скачать книгу бесплатно
Чувствительным сердцам и истине я в страх
В острог Илимский еду.
Недопустимый брак
Александр Николаевич был отправлен в Сибирь. А спустя несколько месяцев к нему приехала Елизавета Васильевна с двумя младшими детьми. Сам писатель вспоминал, что обрадовался этому. На самом деле для молодой дворянки это был мужественный поступок. Она добровольно приехала к государственному преступнику в ту часть страны, которая считалась местом каторги, наказания и страдания.
Но судьба вознаградила ее. Радищев обратил на Елизавету внимание уже как на женщину. Его сын Павел пишет в своих воспоминаниях, что в Сибири Александр Николаевич и Елизавета Васильевна обвенчались. Скорее всего, при венчании они скрыли факт своего родства или заплатили священнику за то, чтобы он закрыл на это глаза. Здесь же у пары стали рождаться дети. Всего за 6 лет брака две дочери и сын.
В 1796 году Екатерина II скончалась, и ее сын Павел, противостоящий матери в ее начинаниях, разрешил Радищевым вернуться. Но Александра Николаевича ждала новая утрата. По дороге домой Елизавета Васильевна простудилась и умерла в возрасте 40 лет.
Сам Радищев пережил свою вторую супругу на 5 лет. Обстоятельства его смерти до сих пор вызывают вопросы (был ли это естественный уход или самоубийство), но похоронили его по христианским обычаям, что свидетельствует, скорее, в пользу первой версии.
Спустя более 200 лет после этого события имя Радищева стало хрестоматийным, но мало кто знает, что за судьбой этого великого мужчины стоит судьба одной скромной женщины, не побоявшейся в непохожий день переплыть Неву, чтобы спасти человека, который был ей по-настоящему дорог.
Глава 4. Писатель и педагог И. М. Муравьев-Апостол. Как судьба наказала его через сыновей
О судьбе этого человека сегодня известно во многом благодаря его троим сыновьям, поступок которых поставил крест на карьере Ивана Матвеевича и заставил его не только пережить страшное горе, но и уехать из России. А между тем он с детства мечтал о литературной славе, полагая, что именно благодаря своему творчеству останется в памяти потомков.
Но жизнь распорядилась иначе.
Иван Матвеевич Муравьев родился в 1767 году в семье генерала Матвея Муравьева и внучки запорожского гетмана Елены Апостол. Елена вскоре после рождения сына скончалась.
Спустя много лет в 1801 году из-за того, что род Апостолов пресекся, Иван Матвеевич с согласия действующего императора присоединил к фамилии своего отца и фамилию матери.
Он получил прекрасное образование, знал более 8 языков, сочинял комедии, переводил древнегреческих и древнеримских поэтов.
О его таланте как литератора, умеющим «макать перо в чернила собственных фантазий» потом с восхищением писал А. С. Пушкин, который очень ценил «Путешествие в Тавриду» Муравьева.
Именно за глубокую образованность Екатерина II пригласила Ивана Матвеевича стать воспитателем своих внуков Александра и Константина. Так бедный молодой человек получил возможность сделать карьеру при дворе.
В 1790 году он женился на дочери сербского генерала на русской службе Анне Семеновне, женщине образованной, также увлекающейся литературным трудом.
Один за другим стали появляться дети. Всего у Муравьевых было 8 детей (три сына и пять дочерей). Удивительно, все дети (кроме одной дочери) дожили до совершеннолетия, что было по тем временам необыкновенным везением.
При этом современники, знавшие Муравьева-Апостола и его жену, отмечали, что, будучи душой общества в свете, Иван Матвеевич дома вел себя как деспот, проявляя к детям чрезвычайную требовательность.
Крутой нрав отца смягчала добродетельная и умная мать.
С 1796 года Иван Муравьев-Апостол жил с семьей за границей. Его дети получили лучшее европейское образование, говорили на многих языках, но своего родного русского практически не знали (сын Сергей начал серьезно учить русский язык только в 13 лет!).
В тоже время семья заказала художнику Ж. Л. Монье два портрета: отца с дочерью Елизаветой и матери с сыном Матвеем и дочерью Екатериной.
