Записки студентки

скачать книгу бесплатно

Записки студентки
Ольга Гудкова

Философия оливье #2
Все мы знаем что такое студенческая жизнь! Однако, не у всех она протекает беззаботно, как в песне "От сессии до сессии"… Что, если ты вынуждена не только ежедневно учиться, но ещё и работать? И куда идти, если везде требуется опыт? На какую работу соглашается студентка, чтобы себя обеспечить? И почему как только встречается парень, к которому чувствуешь невероятное притяжение, сразу сомневаешься: а не встречается ли он с твоей подругой? Или всё это женская мания? Соглашаться ли с ним встречаться, если ну очень хочется, и в то же время страшно оказаться в центре любовного треугольника?

Глава 1

Аккуратно прикрыв дверцу комода, которая по-старинному скрипнула, я положила длинную чёрную коробку на пол и вынула из неё свои лаковые сапоги. Осень в этом году посетила нас слишком рано. Просто оскорбительно рано. В это время года никогда не знаешь какой будет погода: больше похожей на лето или на зиму, и на всякий случай запасаешься всеми видами одежды и обуви. Сапоги были с высоким голенищем, и должны были защитить меня от пронизывающего холода и ледяного ветра. С недавних пор я полюбила лаковую кожу, до этого она мне казалась просто «приветом из девяностых» и каждый раз, видя её, я брезгливо морщилась.

Несмотря на такие основательные сапоги, полностью укутываться в тёплую, но совершенно унылую одежду, мне не хотелось. Я решила надеть расклешённую юбку, сидящую на талии и кашемировый свитер. На помощь от осенней хандры также пришёл парфюм с ароматом лета. Переход на «зимний» аромат для меня всегда означал, что я официально сдалась перед холодами. Но сейчас ещё рано, я немножко поборюсь. Возможно, солнце ещё пощадит нас и порадует своим присутствием.

Хотелось взбодриться. Я нанесла красную помаду (делаю это крайне редко, так как считаю, что она мне не подходит, либо я пока не нашла «свой» оттенок) и румяна. Мне показалось, что я выгляжу даже чересчур празднично для обычного будничного дня. Но разве можно выглядеть слишком празднично, когда вокруг такое уныние? Ничто не будет лишним. Даже если надеть карнавальный костюм.

Я любила «пушкинскую» осень, можно сказать, обожала: когда хрустящие листья под ногами, а улицы залиты мягким солнечным светом, что я чувствую себя героиней фильма Вуди Аллена. Но в нашем климате такая осень длилась катастрофически мало, ей на смену быстро приходил промозглый ветер, который забирался под одежду, дождь и сезон простуд. Кстати, о простудах. Чтобы её не заполучить, я надела под юбку тёплые колготки. Вот так. Очень сложно выглядеть модно и при этом не загреметь в больницу.

Из зеркала на меня смотрела вполне жизнерадостная девушка. Я надела яркие кожаные перчатки, которые заканчивались ещё до запястья. Они придавали такой трогательности и хрупкости кистям, что могли смягчить даже самый грубый образ. Я бы с радостью носила их круглый год. Мне безумно нравилась такая модель, хотя она и совершенно не подходила для наших погодных условий. Очень сложно было выглядеть как с обложки Vogue, когда ты живёшь в таком холоде.

Недавно я наконец решилась на завивку, которую долго откладывала по той причине, что пыталась реализовать свою мечту – стать манекенщицей. А для этого нужно было обладать максимально натуральной внешностью: природный цвет и текстура волос, бровей, губ и других частей тела. Но сейчас с мечтой было покончено, как ни прискорбно признавать это, зато я могла сделать из своих прямых волос лёгкие волны, которые меня всегда привлекали. На этом я не остановилась и решила поэкспериментировать также с цветом. Я купила краску в специализированном магазине по рекомендации своего парикмахера, шоколадного оттенка. Она сказала, что мне подойдёт. Что ж, проверим. Моя подруга Женя предложила свои услуги по окрашиванию, и я решила не отказываться. Она заверила, что уже много раз проделывала это, и все остались довольны. Таких кардинальных перемен с внешностью обычно мне хотелось весной, но не в этот раз. То ли осень в этом году уж очень грустная, то ли я.

Женя открыла мне дверь, разговаривая по телефону, и жестом пригласила войти. Она зажала трубку между плечом и щекой, закрывая за мной двери. Замок на двери громко и неприветливо щёлкнул.

Подруга вскользь посмотрела на меня и закатила глаза, показывая, как ей надоел этот разговор, но не в её власти было его прекратить. В ответ я развела руки, как бы говоря ей: «Ничего не поделаешь!». Женя слегка улыбнулась, снова взяв телефон в руку. Мне показалось, что она говорит с мамой. Я часто замечала такое выражение лица, отражающее смесь чувства долга и отчаянья на лицах у моих подруг, когда им звонила мама. Возможно, я ошибалась. Сняв свои лаковые сапоги, и отставив их в сторону, я прошла вглубь квартиры.

