скачать книгу бесплатно
Серебряная Стрела
Лев Гроссман
Фэнтези для подростков
На день рождения Кейт получила… огромный паровоз «Серебряная Стрела»! Девочка так хотела, чтобы в её обычной жизни появились приключения, но работать вместе с братом кондукторами в волшебном поезде – вот это высший класс! И вскоре «Стрела» отправляется в путь. Ребятам предстоит помогать пассажирам (семейству оленей, например) и строго следить за тем, чтобы огонь в топке никогда не погас. Иначе… Что произойдёт? И где же другой волшебный поезд, «Вечерняя Звезда», бесследно пропавший много лет назад?.. Кейт понимает, что должна разгадать загадку волшебных поездов, иначе все пассажиры будут в опасности!
Лев Гроссман
Серебряная Стрела
Лили, Хэлли и Базу
Lev Grossman
THE SILVER ARROW
Copyright © 2020 by Cozy Horse Limited
All rights reserved.
© Покидаева Т.Ю., перевод на русский язык, 2022
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Глава 1. Дядя Герберт – плохой человек
Кейт знала только две вещи о своём дяде Герберте: он человек очень богатый и совершенно безответственный.
Вот и всё. Вы скажете, так не бывает – всё-таки он её дядя, – но дело в том, что она никогда с ним не встречалась. Ни разу не видела даже на фотографии. Он был маминым братом, но они с мамой не очень-то ладили.
Это странно, если подумать. В смысле, у Кейт тоже был младший брат, Том, совершенно ужасный, несносный мальчишка, но она даже представить себе не могла, что они с Томом вообще никогда не общаются. Но, похоже, у взрослых такое бывает.
Дядя Герберт никогда не приезжал в гости. Никогда не звонил. Где он живёт? Чем занимается целыми днями? В воображении Кейт он занимался именно тем, чем, по её представлениям, занимаются все богачи: путешествует на далёкие острова, заводит редких экзотических питомцев и… я даже не знаю… покупает огромный пряничный домик и съедает его в одиночку. Она сама именно так бы и делала.
В общем, всё было странно и очень загадочно. Единственное, что доподлинно знали родители Кейт: дядя Герберт был жутко ленивым и имел много денег при полном отсутствии чувства ответственности. Кейт не понимала, как он сумел разбогатеть, будучи столь безответственным и ленивым, но взрослые никогда не объясняют подобные противоречия. Они сразу же переводят разговор на другое.
Это вовсе не значит, что у Кейт были плохие родители. Они были вполне неплохими. Просто родительский долг, видимо, не стоял первым пунктом их жизненных приоритетов. Они уходили на работу рано утром, возвращались домой поздно вечером, и даже когда были дома, постоянно таращились в свои компьютеры и смартфоны и делали такие специальные серьёзные лица из серии «не мешай, мы работаем». В отличие от дяди Герберта, они много работали, не ленились и были очень ответственными людьми, но почему-то не богатели.
Наверное, поэтому их так бесил дядя Герберт.
В любом случае, у них почти никогда не было времени на Кейт.
Зато у Кейт было много времени на себя. Иногда даже слишком много. Она каталась на велосипеде, играла в видеоигры, делала уроки, гуляла с подружками и изредка даже играла с Томом. В отличие от многих ребят из их класса, у Кейт не было никаких особых талантов – она не умела рисовать, не умела жонглировать, не умела распознавать съедобные и ядовитые грибы, – хотя ей хотелось всё это уметь. Она много читала; ей часто делали замечания, что не надо читать за столом. Родители записали её на занятия по фортепиано и теннису. (Тома записали на скрипку и хапкидо.) Однако бывали такие дни, когда Кейт стучала по клавишам пианино в гостиной или лупила мячом по двери гаража, отрабатывая удары слева и справа, и вдруг ощущала какое-то странное беспокойство. И даже досаду. Какой смысл в этих занятиях? Всё какое-то детское, всё как бы понарошку… Она, конечно, ещё ребёнок, но уже достаточно взрослый ребёнок, чтобы ей хотелось не только игр и притворяшек. Ей хотелось чего-то волнующего. Настоящего. Действительно важного.
