скачать книгу бесплатно
– Франсуа заболел, и она отпросилась до вечера.
– Вечером до неё не будет никому никакого дела, можешь ей передать, пусть остаётся у себя. И бездельник Себастьян, тоже может не появляться. Мне сегодня нужна, только Лиз Фостер!
– Летаю от счастья!
– Полетаешь потом, а сейчас давай работай.
Лиз вышла от Балтазара. Кларисса объявилась, и вопрошающе смотрела на неё.
– Да не волнуйся ты так, – хотела сказать Лиз, но почему-то просто подмигнула ей, затем направилась к себе в комнату, закрыла за собой дверь, достала свой ноутбук, потом передумала, включила офисный компьютер с огромным экраном, закурила и начала готовить презентацию, от которой зависело многое, а возможно и всё. В промежутке она позвонила Хлое и сообщила ей приятную новость о том, что молодая мама, могла без угрызений совести наслаждаться обществом своего сына попросив только, чтобы та, предупредила Себастьяна – показываться на глаза Хемишу сегодня не стоит. Это могла бы совершенно спокойно сделать за неё Кларисса, но Лиз хотела совсем чуть-чуть, на несколько минут отвлечься, и потом снова засесть за презентацию. О своей находке – о Таше, она решила до следующего дня забыть. Сейчас нужно было сконцентрироваться на вещах поважней.
Важная вещь была готова ровно в пять вечера. Лиз перечитала все слайды и хотела было попросить Клариссу выпечатать завершённую работу, но потом решила что сначала, не мешало бы, показать её Балтазару, его не оказалось в офисе.
– Что – за привычка, пропадать, когда впереди деловая встреча, и осталось до неё всего полтора часа, а он ещё не видел исполненного задания. Когда же всё – таки он успеет его просмотреть? Так и быть, выпечатаю две копии, а затем окончательный вариант, когда Хемиш его одобрит.
Не успела она выйти из комнаты и посмотреть, не вернулась ли на рабочее место Кларисса, как в дверях показался Балтазар.
– Ну что, готово?
– Да.
Лиз открыла файл и стала внимательно следить за выражением лица Балтазара. Он, усевшись в её кресло и облокотившись на стол, быстро переходил с одного слайда на другой.
– Лиз, почему ты так не любишь цифры? У тебя нигде, кроме двух слайдов ничего не сказано о потенциальном росте прибыли. Хотя, с концепцией развития бренда всё отлично.
– Не люблю, потому, что, математические формулы я не очень понимаю, и они мне ни о чём не говорят.
– Ладно, мисс утончённость, цифры и обороты я возьму на себя. Нормально. Можешь печатать. Балтазар быстро вышел из комнаты.
– Можно попить кофе, напечатать успею за десять минут, – подумала Лиз, подошла к автомату с разнообразным ассортиментом этого напитка, забросила монетку и чуть не обожглась горячим кофе. Рана на ладони давала о себе знать. Кларисса, в конце концов, оказалась за своим столом, сидела, уткнувшись лицом в монитор.
– Я сейчас перешлю тебе файл, напечатай его в трёх экземплярах, ладно? – Обратилась она к Клариссе.
– Конечно. – Согласилась та.
Лиз удивляло то, с каким равнодушием Кларисса всегда отвечала на все её просьбы. Впрочем, не только её, но и всех остальных. Она всё выполняла правильно, но без всякого воодушевления.
Кларисса = Зомби! Точно! – Лиз развеселило это сравнение, и она вбежала к себе в комнату. А что, вполне математическое уравнение, может ради шутки вписать его в презентацию? Решив, что всё же не стоит, Лиз быстро сообразила, что оценить шутку сможет Хлое, и тут же ей позвонила. Хлое давилась со смеху, Лиз тоже. Придерживая трубку телефона, она, решив отхлебнуть глоток кофе из бумажного стаканчика, неловко взяла его больной рукой, стаканчик выскользнул у неё из рук, и горячая жидкость пролилась на стол и клавиатуру компьютера.