Раньше я никогда не была в Женином новом жилище. Я дружила с ней уже пару лет, и всё это время подруга жила с родителями в частном доме. Когда я приходила в её родительский дом, зачастую мне было неловко. Мне казалось, что в глазах её родителей меня воспринимают как представителя «плохой компании», с которой связалась Женя. Даже не знаю, почему у меня было такое чувство. То ли потому что её родители ограничивали наше общение простым: «Здравствуйте!», то ли меня смущал их высокомерный взгляд на мне. Но обычно я даже прятала подальше в сумочку сигареты, боясь, что они их увидят. Чтобы тогда произошло? Они бы запретили Жене со мной общаться? Конечно, нет. Нам было по девятнадцать, и мы давно были вправе выбирать себе друзей сами. Во всяком случае, я надеюсь, что в семье Жени именно так и было.

Однако, сейчас подруга была в новом статусе – она жила с парнем. Это казалось мне таким необычным, словно новая ступень эволюции в жизни девушки. Теперь ты не просто человек, а ты по-настоящему чья-то… я не знаю, какое слово здесь употребить. Безумно не люблю слово «сожительница». Не знаю, как вы, а я сразу же представляю себе замученную жизнью женщину в засаленном халате и с поварешкой в руках. Конечно, Женя не была такой. Она была хрупкой блондинкой с мягким характером. Слово «жена» я здесь тоже употребить не могу, поскольку официальный брак между ними не был заключён. Женя была слишком молода для этого, как и я. О браке думать пока не хотелось. Но вот жить вместе с парнем, это казалось мне необычным. Нет, мне не хотелось тоже попробовать этот опыт. Во-первых, у меня и парня то не было. А, во-вторых, совместное проживание для меня означало либо «на всю жизнь», а я не хотела бросаться такими выражениями в девятнадцать лет, либо предвещало разъезд в будущем. А это, наверняка, больно и неприятно. В любом случае, мне было крайне любопытно посмотреть на опыт Жени, раз уж она на него решилась. Ещё меня интересовало как её родители, взгляды которых я считала достаточно пуританскими, одобрили такой шаг единственной дочери.

Она проживала с парнем, у которого было странное для меня имя – Альберт, в обыкновенной девятиэтажке на окраине города. Я практически не бывала в этом районе. Я жила в центре, и всегда романтизировала спальные районы. Мне казалось, что именно тут протекает настоящая жизнь. Когда одногруппники говорили о том, как мне везёт, что в университет я могу добираться пешком, я искренне их не понимала. Мне казалось верхом романтики с утра проснуться пораньше и пойти по залитой солнцем пустой улице на остановку, чтобы успеть уехать в не переполненном автобусе. Можно лбом прислониться к стеклу и долго предаваться своим мыслям. В транспорте можно официально впустую тратить время, и никто тебе ничего не скажет. Ведь ты добираешься в пункт назначения, а значит, не тратишь его впустую. Зато в эти моменты ты можешь уходить полностью в свой внутренний мир, а меняющиеся декорации за окном легко этому способствуют. Согласитесь, что дома сложно выделить столько времени, чтобы просто сидеть и смотреть в окно. Дома постоянно нужно чем-то заниматься. Ни в коем случае нельзя сидеть просто так. Нужно помыть посуду, приготовить ужин, начать подготовку к экзамену, посмотреть последние новости и ещё куча всего. Разве можно себе позволить целый час пялиться в окно? А как же гора немытой посуды? Несмотря на все эти причины, я до сих пор не решалась переехать в спальный район. Очень волнительным мне представлялся момент смены жилья, который будет затруднён кучей бюрократических формальностей и юридических рисков. Не смотря на то, что я училась на юридическом, я не знала всех нюансов сделок к недвижимостью, и боялась решиться на такой шаг. Кроме того, с рациональной точки зрения, переехать из центра на окраину, казалось безумием. Возможно, так оно и было.

Это была самая обыкновенная однокомнатная квартира, площадью примерно сорок квадратов (как я смогла определить визуально), с кухней и совмещённым санузлом. В комнате посередине лежал ковёр с бессмысленным коричневым рисунком (никогда не понимала его функции), стоял простой деревянный столик, кресло и диван, на котором, судя по всему, спали его жильцы, потому что другой, подходящей для этого мебели, я не увидела.

Альберт был необычен для меня не только своим именем, но и образом жизни. Он относился к современной «золотой молодёжи» нашего городка, которая не понятно чем занимается и все ночи проводит в клубах. Образ представителя «золотой молодёжи» никак у меня в голове не сочетался с этой простой квартирой с ковром. С чего я вообще решила, что он принадлежит к этой прослойке? У него были солнечные очки-авиаторы, которые бы у нас в городе не одел ни один мужчина, который к таковым не относился. Хотя, возможно, это просто клише. Кроме того, из Жениных рассказов, я знала, что он постоянный посетитель ночных клубов, собственно, там они и познакомились. Кроме того, у него была чёлка, спадающая на глаза и полный кошелёк денег, чтобы покупать коктейли в клубе всю ночь напролёт. На этих основаниях я и сделала такие выводы.

