скачать книгу бесплатно
Твои потухшие глаза
Ким Грушницкий
RED. Young Adult
Из жизнерадостного беспроблемного мальчика, предпочитающего все сводить в шутку, Эл превращается в грубого, жестокого и горделивого человека, которому нет дела до окружающих. Молодой человек отворачивается от друзей, избегает социума и в один момент перестает с кем-либо взаимодействовать. В чем причина такой радикальной перемены?
Это история о том, как жизненные обстоятельства готовы убить в человеке все прекрасное, но, как бы сильно мы ни пытались измениться, через какую боль мы бы ни прошли, мы остается прежними.
Содержит нецензурную лексику.
Комментарий Редакции: Легкий на подъем, но тяжелый в своем послевкусии, этот роман – наглядная иллюстрация того, как многое зависит от силы характера. Живые диалоги, яркие и настоящие персонажи, развитый сюжет – здесь есть все, чтобы познакомиться с книгой как можно ближе.
Ким Грушницкий
Твои потухшие глаза
Предыстория. Часть 1
27 сентября. Эту дату ненавидят многие, но не то, чтобы это было что-то выделяющееся, ее ненавидят так же, как и любой другой день сентября. Учебная деятельность только начинается. Но, как ни странно, я не вхожу в это число ненавистников. И нет, я не какой-нибудь там ботаник, которому нравится школа, уроки и далее по списку. (Знаете, интересно само слово ботаник. По факту, это тот, кто занимается ботаникой. И как мы только докатились до того, что называем этим термином тех, кто только «по уши» в учебе?) Итак, всё гораздо прозаичнее – сегодня мой День Рождения. Ну какой ребенок не любит этот день?
Поворачиваю голову на часы и вижу, как три стрелки стремительно бегают по циферблату. 4:30, а это значит, уже через полчаса придут мои друзья, а я замечаю это только сейчас.
Мне приходится оторваться от компьютера, когда я чувствую запах ароматной курочки, тянущийся из самой кухни. Бурчание в желудке подгоняет, и вот я уже утаскиваю крабовые палочки, приготовленные для салата со стола, пока мама не видит.
– А ну, убрал руки от ингредиентов! – Звонкий хлопок по руке.
– Сисась, – говорю с набитым ртом, дожевывая добычу, за что тут же получаю не слабый подзатыльник, после которого меня буквально пинком выталкивают из кухни.
– Морить детей голодом противоречит закону! – Отчаянно возмущаюсь из-за двери.
– Морить голодом? – Уже только по интонации я могу представить все то негодующее удивление у мамы на лице, – я тебя час назад кормила, неблагодарный!
– Это было давно и неправда… – На что мама только усмехается.
Минут пять спустя она входит в комнату, засовывает мне в рот морковку.
– Убить легче, чем прокормить, ей богу, – я аж морковкой подавился.
– Грызи-грызи, заинька, тебе полезно, – мама гладит меня по голове и с ехидной улыбкой исчезает в направлении кухни. М-да…
Догрызая свою морковину, я отчетливо понимаю, что морковь, какая бы полезная она не была – это не то, что в полной мере удовлетворит мои потребности. Вкусовые сосочки так и жаждут испытать удовольствия. Мне до невозможности хочется чего-нибудь сладкого. Все же знают это ощущение, когда чего-нибудь хочется, что прям невмоготу? Нет? Ну и ладно.
Я заползаю под свою кровать с целью схомячить заначку (да, именно заначку). Мой отец настолько сладкоежка, что к своему возрасту уже успел заработать себе сахарный диабет, и поэтому все в нашем доме следуют этой диете безнадежных. Нет совсем ничего сладкого, абсолютно! Я вообще-то ребёнок, нуждаюсь в шоколадках, ибо сказать, что я люблю шоколад – ничего не сказать. Но – папа. Поэтому все свои карманные деньги я тратил на различные виды шоколада. Начиная с обычных резиновых «Alpen Gold», заканчивая редкими «Patchi»[1 - Патчи – одни из самых дорогих шоколадных конфет мира.], так что со временем я мог смело назваться настоящим гурманом в шоколадной области. Но, увы, все, что я нашел под кроватью, так это два небрежно скомканных фантика. Похоже, кто-то совершил набег на мои запасы.
– Эл, помой посуду!
– Ну мам. Ну сегодня же мой день рождения, – выползая из-под кровати я хорошенько приложился головой и теперь сидел, схватившись за затылок.