– Чёрт, Хлое, у меня тут кажется наводнение, я тебе перезвоню. Лиз быстро захлопнула крышку мобильника, и, не найдя ничего лучше, стала чистить стол бумагой. Только, встав из – за стола, она заметила пятна на своей юбке и сорочке. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Идиотка!!!! Она помчалась к Клариссе.
– Кларисса, умоляю, помоги, я пролила кофе на клавиатуру! И какой кретин решил поставить, этот чёртов аппарат в офисе! Нельзя быть такой неуклюжей, причём здесь аппарат! – пронеслось у неё в голове.
Кларисса достала какие-то странные непромокаемые салфетки, и стала усердно просушать стол и заляпанный компьютер. Но клавиатура, напрочь отказалась работать. Маленькие буквы не повиновались, мышка заглохла. Надо было всё сушить. Презентация так и осталась не посланной и не напечатанной. Ровно в шесть начиналась встреча.
– У тебя… Лиз пыталась ухватиться, за малюсенький шанс выбраться из надвигающейся катастрофы.
– К сожалению, у меня, как и у всех кроме тебя, для работы в офисе только ноутбуки. – Сообразив, о чём подумала Лиз, ответила Кларисса.
– Мне показалось или она рада?! – спросила Лиз у самой себя, и машинально вынула свой портативный компьютер из сумки. Можно было конечно перебросить файл себе на почту и выпечатать с ноутбука, но времени уже не было, в прихожей у Балтазара, слышались голоса.
– Ты лучше иди, наверное, им надо будет что-то предложить, чай, например, – сказала Лиз и поправила юбку, обращаясь к Клариссе. Два коричневых противных пятна на одежде, можно было увидеть даже с дальнего расстояния, без очков.
– Где Лиз? Кларисса, будь добра, попроси её к нам присоединится, спасибо, – услышала она голос Балтазара, и ей захотелось только одного: поскорей исчезнуть отсюда.
Естественно побег Лиз не удался, единственное, что она успела сделать почти в агонии – нанести помаду на губы.
– Будет что скушать, усмехнулась она и, хотя ноги будто отставали от туловища, всё же вошла в большую светлую комнату для встреч, где за одним концом стола расположились двое: мужчина – Грэхем О’ Кифи, и женщина – Анабель Соммерс.
Балтазар сидел на противоположной стороне и Лиз интуитивно опустилась на стул рядом с ним. Стол был большой и неуютный. Лиз деловито поправила свой ноутбук. Балтазар налил ей минеральной воды в стакан. Лиз пить не стала, хотя в горле у неё пересохло, хотелось хорошенько откашляться.
– Мисс Соммерс, Мистер О' Кифи, рад представить Вам, заместителя главного редактора журнала, мисс Лиз Фостер. Мы с Вами много раз встречались, а вот Лиз, вы видите впервые, она с Вашего позволения проведёт сегодняшнюю презентацию, Вы, конечно же, сможете задать любые вопросы, мы с радостью попытаемся исчерпывающе на них ответить. Надеюсь, после презентации, Вы увидите, потенциал проекта, который видим мы, и нам бы очень хотелось, чтобы наши мнения совпали.
Балтазар перевёл взгляд на Лиз. Лиз встала, улыбнулась, и, вспомнив, как её в университете учили окидывать взглядом аудиторию, прошла в центр комнаты.
Незнакомцы сдержано улыбались.
– Надо было – бы повернуть юбку, промелькнуло у неё в голове. Начинаю на счёт три. Раз, два, нельзя чтобы моя пауза слишком затянулась, и три!
– Спасибо Мистер Хемиш, – начала Лиз не слишком уверено.
– Она нервничает, – отметил про себя главный редактор. – Провалит презентацию, – убью. А если не убью, с удовольствием отдам на растерзание. Хотя Грэхем с Анабель сами её сожрут, с потрохами. А я буду сидеть, и наслаждаться, нет, я буду упиваться этим зрелищем. Где бумаги с презентацией, и почему она вдруг решила, выйти в центр комнаты, как какая-то школьница? Боже, что она несёт! Так, похоже, будет интересно! Представление в самом разгаре – констатировал Балтазар.