Но ничего такого в её жизни не было. Только игрушки и компьютерные игры, теннис и пианино. В книгах жизнь всегда интереснее, чем на самом деле. В реальности ничего по-настоящему интересного не происходит. И, в отличие от книг, в реальной жизни не перескочишь через скучные куски.
Наверное, поэтому вечером накануне своего одиннадцатого дня рождения Кейт села за стол и написала письмо дяде Герберту. Письмо получилось коротким:
Дорогой дядя Герберт,
Мы незнакомы, но я Ваша племянница Кейт, и завтра у меня день рождения, и раз уж Вы очень богаты, не могли бы Вы, пожалуйста, прислать мне подарок?
С приветом,
Кейт
Она перечитала написанное и сама поняла, что это явно не лучшее из всех писем за всю историю человечества, и она не была на сто процентов уверена, что поставила слово «пожалуйста» в правильном месте. Но письмо было написано искренне, а их учительница литературы всегда говорила, что искренность в тексте очень важна. Так что Кейт всё же бросила письмо в почтовый ящик. Всё равно оно вряд ли дошло бы до адресата, потому что на конверте не было адреса. Кейт не знала, где живёт дядя Герберт. К тому же у неё даже не было марки.
И каково же было её удивление, когда утром прибыл подарок от дяди Герберта. Это был паровоз.
Кейт не то чтобы очень хотела именно паровоз. Она вообще мало интересовалась паровозами и поездами, всё-таки это больше мальчишеские увлечения. Кейт нравились книги, и «Лего», и «Вэнималс», – компьютерная игра с милыми персонажами-зверятами, от которых пищали все её одноклассницы, и Кейт в том числе, хотя она сама толком не понимала, что в них такого хорошего.
Но она же не написала, какой именно подарок ей хочется получить, а у дяди Герберта, видимо, не было опыта общения с детьми. Так что вот. Кейт постаралась отнестись к произошедшему философски.
Её больше всего удивили размеры подарка. Паровоз был огромным. Действительно огромным. По почте такой не пошлёшь. Его привёз грузовик со специальной укреплённой платформой на двадцати восьми колёсах. Том их сосчитал. Паровоз был огромным, чёрным и невероятно сложным в устройстве. На самом деле он совсем не походил на игрушку. С виду это был самый настоящий паровоз в натуральную величину.
Дядя Герберт подтвердил, что он и есть настоящий.
Дядя Герберт приехал, чтобы лично вручить подарок. Прикатил на ярко-жёлтой «Тесле», такой обтекаемой и навороченной, что она напоминала одну из игрушечных спортивных машинок из коллекции Тома. Дядя Герберт был толстым, с редеющими каштановыми волосами и круглым добрым лицом. С виду – типичный учитель истории или кассир в парке аттракционов. Он был в синих кожаных туфлях, начищенных до зеркального блеска, и жёлтом костюме точно такого же оттенка, как его «Тесла».
Кейт с Томом выбежали во двор, чтобы рассмотреть паровоз поближе. У Кейт были прямые тёмные волосы длиной до подбородка и маленький, чуть заострённый нос, придававший ей сходство с капризной принцессой, хотя по характеру она была не капризной и совсем не стремилась в принцессы. Волосы Тома, светлые и коротко подстриженные, вечно торчали во все стороны, как шерсть у морской свинки, всклокоченной после сна, а нос у него был такой же, как у сестры, только Тому он придавал сходство с капризным принцем.
Кейт так удивилась, что даже не сразу нашлась что сказать.
– Какой большой поезд.
Это было не самое остроумное замечание, но ничего другого ей в голову не пришло.
– Это не целый поезд, – скромно проговорил дядя Герберт. – Только локомотив. Паровоз. И ещё тендер – вагон с запасом угля.
– А сколько он весит? – спросил Том.
– Ровно сто тонн, – отчеканил дядя Герберт.
