скачать книгу бесплатно
Летопись
Дамир Губайдуллин
Они вернулись домой, но оказались никому не нужны. Пытаясь устроиться в новой жизни, одна идет в помощники милиции, другая – врачом, третья отправляется на поиски убийцы подруги. Тем временем на границе объявляется Проводник – таинственный персонаж, переводящий людей на ту сторону. Все попытки вычислить его заканчиваются провалом.Из десяти человек, отправленных на поиски Проводника, не возвращается никто…
Дамир Губайдуллин
Летопись
Моей матери – сильной духом – с благодарностью
и любовью
"…В годы Великой Отечественной войны в Красной армии воевало от 800 тысяч до одного миллиона женщин. Но если после победы мужчины гордо носили статус героя, то некоторые представители прекрасного пола предпочитали скрывать этот факт своей биографии.
Ярлык «военно-полевая жена» приклеивался ко многим без разбора, даже несмотря на подвиги и военные заслуги. Победа не стала достаточным поводом для того, чтобы дать женщинам, делившим военные тяготы наравне с мужчинами, хотя бы в мирное время быть счастливыми.
Учитывая тот факт, что добровольцами идти на фронт рвались , в том числе, молодые, здоровые, незамужние и бездетные девушки, на фронте им было гарантировано повышенное внимание. По окончании военных действий законные жены устраивали таким «фронтовичкам» теплый прием, вешая на них ярлыки «военно-полевая жена». Доходило и до того, что матери прогоняли дочерей, вернувшихся с войны, под предлогом того, что после такого «позора» никто не возьмет ее сестер замуж.
В 1947 году «брошенные жены» написали письмо в Верховный Совет СССР с требованием защитить их права, как тех, кто на протяжении многих лет находился в официальном браке с высшими военными чинами, но впоследствии был брошен на произвол судьбы. Реакции на него не последовало…"
Введение.
"…Карельский фронт имел самую большую протяжённость среди всех советских фронтов Великой Отечественной войны – до 1600 км в 1943 году. Только на нем для подвоза грузов использовались такие виды транспорта, как оленьи и собачьи упряжки. Звания Героя Советского Союза за боевые подвиги на Карельском фронте были удостоены 140 воинов. На Параде Победы его сводный полк шёл первым…"
…Чёрный автомобиль, разрезав звенящую тишину утра, подъехал к маленькому, деревянному домику на окраине города. Над кронами цветущих яблонь уже вставало солнце. Однако в домике еще беспробудно спали. Шёлковые, голубые занавески были задернуты. Машина остановилась. Открылась дверь, из автомобиля вышел офицер: высокий мужчина лет 45, с орлиным, цепким взглядом. Вслед за ним из машины появились ещё двое, в кожаных куртках, в таких же, синих фуражках. Гремя тяжёлыми сапогами, они взлетели на крыльцо и заколотили кулаками в тяжёлую, деревянную дверь. Утерев лицо рукой, офицер взглянул в окно и поправил фуражку. Раздались шаги, зазвенела цепочка и дверь со скрипом открылась.
На пороге возник невысокий, лысый мужчина в белой майке и широких, семейных трусах.
– Кто там барабанит с утра, спать не даёт, выходной же у меня! – сипло проворчал он, возясь с цепочкой, и, подняв голову, удивленно замер. – Ааа…
– Варвара Семёновна Пашутина здесь проживает? – Коснувшись козырька фуражки, спросил офицер и, отодвинув мужчину, вошёл в дом.
– Да, но только она спит ещё! – Крикнул ему вслед мужчина, пропуская других сотрудников МГБ -А в чем дело, товарищи?
– Сейчас разберёмся.
Мужчина, гремя сапогами по деревянному полу, одернул занавеску и вошёл в дальнюю комнату, где уже проснувшись, сидела на кровати худая девушка лет 20, в белом, ночном платье. При виде офицера она вскочила на ноги и вытянулась по струнке.
– Здравия желаю. – Удовлетворенно кивнул мужчина, остановившись перед ней и глядя в глаза. – Майор Дорогин. Звание?
– Войну закончила младшим сержантом.– Хрипло ответила та, откашлявшись. – Извините, что в таком виде, товарищ майор. – Ничего, и не такое видели. – Взгляд офицера упал на аккуратно уложенный на столе китель, увешанный орденами.
– Полных лет? – Двадцать четыре.