Лиз не обладала телепатическим даром, а потому мысли Балтазара до неё не дошли. Она пыталась в его сторону вообще не смотреть. Её аудитория состояла лишь из двух человек. Хемиш был не в счёт. По крайней мере, ей так казалось. С ним она разберётся потом, завтра, если конечно оно, это завтра – наступит.
– Если для Вас библия это «Elle», «Vogue», «L'Officiel» и «Harper's Bazaar», то вы вряд ли найдёте в «Stones» то, что ищете. Множества модных фото – сессий, всевозможных новинок с показов мод или же советов как постричь чёлку, здесь не было, нет, и надеюсь, в обозримом будущем не будет. Это журнал не только для женщин, или только для мужчин. Это журнал, который с удовольствием читают и мужчины и женщины. Люди, которые живут также как мы с Вами, а может гораздо лучше или гораздо хуже нас. Они работают, влюбляются, расстаются, растят детей, обожают, допустим, шоколад с орехами, любят смеяться и хохотать до слёз, предпочитают одиночеству шумные компании, могут целый день просидеть за книгой или перед телевизором, ходят в кино или театр, любят петь, пить и танцевать, курить кальян, а потом запивать зелёным чаем с орехами. Не очень жалуют вниманием политику, обожают животных как вообще, так и своих домашних питомцев в частности. Любят путешествовать. Любят, и жить не могут без своих друзей. Любят думать, искать и находить ответы на сложные и простые вопросы. Мыслят, имеют чувство юмора и здоровую толику цинизма. Курят или бросили, сбросили или набрали вес, бегают или плавают по утрам, или просто играют в компьютерные игры.
Они боятся, сомневаются, переживают, плачут, не уверены, что же будет завтра, и иногда им кажется, что всё лучшее уже позади. Они бывают чуточку рассеянны, но всё же своим духом они авантюрны и рискованны, а поэтому я уверена, они заслуживают, чтобы у них был «Stones». О финансовой стороне, о подсчётах и ожидаемой прибыли, Вас проинформирует мой коллега мистер Хемиш.
Лиз выдохнула. Ей хотелось пить. Она вернулась на своё место, и села, близко придвинув стул к столу.
– Спасибо Лиз, за такую информативную, всеобъемлющую разработку вопроса, – с едва уловимой насмешкой в голосе поблагодарил её Балтазар и начал свою часть презентации. Анабель всё время что-то записывала, Грэхем внимательно слушал, и, как показалось Лиз, удовлетворительно кивал головой.
Что эти двое делали, когда она выступала экспромтом со своей речью, Лиз совсем не помнила. Да, провалы в памяти ни к чему хорошему точно не приведут, грустно – подумалось ей.
– Мы бы хотели продолжить нашу беседу за ужином, – вдруг высказался Грэхем О' Кифи, и оказалось, что вечер пока ещё только начинается.
– С большим удовольствием – согласился Балтазар.
– Лиз, конечно же, к нам присоединится. Не так – ли, Лиз?
– Да, обязательно.
– Давайте встретимся через час в «Гиппо» на бульваре Монпарнас, – предложил Балтазар.
– Договорились! Замечательно! – Анабель заметно оживилась известием о предстоящем ужине, в отличии от Лиз, которая и так недолюбливала деловые ужины, а сейчас чувствовала себя жутко уставшей, но деваться опять было некуда. Проводив гостей, Балтазар вернулся в комнату для встреч. Лиз сидела у стола и нервно курила.
– Фостер, здесь не курят, ты забыла? Я думал, ты бросила.
– Нет, я прекрасно помню и знаю. Вчера не курила, сегодня с утра снова курю. Причём тут курение, нужно запретить, пить кофе, вот это точно!
– Кстати, почему ты поменяла программу презентации, она ведь была немножко другой?
– Немножко?! Я всё поменяла! Пролила, чёртов кофе на клавиатуру, и она заглохла!
– Имей в виду Лиз, если нас прикроют, это будет твоя вина!
– Совсем нет, Хемиш, во всём будет виноват этот дурацкий кофе!
– А ты возьми и напиши, когда тебя с позором выгонят, что в твоём увольнении виноват не я, не акционеры, а тонизирующий, вкусный, чёрный напиток.
– Обещаю, что напишу. Если до того не стану инвалидом, потому – что, свою правую руку, я уже не чувствую, а ты всё время лезешь с нотациями и ехидничаешь!
– Я не ехидничаю, я тобой восхищаюсь, хотя выглядишь ты с этими пятнами на блузке, совсем не так как подобает моему заму.
– А как подобает заму?
– Ну, в мокрой полосатой пижаме, например.
– Иди к чёрту!
– Я понял, что это твоя любимая фраза. Ну что, пошли? Поедем на ужин, на моей машине?
Ничего не ответив, Лиз вместе с Балтазаром вышла на улицу, и, подойдя к его машине, открыла переднюю дверь. Уверена она была только в том, что предстояло провести минимум часа два в обществе людей, которые были ей не очень симпатичны, включая того, кто сидел за рулём и напевал себе под нос какую-то старую песенку из репертуара Фрэнка Синатры.
Глава 4
Как и следовало ожидать, утром в субботу у Таши болела голова. Она не просто болела, она раскалывалась. Никому, включая её пса, до этого не было никакого дела. Пёс весело бегал по квартире, предвкушая долгожданную прогулку.
Таша влезла в джинсы, напялила на себя толстую, тёплую, но неудобную куртку цвета хаки, которая больше подходила для полярных экспедиций, подняла капюшон отороченный мехом, быстро взглянула на себя в зеркало и хотела было крикнуть матери, что в парк сегодня не собирается, но потом вспомнила: мать на неделю уехала на конференцию во Флоренцию, так что сообщать о своих планах было некому, и Таша вышла с оживлённо прыгающей собакой за дверь.
Ей совсем не хотелось гулять, хотелось залечь в постель и выспаться, проспать этак неделю, а потом, проснувшись обнаружить, что вся история с проклятым письмом в журнал – просто плохой сон. Когда она о чём – то нервничала, её всегда клонило ко сну. Марго говорила, что это нормальная реакция организма на стресс. Такая вот защита. Организм требовал сна, желудок китайской пищи, а обезвоженная кожа лица срочно нуждалась в новом креме. Дойдя до ступенек у входа в парк, Таша решила, что лучше забыть о своей досадной ошибке и перестать заниматься самобичеванием. Ну не станет она писательницей и что? Возможно, всё к лучшему, всё произошло именно так, как и должно было произойти. Чудес и счастливых случайностей наверно всё же не бывает. Или они происходят, но с другими людьми, во всяком случае, она уж точно к их числу не принадлежит. Все те, с кем её свела судьба, это – обыкновенные люди: счастливые, несчастные, довольные или не очень, тем, что у них есть, но они не сидят, сложа руки, и уж тем более не ждут чуда, а если и ждут, то слишком хорошо это скрывают.
Возвращаясь к дому, несмотря на усиливающуюся головную боль и недосып, Таше постепенно стало совсем противно от того, что чуда не предвиделось. Придётся смириться с тем, что никакого чуда в виде новой работы, нового незапланированного путешествия или новых отношений в обозримом будущем не маячило. Ни за горизонтом, в более дальней перспективе, ни сразу за углом своего дома, в ближней.
Если бы можно было прожить минувший день заново, если бы можно было всё вернуть на несколько часов назад. Всего на каких-то несколько часов, тогда вместо не отпускающей мигрени, у неё могло бы быть сейчас совсем другое настроение, весёлое, а не гулкая пустота, поднимающаяся от желудка к горлу, превращаясь по пути в комок обвинений в свой адрес. С другой стороны, не случилось, ну и пусть. У Марго тоже многого не случалось, и у Насти, и у Эрики. У всех ведь бывают неудачи, и ничего особенно нового в этом нет, но неудача по собственной дурости, это всё-таки немножко другое. Винить и казнить себя трудней.
– К сожалению, перемотать историю с письмом назад, уже не получится, лучше прикупить сладостей и выпить чего-нибудь горячего. Наверное, это лучшая идея, которая пришла мне в голову, а потом посмотрим – успокаивала себя Таша. Из внутреннего кармана куртки послышался звонок.