– Прямо-таки ровно? – уточнила Кейт. – Ровно-ровно сто тонн?
– Ну… нет, – сказал дядя Герберт. – Он весит чуть больше ста двух тонн. Сто две целых и тридцать шесть сотых тонны. Ты правильно делаешь, что не доверяешь слишком круглым числам.
– Я так и подумала, – сказала Кейт, которая действительно не доверяла слишком уж круглым числам.
Невозможно представить истинные размеры настоящего паровоза, пока он не окажется во дворе прямо у вас перед домом. Паровоз, подаренный Кейт, был примерно четыре с половиной метра в высоту и пятнадцать метров в длину – огромный локомотив с головным прожектором, дымовой трубой, раструбом для гудка и кучей труб, поршней, вентилей и рычагов. Одни только колёса были почти вдвое выше Кейт.
Папа Кейт тоже вышел во двор. На самом деле, почти все соседи вышли на улицу подивиться на паровоз. Папа встал, уперев руки в бока.
– Герберт, – сказал он. – Что это за ерунда?
На самом деле он сказал не «ерунда», но слово, которое он произнёс, категорически не подходит для детской книжки.
– Это локомотив, – сказал дядя Герберт. – Паровоз.
– Я вижу, что паровоз. Но что он делает здесь, у меня во дворе?
– Это подарок для Кейт. И для Тома, наверное. Если Кейт с ним поделится. – Дядя Герберт обернулся к Кейт и Тому: – Всегда надо делиться.
Да, у него точно не было опыта общения с детьми.
– Это действительно щедрый подарок, – сказал папа, потирая подбородок. – Но нельзя было просто прислать ей игрушку?
– Это игрушка!
– Нет, Герберт, это не игрушка. Это настоящий паровоз.
– Ну да. Наверное, – легко согласился дядя Герберт. – Но если она собирается с ним играть, то формально это игрушка. Если подумать.
Папа и вправду задумался, что было большой тактической ошибкой. Кейт рассудила, что, наверное, ему стоило бы рассердиться и вызвать полицию.
Зато у мамы не было проблем с «рассердиться». Она пулей выскочила во двор с криком:
– Герберт, ты совсем головой повернулся? Что ты творишь?! Немедленно убери это чудище! Дети, слезайте с паровоза!
Эта последняя фраза была адресована Тому и Кейт, которые под шумок забрались на платформу грузовика и начали карабкаться вверх по боковой стене локомотива. Они не смогли устоять. Со всеми поршнями, трубами, рычагами и прочими штуками паровоз был в сто раз лучше любого скалодрома.
Ребята неохотно спустились и отошли на безопасное расстояние, но Кейт не могла отвести взгляда от паровоза – такого огромного, чёрного, замысловатого, с кучей деталей, наверняка предназначенных для интересной работы, и с уютной кабиной для машиниста. Он казался чарующим и зловещим, как спящий динозавр. И чем дольше Кейт на него смотрела, тем интереснее он становился.
И он был настоящим. Кейт вдруг показалось, что чего-то такого она и ждала, сама об этом не зная. Он ей вроде бы даже понравился.
На боку тендера было написано белыми заглавными буквами:
Так назывался её паровоз. Надпись была перечёркнута длинной стрелой, как бы пронзающей буквы.
Глава 2. Дядя Герберт не стремится исправиться
– Он даже не серебряный, – сказал папа. – Он чёрный. И что такое «серебряная стрела»? Что вообще делают с такими стрелами?
– Охотятся на оборотней, – сказала Кейт. – Это все знают.
– И где мы будем его хранить? – спросила мама.
– Я уже всё продумал, – сказал дядя Герберт. – Проложим рельсы на заднем дворе и поставим его туда.
– Проложим ре… На заднем дво… – Мама так рассердилась, что ей не хватало дыхания закончить фразы. – Герберт, ты точно рехнулся!
– Никаких рельсов на заднем дворе не будет, – заявил папа. – Я собирался сажать там цветы.