Женя закончила свой телефонный разговор (мне показалось, что она вздохнула с огромным облегчением), взяла в руки краску, которую я принесла и стала изучать инструкцию.

– Как твои родители отнеслись к вашему совместному проживанию? – спросила я у неё.

Она отвлеклась от чтения, убрала выбившуюся прядь своих блондинистых волос за ухо, немного подумала и сказала:

– Они никогда хорошо к нему не относились… Но, узнав, что он снял отдельную от родителей квартиру, сказали, что я должна жить с ним. Я сначала предложила просто ночевать здесь пару раз в неделю. На что папа мне ответил: «А в остальные дни кто там будет ночевать?». Это отрезвило меня, и так было принято наше совместное решение.

«Должна жить с ним…», – прокрутила я в голове слова Жениного отца. Они мне показались жутко противными, и я поспешила сменить тему:

– Ну что, за работу?

Женя расстелила на ковре газеты, поставила в центр табурет, на который пригласила меня жестом и принялась за дело. Она ловко водила кистью по моей голове и мне это жутко нравилось. Не знаю почему, но все подобные процедуры очень расслабляли меня. Особенно, если их выполняет приятный мне человек. Я расслабилась и улетела в свои мысли, я думала о том, счастлива ли теперь она. Точнее, более ли она счастлива, чем раньше, до того, как съехалась с Альбертом. А что, если совместное проживание меняет отношения не в положительном смысле? Мне хотелось её спросить, но я не решалась. Да и вряд ли бы она созналась, будь это так. Возможно, подруга ещё не успела понять что к чему. Или просто радуется переменам. Перемены – такая неотъемлемая часть жизни, и ты никогда заранее не знаешь, чем они тебе обернутся. Последние перемены в мою жизнь внесли слишком много сложностей, и не приятных сложностей, а занудных и заурядных. Огромное количество учёбы в моей жизни и поиск работы, от которой бы меня не тошнило.

Через час я смотрела на себя в зеркало в её ванной. Мои волнистые волосы приобрели блеск и обещанный производителем краски «шикарный шоколадный оттенок». Ну почему искусственный оттенок волос всегда выглядит более живым, чем тусклый натуральный? Разве это не парадокс? То есть, чтобы выглядеть более живо, нужно постоянно красить волосы? Тоже самое можно сказать про цвет лица и губ. Но сейчас я была более чем довольна собой. Блеск появился не только на волосах, но и в глазах, а это верный признак того, что я чувствовала себя счастливой. Подумать только, какая-то краска была способна так поднять моё настроение и боевой дух. Рассмотрев себя в зеркале более тщательно, я решила, что к такому тёплому оттенку волос нужно изменить оттенок кожи, а, значит, нужно возобновить свои походы в солярий.

Женька сообщила, что с минуты на минуту должен прийти Альберт, и я поспешила удалиться (сделав вид, что у меня дела). Мне не хотелось, чтобы подруга видела, что я избегаю её парня. Не то чтобы он мне не нравился, просто я не представляла о чём с ним можно говорить. Поблагодарив подругу, я села в автобус, уставилась в окно и приготовилась целый час с чистой совестью ничего не делать.

Глава 2

Мы сидели на лекции по уголовному процессу и мечтали о еде. Мы – это я и моя подруга, а также по совместительству одногруппница, Алина. Алина была для меня глотком свежего воздуха в моём пресном образе жизни. Она была замужем, но не носила кольцо, работала коммерческим директором(!) в крупном косметическом магазине и всегда лучезарно улыбалась. Её улыбка была не голливудской, у неё не было ровных белых зубов и пухлых губ, но дело было не в этом. Она выглядела очень искренней. Казалось, что она просто не может сдержать её, так, словно, в её жизни произошло великое счастье. Согласитесь, что в большинстве случаев – улыбка – это просто дань вежливости, но с Алиной было по-другому. Она как будто носила в себе огромную радость, которая из-за огромного количества постоянно просачивалась наружу. У меня было ощущение, что всё в жизни ей даётся очень легко, хотя, скорее всего, это было не так. Дело в том, что она никогда не беспокоилась по поводу контрольных работ, зачётов или любых других учебных трудностей. У неё это выходило само собой. Я не могла бы себе представить, как она жалуется на работу или на пробки, или на ещё какие-то сложности, которые были в жизни каждого из нас. Её словно всё устраивало: и жуткий холод вокруг, и зачёт по скучному предмету, и затянувшаяся лекция. Я никогда не видела её ни злой, ни уставшей. Не знаю, то ли ей удавалось так хорошо скрывать подобные эмоции, то ли они очень редко посещали её. Она носила короткую мальчишескую стрижку и красила волосы в чёрный цвет, была старше меня лет на пять, но я не знала наверняка, потому что мы были не настолько близки, чтобы я могла спросить. Или просто я, как всегда, не решалась. Алина была одним из самых интересных собеседников, которые мне попадались. А ещё она постоянно приносила различные косметические новинки, которые на лекции нас занимали гораздо сильнее, чем слова преподавателя.

