скачать книгу бесплатно
– Я – несмертельный случай? – смущенно спросила она.
– Пока – да. Результаты научных исследований еще не вполне ясны, но весьма высока вероятность того, что именно крейокс ослабил сердца многих людей, здоровых во всех других отношениях. – Как, глядя на Айрис, можно было думать, что она здорова, оставалось загадкой, по крайней мере для Дэвида.
– Спасибо! – сказала она, и ее глаза увлажнились. – Единственное, что мне нужно, – это очередная порция сердечных проблем.
– Не волнуйтесь об этом сейчас, – проговорил Уолли, даже не пытаясь ободрить ее. – Мы вернемся к вашему случаю позже. Самое важное – внести в список имя Перси. Вы его вдова и главная наследница. Поэтому вам следует нанять меня и действовать в качестве его представителя. – Из своего мятого пиджака он достал свернутый листок бумаги и положил его перед Айрис.
– Это контракт на оказание юридических услуг. Вы уже подписывали подобный договор раньше в связи с разводом, когда приходили ко мне в офис с Перси.
– Не помню, чтобы мы что-то подписывали.
– В нашем архиве договор есть. Вам нужно подписать новый, тогда я смогу подать ваш иск против «Веррик».
– А вы точно знаете, что это законно и все такое? – с сомнением спросила она.
Дэвида поразило, что потенциальный клиент спрашивает юриста, является ли документ «законным». Уолли же не был воплощением строгих этических стандартов. Ее вопрос не озадачил его.
– Все наши клиенты по делу о крейоксе это подписывают, – заметил Уолли, выдавая желаемое за действительное. Ведь Айрис должна была стать первой в своей категории, кто согласился бы это подписать. В пруду были и другие рыбы, но на самом деле такого контракта еще никто не подписывал.
Она прочитала и подписала его.
Сунув документ в карман, Уолли сказал:
– А теперь послушайте, Айрис. Мне нужно ваше содействие. Я хотел бы, чтобы вы помогли открыть другие дела по крейоксу. Друзья, члены семьи, соседи – все, кто мог пострадать от этого лекарства. Наша фирма выплачивает вознаграждение за привлечение в размере пятисот долларов за смертельный случай и двухсот – за несмертельный. Наличными.
Ее слезы тут же высохли. Глаза сузились, а углы рта изогнулись в едва заметной улыбке. Она уже думала о других.
Дэвиду удавалось сохранять вид серьезного юриста, пока он писал бесполезную чушь в своем блокноте и пытался переварить то, что услышал. Этично ли это? Законно ли? Подкуп для привлечения новых клиентов?
– Вам известно о других случаях смерти от крейокса? – спросил Уолли.
Айрис едва не сказала что-то, но сдержалась. Стало очевидно: кто-то был у нее на уме.
– Пятьсот долларов, верно? – произнесла она, переводя глаза с Дэвида на Уолли.
– Таковы условия сделки. Кто это?
– Есть один человек, живет в двух кварталах отсюда, раньше играл в покер с Перси, умер в душе через два месяца, после того как скончался мой Перси. Я точно знаю, что он сидел на крейоксе.
Глаза Уолли расширились.
– Как его зовут?
– Вы сказали «наличными», верно? Пятьсот наличными. Мне хотелось бы их увидеть, мистер Фигг, прежде чем я обеспечу вам еще одно дело. Мне эти деньги уж точно пригодятся.
Уолли застыл на секунду, но быстро оправился и выдал убедительную ложь:
– Что ж, как правило, мы берем деньги из счета фирмы, предназначенного для судебных разбирательств, так бухгалтерам легче работать, понимаете?
Она сложила свои столбообразные руки на груди, выпрямила спину, прищурилась и сказала:
– Ладно. Идите и снимите их со счета, а мне принесите наличные. И тогда я назову вам его имя.
Уолли потянулся за кошельком.
– Ну, я не уверен, что у меня с собой столько денег. Дэвид, а как у тебя с деньгами?
Дэвид инстинктивно потянулся за кошельком. Айрис с большим подозрением наблюдала за тем, как юристы пытаются наскрести нужную сумму. Уолли, достав три двадцатидолларовые банкноты и одну пятидолларовую, с надеждой посмотрел на Дэвида, который собрал двести двадцать долларов разными купюрами. Если бы они не остановились у Абнера оплатить счет, у них осталось бы еще пятнадцать долларов после оплаты гонорара Айрис за привлечение нового клиента.