– Угу. – Мужчина взял стул и, оседлав его, сел. Девушка продолжила стоять, переминаясь на босых ногах. – Карельский фронт, если я не ошибаюсь?
– Так точно. – Девушка убрала за ухо коротко стриженые, светло-русые волосы и поморщилась, отведя взгляд в сторону.
– Насколько я знаю, вам предлагали остаться в разведке. Работать инструктором. Но вы отказались.
– Так точно. – Почему? – Глядя ей в глаза, спросил мужчина.
– Я устала, товарищ майор. – На усыпанное веснушками лицо девушки упали солнечные лучи, она прикрыла его руками. – Я переходила линию фронта тридцать четыре раза. С меня хватит, все. Детей рожать и коров доить. В теории.
– Даже так. – Кивнул мужчина. – Скажите, и на вершине горы Ваттовааре вы были? – Я…? – Сбитая с толку вопросом, девушка округлила глаза. – Да, а какое… – Вопросы здесь задаю я. – Отрезал мужчина и поднялся со стула, подойдя к ней вплотную. – Большая часть вашего отряда была уничтожена, а вы выжили, как сможете это объяснить?
– Ну, наверное, Бог спас. – Пожала плечами девушка, шмыгнув носом. – Бог войны, разумеется. Там выжило больше 100 человек. – Я знаю. И тем не менее. – Не сводил с неё глаз мужчина. – Выжили именно вы. А ещё ваши подруги – Арзуманян и Батрак. Ну, да ладно.– Офицер сделал шаг и повернулся к окну. – Это второстепенный вопрос.
– Тем не менее, вы про это спросили. – Усмехнулась девушка.
Мужчина нахмурился и вновь подошёл к ней вплотную, глядя в карие глаза. Она его не боялась. Во взгляде не было страха. Безразличие. Усталость. Пустота. Потухшие, красивые глаза, коньячного цвета. Красивые, но пустые. Будто лишённые света. Радости. Что видела в жизни эта, по сути, ещё девочка, что блеск и радость навсегда ушли из её глаз? Его взгляд ещё раз упал на увешанный орденами китель. Мужчина сделал шаг назад.
– У вас два выхода, Варвара Семёновна. – Твёрдо проговорил он. – Или вы соглашаетесь с нами работать, или события на Воттовааре будут расследовать.
– Но ведь их и так будут расследовать. – Безразлично пожала худыми плечами девушка. – Не обязательно. – Кивнул мужчина, коснувшись козырька фуражки. – Немецким языком владеете в совершенстве?
– Так точно. И немного финским.
– Прекрасно. – Вновь кивнул офицер. – Ваши знания и опыт нам пригодятся.
– Я думала, война закончилась.
– Нужно быть начеку. – Мне надо подумать. – Думайте. До завтра, найдёте меня в комендатуре. – Мужчина оттолкнул девушку и, одернув подушку, взял в руки пистолет. – А вот это я пока что заберу. Думайте, Варвара Семёновна. Не прощаясь, он одернул занавеску и вышел из комнаты.
Хлопнула входная дверь, загремели сапоги. Варя, в изнеможении выдохнула и, широко зевнув, села на кровать.
– Варвара. – Возник на пороге комнаты отец, подтягивая семейные трусы. – Вот я тебе говорю: соглашайся. Они просто так не отстанут. Нам из-за тебя проблемы не нужны.
– Ооо, батя. – Варя поднялась и подойдя к порогу, вытеснила отца из комнаты, задернув штору. – Я, вон, в школу пойду, детей уму-разуму учить.
–Чему?! – Хмыкнул отец уже с кухни, загремев ведром. – Как мины разминировать? Растяжки обходить? Или как шею сворачивать? Спозаранку такую чушь несёшь Варвара. Ты больше ничего не умеешь. – Вновь появился на пороге отец, просунув голову меж занавесок. – Эх, а каким светлым человеком была, а!
– А сейчас тёмным стала? Уйди, старый. Уйдите все. Видеть вас не хочу. – Обиженно буркнула Варя, вновь укладываясь в постель и укрываясь одеялом с головой. Оно едва закрывало ноги, хотя девушка была не сильного высокого роста.
***
"Вепсы – малочисленный народ финно-угорской языковой группы, традиционно проживающий на территории Карелии, Вологодской и Ленинградской областей в России. До 1917 года его официально именовали чудью. В деревнях в бытовой русской речи также употреблялись названия «чухари» или «кайваны», которые часто имели шутливо-иронический или уничижительный оттенок.