– Помой посуду! Я не успеваю. А взамен я открою тебе глубокую тайну.
– Это так ты пытаешься меня заставить? Смирись, мам, у тебя ничего не вышло.
– Так, ну-ка быстро мыть посуду! – А вот это уже против правил.
Кое-как переборов свою лень и боль в затылке, я таки соизволил доплестись до кухни и помыть посуду.
– Ну, что за тайна?
– Прямо сейчас ты выполнил свое предназначение.
– Что? – Моя правая бровь внезапно подскочила вверх, словно живя своей собственной жизнью.
– Мы родили тебя, чтобы ты мыл посуду, – с ехидной улыбкой сказала мама и пошла вытаскивать тортик из духовки, оставив меня в состоянии возрастающего гнева.
Необходимо разобраться с кражей ценных запасов. Целенаправленно движусь в сторону папиного кабинета.
Спустя два стука в дверь я, не дожидаясь разрешения, вхожу. Предо мной сидит статный мужчина тридцати пяти лет, в очках в тёмной оправе, сильно привлекающих внимание, в кожаном кресле, активно что-то печатающий на своём ноутбуке. На самом деле я жутко горжусь своим отцом, он у меня писатель. Только вот его творческие запои абсолютно непредсказуемы, я его совершенно не понимаю: он может неделями не выходить из кабинета, то есть не кушать нормально, не мыться, не бриться, не спать. Да, я, безусловно, очень им горжусь, но…
– Ты опять сожрал все мои заначки?! – Пытаюсь скорчить по-настоящему хмурое лицо.
– Не понимаю, о чём ты говоришь, – напускает на себя непричастный вид. И вот как взрослый серьёзный мужчина может быть таким ребёнком?
– Пап!
– Слушаю тебя.
– Я знаю, что это ты.
– Ну и как ты это докажешь? – Мда… Его самоуверенны взгляд заставляет меня думать, что моя позиция в проигрыше.
– Да кроме тебя некому!!!
– А вот это уже совсем не аргумент.
Я же вижу, как мои дольки шоколадного наслаждения кричат о помощи в его диабетном желудке.
– Ещё какой аргумент, самый аргументный аргумент!
– О чём это вы тут спорите? – Незаметно появляется в комнате мама. Ну, конечно, ей можно и без стука. Мы оба замираем, уходя в мысли, пытаясь выцепить достойное оправдание в кратчайшие сроки.
– Да так, о сюжете папиной книги, – я безразлично взмахиваю рукой. Если мама узнает о наличии шоколада в доме, то покинем мы папин кабинет только ногами вперед.
– Вот как, – мама хмурит брови, – а мне, значит, ты не хотел рассказывать сюжет? – отец испепеляет меня взглядом вроде «получше ничего не мог придумать?». Я приподнимаю плечи и развожу руки, в знак того, что не виноват, да и вообще я как бы спас положение. Ну, почти.
– Ну что, ты, дорогая, просто не могу же я тебе недоработанную версию показать, совсем не хочется в твоих глазах упасть, – вот, сразу видно от кого у меня такой дар «красиво лгать».
Звонок в дверь прерывает весь этот спектакль одного актёра.
– Я открою, – мы с отцом одновременно вылетаем из комнаты, оставив маму в гордом одиночестве.
Мы бежали чуть ли не наперегонки, ведь это дело принципа, как «самое важное», что сейчас вообще может происходить. Пока я бежал, мой мизинец успел познакомиться со всей мебелью в доме.
– Бл*ть! – Позабыв обо всём, выругался я, но свою дистанцию всё-таки добежал, не уступая отцу.
– Опять ничья, – пытаясь отдышаться, говорит папа.
– А ты не расслабляйся, в следующий раз победа будет за мной!
– Ну это мы посмотрим, – всё так же с одышкой бормочет он. Мы уселись оба на пол и уставились в потолок, переводя дыхание, рассматривая орнамент. Мы с отцом сами его расписывали, поэтому рассматривать его было истинным наслаждением. Кажется, я забыл что-то важное…
– А дверь вы открывать, я так понимаю, не собираетесь, – нависла над нами мама. Ох, точно. Я резко дергаю за ручку.
Дверь распахивается и обо что-то ударяется, то есть об кого-то.
– «Ксо», – парень, находящийся в компании из трёх человек, выругивается на японском, и прикладывает холодную ладонь к месту удара, остальные совсем уж очевидно похрюкивают от смеха.
– И чего это ты об мою дверь-то ударяешься?