Сегодня она была слишком занята на работе и даже не успела пообедать, я тоже весь день моталась по делам и забыла перекусить. Чувство голода мучило нас обеих. В голове возникали образы разной еды, и хотелось послать всё к чёрту и отправиться на её поиски.

Я записывала слова профессора в свою тетрадь, а сама думала о том, что, наверное, умру здесь, на этой скамейке в этой аудитории. Алина скажет прощальную речь, что-то вроде: «Мы могли её спасти, но Ваша скучная лекция слишком затянулась, а я съела последний батончик, стоя в пробке».

У неё зазвонил телефон, и я периферийным зрением увидела надпись на экране «Миша Уваров». У Алины была такая же фамилия. Клянусь, я не пыталась подглядывать, это вышло само собой.

– Муж звонит, – шепнула она мне и выскользнула из аудитории.

У меня случился переворот в сознании. Почему? Должно быть, спросите вы. Муж у неё был записан как «Миша Уваров». Никаких зайчиков, котиков, любимок и прочей тошнотворной чуши, которую я видела у своих подруг. Неужели есть люди, которые записывают своих супругов просто по имени и фамилии?! Мне казалось, что с появлением в жизни парня у любой девушки меняется что-то в голове и совершенно бессознательно она выводит вместо его имени в телефоне то, на что хватило её фантазии. Мой бывший записан у меня в телефоне просто как Денис. И я искренне полагала, что со мной что-то не так, раз у меня не было желания сравнивать его с котами и попугаями. Но Алина расставила всё по своим местам, и я успокоилась.

Она вернулась в аудиторию и шепнула мне:

– Всё, сил больше нет, пойдём в кафе?

Наплевав на все правила приличия, мы взяли нашу верхнюю одежду, собрали тетрадки и вышли из аудитории прямо перед преподавателем. Быстрыми шагами мы направились к выходу из корпуса. Мы учились на вечернем отделении, и наши занятия проходили поздно вечером, после окончания официального рабочего дня. Все столовые, которые находились рядом с учебным корпусом, уже были закрыты, и мы направились в ближайший бар. Здесь играла музыка, но не слишком громко, иначе после тяжёлого дня это стало бы меня напрягать. Тёмная обстановка способствовала расслаблению. То, что нужно. Мне ещё больше захотелось поесть. В меню был разнообразный выбор коктейлей, но совершенно скудный выбор еды. Я заказала себе сырники со сметаной, а Алина – куриный суп. Мне показалось очень странным, что такая еда вообще есть в баре. Куриный бульон в этой атмосфере – очень необычно.

Мы сели за брутальный коричневый стол на массивные кресла, обтянутые тёмно-зелёной кожей: бар был стилизован под ирландский. Я заказала коктейль «Мирана», во-первых, мне понравилось название, а во-вторых, туда входило шампанское, апельсиновый сок и клюква. Мне показалось, что выглядеть он должен очень празднично и как-то меня взбодрить.

Учиться в этот период времени было тяжело: темнело очень рано, на улице был жуткий холод, в корпусе университета тоже (если не хуже). Хотя на дворе стоял октябрь, на улице уже было по-зимнему холодно. Такое бывает в нашем климате. Алина была в длинном плаще, и я удивлялась, как она не мёрзнет. Для меня он выглядел очень по-летнему, хоть и невероятно богемно, дополняя образ этой девушки. Казалось, что холод каким-то неведомым образом обходил её стороной.

Мне принесли коктейль, который ко всему прочему, ещё был украшен листиком мяты. Что ж, просто замечательно. Я глотнула этой жидкости. Очень даже неплохо. В баре было практически пусто. В нескольких метрах от нас сидели трое студентов, которые, возможно, как и мы, предпочли это место лекциям.

У Алины снова зазвонил телефон. Я успела съесть свои сырники и выпить коктейль, пока она разговаривала. От коктейля мне стало гораздо теплее, да и настроение поднялось. Я откинулась на спинку кресла и расслабилась. Никуда не хотелось идти.

– Сейчас к нам приедет мой друг, ты не против? – сказала она.

– Нет, – я пожала плечами, а Алина продолжила есть свой суп.

Я заказала ещё один коктейль, чтобы было чем заняться в ожидании её друга.

Через двадцать минут в помещение зашёл парень среднего роста, с тёмной щетиной на лице, которой судя по всему, было несколько дней. Я попыталась прикинуть, сколько ему может быть лет. Наверное, около двадцати пяти, а, может быть, и больше. На нём были брюки полуспортивного кроя, куртка, которая также как и у Алины, совершенно не подходила к этому холодному времени года и серая вязаная шапка. Я сразу поняла, что это и есть друг Алины. Он подошёл к нам и поздоровался.

