скачать книгу бесплатно
Люська даже отвернулась, чтобы Витька не подумал, что будто бы она подглядывает:
– Он сейчас упадёт в лужу.
– Чтобы упасть с трёхколёсного велосипеда, надо очень постараться, – разочарованно протянул Витька.
– Сейчас увидишь!
Не успел Витька повернуть голову, как колесивший по двору пацанёнок без всякой на то причины вдруг вознамерился с разгону проскочить через лужу. Он на всей скорости влетел в неё и на самой середине, где, по-видимому, боковое колесо попало в глубокую выбоину в асфальте, перевернулся, подняв грязные брызги на три метра. Тут же испуганно вскочил и, вытаращив глаза, во весь голос заревел, глядя на мать.
– Вот это да! – воскликнул Витька и медленно поднялся, от изумления вытягивая шею всё длиннее и длиннее, так что через некоторое время она стала похожа на жирафью. Потом кулаками потёр глаза, чуть не вдавив их внутрь, и произнёс, всё ещё не глядя на Люську: – Если бы я собственными глазами не увидел это, ни за что бы тебе не поверил.
– Значит, теперь веришь? – уточнила Люська.
– Железно!
Тем временем молодая мама, увидев своё ненаглядное дитя посреди грязной лужи, ничего лучше не придумала, как, вскинув брови, спросить:
– Ты как туда попал?
Маленький сорванец оглядел лужу с далёкими от него берегами и от безысходности заревел ещё громче, будто не сам в неё въехал, а занесла его туда какая-то неведомая волшебная сила.
– Может, хватит уже стоять, – подала дельный совет на редкость терпеливая мама, – выходить пора.
Мальчишка слегка убавил голос, но покидать лужу не спешил, видимо, мало веря в прославленную доброту своей матери.
– Так я жду, – напомнила о себе мать подозрительно дрогнувшим голосом и, вдруг запрокинув голову, захохотала так заразительно, что у неё из глаз брызнули слёзы. – Или ещё не накупался вдоволь?
Через минуту, когда казалось, что смех пошёл на убыль, она взглянула на озорника, стоявшего по колено в воде со скорбным видом, и опять откинулась на скамейку, успев на последнем вдохе выкрикнуть меткое определение:
– Поросёнок!
Глядя, как по лицу миролюбивой родительницы текут слёзы вперемешку с тушью, Витька восхищённо заметил:
– Вот это у неё сила воли! Да меня бы за такие проделки мать на целую неделю в угол поставила!..
– Он своё ещё получит, – пообещала Люська.
– Да ладно, – засомневался Витька такому нелепому предсказанию.
Люська поджала свои тонкие губы и, будто они находились на сеансе двухсерийного приключенческого фильма, жеманно сказала:
– Смотрим продолжение.
Волоча за собой велосипед, мальчишка задом наперёд выбрался на сухое место. В пропитанной водой одежде он выглядел, как маленькая дождевая тучка. Мальчишка оглядел себя со всех сторон, наклоняя голову то направо, то налево, как петух, и принялся старательно отряхиваться, хлопая себя по бокам.
Чтобы случайно не заляпаться грязными каплями, которые окружали сына, будто рой озлобленных пчёл, мать звонким голосом скомандовала:
– Замри!
Мальчишка послушно застыл с раскинутыми руками, выпучив от напряжения глаза.
Молодая мама очень внимательно оглядела печальную мокрую фигурку – вначале с головы до ног, потом с ног до головы – и весело щёлкнула пальцами возле самого его носа, будто от этого «поросёнок» должен был, как по мановению волшебной палочки, превратиться опять в опрятного мальчика, чего, конечно, не случилось. Тогда она с вздохом вынула из сумочки носовой платок и, видимо для того, чтобы в целях воспитания потянуть время, стала тщательно вытирать на своём лице чёрные разводы туши, которые выглядели просто замечательно, совсем как боевой раскрас у настоящего дикаря. И только вернув себе прежнюю красоту (что в полной мере подтвердило миниатюрное зеркальце, в которое она долго на себя любовалась), мать занялась сыном, дабы придать ему надлежащий вид, с которым будет незазорно прийти домой. Ведь дома муж её тоже по головке не погладит за то, что не углядела за сыном.
Мальчишка некоторое время молча стоял и сопел. Потом, видимо, решив, что угроза наказанием в виде физической расправы миновала, горделиво задрал курносый нос и неожиданно заявил:
– Мам, а мам, ты видела, как я здорово кувыркнулся? Теперь мне все ребята в нашем дворе станут завидовать!
Лучше ему было промолчать, потому что даже у такой мировой матери тоже иногда сдают нервы. Она отвесила ему звонкий подзатыльник и с досадой воскликнула:
– Водолаз какой выискался!..
