скачать книгу бесплатно
Лицо девочки являло полную копию своей матери.
–От нас только фамилия,– вздохнул Эллери,– Хотя родилась вроде, как светлой, потом темнела и темнела.
Ребёнок серьёзно посмотрел на незнакомца.
Спросила:
–Дядя Осмунд, а, правда, что облака – это пар?
–Да, малышка.
–Тогда как из них льёт дождь?
–Пар же мокрый, и вот, когда одежды святых намокают, они выжимают их на наши головы.
Девочка рассмеялась.
–Вы это не серьёзно, да?
–Кто знает, как там на небесах. Я умею пока только строить железные дороги для поездов.
–Понятно,– кивнула Зефирина и принялась опять играть в куклы.
Осмунд поинтересовался:
–Ты хоть видишь своих родителей?
Ребёнок лениво отвечал:
–За трапезой. В остальное время они: то укладывают причёски, то принимают ванны, то ещё заняты чем-нибудь.
–Чем-нибудь пустым,– закончил фразу за ребёнка дядя, и, глядя на младшего брата, притворно удивлялся,– Как ты время выкроил завести ребёнка, ведь такой у тебя загруженный график работы?
За обедом Осмунд разглядывал повзрослевшую Элизабет, упрекал младшего брата:
–Как ты мог не выдать замуж такую красавицу? Ты даже этого не смог сделать! Ей уже 21 год!
–Простите меня,– опустив голову, оправдывался Эллери перед племянницей и братом,– Я истратил своё наследство и приданое Либби.
Рут сидела с отсутствующим видом. Зефирина вообще не вникала в разговоры взрослых, тщательно пережевывая еду.
–Если ты продашь все побрякушки из слоновой кости в доме, то наскребёшь на очень приличное наследство для Элизабет,– указал Осмунд.
–Эти безделушки так любит Рут…– выскочило у Эллери.
Осмунд грозно поднял брови на него.
–Я подумаю над твоими словами,– кивнул провинившийся.
Старший дядя покровительственным тоном успокаивал племянницу:
–Дорогая, мы сделаем всё возможное, чтобы ты стала счастливой.
Вернувшийся в родной дом заметил, что Рут уже несколько раз налила себе бренди.
Молодая женщина встретилась с Осмундом глазами и предложила и ему:
–Выпьешь?
–Хорошо, налей немного.
Он наблюдал, как Рут преображается, становится хохотливой и довольной жизнью. Она рассказывала какие-то забавные истории из жизни города и сама смеялась громче всех. Осмунд же с каждой выпитой рюмкой становился мрачнее. И когда раскрепощённая невестка положила ему руку на колено, он с силой сбросил эту руку.
–А ещё мы ставим пари на скачках,– закончила фразу Рут.
–Какие убогие у вас развлечения,– заметил Осмунд, намекая невестке на её развязанность.
–Осс, а ты придумал для нас оригинальную, разнообразную программу времяпровождения?– поинтересовался, злопыхая, Эллери.
–Наглядевшись на вас, я, вероятно, очень скоро вновь сбегу из дома,– в тон ему полушутя отвечал брат.
Рут, закатив глаза, напутствовала:
–Беги, Осмунд, беги: здесь такая скука.
Деверь отвечал ей:
–Скучают скучные люди. Ты не пробовала читать, Рут? Собирать гербарии? Ловить редких бабочек? Нарожать побольше детишек?
Эллери подхватил тему:
–Кстати, о детях, Осс! Когда ты обзаведёшься женой?
–Любовь, как злая собака, гналась за мной по пятам, но я увёртывался и смеялся над неуклюжими попытками монстра схватить меня. У признанных красавиц я искал моральные недостатки, а в умных девицах находил физические несовершенства.
Зефирина перестала кушать и уставилась на дядю.
Рут усмехнулась:
–О попытках Вас женить, Вы рассказываете, словно о страшной истории. Боюсь, все мы сегодня не уснём.
–Конечно! Ведь то были попытки похитить самое дорогое – моё сердце,– специально страшным голосом для маленькой племянницы говорил Осмунд.
–Ты избаловался на Гималайских курортах с отдыхающими дамами,– заметил брату Эллери.
Тот соглашался:
–Не без этого. И вообще: свою свободу я лелею. Зачем мне сдерживающий фактор для накопления капитала? Зачем мне особа, которая будет требовать к своей персоне повышенного внимания?
Рут напомнила:
–А мой папа мечтает женить Вас на одной из моих сестёр.
–Я не намерен жениться в ближайшее время. А вот для Либби устрою бал. Хочу приглядеться к местным холостякам.
