скачать книгу бесплатно
Чарт озадаченно скривил рот.
Я пожала плечами:
– Мы должны проявить свою природную силу, придя на церемонию голодными и усталыми.
Чарт поерзал на своей подстилке.
– Глу… по. – Он глубоко вздохнул, а затем прислонился к дровяному ящику и уставился на меня. – Завтра утром придешь… попрощаться? – Чарт взял меня за запястье. – Придешь… попрощаться… перед церемонией? Обещаешь?
Чарт знал, если меня выберут, я уже не вернусь. Адепта забирают прямиком в Зал его дракона. Новый дом. Новая жизнь. Меня прошиб пот, а по телу побежали мурашки: завтра я могу стать учеником заклинателя.
– Обещаешь? – повторил Чарт.
Я кивнула, не в силах говорить из-за вставшего в горле комка.
Чарт отпустил мое запястье, и его рука повисла в воздухе.
– Расскажи… еще раз… какой он… Зал Дракона-крысы.
Я видела Зал лишь однажды. Несколько месяцев назад во время тренировки мастер Ранн провел нас по Кругу драконов, системе залов, опоясывающих внешнюю границу императорского дворца. Каждый зал был расположен строго в том направлении, которому покровительствовал его дракон, и являлся домом и рабочим местом для заклинателя и его ученика. Зал Дракона-крысы располагался на северо-северо-западе круга, и пусть он и не был самым большим и роскошным, все равно своими размерами он в три раза превышал дом учителя. Нам не позволили зайти внутрь, но мастер Ранн разрешил нам передохнуть пять минут в саду, отмечавшем прежнее положении Зала Зеркального дракона. Пятьсот лет назад зал сгорел дотла, в траве виднелись лишь каменные очертания фундамента. Мы с Диллоном прошли по периметру и поразились числу комнат.
Чарт закрыл глаза и приготовился слушать.
– Врата охраняют две серые каменные статуи Дракона-крысы, – начала я, пытаясь вызвать в памяти тот краткий миг, когда я увидела зал. – Они выше меня и вдвое шире. Одна держит в когтях компас заклинателя, другая – три священных свитка. Когда проходишь мимо, статуи следят за тобой каменными глазами. За воротами двор, мощенный одинаковыми темными булыжниками, он ведет к…
– Ума не приложу, чего ты утруждаешься, – раздался голос Ирсы. Я открыла глаза. Рабыня стояла в дверях и отряхивала подол. – Этот уродец тебя даже не понимает. – Она старательно пригладила свернутую в кольцо косу.
Мы с Чартом переглянулись. Слуга мельника явно отправился домой довольным.
– Шл… ю… ха, – громко произнес Чарт.
Ирса скривилась, передразнивая парнишку, и принялась повторять про себя невнятные звуки, сразу не сообразив, что же они означают. Чарт глянул на меня и затрясся от смеха. Я улыбнулась, а Ирса отпрянула.
– Урод! – зло выплюнула она, складывая пальцы в защитном жесте. Затем повернулась ко мне: – Хозяин сказал тебе, как вернешься, идти сразу к нему. – И ехидно прибавила: – Хотя он не ожидал тебя так рано.
– Где он сейчас? – спросила я.
– В Лунном саду. На главной платформе. – Ирса хитро улыбнулась. Она знала, что мне не разрешалось входить в Лунный сад, сам учитель мне запретил. – Он сказал, как только вернешься.
Я схватилась за край стола и поднялась. Послушаться запрета или послушаться приказа немедленно найти учителя? Он не обрадуется, что я так рано вернулась. А уж прочим новостям и подавно.
– Ирса, займись своим делом, – сказал Куно. – Прекрати тратить время попусту, или я тебя поколочу.
Рабыня еще раз злорадно ухмыльнулась, а потом поспешила в темный коридор, связывающий кухню с домом.
В одном из ранних текстов заклинателей говорится: человек, поставленный перед выбором, расплачивается за него своей спиной. Учитель все равно на меня разозлится, войду я в сад или нет. И раз способа избежать его гнева нет, я пойду туда. По крайней мере, наконец я увижу сад, который его так прославил.
– Завтра, – пообещала я Чарту.