Мальчишка надулся, покраснел, но не разревелся, как ожидал Витька, а проявил выдержку, видно, всё-таки чувствовал, что не совсем прав.
Мать одной рукой подхватила велосипед, другой уцепила мальчишку и поволокла за собой, ругаясь:
– Из дома теперь ни ногой до тех пор, пока не высохнет лужа.
Поглядев на мокрые следы, которые цепочкой тянулись за мальчишкой, Витька обратился к Люське:
– Как у тебя это получается?
Люська дёрнула плечиком, а потом, подумав, ответила:
– У меня где-то внутри головы картинки возникают.
– Научишь?
Люська в просьбе, конечно, не отказала: всё-таки просил не какой-нибудь сторонний человек, а самый близкий товарищ, только поставила одно непременное условие:
– Для этого требуется, чтобы в тебя ударила молния.
– А без этого никак нельзя? – озадачился Витька.
– Наверное, можно, – не стала кривить душой Люська. – Только я другого способа не знаю.
Витька наотрез отказался, чтобы в него ударяло одно из самых ужасных явлений природы, как и от того, чтобы использовать в качестве ударной силы земные предметы, такие, как молоток и кирпич, которые предлагала Рыжая Лиса, изо всех сил желая ему хоть чем-нибудь помочь.
– Тогда живи, как жил, – утешила Люська. – Что в непонятном хорошего?
Витька растроенно махнул рукой и отвернулся, размышляя о своей неудаче.
Люська поелозила подошвой босоножки по земле, смухортилась и сняла её с ноги. Высыпав из босоножки сырой песок, она увидела в подошве маленькую аккуратную дырочку, оплавленную по краям.
– Смотри, Витя! – воскликнула поражённая Люська и пошевелила просунутым в дырочку указательным пальцем. – Оказывается, молния меня насквозь прошила. Вот в это место вошла… Только сейчас я об этом догадалась… – она показала ожог за ухом, – а вот отсюда вышла, – и опять зашевелила пальцем. – А я ещё думаю, чего это у меня так в ухе стреляет и ногу колет… Теперь понятно, отчего…
Без лишних слов Витька вырвал у неё босоножку и с жадным любопытством начал обследовать, даже приставил к глазу и сквозь дырочку поглядел на свет.
Перспектива ходить всю жизнь с оплавленной дырочкой в голове Витьке совсем не понравилась и он, без сожаления вернув босоножку хозяйке, с неизвестной радости заявил:
– Я уж как-нибудь…
Посторонний человек, если бы он в это время проходил мимо, ни за чтобы не догадался, что имел в виду этот взъерошенный, как воробей, мальчишка. Только не Люська, которой сегодня повезло необыкновенно.
4
Будние дни для Витьки всегда начинаются одинаково: в его комнату входит отец и радостным голосом сообщает:
– На зарядку становись!
Будто свободный человек не имеет полное право распоряжаться своей жизнью так, как ему захочется. Например, поспать лишние пять минут, потому что до занятий ещё целых два часа, а идти до школы даже самым ленивым шагом всего несколько минут.
И вообще, если хотите знать, он запросто проживёт и без какой-то там зарядки. Тут даже и рассуждать нечего. Одно время, когда Витька гостил у бабушки в деревне, он набирался силы с помощью блинов. Но отец, узнав про такой сомнительный метод оздоровления, быстро его забраковал, авторитетно заявив, что от этого прибавляется не мускулатура, а живот. Хотя бабушка побольше его знает, потому что живёт долго и всё на своём веку повидала.
Правда, в субботу и воскресенье отец не пристаёт, и можно дрыхнуть, сколько угодно, а всё оттого, что сам отсыпается после трудовой недели. Но именно в выходные с Витькой и начинают происходить удивительные вещи: он обязательно просыпается спозаранку и ворочается без сна до тех пор, пока по дому не начнёт хлопотать мать, для которой он является первым помощником.
Однако, если признаться по-честному, после зарядки и закаливания ледяной водой в Витьке всегда просыпается такая силища, что прямо так и хочется совершить что-нибудь геройское…
Когда он вошёл на кухню завтракать, отец, как ни в чём не бывало, сидел уже за столом и предавался своему любимому занятию – чтению. Свежую газету ему еженедельно поставлял сосед дядя Толя, который работал печатником в типографии и любил без спросу брать все, что там печатается, и менять на кружку пива. А чтобы не беспокоить других соседей на площадке, которые новостями не интересуются, а только и делают, что по ночам спят, до утра оставлял её в дверной ручке.