– Я думала, у юристов полно денег, – заметила Айрис.
– Мы храним их в банке, – парировал Уолли, не желая уступать. – Похоже, у нас около двухсот восьмидесяти пяти долларов. Завтра я довезу остальное.
Айрис покачала головой.
– Да ладно вам, Айрис, – упрашивал Уолли. – Вы теперь наш клиент. Мы в одной команде. Мы рассчитываем на огромную компенсацию в один прекрасный день, а вы нам двести баксов не доверяете?
– Я возьму с вас расписку, – заявила она.
На этом этапе Дэвид предпочел бы проявить твердость, продемонстрировать хоть какую-то гордость, сгрести деньги со стола и попрощаться. Но Дэвид не был уверен в себе и знал, что сейчас не его очередь выступать. Уолли, напротив, вел себя весьма агрессивно. Он быстро нацарапал долговую расписку в своем блокноте, указал имя, фамилию и толкнул ее через стол. Айрис медленно прочитала с явно недовольным видом, потом подала ее Дэвиду:
– Вы тоже подпишите.
Впервые с момента своего великого побега Дэвид Зинк усомнился в собственной мудрости. Приблизительно сорок восемь часов назад он работал над сложной схемой «переупаковки» высокорейтинговых облигаций, продаваемых правительством Индии. Общая сумма сделки составляла около пятнадцати миллиардов долларов. Теперь же, когда для него началась новая жизнь уличного юриста, он испугался женщины весом в четыреста фунтов, просившей его подписать бесполезную бумажку.
Он глубоко вдохнул и, бросив на Уолли недоуменный взгляд, расписался.
Обветшалый район принимал все более жуткий вид, по мере того как они углублялись в него. «Два квартала», упомянутые Айрис, оказались пятью, и когда наконец они нашли дом и припарковались около него, Дэвид забеспокоился, не опасно ли это.
Крошечная обитель вдовы Коузарт походила на крепость – маленький кирпичный дом на узком участке, огороженном восьмифутовым забором из цепей. По словам Айрис, Герб Коузарт воевал с черными тинейджерами-головорезами, которые бродили по улицам. Большую часть дня он сидел на крыльце с дробовиком в руках, высматривая панков и проклиная их, если они подбирались слишком близко. Когда Герб умер, кто-то привязал к забору праздничные шарики. А кто-то другой накидал хлопушек на их газон посреди ночи. По словам Айрис, миссис Коузарт собиралась переезжать.
Выключив зажигание, Дэвид бросил взгляд на улицу и пробормотал:
– О Боже!
Уолли посмотрел в том же направлении и сказал:
– Это может быть интересно.
Пятеро черных тинейджеров мужского пола, все в соответствующей рэперской экипировке, заметили сверкающую «ауди» и глазели на нее, стоя на расстоянии пятидесяти ярдов.
– Пожалуй, я останусь в машине, – заявил Дэвид. – Там ты и один справишься.
– Хорошая мысль. Я быстро. – Уолли выбрался из салона, прихватив портфель. Айрис уже предупредила знакомую, и миссис Коузарт стояла на крыльце.
Компания направлялась к «ауди». Дэвид запер двери и подумал, как мило было бы, если бы у него с собой оказался какой-нибудь пистолет просто для защиты. Что-то, что можно было бы показать мальчикам, чтобы они устроили себе развлечение в другом месте. Но, вооруженный лишь сотовым телефоном, он приложил его к уху и притворился, что увлеченно беседует, по мере того как шайка подходила все ближе и ближе. Они окружили машину, болтая без остановки, хотя Дэвид не мог понять, о чем они говорили. Шли минуты, и Дэвид ждал, когда кирпич разобьет лобовое стекло. Парни перегруппировались у переднего бампера и все пятеро расслабленно облокотились на него, как будто машина принадлежала им и они решили на ней отдохнуть. Они легонько покачивали ее, стараясь при этом не поцарапать и не испортить. Потом один из них зажег самокрутку с марихуаной, и они пустили ее по кругу.
Дэвид подумал, что стоит завести машину и попытаться уехать, но это привело бы к ряду проблем, и бедный Уолли остался бы один в затруднительном положении. Его посетила и другая мысль: опустить стекло и завязать с ребятами дружеский разговор, но вид их не располагал к этому.