И. М. Муровьев-Апостол с детьми и женой
Муравьевы жили во Франции, несмотря на то, что император Наполеон не жаловал русских. Но к этим дворянам он был благосклонен, даже покровительствуя среднему сыну четы Сергею, находя, что тот похож на него. Сергей и вправду поражал окружающих образованностью и смелыми амбициями. Николай I позже так скажет о нем: «Одаренный необыкновенным умом, получивший отличное образование, но на заграничный лад, он был в своих мыслях дерзок и самонадеян до сумасшествия, но вместе скрытен и необыкновенно тверд» [29].
В Россию Муравьевы возвращаются летом 1809 года. И дети попадают в совсем другую жизнь, непохожую на европейскую. Здесь они видят рабов, только сейчас узнав, что они господа над своими крепостными.
Желание изменить страну рождается в сердцах юных отпрысков этой семьи. Все три сына Ивана Матвеевича впоследствии станут декабристами.
А пока в 1810 году им суждено пережить горе: предположительно от чахотки скоропостижно умирает мать, и вскоре отец женится на другой.
В 1812 году Наполеон неожиданной вторгается в Россию и начинает свое движение по стране. Великий император и его армия становится для молодых Муравьевых врагами. Два старших брата Матвей и Сергей попадают в действующую армию, ведут себя чрезвычайно храбро, получая ранения и награды.
После войны, недовольные политикой императора, они увлекаются мaсoнcтвoм и входят в состав тайных обществ.
Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы
14 декабря на Сенатской площади восстание декабристов было подавлено. Безумной затеей сегодня кажется его продолжение на юге России, организованное братьями Муравьевыми. Братья подняли восстание Черниговского полка, смело поведя своих солдат против правительственных войск. Восстание было сломлено только в январе. Сергей был ранен в бою, его 20-летний брат Ипполит, увидев это и решив, что тот погиб, поспешил застрелиться.
Восстание Черниговского полка
Сергей и Матвей были apecтoвaны, помещены в Петропавловскую крепость. Серея приговорили к кaзни, а Матвей получил 15 лет кaтopги. Отцу было разрешено попрощаться в крепости с ними.
Иван Матвеевич очень тяжело переживал проступок детей.
В это просто было невозможно поверить: революцию в России хотели устроить его сыновья! А он всю жизнь утверждал, что «у нас не было революции и не будет, потому что народ наш одарен лучшею философиею – здравым смыслом».
Да, пророком в своем Отечестве Иван Матвеевич не стал. Он знал всю великую мировую литературу, но не знал, что замыслили его родные дети!
Поступок сыновей сломал его карьеру. Он был вынужден на долгих 20 лет уехать заграницу.
Глубоким стариком Муравьев вернулся на Родину. Архив его был утрачен по странному стечению обстоятельств, а вместе с ним и его другие литературные произведения, которые так и не увидели свет.
К старости Иван Матвеевич обеднел и yмep, всеми забытый, в 1851 году в возрасте 88 лет.
Так завершилась жизнь образованнейшего человека своего времени, эстета, библиофила, полиглота, который остался в памяти современников как несчастный отец, не сумевший передать пример своей жизни детям.
Глава 5. Запретная любовь В. А. Жуковского, которой так и не суждено было сбыться
Судьба русского поэта Василия Жуковского похожа на роман: так много в его истории жизненных коллизий, взлетов и падений.
В. А. Жуковский
Он родился в конце января 1783 года в поместье своего отца – богатого дворянина Афанасия Ивановича Бунина. Мальчик был сыном пленной турчанки Сальхи, которая служила в доме Бунина экономкой. Сам Афанасий Иванович находился в браке и имел законнорожденных детей. Но за два года до рождения Васеньки в его семье произошло большое горе – Бунины потеряли единственного сына Ивана. Поэтому новорожденного мальчика приняла даже суровая жена Афанасия Ивановича Мария Григорьевна, полюбив его как собственного ребенка.
Для того чтобы узаконить рождение мальчика, Бунин попросил одного из обедневших дворян Андрея Жуковского дать ребенку свое имя. Так Василий стал Жуковским. В доме отца его любили, баловали, дали блестящее образование. Особенно благосклонно относилась к Жуковскому его старшая сестра по отцу Екатерина Афанасьевна Протасова. Екатерина Афанасьевна из-за недостойного поведения своего мужа была стеснена в средствах, поэтому обучать двух ее дочерей – Машеньку и Сашеньку – взялся в 1805 году после окончания Благородного пансиона при Московском университете сам Василий Андреевич.