– Это Андрей, – тихо, со своей обычной улыбкой сказала Алина. Она обращалась ко мне, представляя его, но на меня даже не посмотрела. Она не спускала с него глаз с тех пор, как он вошёл. Андрей расстегнул куртку, снял шапку и присел рядом с ней. Он что-то шепнул ей на ухо, и она рассмеялась. Его присутствие действовало на меня как-то умиротворяющее, я откинулась на спинку кресла и молча наблюдала за ними

Честно говоря, когда Алина сказала, что сейчас приедет её друг, я беспокоилась, что это будет какой-нибудь мажор, рядом с которым мне будет неловко. Но этого не произошло. Андрей был на редкость нормальным, он ничем не хвастался и не болтал без умолку про свою жизнь. Он вообще не болтал без умолку. Он любезно оплатил наш счёт (я совсем не возражала) и предложил довезти каждую из нас до дома. Побольше бы таких друзей.

У этой парочки было много своих шуток, которые я не понимала, но всё равно мне хотелось улыбаться, когда они смеются, настолько искренне они это делали. Он смеялся тихо, практически беззвучно, и это можно было заметить, наблюдая за его мимикой. Алина же громко хохотала, рефлекторно хватая его за руку. Она делала это не настолько громко, чтобы вызвать негодование других посетителей, но настолько заразительно, что я тоже начинала смеяться, хотя не понимала о чём идёт речь. Просто её смех был безумно искренним, что его причина была абсолютно не важна.

Пока мы шли до машины, Алина, под предлогом гололёда, крепко держала Андрея за локоть. Полы её плаща драматически раздувались ветром. Она продолжала хохотать. У меня появилось чувство, что они не просто друзья, они – любовники. Но я не решалась спросить её об этом. Мне стало интересно, как записан Андрей в её телефоне. Возможно, он и есть какой-нибудь вид животного.

Сначала Андрей отвёз домой меня, несмотря на то, что это было дальше, чем до дома Алины. Наверняка, они просто хотели побыть наедине.

Глава 3

Наутро я налила себе кофе, устроилась с ним на подоконник и начала свои утренние ритуалы: завтрак и курение. Пожалуй, мне давно стоит избавиться от стульев, потому что я не помню, когда последний раз использовала их по назначению. Обычно я всегда сижу на подоконнике, тем более, что его размеры вполне позволяют. Стулья были просто лишними предметами, занимающими место и собирающими пыль.

Я взглянула на пионы, стоявшие на моём комоде, который я приобрела пару недель назад. Комод я купила с целью хранить в нём свои люксовые вещи. Простой шкаф для этого никак не подходил, мне хотелось, чтобы мои особенные предметы гардероба лежали в таком же особенном месте.

Розовые пионы прекрасно оттеняли фиолетовый цвет комода. Но цветы давно пора было выбросить, они завяли. Вот только у меня не доходили руки, чтобы это сделать. Обожаю, когда дома свежие цветы. Но ключевое слово здесь «свежие», а мои уже давно превратились в гербарий. Почему цветы так кардинально меняют атмосферу квартиры, превращая её из простого жилища в самое уютное место для времяпрепровождения? А что, если они завяли из-за моего постоянного курения? Вполне может быть. Но в моей квартире не так часто бывают цветы, чтобы ради них я отказалась от этой привычки. Я вытянула ноги и постаралась сосредоточиться на планах, которые мне сегодня предстоят. Думать о делах не хотелось. С утра у меня всегда было мечтательное настроение, я бы с удовольствием почитала, или посмотрела какой-нибудь арт-хаусный фильм. Но ничего не поделаешь. Это жизнь, детка. Придётся подняться с подоконника и заняться делами.

Сегодня в мои планы, среди прочего, входило собеседование, хотя я не уверена, что его можно было так назвать. В недавнем прошлом, в тот день, когда мне доставили этот уютный комод, я также устроилась на подоконнике, чтобы вволю помечтать и предаться своим фантазиям, но мои мысли прервал телефонный звонок. Мне безумно не хотелось брать трубку, тем более, что звонили с незнакомого мне номера. Это редко предвещало какие-то хорошие новости.

– Алло? – нехотя сказала я.

– Здравствуйте, Ольга?

– Угу, – всё также без энтузиазма отозвалась я.

– Меня зовут Акшин, мне дала Ваш номер Мария.