Отец мельком взглянул на Витьку и, вполне удовлетворившись его бодрым видом, опять уткнулся в газету. Через минуту он воскликнул:
– Гляди-ка, что у нас в городе происходить! Мать, а мать… – обратился он к Витькиной матери, которая стояла у плиты, орудуя одной рукой в скворчащей сковородке, а другой взбивая яйца для яичницы, вслух сетуя на то, что у неё не хватает двух рук и приходится крутиться, как белке в колесе.
– Ну, чего там ещё? – откликнулась она раздосадованным голосом.
– А вот слушай: «Вчера на городском пляже возле лодочной станции, где проходил творческий конкурс по изготовлению скульптур из песка, разряд молнии ударил в девочку…»
Впечатлительная мать ойкнула и уронила чашку с яйцами, успев в последний момент ловко подхватить её почти у самого пола, не хуже какой-нибудь знаменитой циркачки.
– Да ты не переживай так! – успокоил её отец. – А слушай дальше. «Трагедии не случилось только из-за того, что рядом находился товарищ, который, используя приобретённые в школе знания на уроках основ безопасности жизнедеятельности, с помощью искусственного дыхания привёл девочку в чувство», – тут отец торжествующе поднял палец и обратился уже непосредственно к самому Витьке: – Видел, какие герои ещё встречаются?
– Чего ж тут геройского? – страшно удивился Витька.
– А того и геройского, – поучительно объяснил отец, – что мальчишка не растерялся. А будь с девочкой какой-нибудь… нюня, – отец вздохнул, и стало понятно, какого нюню он имел в виду, – вот тебе и трагедия! Между прочим, я на сто процентов уверен, что смелый мальчик занимается по утрам зарядкой…
Витька покосился на отца и с набитым ртом невнятно произнёс:
– Из-под палки…
Отец перестал жевать:
– Что ты сказал?
Витька замахал руками, чтобы его не отвлекали пустыми разговорами, проглотил яичницу, запил её кофейным напитком и выскочил из-за стола:
– Спасибо, говорю! Я побежал!
Он кубарем скатился по лестнице, вылетел из подъезда и понёсся по улице, как ураган. Школа хоть и находилась неподалёку, до уроков следовало прояснить кое-какие свои запутанные дела и успеть их провернуть, пока другие не опомнились. Но как бывает в таких случаях, что-нибудь да обязательно произойдёт, отчего незамедлительные дела, конечно же, придётся на время отложить, а то и вовсе о них забыть на неопределённый срок.
Только успел Витька как следует разогнаться, совсем близко послышался весёлый голос:
– Картоха!..
Это был его закадычный друг Колюня по прозвищу Пельмень, которому отец тоже не давал никакой жизни по причине его несуразно толстого вида, придумывая ему всевозможные козни для похудения: бег с препятствиями, дальние походы, лазания по канату, прыжки на скакалке и другие вредные для нормальных людей вещи.
Витька, не расположенный к долгим разговорам, насмешливо сказал:
– Чего обзываешься, когда ты сам Пельмень?
Колюня подбежал, гремя в ранце за спиной школьными принадлежностями, и, не обращая внимания на его недовольный вид, выпалил:
– Слышал новость? На пляже девчонку молнией убило!
Уж кто-кто, а Пельмень, точно, никогда новостями не интересовался и по утрам газет не читал, как, впрочем, и в остальное время суток, и Витька спросил:
– Откуда знаешь?
Пельмень был, как всегда, в самом лучшем настроении:
– Тараторка сообщила!
Витька очень подивился такому чудному имени и полюбопытствовал:
– Что за Тараторка такая?
– Это у нас одну тётеньку из соседнего подъезда так величают, – пояснил Пельмень. – Вообще-то она тётя Шура… Только любительница собирать разные сплетни, а потом по городу их распускать… Вот её все и зовут, как мама говорит, по-народному – Тараторка.
Витька, не сводя пытливого взгляда с Пельменева лица, задумчиво поморщил лоб и осторожно осведомился:
– Тараторка, она из себя на вид такая маленькая, да? И шустрая, как… как веник, и голос у неё визгливый…
По-видимому, описание той тётеньки, которая больше всех возмущалась на пляже, полностью совпало с характером таинственной Тараторки, потому что Пельмень вытаращил глаза и спросил:
– А ты её откуда знаешь?
– Не знаю я никакой Тараторки, – поспешил отречься Витька от сомнительного знакомства, чтобы его за компанию тоже не посчитали непорядочным человеком. – Это просто я так подумал… раз она сплетница.
– Сплетница и есть! – подтвердил Пельмень. – Только в этот раз никакая она не сплетница, потому что всё это оказалось правдой!
Витька сложил фигу, поднёс её к самому носу Пельменя и загадочно спросил:
– Это видел?
Пельмень честно свёл глаза к переносице, видимо, для того, чтобы получше разглядеть известную фигуру из пальцев, и быстро кивнул:
– Видел.
Витька потянул время и торжественно объявил:
