скачать книгу бесплатно
– Здравствуйте, – кивнул Рубин и обратил внимание, что руки? никто не подает.
– Наши все вон там собираются. Я сказал, чтоб ждали информацию на парковке, – показал кивком Калугин.
– Дмитрий Павлович, а что происходит? – посмотрел на него Рубин.
– А, так ты еще ничего не знаешь? Я думал, наши тебе уже рассказали.
– Да я только приехал. И ничего не понимаю, – начинал раздражаться Рубин.
– Понимаешь, Григорий Степаныч, думали, беда далеко, а оказалось, совсем рядом. Бумагу читал неделю назад? Я еще собирал вас в кабинете узким кругом, – Калугин смотрел ему прямо в глаза.
– Конечно, помню. Сказали еще довести до персонала. Я и проинструктировал своих, – ответил Рубин, явно не понимая, что имеет в виду главврач.
– Ну? – Калугин не отводил взгляд.
– Вы что, хотите сказать? Вы хотите сказать… Нет, но это же невозможно! Этого не может быть! – Заведующий реанимацией смотрел в сторону больницы, потом опять на Калугина, подошел совсем близко к главврачу и негромко продолжил: – PK (пэ-ка) – вирус?
– Да. Есть подозрение, что именно он, – так же тихо ответил Калугин.
– А, еще не точно? Еще может быть…
– Гриша, ничего не может быть. Это он. Других вариантов нет. В больнице все дохнут один за другим. Это именно он, этот чертов PK (пэ-ка) – вирус.
– Дима, но это невозможно. У нас? Откуда? Может…
– Может не может. Гриша, это он. За два-три часа в больнице симптомы у многих, – перебил его Калугин.
– Откуда?! Ну откуда он у нас? – не мог поверить Рубин.
– Откуда? Может? Кто? Не слишком ли много вопросов у заведующего реанимацией? – вмешался в их разговор полковник.
– Напрасно вы, Сергей Петрович, горячитесь. Григорий Степаныч – кандидат наук, отличный врач и у всего коллектива пользуется заслуженным авторитетом, – заступился Калугин.
– Я не просил у вас резюме на врача. Просто я вижу, что он сильно сомневается в ваших словах. Не так ли? – полковник взглянул на Рубина.
– Да, я сомневаюсь и не хочу в это верить, потому что знаю, чем это может закончиться.
– Тогда подойдите к забору и взгляните на подъезд к приемному покою. Идите, идите. Капитан, дайте больше света! Пусть посмотрит! – крикнул полковник.
Двое солдат расступились, и Рубин медленно подошел к кованым прутьям забора. Когда дальний свет фар двух автомобилей разрезал ночную тьму, показались две машины «скорой помощи», стоящие на подъеме у приемного покоя. В открытые двери одной из них было видно, что водитель сидит неподвижно. Казалось, он просто спит за рулем. Входная дверь в приемный покой была открыта, внутри горел свет. Около двери, прямо на асфальте, прислонившись спиной к стене, сидела женщина в белом медицинском халате. Лицо ее и халат на груди были в крови, что говорило о сильном кровотечении из носа и рта.
– Сто тридцать туристов, прибывших из Африки в страну, изолированы. У сорока наблюдаются симптомы. Бурунов из приемного покоя успел мне позвонить и дать описание поступивших больных. Я дал распоряжение закрыть больницу и заблокировать двери, – негромко сообщил Калугин, подойдя к нему.
– Андрей там? Так это же… Ты понимаешь, что им всем…
– Я все понимаю, Гриша. Но другого выхода не было. Ты же представляешь, что будет, если вирус выйдет из больницы?
– Я понимаю. Но, черт возьми, откуда он у нас?
– Ну я же тебе говорю. Туристы, мать их. Известно, что эта парочка сбежала из изолятора в Подмосковье. Пассажиры самолета, на котором они летели, инфицированы. Многие в критическом состоянии.
– Так они что, из нашего города?
– Нет. Они взяли такси, ехали в деревню соседнего городского округа. Водителю стало плохо, и на въезде в город они встали. Двое мужчин ехали за ними и заподозрили неладное. Остановились, начали оказывать помощь, вызвали скорую. Пока медики приехали, один из мужчин потерял сознание и у него проявились симптомы. Туда же вызвали вторую бригаду. Оттуда их всех к нам и доставили.
– Туристы, мать их! А есть уверенность, что никто не поехал дальше?