У вепсов долго сохранялись дохристианские верования – например, в домового и обереги. Самым известным среди духов-хозяев был Хозяин леса – mecizand. Его также называют mecanuk, mecanmez’, mechiine, korbhiine. В лесу, чтобы не рассердить «хозяина», нельзя было ругаться, разорять птичьи гнёзда, муравейники, без надобности рубить деревья и кустарники.
Представление о лесе как некоем одушевлённом мире отражает и пословица «Kut mecha, muga i mecasp?? (mecasp?i)» – «Как к лесу, так и от леса".
…Невысокая девушка в цветном платке зажгла костёр. Языки пламени взметнулись к низкому, уже почти ночному небу. Уголки белого платья вепсянки светились в темноте, делая ее похожей на привидение. Дух озера в карельской глуши. Над многовековыми, монументальными соснами пролетела, гаркая, птичья стая и умчалась в закат.
Сегодня, наконец-то, наступило затишье и три девицы осторожно решились разжечь костер. На радость зудевшим от укусов насекомых телам и горю облепившим их комарам. Над тайгой два дня без перерыва шёл моросящий дождь, и вот насекомые не упустили возможности воспользоваться его окончанием и с радостью облепили нежные девичьи тела в потрепанных гимнастерках.
Вепсянка, девушка лет 25 со светлой косой и смешными веснушками, взяла в руки глиняный кувшин и разлила свежее молоко по жестяным кружкам. Девицы молчали. Каждая думала о своём. Варя видела их грустные лица. С вечным, материнским состраданием и поджатыми губами – у Аши, и огромными глазами – у Милы. Вепсянка что – то напевала себе под нос, отгоняя комаров сосновыми ветками. Трещали дрова в костре, тишина лишь изредка нарушалась хлопками Аши себе по лицу. Комары кусали беспощадно.
– А-а-а-ша! – Возмущённо воскликнула, отпрянув, Мила – один из хлопков пришелся ей по шее. – Нормальная, нет?
– Нормальная. – Добродушно рассмеялась Ашхен. У неё был ярко выраженный армянский акцент: она выговаривала каждое слово, низко опуская звуки. – Комар же, чего мне, смотреть, как он тебя кушает, да?
– Чирик, да? – Передразнила её Мила, потирая шею и почесывая тёмные волосы. – Тиран с Кавказа. Тьфу, ходи с тобой в разведку.
– Да ладно вам. – Улыбнулась Варя, обнажив десны и два передних, "кроличьих зуба". – Чай, по домам скоро, может, вообще больше не увидимся.
– А мне здесь нравится. – Улеглась на землю Аша, вытянув ноги в тяжёлых сапогах и поправив брезентового цвета штаны. – Вот комары только, в Ленинакане таких нет. А какие там мужчины…
– Ааа, ооо, пфф! – Округлив глаза, прыснула Мила и отмахнулась. – Остынь, Ашхен. Тебе там наверняка уже мужа нашли.
– Ну, и чего мне, на других теперь не смотреть? – Рассмеялась Аша, распустив густые, тёмные волосы. – А здесь хорошо. Север. Холодно только, а у нас тепло. Но тут все равно лучше. Воздух такой свежий, свежий…
Варя почувствовала как кто – то ударил её по лицу, со всей силы. Чем –то мягким. Аша, Мила и вепсянка исчезли. Она открыла глаза и увидела перекошенное от злости лицо младшей сестры. Та сжимала в руках Варину подушку, рыжие волосы распущены, мятое, белое платье раздувается от недавних усилий.
– Вон отсюда!!! – Истошно завопила девочка, указав на дверь. – Вон!!! Зачем ты вообще пришла?! Никто тебя не ждал, все думали, что ты сдохла!!!
Варя вздохнула и присела на кровати, опустив ноги. И что дальше? Она теперь виновата, что вернулась живая. За это воевала? Злости не было. Не было ничего, никаких эмоций. Всё осталось там, в тайге. Сестра не первая сыпала в её сторону такие проклятия. Казалась, что война кончилась, но для Вари все началось заново. Вернувшись домой, пришлось вновь стоять за себя. Теперь большинство считали, что на фронте она лишь крутила романы с офицерами и не могла вернуться "чистой". ППЖ- походно – полевые жены, так теперь нарекли Варю и ей подобных «возвращенок». Со временем ей стало все равно. Сначала такие люди казались глупыми. Просто глупыми. Потом Варя вдруг почувствовала, что они – враги. Почему нет? Она воевала долгое время. Многие пали от ее рук. У них могли остаться родственники.