– Уже всё готово, – гордо проговорил дядя Герберт. – Я нанял рабочих, и они проложили рельсы сегодня ночью. Я специально распорядился, чтобы они поставили глушители на кувалды. Не хотел, чтобы вас разбудили.
Родители Кейт сердито уставились на дядю Герберта. А Кейт подумала, что для круглолицего толстячка в смешном жёлтом костюме её дядя проявил поразительную деловую хватку. Ей вдруг пришло в голову, что это был яркий пример применения на практике одного правила, которым всегда руководствовалась одна из её кумиров, Грейс Хоппер: лучше просить прощения, чем спрашивать разрешения.
Грейс Хоппер родилась больше века назад, в 1906 году. В те времена в мире царили предубеждения, и профессия компьютерного программиста считалась неженской, к тому же компьютеры тогда ещё даже не изобрели, но Грейс Хоппер всё равно стала компьютерным программистом и написала первую в мире программу-компилятор. Она умерла в возрасте восьмидесяти пяти лет, в звании контр-адмирала военно-морского флота.
В её честь назвали авианосец. Грейс Хоппер была для Кейт образцом для подражания.
* * *
Спустя два часа все пятеро: Кейт, Том, мама, папа и дядя Герберт – стояли на заднем дворе и смотрели на паровоз. Его уже переставили на рельсы, проложенные среди чахлой, выжженной солнцем травы. Паровоз вместе с тендером занял почти весь двор.
Даже мама и папа не могли не признать, что он выглядел впечатляюще.
– Можно брать деньги с людей и пускать их посидеть в кабине, – сказал Том.
– Ну уж нет, – решительно заявила Кейт. – Я не хочу, чтобы какие-то посторонние люди тёрлись своими задами о сиденья в кабине моего паровоза.
– Не говори слово «зад», – нахмурился папа.
– Вперёд-назад, – сказала Кейт. – Задним числом. Задний двор.
– Я тебя попросил…
– Он, наверное, очень старый, – сказал Том. – Сколько ему лет?
– Я не знаю, – сказал дядя Герберт.
– Какая у него предельная скорость?
– Не знаю.
– Сможет ли его поднять самый сильный человек в мире?
– Не зна… Хотя нет, погоди. Я знаком с самым сильным человеком в мире и уверен, что даже он не сумеет поднять паровоз. Хотите забраться в кабину?
Конечно, они хотели забраться в кабину. Это было непросто – как я уже говорил, паровоз был огромным, и его строили явно не для детей, – но Кейт с Томом мастерски лазили по деревьям и вообще где угодно, и под дверью кабины обнаружились две металлические ступеньки, и там был поручень, чтобы схватиться.
А дальше, если уж быть совсем честной, Кейт испытала разочарование. В кабине паровоза всё устроено совсем не так, как в кабине грузовика или, скажем, самолёта. Во-первых, там нет лобового стекла, потому что прямо перед кабиной стоит огромный паровой котёл, который всё равно загораживал бы обзор. Есть два окошка по обеим сторонам кабины, но от них мало толку. Сама кабина похожа на крошечную комнатушку – может быть, на машинный отсек корабля, но очень старого корабля, без компьютеров и радаров.
Повсюду тянулись медные и стальные трубы, похожие на заросли металлического плюща. Из них вырастали вентили, рукоятки и рычаги, застеклённые коробочки с какими-то круглыми шкалами и ещё больше труб. Нигде не было никаких подписей и ярлычков. В кабине пахло старым машинным маслом, как в гараже автосервиса. Да, паровоз был настоящим, но совсем непонятным.
Ребята нашли два откидных сиденья. Откинули их и уселись.
– Теперь понятно, почему машинисты всё время высовываются из окон, – сказал Том. – Иначе никак не поймёшь, куда едешь.
– Ага. Жалко, что мы никуда не поедем.
Кейт высунулась из окна.
– Дядя Герберт, тут всё так странно!
– Мы не знаем, что делать! – добавил Том. – Тут нет руля!
– Никто не рулит поездами, – сказал дядя Герберт, прищурившись. – Они едут там, где проложены рельсы.