Он ответил мне своей застенчивой улыбкой.
Я перешагнула порог и вышла во двор. Слева возвышалась каменная ограда Лунного сада. Низкие кованые ворота изображали застывшего в прыжке тигра. Я пошла к ним, едва волоча ноги, так как предвкушала, какой силы гнев вскоре должен был обрушиться на мою голову. Есть много способов сказать правду – надо просто выбрать тот, который удовлетворит учителя. Сквозь ворота виднелась лишь дорожка, мощенная черным булыжником. Она вела к высокой стене из сланца. По поверхности стены струился искусно имитирующий настоящий водопад, чьи струи падали прямо в белую мраморную чашу.
Учитель создал сад как символ женской энергии, ходили слухи, что в полнолуние это место так красиво, что способно лишить мужчину его сути. Мне всегда было интересно, что в этом случае станет с человеком. Он превратится в женщину или вообще перестанет быть человеком? А может быть, станет кем-то вроде гвардейца теней? Или кем-то вроде меня?
Замка на воротах не было. Я на удачу, а может быть, моля о защите, погладила мощное тело тигра и распахнула створку. Черная дорожка извивалась передо мной, словно река. Ступив на нее, я поняла, в чем дело: камни были выложены так, что постепенно переходили от матовых к полированным, в которых отражалось солнце. На насыпанном по другую сторону песке садовник граблями вычертил причудливые узоры. Я прикрыла за собой ворота и пошла к водопаду. Мои неверные шаги звенели, словно монеты в кошеле. Дорожка заворачивала за стену. На миг я замерла и прислушалась. За плеском воды в мраморной чаше различалось приглушенное журчание другого источника. Больше никаких признаков движения. Однако в глубине сознания я чувствовала тихий гул аккуратно сдерживаемой силы. Я свернула налево и прошла мимо стены в главный сад.
Здесь на песке то тут, то там были разложены черные и белые булыжники, образующие простые узоры, соединенные в сложную систему узкие каналы подходили прямо к деревянной платформе созерцания. Учитель стоял на коленях в самом ее центре, такой же строгий, как и окружающий его пейзаж. Я поклонилась, ожидая ответа. Он не пошевелился. В его худощавом теле я не чувствовала гнева. Я вздрогнула, заметив мелькнувшую над головой тень, посмотрела вверх… Ничего. Ни птицы. Ни облака. Но спазмы и боль в бедре стали как будто легче.
Учитель напрягся:
– Что ты здесь делаешь?
– Мне передали, что вы хотели меня видеть, учитель. – Я склонилась ниже. Боль не возвращалась.
– Почему ты так рано вернулась?
– Мастер Ранн решил, что мне больше не нужны тренировки, – осторожно ответила я.
– Тебе нельзя здесь находиться. Особенно сейчас. Энергии слишком сильны. – Он поднялся одним плавным движением. Потертое серебряное шитье на его тунике сверкнуло на солнце. – Идем, нам надо уходить.
Он протянул руку. Я поспешила навстречу и помогла ему спуститься с платформы.
Учитель замер, все еще держа в руках мою кисть:
– Ты их чувствуешь?
Я посмотрела на его вытянутое лицо. Из-за бритого черепа скулы выделялись еще невероятно сильно.
– Кого?
– Энергии, – с раздражением пояснил он.
Я склонила голову:
– Я чувствую поток энергии, текущей к платформе.
Учитель щелкнул пальцами:
– Это и новичок почувствует. Что-нибудь еще?
– Нет, мастер.
Я соврала, но как я могу объяснить тепло привидевшейся тени? Или мягкое прикосновение, забравшее боль?
Учитель хмыкнул:
– Тогда, возможно, мы преуспели.
Он развернулся и быстро пошел к дому. Я держалась чуть позади, осторожно ступая по гальке. Хотя бы теперь каждый шаг не отдавался болью. Мы миновали простой лунный алтарь – гладкий вогнутый камень, покоящийся на двух камнях поменьше, – окруженный небольшим мраморным амфитеатром. Галечная дорожка расширялась перед другой платформой, которая также служила ступенью в дом. Резные двери были открыты, позволяя увидеть высящиеся до самого потолка полки со свитками, шкаф и стол темного дерева. Библиотека учителя – еще одно место, куда до сегодняшнего дня мне запрещалось входить. Я помедлила, рассматривая полки. Учитель в свое время усердно натаскивал меня в литературе, я прочла все классические тексты и труды заклинателей, но мне хотелось узнать что-то еще.