Теперь они нашли ее. Теперь хотят ее смерти. Варе нужно быть начеку. Они повсюду.
Враги повсюду.
На крик из соседней комнаты выбежали отец с матерью – заспанные и перепуганные. Стрелка часов перевалила за полночь.
– Чего случилось…? – Встревоженно спросила мать, косясь на Варю.
– Ничего. – Указала пальцем сестра. – Я. Её. Ненавижу. Ненавижу, мама! Зачем она вообще вернулась?! Со мной в школе никто не общается, а теперь ещё и молодой человек ушёл!!! Письмо только прислал, не могу говорит, гулять с сестрой фронтовой профурсетки, мама!!!
– Вот беда. – Устало усмехнулась Варя. – И чего мне прикажешь делать? Пойти, в проруби утопиться?В теории.
– Я хочу, чтобы ты сдохла!!! – Кинулась к кителю сестра и яростно содрала с него все награды. – На, подавись! Тебе здесь не рады, сама это знаешь! Убирайся, к карелам своим убирайся!!! Или я сама уйду! И побрякухи свои с собой забери! – Швырнула она орден Варе в лицо.
Пашутина даже не увернулась. Она ведь совсем не защищается. Сколько ей нужно, хмыкнула Варя. Один толчок, и это тщедушное создание падет смертью храбрых. Ну, не падет, сначала. Один удар ногой в горло – и все. Эта истеричка замолчит навсегда. Никакого шума.
А она враг? Сестра? Она ведь… Родная? Разве можно так думать про свою кровинушку? Но сейчас она – угроза. Риск для жизни. А если бы эта была военное время? И что тогда? Тогда не имело бы значение – сестра, брат. Враг должен быть ликвидирован.
Варя опустила голову и лишь устало улыбнулась. Какой же ещё, по сути, ребёнок, ее сестра. Что видела эта девочка в свои 17 лет? Варе снились погибшие товарищи. Мальчики, девочки – вчерашние школьники. Дети. Снились коварные карельские болота. Лес. Тёмный, угрюмый. Чужой. Враги смотрели в глаза перед смертью. Запах сгоревшего человеческого тела. Крики. Боль. Страдания. Ей ведь больше не больно. Даже награда, угодившая в лицо и оставившая маленькую царапину, не жгла огнём.
Ей все равно. Она мертва. Её душа осталась там, в карельской тайге. Среди деревьев, мха и тумана.
– Так, ну-ка хватит! – Крикнул отец и сгреб дочь в охапку, вытолкнув из комнаты. – Устроила тут, понимаешь!
Мать лишь вздохнула, с трудом сгорбилась, и, присев на колени, принялась собирать разбросанные награды.
– Мама, не надо. – Подала голос, по-прежнему сидя на кровати, Варя. – Мама, ты слышишь, что я говорю…?
– Да это же… Как же…?
– Мама. – Спрыгнула Варя с кровати и, опустившись на колени, взяла мать за руки. – Не надо. В дорогу мне чего-нибудь собери, ладно?
– А…?Ты чего это удумала? – Подняла на нее глаза мать. – А я, а отец? Мы же тебя так ждали, Варя! – Шумно сглотнула женщина, обхватив лицо дочери двумя руками. – Ты это брось мне, Варвара! Люди пусть говорят все, что хотят! Тьфу на них, тьфу! Варя молча обняла ее – маленькую, худую, уже седую и прижалась к щеке.
Слез не было. Давно. Душа умерла, высохла изнутри. Она, Варя, лишняя теперь. Лучше вернуться туда, где все началось. Пусть там и закончится.
– Нет больше Вари. – Прошептала девушка, поцеловав мать в макушку. – Нет твоей дочери. И лучше не знать тебе ее больше.
– Варенька… – Отчаянно посмотрела на нее мать, в глазах блеснули слезы. – Варенька, что же ты делаешь, доченька…?
– Лучше тебе не знать вовсе, что я делала. – Сухо бросила Варя и поднялась на ноги. – Мне еды нужно. Совсем немного. В дорогу. Собери, я пока переоденусь.
