей из моды мебелью, выкрашенной в пастельные тона. Воздух в комнате чуть застоялся. По стенам повсюду были развешаны картины, гравюры и старые фотографии, сделанные в Индии, в Египте и на Ближнем Востоке – в тех местах, где хозяйка дома побывала с археологическими экспедициями. На столике в изголовье кровати лежала книга Карла Ясперса[8 - Карл Ясперс (1883–1969) – немецкий философ, психолог и психиатр, один из основных представителей экзистенциализма, создатель теории осевого времени.]. Джонатан подошел к окну и распахнул его. Петли слегка скрипнули, и комнату наполнили ароматы сада. Вид на океан открывался потрясающий. За пышно разросшимся садом уходила в бесконечность густая синева. Джонатан высунулся из окна и полной грудью вдохнул лазурный воздух.
Шум и грязь большого города казались ему теперь далекими, как и все треволнения его работы.
Наутро он был неприятно удивлен, обнаружив очередную неисправность в автомобиле. Внутри сразу вспыхнул протест, граничащий с яростью: неужели беды и здесь его настигнут? Что же, значит, он обречен от них отбиваться до конца дней? Может, и вправду у него такая судьба?
– Ну что, так и будешь еще двадцать лет об этом вспоминать? – насмешливо спросила Марджи, заметив его замешательство.
– О чем?
– Да об этой поломке.
– Ну… да нет, конечно. С чего бы?
– Ну и забудь сразу же! – хитро заявила она.
Он удивленно на нее уставился.
Она смотрелась такой тоненькой и хрупкой рядом с красивой стелой, стоявшей в этом уголке сада. Стела была точной копией той, что она когда-то нашла в Аравии в самом начале своей карьеры. Изящно высеченный обелиск покрывали надписи на арамейском языке.
– И не говори мне, что эта железяка способна повлиять на твое настроение!
– Главное, теперь придется звонить владельцу станции обслуживания, сетовать, что ремонта надолго не хватило, снова злиться, торговаться, может, и пригрозить… Устал я со всеми бодаться.
Марджи рассмеялась.
– Не вижу, что тут смешного.
– Ох, бедняга ты мой!
– Ну что ты смеешься?
– Ты мне сейчас очень напомнил моего первого мужа! Ему жизнь тоже представлялась непрерывным сражением, где ежеминутно надо было выстоять. А моя обычная жизнерадостность приводила его в бешенство. Он считал меня везунчиком, счастливицей, которую все беды обходят стороной, в то время как на него они сыплются непрерывно и он ежедневно должен от них отбиваться. И только под конец жизни до него дошло, что большинство невзгод были следствием его взгляда на мир, а не причиной.
Она ушла в дом, оставив Джонатана один на один с решением проблемы, которое ему, кстати, показалось не особенно удачным.
– А пока, – крикнула она из кухни, – можешь взять мой старый драндулет: ему невредно будет размяться. Я его вывожу из гаража примерно раз в неделю, когда езжу за покупками, и он, должно быть, смертельно скучает.