– Не стой там и не глазей как дурачок, – произнес учитель, протягивая мне руку.
Я помогла учителю ступить на платформу. Рилла, мать Чарта и личная служанка хозяина, вышла из библиотеки и опустилась на колени у порога. Я впервые заметила серебряные пряди в ее аккуратной косе незамужней. Такая прическа считалась позором для зрелой женщины, но Рилла всегда носила ее с достоинством. Учитель протянул служанке ногу, и она сняла с него сперва одну потертую шелковую туфлю, затем другую и аккуратно поставила их на небольшой плетеный коврик.
– Нас не беспокоить, – приказал учитель, снова протянул руку, и я помогла ему переступить порог.
Рилла посмотрела на меня и вопросительно приподняла бровь. Я пожала плечами и, привалившись к косяку, поспешила снять собственные плетенные из соломы сандалии. Мои ноги были в грязи там, где в плетеной обуви были просветы. Я облизнула пальцы и попыталась оттереть ногу, но сделала только хуже.
– Стой смирно, – тихо сказала Рилла, вытащила из кармана кусок ткани и вытерла мою левую лодыжку.
– Ты не должна… – возразила я, пытаясь высвободиться. С тех самых пор, как три года назад с ноги сняли лубки, ее еще никто не касался.
Рилла удержала лодыжку:
– У заклинателей есть слуги. Лучше привыкай. – С этими словами она закончила оттирать грязь. – Теперь давай сюда свои сандалии и проходи.
Четыре года назад, когда я появилась на пороге этого дома – полуголодная, измученная, готовая ради еды и тепла притворяться мальчишкой, – Рилла была единственной, кто позаботился обо мне. Сперва я думала: мол, это потому, что я калека, как и ее сын, но потом поняла – Рилла отчаянно желала учителю успеха. Ей хотелось, чтобы он во что бы то ни стало подготовил успешного кандидата.
– Никто не оставил бы нас в своем доме, – однажды призналась она, гладя пыльные волосы Чарта. – Я видела здесь множество ребят, Эон, но ты наша лучшая возможность. Ты особенный.
Я тогда решила, будто она разгадала мой секрет. Но нет, мне удалось обмануть и ее. Но даже если бы Рилла знала правду, то никому бы ее не рассказала. Она была слишком привязана к учителю, благодарна ему за снисходительное отношение к Чарту, и чувство признательности удерживало ее от дурных поступков лучше любых бумажных договоров.
Я протянула служанке сандалии и благодарно улыбнулась. Рилла погнала меня в библиотеку.
– Закрой дверь, Эон, – сказал учитель. Он стоял у шкафа и перебирал ключи, что носил на шее на красной шелковой ленте.
Я заперла двери и стала ждать дальнейших указаний. Учитель оглянулся и кивнул в сторону кресла для посетителей, стоявшего перед столом.
– Садись, – велел учитель, снимая один из ключей.
Сесть? На кресло? Я глянула на учителя – он вставлял ключ в замок. Я правильно расслышала? Пройдя по мягкому толстому ковру, я робко коснулась спинки кресла, ожидая гневного оклика. Ничего. Я снова посмотрела на учителя. Он держал в руках кожаный кошель и небольшую черную керамическую чашку.
– Я сказал – садись, – приказал учитель и закрыл дверцы шкафа.
Я примостилась на самом краешке кожаного кресла и что было сил вцепилась в резные ручки. Я всегда представляла, каким же оно должно быть удобным, но на поверку кресло оказалось жестким, и мое покалеченное бедро тут же заныло. Я поерзала, пытаясь снова поймать то тепло, которое ощутила в саду, но оно пропало. Тогда я глянула на закрытые двойные двери, представляя себе строгую красоту сада. Неужели он забрал мою боль? А вдруг его лунная энергия воззвала к моей скрытой сути? Я поежилась. Учитель прав: нельзя больше туда заходить. Не перед церемонией.