– Надеюсь, что все здесь. Бурунов сказал, что они больше ни с кем не контактировали. Он как раз их опрашивал в приемном покое. Хорошо, что обратил внимание на симптомы и клинические проявления. Ну а через два с половиной часа все стало ясно. – Калугин посмотрел в сторону больницы и добавил: – Теперь ты понимаешь, что мы в шаге от апокалипсиса?
– Неужели это не сон? – Рубин провел ладонью по лицу. – Я пойду к нашим.
– Да, хорошо. Я сейчас с военными и полицией посовещаюсь и подойду, – ему вслед сказал Калугин.
Подойдя к группе коллег, тихо обсуждавших происходящее, он поздоровался со всеми и отошел к автобусной остановке в метрах двадцати. Присев на скамейку, достал из кармана пиджака сотовый телефон. Реальность происходящего никак не укладывалась в сознании. Предчувствие чего-то страшного и неотвратимого нарастало как снежный ком. «Что делать? Семья. Наташа, дети. Они сейчас мирно спят, не подозревая о грозящей всем катастрофе. Позвонить? Предупредить? Пусть уедут немедленно. Куда? Да хотя бы в деревню к теще. Нет, Наташа не поверит. Надо будет ехать убеждать. Потом начнется: работа, учеба; надо всех предупреждать, иначе не поедут. И всё, вот она паника в городе. Что же делать?» – размышлял он, крутя в руке телефон.
– Григорий Степанович, что же теперь будет? – присела рядом с ним женщина.
– Не знаю, Галина Михайловна, не знаю, – задумчиво ответил он.
– Тоже думаете о своих? Предупредить хотите? – посмотрела она на телефон в его руках.
– Да даже не знаю.
– Не пытайтесь, не поверят. Я позвонила мужу, сказала, чтоб детей собирал и уезжал к моей сестре в Подмосковье.
– И что? – Рубин взглянул на нее.
– Послал. Сказал, чепуха какая-то и чтоб спать не мешала, завтра на работу.
– Ну да, кто ж в такое поверит? Сам бы не поверил, – ответил он и обратил внимание, что к остановке подошли все остальные.
В руках Рубина заиграл сотовый, и он ответил на звонок, лишь отойдя на несколько шагов в сторону. Буквально через две минуты вернулся к остальным и посмотрел на Калугина. Тот жестом позвал всех поближе, после чего начал говорить:
– Коллеги! Военные привезли противогазы и респираторы. У нас всего три противовирусных костюма, которые доставлены из фельдшерского пункта дома престарелых. А через два часа прибудут воинские подразделения химической защиты. Специалисты Минздрава будут здесь часа через три. Пока же нам необходимо отправить внутрь одного человека, который сможет описать нам картину случившегося в больнице. Известно, что на пятом этаже, в неврологии, есть живые. Дежурная медсестра Жучкова связывается с нами по сотовому.
– Дмитрий Палыч, мои тоже живые, в реанимации. Лена Рябушкина до меня дозвонилась только что. Они с Юлей Тумановой на смене. Закрылись в отделении сразу же, как сообщил Бурунов, – сказал Рубин.
– Это хорошо. Нам надо, чтоб кто-то сходил с группой военных и передал оттуда, что вообще происходит. Приемный покой не отвечает. Я не могу приказывать, кто-то должен вызваться сам, – спокойно сказал главврач и окинул взглядом коллег.
В это время несколько солдат у забора закричали и машины снова включили дальние фары, осветив территорию больницы.
– Товарищ полковник! Товарищ полковник! Там движение! – воскликнул один из солдат.
– Вернитесь назад! Вернитесь в больницу! – закричал второй солдат и передернул затвор автомата.
Полковник приблизился к солдатам и, повернувшись в сторону врачей, позвал:
– Дмитрий Павлович! Идите сюда!
Калугин быстро подошел к полковнику, и следом за ним двинулась вся группа медиков.
– Дмитрий Павлович, один! Только вы! – крикнул полковник.
Главврач, обернувшись на подчиненных, сказал:
– Товарищи, подождите, постойте здесь. Я, если что, вас позову.
Уже около полковника он сначала посмотрел в сторону больницы, а затем повернулся и позвал:
– Григорий Степанович! Рубин! Подойди!
Пока тот подходил, еще один солдат передернул затвор автомата и заголосил:
– Назад! Остановитесь! Вернитесь назад!
– Гриша, это, кажется, твоя Рябушкина? – спросил Калугин, указав в сторону больницы.
Рубин увидел в свете фар медленно идущую к ним девушку в медицинском халате. Он присмотрелся и ответил:
– Да, это Лена! Лена Рябушкина, медсестра из моего отделения!
– Тогда остановите ее, иначе нам придется стрелять, – спокойно сказал полковник.