1 мая в коридоре Рудольфа поцеловала уезжающего на службу Хьюго, обещала ему:
–Поезжай спокойно, сынок, я позабочусь о твоих дочерях.
Затем она вошла в комнату Нолана. Тот прихорашивался перед зеркалом для бала у Данкартов.
Стены и пол в кабинете отделаны светло коричневым мрамором.
Изящный белый стол с искривлёнными ножками. Серо-голубые шторы и штоф на стульях и абажуре. Огромная хрустальная люстра нависла над столом.
У зеркала ковёр из серой козьей шерсти.
Белые шкафы с книгами.
Белый камин с серо-голубым креслом.
Руди просила старшего сына:
–Ты бы меньше времени проводил с Хитер. А то ходят нелепые слухи, будто у вас роман.
–Ты веришь этим досужим мнениям?
–Я не знаю, что и думать, когда вы допоздна сидите в лаборатории…
–О, и ты туда же! Почему пуританское общество не в состоянии поверить, что женщина может быть просто другом или просто сотрудником?
–А ты не боишься компрометировать своего друга-девушку? Или ты думаешь, что она настолько дурна, что ни один парень на неё не посмотрит?
–У нас под окнами целый полк неженатых кавалеров, кто-нибудь непременно влюбится в нашу Хитер. Вот возьму её сегодня на бал, пусть приглядится к женихам.
–Разумнее всего: не брать с собой Хитер!
–Мама, Хитер не служанка, а моя служащая ассистентка, такой же коммерсант, если хочешь: фабрикант-делец.
К брату заглянул Лайнус.
Мать похлопала младшего сына по плечу и сказала:
–Пойду, попудрю лицо ещё раз перед выходом.
Пожилая женщина вышла из кабинета.
Нолан заметил унылый вид брата:
–Лэнси, у тебя опять повис нос. Отчего хандра не покидает тебя? Ты – молод и красив: радуйся жизни.
–Видимо, хандра въелась мне в кровь. А женщин у меня с лихвой…Но они мне быстро надоедают.
–Ты их бросаешь, а они тебя клянут и проклинают…
–Да, в глазах наивных дурочек: я – подлец и негодяй. А я лишь устаю от однообразия. Невольной жертвой любви может стать любая, кто решится мне улыбнуться или заинтересованно глянуть…Но я никого не люблю, поэтому моё сердце глухо к их слезам. И как-то я устал от этой бессмысленной игры. С женщинами скучно: купил ей ошейник из драгоценных камней, и всё – бегает за тобой, как собачка. Бывает кто-то даст такой даме подарок побольше, так она бежит к другому…
–Окружил себя продажными дешёвками, и считаешь, что все женщины – твари. А ты выйди в нормальное общество, попроси у аристократки того же, что и у проститутки, и твоё лицо месяц будет хранить следы её веера, потому что руки о тебя марать не станет.
–Думаешь, стоит поискать достойную жену?
–Если ты созрел до того, что сможешь содержать семью…кто ж против?
–Я сам не знаю что хочу…Я до сих пор с ужасом вспоминаю завывания и упрёки Бианки. Но, надо полагать, Нолан, ты и сам не без греха. Жены-то у тебя не было и нет.
–Я хожу в публичные дома. Меня называют странным. Я накидываю на лица женщин покрывала. Не хочу их знать, не хочу к ним привыкать.
–А, может, представляешь лицо Ингрид?
–Всё реже,– кивнул старший брат и отвернулся.
Лайнус у крыльца дома Данкартов помог сойти с открытой кареты – лонди ассистентке Хитер. Девушка застенчиво поблагодарила, совсем не взглянув на него.
Тот заметил:
–Ты – родная сестра Бианке, но вы такие разные…
Нолан помог сойти матери.
Осмунд Данкарт встречал гостей, стоя у парадной двери с лакеями.
Старший Стронгхольд обнаружил новую деталь в лице соседа:
–У Осмунда такая хитрая улыбка, как у шулера, который удачно провернул дело.
Рудольфа отметила:
–Осмунд совсем высох под палящим солнцем Гималаев, у него столько морщинок у глаз, когда он улыбается…
Зрительный контакт Хитер со старшим Данкартом был мимолётен. Осмунд о ней успел подумать: «Ничего примечательного». Мисс Харфаух впечатлил образ повзрослевшего соседа: «Как обаятелен этот мужчина. Но нельзя выдать своих симпатий, это неприлично для девушки».
Нолан Осмунду:
–Сэр.
–Сэр Стронгхольд,– кивнул тот в ответ.
Ту же манипуляцию с хозяином проделал Стронгхольд-младший.