На столе передо мной лежали две небольшие, покрытые черным лаком посмертные таблички. Я попыталась прочесть вырезанные на них имена, но не разобрала перевернутые вверх ногами иероглифы. Учитель сел в кресло напротив меня и пристроил кошель и чашку рядом с табличками.
– Итак, завтра… – начал он.
Я кивнула, не отрывая взгляда от стола.
– Ты готова. – Утверждение, не вопрос, но я снова кивнула.
В голове пронеслись слова старого Хиана. Пора спросить учителя о Втором обратном порядке Дракона-лошади.
– Сегодня я ходил к колдунье, – тихо продолжал учитель.
Я так удивилась, что отважилась посмотреть ему прямо в глаза. Колдуньи работали с травами, зельями и, по слухам, могли общаться с душами неродившихся детей.
– Она дала мне это. – Учитель подтолкнул кошель ко мне. – Если пить его содержимое каждое утро вместе с чаем, лунная энергия остановит свое течение. Но снадобье можно принимать лишь три месяца подряд. Потом оно превратится в яд и уничтожит твое тело.
Я сгорбилась.
– Твой лунный цикл надо остановить на время церемоний, – продолжил учитель. – И если завтра ты преуспеешь, то…
– У меня скоро пойдет кровь, – прошептала я.
– Что?
– Все признаки налицо. – Я опустила голову ниже. – В этом месяце раньше. Я не знаю почему.
Учитель сжал край стола. Его гнев словно повис в воздухе между нами.
– Уже началось?
– Нет, но у меня…
– Тихо, – прервал он, взмахнув рукой. – Если не началось, то еще не все потеряно. Она сказала, что снадобье надо принять до нового цикла. – Учитель взял кошель. – Ты должна выпить его сейчас же.
Он откинулся в кресле и дернул шнур колокольчика, свисавший рядом со столом. Почти сразу же дальняя дверь открылась, вошла Рилла и поклонилась.
– Чай, – приказал учитель.
Рилла снова поклонилась, вышла и тихо прикрыла за собой дверь.
– Простите, мастер, – сказала я.
– Будет крайне досадно, если прихоти твоего тела сведут на нет четыре года усилий. – Учитель в задумчивости сцепил пальцы. – Я не знаю, почему ты, Эон, наделена даром полного видения. Возможно, так решили боги. Да и как еще объяснить мою глупость, когда я, разыскивая достойных кандидатов, опустился до того, чтобы проверить девушку? Это против всех законов. – Учитель покачал головой.
Я знала, что он прав. Женщина не имеет силы. А если и имеет, то заключается она во внешности, а не в духе. И уж точно не в разуме.
– Но у тебя больше мощи, чем у всех заклинателей, вместе взятых, – продолжил он. – И завтра она привлечет Дракона-крысу.
Я отвела взгляд, пытаясь скрыть внезапно нахлынувшее сомнение. А если учитель ошибается?
Он наклонился ближе:
– Когда дракон выберет тебя, то настанет пора заключить сделку. Тут я тебе не советчик: у каждого зверя и каждого ученика она своя. Могу лишь сказать, дракон станет искать в тебе нужную ему энергию, и если найдет ее, то надолго свяжет твою жизнь со своей.
– Какую именно энергию, учитель?
– Как я уже сказал, у каждого она своя. Однако она непременно должна быть связана с одной из семи точек силы.
Учитель в свое время объяснил мне, что это за точки: семь шаров невидимой энергии, образующих цепь от основания позвоночника до макушки. Они регулируют поток хуа, жизненной силы, протекающий как по физическому, так и астральному телу. Похоже, слухи оказались правдивы, заклинатели действительно отдают часть своей энергии дракону. Неудивительно, что они так быстро стареют.
– Когда Дракон-тигр выбрал меня, – продолжил учитель, – он потребовал энергию, с которой добровольно не расстанется ни один мужчина. – Учитель посмотрел мне в глаза, а затем отвел взгляд. – Поэтому будь готова к тому, что легко ты своего не получишь. Нельзя получить силу дракона, не отдав ему взамен что-то очень ценное.