Девочки были умны и хороши собой, отлично учились. Но по характеру они отличались разительно: Сашенька была весела, легка на подъем, привлекательна внешне. А вот Маша более напоминала по характеру пушкинскую героиню Татьяну Ларину. Она было задумчива, тиха, послушна, глубоко религиозна.
Маша Протасова
Постепенно между 23-летним Жуковским и его племянницей Машей, которая переживала период юности, вспыхнуло сильное любовное чувство. Поначалу Жуковский скрывал свое особое отношение к ней, выражая свои переживания только в стихах:
Мой друг, хранитель-ангел мой,
О ты, с которой нет сравненья,
Люблю тебя, дышу тобой;
Но где для страсти выраженья?
Во всех природы красотах
Твой образ милый я встречаю;
Прелестных вижу – в их чертах
Одну тебя воображаю.
Позже они стали вести переписку, и в одном из писем Маша признавалась: «Когда мне случится без ума грустно, то я заберусь в свою горницу и скажу громко: „Жуковский!“ И всегда станет легче…» [18]. Жуковский и Маша мечтали о семейном счастье, и поэт в 1811 году просит руки своей любимой у Екатерины Афанасьевны Протасовой, но получает твердый отказ. Сестра в суровой форме отмечает, что де-факто Жуковский и Маша являются друг другу родственниками, что такой брак не может быть одобрен церковью. Следовательно, он не допустим.
Жуковский, пережив глубочайший душевный кризис, все равно не теряет надежду переубедить сестру. Он обращается к родственникам, которые поддерживают его стремление к семейному счастью. Позже поэт просит благословение на этот брак даже у самого митрополита Филарета Московского (ныне причисленного к лику святых) и (по мнению современников) получает его.
Проходит время, Жуковский становится известным, его стихи печатаются в ведущих изданиях, он ополченцем проходит через Отечественную войну 1812 года. И вот он снова просит у сестры руки своей любимой. Но снова получает жестокий отказ. Екатерина Афанасьевна берет с брата слово, что их чувства с Машей останутся навсегда платоническими, что они никогда не вступят в телесную связь. Жуковский дает сестре это обещание.
Влюбленные пишут друг другу письма, выражая в них то, что они должны скрывать от людей. «Чего я желал? – пишет Василий Андреевич. – Быть счастливым с тобою. Из этого теперь должно выбросить только одно слово, чтобы все заменить. Пусть буду счастлив тобою. Право, для меня все равно – твое счастье или наше счастье. Моя привязанность к тебе теперь уж точно без примеси собственного, и от этого она живее и лучше» [18].
В это время мать подбирает для Маши хорошую, на ее взгляд, партию. Претендентом на ее руку становится профессор медицины из города Дерпт обрусевший голландец Иван Мойер. Мойер был добрым и порядочным человеком, что заставляло Машу относиться к нему с уважением. Жуковский в своих письмах одобрил этот брак, хотя сам и пережил новый душевный кризис.
Свадьба Маши Протасовой и Мойера состоялась в 1816 году. Несмотря на душевную рану, Жуковский даже был на свадьбе и улыбался гостям.
Анна Петровна Керн, светская дама и лирическая героиня пушкинского стихотворения, позже писала в своих мемуарах о супругах Мойерах, с которыми была хорошо знакома: «Между ними не было страстной любви, только взаимное уважение. Она любила прежде всего Жуковского – и любовь эта, чистая и высокая, кажется, не угасла никогда» [18].
Мария Мойер продолжала писать письма Жуковскому, не скрывая от мужа своей любовной привязанности к нему. Она изучала медицину, помогала заключенным в женской тюрьме, занималась благотворительностью.
Мария скончалась в родах вторым ребенком в 1823 году. До этого она успела написать прощальное письмо Жуковскому, которое он потом хранил всю оставшуюся жизнь: «Друг мой! Это письмо ты получишь тогда, когда меня подле вас не будет… Тебе обязана я самым живейшим счастьем, которое только ощущала! Не огорчайтесь, что меня потеряли! Я с вами! Жизнь моя была наисчастливейшая. Ангел мой! Сколько вещей должна я была обожать только внутри сердца, – знай, что я все чувствовала и все понимала. Теперь – прощай!»»