***
Переодевшись и выйдя за калитку, Варя обернулась. Отец и мать застыли на крыльце. Старенькие, с печальными лицами. Отец смотрел с досадой, мать – с тревогой. Тогда, до войны, они были другие. Молодые, что ли, весёлые. И она. Была совсем другой. Взвалив мешок на плечо, Варя махнула рукой и скрылась в темноте.
И что дальше? Идти ей было некуда. Сестра в приступе ярости порвала все письма с адресами и Ашхен, и Милы Батрак. А с какой любовью они были написаны. Её ангелы – хранители. Сколько же они прошли вместе, сколько троп преодолели? Как они там…? Её фронтовые подруги…? Свернув к реке и ступив на пляж, Варя сняла с плеча мешок и спустилась к воде. Прохладный, ночной ветер, освежающий. Она смочила руки и умыла лицо. Вепсы говорили, что нужно слушать природу. И у воды, и у деревьев есть душа, своя энергия. Когда вепсянка разговаривала с природой, она казалась Варе сумасшедшей. Теперь Пашутина начала сомневаться насчет состояния своего рассудка. Гул в голове. Непрекращающийся. "Ты сходишь с ума, Варя?". Спросила она сама себя. "Или уже сошла?".
Внезапно Варя услышала едва заметный шорох за спиной, совсем близко. Нащупав за поясом нож, она, что есть силы, врезала неприятелю локтем в живот – хрустнула галька под сапогами, человек охнул. Выхватив финский нож, девушка резко обернулась и застыла в изумлении.
-Эй, эй, я сдаюсь! – Сидя на гальке и держась за живот, подняла руку Аша. – Кто знал, что ты такая внимательная, Варя?
–Аша?! – Округлила глаза Пашутина. – Арзуманян, ты что здесь делаешь?! – Приехала проведать подругу, а она мне локтем в живот. – Засмеялась, кашляя, Аша. – Ой, мама моя…
–Да ты с ума сошла, а если бы я тебя зарезала? – Подскочила к ней Варя и помогла подняться. – Дура, что ли, Арзуманян?!
– Ай. – Махнула рукой Аша. – Я же знала, что тебе плохо. Сердцем чуяла. Ты же помнишь: Аша не думает…
– Аша знает. – Улыбнулась Варя и подруги крепко обнялись. – Мне тебя так не хватало, Ашхен. До жути.
– Ай, знаю, дорогая. – Прижавшись к подруге щекой, добродушно проговорила Аша и вздохнула. – Аше тебя тоже не хватало. Аша совсем одна. Я тебя умоляю, мой друг, пойдем куда-нибудь, сядем и выпьем…? Пойдем…? – Улыбнулась Аша.
***
Аша остановилась в общежитии, у знакомого врача по фамилии Земляничка. Оказалось, что в Ленинакане они жили на соседних улицах, а потом едва не пересеклись на Карельском фронте. Врач ушла на ночное дежурство и согласилась предоставить комнату знакомой на одну ночь.
– А завтра у неё свидание, поэтому надо будет куда-нибудь исчезнуть. – Громогласно объявила Аша, гулко гремя сапогами по коридору спящего общежития. Варя почуяла запах жареной картошки и только тогда поняла, как хочет есть. Желудок предательски заурчал. – Земляничка, представляешь? Ягодка, Сашка.
– Прелестно. В теории. – Протянула Варя. – А ты чего не переоделась, Аша? Так и ходишь в форме. Засмеют. – Я им дам. – Погладила ордена на груди Арзуманян и толкнула дверь комнаты.
– Ашу обижать не надо. Аша сама кого хочешь обидит. Проходи, дорогая.
Щёлкнул включатель – маленькая лампочка осветила совсем крохотную комнату. Кровать, стол и небольшой шкаф – больше мебели в помещении не было. Отсутствовали даже часы. Стопка книг на полу, в углу и фото на стене. Ваза с цветами на подоконнике. Все.
Варя хмыкнула. Если уходить, то через дверь. Прыгать высоко – третий этаж. А ваза будет хорошим оружием.
А нужно будет уходить? Бежать? Мало ли. А вдруг… Враги?
– Земляничка. – Проговорила Пашутина, разглядывая фронтовую фотографию на стене. Юная девушка посередине, в медицинском халате и два солдата, с автоматами наперевес.
–Да, вот такая девочка. – Подняла вверх указательный палец Аша, доставая со шкафа бутылку водки. – Гуляет тут с одним офицером, а чего бы нет, мужиков сейчас дефицит, забирай любого.