– Стрелять?! Вы что, с ума сошли?! Может, она не заражена?
– Гриша, не спорь! Останови ее! – смотрел на него Калугин.
Рубин подошел к забору, взялся за прутья руками и крикнул:
– Лена! Остановись! Не ходи сюда! Стой там! Это я, Григорий Степаныч!
– Григорий Степаныч, помогите! Мы здесь! Мы живые! В больнице много живых! – прикрываясь рукой от света фар, кричала девушка.
– Я слышу! Слышу! Ты только стой! Не подходи! – ответил Рубин, потом обратился к Калугину. – Она говорит, что там много живых.
– Ей надо вернуться в больницу. У меня приказ никого не выпускать. Слышите, ни-ко-го, – полковник зло смотрел на них.
– Выпустите меня! Я прошу вас! У меня ребенок маленький! Григорий Степаныч, скажите им! – взмолилась девушка, утирая слезы, и сделала два шага в сторону забора.
– Стой! Лена, не смей! Стой и не двигайся! Я тебя прошу, назад! – вновь крикнул Рубин сквозь прутья забора.
Девушка остановилась и медленно сделала два шага назад. В это время сквозь оцепление проехал микроавтобус черного цвета с зеркальными стеклами, через которые нельзя было увидеть, кто находится внутри. Автомобиль остановился на дороге напротив Рубина, Калугина и полковника. Боковая дверь машины отъехала в сторону, и из салона вышел короткостриженый мужчина лет сорока с трехдневной щетиной в темно-бордовой рубашке и черном деловом костюме. Рядом с ним шли двое бойцов спецназа в снаряжении и с укороченными автоматами в руках. Вид этой троицы вызвал неприятную дрожь в теле.
– Похоже, дождались на свою голову, – сказал полковник, глядя на них.
– Здравствуйте, товарищи. Центральный аппарат ФСБ России, подполковник Дроздов, – представился мужчина и тут же добавил: – Полковник Каратов, вы и ваши люди поступаете в мое распоряжение.
– Простите, но у нас с вами разные департаменты, так сказать, – не согласился Каратов.
– Эта бумага снимет все вопросы. Ознакомьтесь. – Дроздов протянул лист.
Полковник отошел в сторону и стал читать. Через минуту вернул документ и сказал Дроздову:
– Я все понял. Виноват. Командуйте.
– Я так понимаю, вы главврач больницы? – посмотрел Дроздов на Калугина.
– Да, Калугин Дмитрий Павлович, – представился тот.
– А вы кто? – повернулся подполковник в сторону Рубина.
– Заведующий реанимационным отделением этой больницы, Григорий Степанович Рубин.
– Хорошо. Теперь объясните, что происходит в настоящее время?
– В больнице есть еще живые люди. Один из наших врачей выходил на связь, но потом перестал. Вон там стоит медсестра, она просит выпустить ее. Говорит, что внутри еще много живых, – объяснил Калугин.
– Сколько времени прошло с момента заражения? – Дроздов глянул на свои часы.
– Почти четыре часа, – ответил главврач.
– Каратов, доведите до своих людей: если она сделает еще хотя бы шаг в сторону забора – огонь на поражение, – спокойно сказал Дроздов.
– Вы что?! Она может быть здоровой. Они были в отделении за закрытыми дверями, – вмешался Рубин.
– Сейчас лучшие умы по медицинской части бьются над изучением этого вируса. Результаты пока неутешительны. Мы не имеем права допустить выхода вируса за пределы больницы. Подразделения химической защиты с утра начнут дезинфекцию и зачистку. Если к тому времени кто-то останется жив, то их изолируют в специальные центры для изучения. Полковник, выполняйте.
– Понял, – ответил Каратов и пошел к офицерам.
В это время один из солдат крикнул:
– Она идет! Назад! Вернитесь назад!
– Лена, стой! Я тебя прошу, стой! Сделай два шага назад! – подбежал к забору Рубин.
– Карабас! – громко позвал Дроздов, и один из спецназовцев подошел к забору с приподнятым стволом укороченного автомата.
– Нет! Стойте! Что вы делаете?! Дима, останови их! – кричал Рубин.
– Гриша, это не в моей компетенции! – ответил Калугин.
– Григорий Степаныч, помогите! У меня ребенок маленький! Скажите им, я здорова! У меня нет симптомов! – Девушка плакала и вытирала слезы медицинской маской.
– Лена! Я тебя прошу, отойди назад на два шага! Я помогу, только не двигайся! – отвечал Рубин.
Девушка постояла и снова сделала шаг вперед.
– Карабас! – крикнул Дроздов.