– Так это я, значит, ударяюсь? – С обидой произнёс Алекс.
– М-да… И откуда столько мазохистов понабралось? – Макс и Дима, уже совсем не сдерживаясь, смеялись в голос.
– Ну так что, входить-то будете? – Я прервал это затягивающееся приветствие и парни быстро друг за другом перешли порог гостиной.
– Вы чего опоздали-то? – Я обиженно взираю на провинившихся людишек.
– Это всё он, – они дружно тычут пальцем на вмиг остолбеневшего Макса, – его только и ждали.
– И почему же ты их задержал? – Продолжаю свой допрос, с трудом сохраняя серьезный вид.
– Родители попросили. Ну… я… это… за хлебом бегал.
– Догнал?
Молчание. Видимо, обдумывает. Я вздыхаю…
– Ладно, хрен с вами, нервы только тратить, пойдемте к столу, все готово уже, – и они без капли стеснения, обогнав меня, ввалились в кухню и расселись за столом.
– Итадаки мас, – произносит Алекс снова на японском, что означает «приятного аппетита», складывая руки перед собой, словно молясь.
– И бла-бла-бла, – привычно передразнил его Макс. Его, действительно, бесят все «Алексовские» заморочки, включая частые использования японского языка. Несмотря на то, что это две особы абсолютно не похожи, они парадоксально почти никогда друг от друга не отлипают.
Закончив трапезу, все довольно поглаживая животы, следуют в мою комнату. Алекс и Макс, скинувшись, подарили мне оригинальные наушники «Monster bits». Я очень давно о таких мечтал. В них просто великолепно слышно все биты, и просто хорошая музыка становится нереальной.
– Я уверен, тебе понравится, – протягивает мне красочную коробочку Дима. Смотрю на него пристальным взглядом, но коробочку всё же забираю.
Медленно сдираю обертку, затем, сощурив глаза, открываю коробочку. Открываю один глаз, затем другой. Визг. О боже, это точно был мой голос?
– Ва-а! – Я кидаюсь на шею к парню, – спасибо огромное.
13 самых редких видов шоколада «Ritter Sport». Один из моих любимых шоколадов. Осматриваю свою комнату, в поисках нового места для заначки. Сейчас уж точно не под кровать. Мой взгляд останавливается на нижней полке моего шкафа с одеждой. Пару лет назад, я сделал там двойное дно, когда пересмотрел детективных сериалов. Аккуратно запихиваю все шоколадки кроме одной. Медленно высвобождаю насыщенные ломтики из-под этой жесткой обертки, и плавно закидываю один из них туда, где им самое место, то есть в рот.
– Вы будете? – Спрашиваю голосом, полным скрытой надежды.
– Вообще-то да. – В их взглядах было что-то упрекающее.
– Печально, я надеялся, что вы откажетесь.
Пытаюсь запихать в рот как можно больше, чтобы им меньше досталось. И нет, я не эгоист! Об их здоровье же забочусь. Шоколад в больших количествах, знаете ли, к чему привести может.
– Ну и чем же ты сегодня занимался?
– Паркуром, – смело и самоуверенно звучит мой голос.
– Да ладно? – Я временно наслаждаюсь произведенным эффектом.
– Ну да.
– И, как? – Никак не могли угомониться эти любопытные.
– Как, как. Элементарно: с одного сайта на другой, с одного сериала на другой и так далее.
– Эл, ты просто сказочный долба*б.
Я намеренно прохожу мимо папы, когда иду выкидывать бумажку. И демонстративно медленно опускаю её в мусорное ведро, на что слышу тихое шипенье. Будет знать, как чужие заначки тырить.
Когда я зашёл в комнату, парни что-то бурно обсуждали.
– А ты, Эл?
– Что я?
– Ну, ты кого предпочитаешь: парней или девушек?
– В смысле? – Я даже покашлял для приличия. Они начинают меня пугать.
– Ну, кое-кто, не будем показывать пальцем, – Алекс показал пальцем на Макса, – гей, вдруг и ты тоже?
– Серьёзно? – Внимательно начинаю рассматривать своего друга, словно первый раз увидел.
– Да не гей я, не обращай внимания!
– А чего, просто кость пидорская? – Выдвинул предположение Алекс.
– Я би!
– Ну и что это значит? – Я непонимающе смотрю на этих извращенцев.
– Ну ты и отсталый. Би значит и с парнями, и с девушками. Разнообразие. Доходит? Так что на счет тебя?