– Да…

Я совсем забыла. Где-то за месяц до этого я разговорилась с Машкой, своей одногруппницей. Мы не были подругами, но неплохо общались в перерыве между лекциями. Машка всегда сногсшибательно выглядела: шикарная одежда, украшения и новый Lexus жемчужного цвета. Когда она открывала дверь своей машины, приподнимая пальто, чтобы удобнее присесть, она была похожа на кинозвезду. Я всегда заворожено на неё смотрела. Она доставала помаду в корпусе золотого цвета из сумки и красила губы, смотрясь в зеркало заднего вида. Она всегда на редкость неудачно парковала машину на крошечной парковке (которая своими размерами никак не соотносилась с учебным корпусом), кто-то из водителей постоянно кричал на неё. Машка неторопливо закрывала помаду колпачком, возвращала её в сумку, выходила на улицу, расправляла своё пальто и говорила злому водителю всего пару слов. Затем они обратно расходились по своим машинам, и каждый уезжал своей дорогой. Не знаю, что такого она им говорила, для меня это так и осталось загадкой. Но буквально пара её фраз из кричащего водителя делала спокойного человека, который возвращался в машину и ехал по своим делам. Нужно подружиться с ней поближе, и узнать что такого она произносит. Может быть, дело было не в том, что она говорила, а как она это делала. Её яркие губы спокойно произносили слова, изумрудные глаза смотрели так ласково, что человек гипнотически переставал нервничать и успокаивался. Машка садилась в машину, и ехала дальше. Наверное, этому должны учить в автошколах. Интересно, она осознавала своё влияние на окружающих или рассматривала происходящее как череду простых житейских событий?

Я была уверена, что она из обеспеченной семьи, или что-то вроде этого. Иначе чем можно было объяснить наличие такого автомобиля и одежды? Когда она вскользь сказала мне о том, что умудрилась заработать на это всё сама (ей было девятнадцать, как и мне), разумеется, я не поверила. Конечно, я не подала виду, но про себя подумала что-то вроде «ну-ну!». К чему это хвастовство? Что такого в том, чтобы сказать, что средствами тебя снабжает семья или парень? Но в контексте очередного разговора Машка снова упомянула свою работу, и тут я не удержалась:

– Расскажи, где ты работаешь? Если не секрет…

– Вообще секрет, – она заговорщицки поджала губы, и тут мне стало по-настоящему интересно, – но я могу с тобой поделиться. Только пообещай…

– Никому! – заверила её я. Видимо, я произвела впечатление надёжного человека, потому что мне она решила открыться. Хотя, конечно, могла этого и не делать, а оставить в секрете источник своих доходов. Возможно, именно это её легкомыслие и доверие окружающему миру и добавляло ей харизмы.

– Это видеостудия, – сказала она на полтона тише.

– Что-о? Это как?

– В общем, есть такие сайты, в основном американские, где любят проводить своё свободное время мужчины. А мы… развлекаем этих мужчин.

– Это как секс по телефону? – спросила я шёпотом. В моём вопросе не было пренебрежения, только искренний интерес.

– Типа того, – кивнула она, – только через видеосвязь. Но, если честно… я почти никогда до этого не опускаюсь. Бедные мужчины… порой, им просто хочется поговорить, – Машка сделала жалостливое лицо. Я не понимала, можно ли ей верить. У меня в голове не укладывалось, что мужчины способны платить просто за разговоры, – к тому же виртуальный секс, как и секс по телефону, уже изрядно всем поднадоел … хотя, не всем… а вот качественный и интересный разговор – это редкий и хороший продукт, пользующийся успехом.

Она с неожиданной стороны открыла для меня эту сферу. С одной стороны, секс – это популярный продукт (что уж там, все ведь помнят о древнейшей профессии?), будь он в реальности, по телефону или видеосвязи (привет современным технологиям!), но с другой стороны, секс продаётся везде и всегда, а вот можно ли купить хорошее общение? Об этом я никогда не задумывалась. Мысль была свежей и новой, но я всё равно относилась к ней скептически. Идея о том, чтобы кто-то платил за разговор, казалась мне нереалистичной.

И тут я вспомнила, что где-то читала о венецианских куртизанках, живших в средние века. Они были самой образованной прослойкой населения, удивительно, правда? Это были не просто проститутки, это были очень и очень начитанные проститутки, их знания были обширнее самых знатных лиц в городе и, разумеется, они были очень интересными собеседниками. Их деятельность и доход были официальными, они платили налоги, которые составляли существенную часть государственной казны.

К ним ходили высокопоставленные мужчины, и это было даже престижней, чем посещать гейшу в Японии. Они были очень богатыми и могли позволить себе дорогие наряды и украшения. Разве простые проститутки могли? Нет, потому что люди ценят не просто секс, а интеллектуальный секс. Почему мужчины, при наличии жены, посещали этих дам? Я сейчас не буду развивать тему того, что всем и всегда хочется разнообразия (даже если люди отчаянно скрывают это, в том числе от самих себя). Причина ещё была в том, что жёны таких мужей, несмотря на их верность и хорошие хозяйственные качества, едва могли связать пару слов, что уж тут говорить об интеллектуальной беседе? Безусловно, с куртизанками можно было обсудить искусство, а оно было чуть ли главным развлечением, и книги. Почему жены этим не увлекались, мне не понятно. Многие мужчины желали жениться на куртизанках, даже короли, а это о чём-то да говорит. Но девушки отнюдь не торопились связать себя брачными узами. У них были свобода и деньги, а что ещё нужно для счастья?