– Таш, привет! – Звонила Эрика.
– Гуляешь?
– Ну да, уже возвращаюсь домой. А ты как?
– Да, ничего. Слушай, пойдём в китайский ресторан, а вечером к нам, на традиционный прощальный ужин, только я боюсь, Гийом до него не дотянет, у него жуткое похмелье.
– Вообще-то я тоже собиралась тебе позвонить, когда встретимся?
– Ну, давай где-то через час, девочкам я сама позвоню, ты же знаешь, пока они приготовятся, наступит следующее тысячелетие!
– Точно, ну пока, увидимся!
– Пока Ташка! Только, пожалуйста, постарайся не опаздывать!
Смешно, когда Эрика просит не опаздывать, ведь это у неё своеобразное восприятие времени. Не опоздать, значит для неё быть на условленном месте, минут через сорок. Её всегда всюду ждут, и она всегда извиняется.
До наступления следующего тысячелетия по понятиям Эрики было ещё целых два часа, то – есть, Таша вполне успеет побаловать себя горячими булочками прямо через дорогу от её дома, и выпить кофе, у себя на кухне. В системе её ценностей, булочки занимали твёрдые передовые позиции, особенно тогда, когда на душе было гадко, как сейчас.
Таша укоротила поводок, и подошла поближе к пешеходам собиравшимся, как и она переходить дорогу к вожделенным, хрустящим тёплым булкам. Её лабрадор Гриффин возбуждённо махал хвостом, ура! Мог бы он прокричать, если бы он был человеком, приключения продолжаются! Мы ещё не возвращаемся домой! Таша с Гриффином быстро зашли в кафе, где продавались её любимые сладости. Кое-где сидели посетители, но до обычного полуденного столпотворения было рано. Официантка Сусанна, которая жила с детства по соседству с Ташей, приветливо ей улыбнулась, и, положив в шершавый пакет разные вкусности, протянула ей.
– Ну как дела Наталья?
– Хреново! А у тебя?
– Так же, но мой учитель йоги говорит, что жаловаться нельзя, нужно посылать только позитивные импульсы.
– Ты ходишь на йогу?
– Уже целых три занятия! И всем рекомендую, повышает самооценку за – раз! Пессимизм улетучивается!
– А если серьёзная нехватка этих как ты сказала, позитивных импульсов, что тогда?
– Ну, тогда, всегда можно запастись, шоколадными пирожными, как ты сейчас.
– Это тебе тоже инструктор по йоге посоветовал?
– Да нет, это я тебе на личном опыте советую.
– Наши личные опыты как нельзя совпадают. Ну, пока, я побежала!
– Давай, пока, тумбочка!
Тумбочкой Сусанна всякий раз обзывала растолстевшего пса, но Таша на неё не обижалась. Выйдя из кафе, Таша чувствовала себя чуть-чуть лучше.
– Может и мне стоит пойти на занятия йогой, и тогда, в один прекрасный день я переберусь в Индию, и буду с высоты какой-нибудь горы размышлять о бренности бытия, не волнуясь о своей неудавшейся карьере! – пронеслось у неё в голове.
Додумать свой новый образ отшельницы Таша, идущая по улице и пытавшаяся обходить лужи, не успела: из банковского паркинга, в пяти минутах до её дома, выскочил огромный чёрный джип. Таша отскочила, пытаясь увернуться от наезда. Она почувствовала пронизывающую боль, потом услышала скрипящий звук затормозивших машин, ругань, и скулёж собаки. Шоколадные булочки валялись в луже неподалёку.
Очнувшись, Таша обнаружила, что сидит на деревянном стульчике у какого – то ларька, а над ней склонились незнакомые лица, которые внимательно всматриваются ей в лицо. Таша узнала продавщицу газет, а вот с виду молодого человека в куртке и огромных ботинках на толстой подошве, она видела впервые.
– С вами всё в порядке? – Спросил он по – английски.
– По – моему, да, а где мои очки? – Ответила она.
– Таша! – затараторила вдруг, продавщица газет. – Он тебя чуть не переехал насмерть!
Обладатель громадных ботинок дотронулся до Ташиной головы.