К чему эти рассуждения? Я пыталась как-то оправдать Машкину, и, возможно, свою будущую работу. Да, мужчины готовы платить деньги за общение. За качественное общение. Нет, конечно, ни я, ни Машка не были самыми образованными людьми в городе, но сама мысль о том, что продавать можно не только секс, но и разговоры, укрепилась в моей голове. Да что там, в нашем информационном веке информация ценится даже больше, чем какие-то физические радости, которыми все уже пресытились.

– И сколько ты зарабатываешь? – задала я самый бестактный вопрос. Любопытство взяло верх, и я отодвинула свою скромность и тактичность на второй план.

– Ну, в среднем… около ста долларов в день. Бывает по-разному, когда-то больше, когда-то меньше. Иногда придёт человек и сделает тебе месячную выручку, а иногда из-за такой же суммы несколько дней сидишь перед экраном. Как и во всём, очень большую часть имеет значение везение…

Я не могла поверить своим ушам. Чтобы вы понимали, на своей последней подработке я заработала столько за неделю. Звучало всё это привлекательно, но слишком отдавало порноиндустрией. Я безразлично относилась к такой сфере, но боялась, что такой опыт может мне навредить, если в дальнейшем я захочу сделать головокружительную карьеру в какой-нибудь известной компании, где досконально проверяется прошлое человека. С другой стороны, если здесь хорошо платят, может быть учиться в университете вообще нет смысла? Идея о том, что у каждого обязательно должно быть высшее образование, и желательно, не одно, мне казалась устаревшей. Хотя, должна признать, что процесс обучения мне нравился. Мне доставляло удовольствие открывать тетрадку на чистой странице, доставать ручку, и, тяжело надавливая, выводить слова, которые к концу лекции уже и на слова то были не похожи. Машкин рассказ прозвучал слишком сказочно, хоть и привлекательно, и мне хотелось увидеть это собственными глазами, чтобы сделать какие-то выводы.

– А… можно на это взглянуть?

– Давай я дам твой номер нашему боссу, он пригласит тебя. Ты можешь прийти и попробовать. Ты не связана никакими договорами, в любой момент можешь встать и уйти.

Тот факт, что я ни с кем не буду связана никакими договорными отношениями, был и плюсом и минусом одновременно. Да, я остаюсь свободной, но и вторая сторона, которая должна мне выплачивать гонорар также остаётся свободной. Это мне не очень нравилось. А вдруг, заработав приличную сумму денег, я их просто не получу? Такое сплошь и рядом случалось даже в официальных компаниях, что уж говорить о какой-то сомнительной видеостудии. С другой стороны, Машка не жалуется, а наоборот, выглядит очень довольной.

– Сколько ты там уже работаешь?

– Больше года…

Я задумалась. Конечно, можно сходить и попробовать. Чего я только не пробовала в своей жизни, хуже уже вряд ли будет. Я вспомнила свою предыдущую работу в коллекторском агентстве, где нужно было манипулировать людьми, которые потеряли практически всё и заставлять их выплачивать свои долги. Это было безумно тяжело морально. Постоянно слышать мольбы людей, у которых даже нет элементарных продуктов, чтобы поесть… Я с огромным удивлением (в негативном смысле этого слова) смотрела как мои бывшие коллеги кричали на этих людей и угрожали им, чтобы получить деньги. У меня на глаза наворачивались слёзы в такой момент. Долго я там не выдержала. Не представляю как можно ходить туда каждый день и слышать мольбы этих людей, да ещё и кричать на них. Это казалось мне самой худшей работой на свете. После этого для меня даже порноиндустрия не выглядела такой ужасной. Хотя, это не была порноиндустрия в полном смысле этого слова. Тем более, как сказала Машка, иногда им просто хочется поговорить. Ну-ну.

Я дала добро Машке на то, чтобы она передала своему боссу (или правильнее сказать, сутенеру?) мой номер телефона, и совершенно забыла про этот разговор. Я была так занята поисками реальной работы, которые пока ничем не увенчались, и подготовкой к зачёту, что совсем забыла про наш разговор. К тому же, я сразу не отнеслась к этой информации достаточно серьёзно. Согласитесь, всё это не очень похоже на правду.

Так или иначе, сегодня я должна была встретиться с Акшином. Мы договорились о встрече в пиццерии в пять часов вечера. Надеюсь, вы поняли, почему со словом «собеседование» я погорячилась.

Я поедала кусок пиццы и смотрела на часы. Они показывали половину шестого. Нет, я не планировала на официальной встрече есть пиццу, мне казалось это неуместным, но Акшин опаздывал, и я решила поужинать, чтобы поход сюда не пропадал зря. Ровно в пять часов я написала ему сообщение: «Я на месте», через пять минут мне пришёл ответ: «Уже?». В каком смысле? Ненавижу не пунктуальных людей. Неужели так сложно прийти в то время, которое было оговорено? Следом пришло сообщение «Буду через десять минут». Ладно, десять минут – не так долго, тем более, для человека, который, возможно, будет моим работодателем.

Акшина всё не было, и честно говоря, я пообещала сама себе, что если после второго куска пепперони он не появится, то я встаю и ухожу. Меня держала здесь мысль о том, что скоро нужно вносить очередной платёж за учёбу, а вносить мне его абсолютно нечем, потому что свою последнюю зарплату я потратила на шикарный комод. Нет, я не жалела об этой покупке, которая была мне явно не по карману. Положа руку на сердце, я могла сказать, что все мои лучшие покупки были спонтанными, и не были мне по карману. Но в итоге, деньги всё равно находились, проблемы решались, и я оставалась с прекрасными вещами, которые как нельзя лучше скрашивали мою будничную жизнь.

Никакой другой работы я так и не нашла. Всё, что попадалось на моём пути, либо катастрофически мало оплачивалось, либо было очень далеко от работы моей мечты, либо и то и другое. Да, эта работа (если её можно так назвать) тоже была далеко, но я надеялась там получить средства на платёж по учёбе и продолжать поиски нормального места. Хотя, глядя на Машку, которая только что вернулась с моря и сияла счастьем, я задумывалась, а может быть, здесь стоит остаться на более долгий срок?

Почему я вообще об этом рассуждаю? Меня ещё даже никто не принял.

В пять сорок пять, когда я уже натягивала шапку на голову, собираясь выйти, дверь открылась, в неё поспешно зашёл брюнет и сел напротив меня (я написала ему, что сижу за самым ближайшим столиком от входа). Это был некрасивый мужчина средних лет с огромной плешиной на голове. Я поморщилась.

– Привет! – бросил он, – Ольга?

Я кивнула. Мы обсудили детали и договорились о моём первом рабочем дне, который должен был состояться завтра.

Глава 4

Жутко волнуясь, я нажала на звонок возле чёрной двери с безумным количеством слоёв краски. Видимо, таким образом, ей отчаянно пытались придать свежести. Всё равно, что пытаться пудрой выровнять морщины, честное слово.

Конечно, это заведение (которое мне совсем не хочется называть словом «офис») находилось в жилой квартире. Не могу представить, чтобы для него сняли официальное помещение в деловом центре. Да, в голове у меня была куча сомнений, но тревожная дата, до которой мне нужно было оплатить учёбу, заставляла меня пробовать разные варианты. Внутренний голос говорил: «Ты ведь ничего не теряешь! Тем более, что тут работает Машка. Вряд ли, эта квартира кишит убийцами или ещё кем похуже».

Через несколько секунд мне открыл Акшин. Слава Богу, он тут. Я боялась, что мне снова придётся ждать его целый час. Интересно, он тут проводит всё время или только встречает новых девочек? Находиться в квартире с мужчиной на постоянной основе мне не хотелось. Тем более, никакой симпатии к Акшину я не испытывала. Наоборот, я напрягалась, когда он был рядом.

Казалось, что он не способен испытывать никакие эмоции. Его лицо ничего не выражало, как и в прошлый раз. Ни радости, ни печали, ни раздражения, ни спокойствия. Вообще ничего. Мне стало любопытно: если я стукну его по голове, он разозлится? Разумеется, я не стала этого делать.

– Проходи, – кивнул он.

Я сняла свою куртку, чтобы повесить её в шкаф в прихожей. Здесь были сплошь норковые манто и кашемировые пальто. Я почувствовала лёгкий укол зависти и засунула свою куртку в самый дальний угол. Из разных комнат раздавался девичий хохот, из чего я сделала вывод, что напряжённой рабочей атмосферы здесь нет. Что ж, это хорошо. Комнаты были разделены шторками, чтобы у каждой девушки было своё пространство. Наверняка, там у них лежат разные секс-игрушки и прочая атрибутика. В каждой комнате было по три таких «зоны», где располагались девушки. Мы зашли за одну из этих шторок (в этот момент мой страх дошёл до предела), но тут просто стоял диван и компьютер. Ничего такого, что я себе нафантазировала, тут не было. Я выдохнула. Это действительно просто видеостудия. Ничего криминального. Акшин объяснил мне, как входить на сайты, включать камеру и другие технические нюансы. Я всё записывала в блокнот, боясь забыть. Спрашивать его лишний раз не хотелось.

– Как у тебя с английским? – спросил он.

Я так надеялась избежать этого вопроса. С английским у меня было никак, но поскольку общение здесь планировалось через чат, а интернет полон разных онлайн-переводчиков, я надеялась выкрутиться. В школе я изучала немецкий, и уже несколько раз это прокляла, потому что знание английского сейчас требовалось практически везде, а вот немецкий не мог похвастаться такой популярностью. Что, если он узнает об этом и выгонит меня?