Краем глаза Дэвид увидел, как входная дверь миссис Коузарт распахнулась и Уолли вылетел из дома. Потянувшись к портфелю, он выхватил оттуда огромный черный револьвер и завопил:
– ФБР! Отойдите от этой чертовой машины!
Потрясенные парни не могли пошевелиться, так что Уолли прицелился в облака и произвел выстрел, который прогремел, словно пальнули из пушки. Пятеро дернулись, кинулись врассыпную и исчезли.
Уолли спрятал револьвер в портфель и захлопнул дверь.
– Поехали отсюда, – сказал он.
Дэвид уже жал на газ.
– Панки, – прошипел Уолли.
– Ты всегда носишь с собой револьвер? – спросил Дэвид.
– У меня есть разрешение. Да, я всегда ношу с собой револьвер. В нашем деле он может пригодиться.
– И многие адвокаты носят пистолеты?
– Мне все равно, что делают многие адвокаты, ясно? И не моя работа – защищать многих адвокатов. В этом городе меня уже дважды ограбили, и я не допущу, чтобы это произошло еще раз.
Дэвид вписался в изгиб дороги и понесся вперед.
Уолли продолжил:
– Сумасшедшая дамочка хочет денег. Айрис, конечно, позвонила и сказала, что мы приедем, и, разумеется, сообщила миссис Коузарт о плате за привлечение нового клиента, но поскольку старушка не в себе, она усвоила только информацию о пяти сотнях баксов.
– Ты подписал с ней контракт?
– Нет. Она потребовала наличных и поступила весьма глупо, ведь Айрис знала, что забрала все наши деньги.
– И куда мы едем сейчас?
– К нам в офис. Она даже не сообщила мне имя супруга, так что, полагаю, нам придется провести небольшое расследование и выяснить все самим. Почему бы тебе не заняться этим, когда мы доберемся до офиса?
– Но он не наш клиент.
– Верно, к тому же он умер. А поскольку его жена сумасшедшая – я не шучу, говоря, что она не в себе, – мы можем добиться, чтобы назначенный судом администратор одобрил его иск. Не мытьем, так катаньем, Дэвид. Ты научишься.
– О, уже учусь. Разве не противозаконно стрелять в пределах города?
– Ну-ну, это ты в Гарварде усвоил? Да, это так, а еще противозаконно выпускать пулю, которая попадает в голову другому человеку. Это называется убийством и происходит в Чикаго по крайней мере два раза в день. И поскольку здесь так много убийств, полиция перегружена работой и у нее нет времени возиться с огнестрельным оружием, мирно палящим в небо. Ты думаешь меня сдать, или что?
– Нет. Мне просто любопытно. Оскар тоже носит с собой револьвер?
– Наверное, нет, но он хранит его в ящике стола. На Оскара как-то напал прямо в кабинете один взбешенный клиент, обратившийся за помощью при разводе. Это был обычный развод без обвинений, не подлежащий никакому оспариванию, но Оскар каким-то образом умудрился проиграть дело.
– Как можно проиграть развод, не подлежащий оспариванию?
– Не знаю, но не спрашивай Оскара, ладно? Это до сих пор для него больная тема. Так или иначе, он сообщил клиенту, что им придется подать иск заново и пройти весь процесс сначала, клиент взбесился и устроил Оскару взбучку.
– У Оскара такой вид, будто может за себя постоять. Похоже, это был плохой парень.
– Кто сказал, что это был парень?
– Неужели женщина?
– Ага. Очень большая и злобная женщина, но все же женщина. Она одержала над ним верх, швырнув в него кофейную чашку, керамическую, не бумажную, прямо между глаз. Потом схватила зонт Оскара и начала колотить его. Четырнадцать швов. Клиентку звали Велли Пеннибейкер, никогда ее не забуду.
– Кто положил этому конец?
– Рошель наконец добралась до кабинета. Оскар клянется, что на это у нее ушла целая вечность. Она оттащила от него Велли и успокоила ее. Потом позвонила копам, они уволокли Велли и обвинили ее в нападении с отягчающими обстоятельствами. Она подала встречный иск за некомпетентность. Потребовалось два года и около пяти тысяч баксов, чтобы все уладить. Теперь Оскар держит одну такую штуку у себя в столе.
Что бы об этом сказали в «Рогане Ротберге»? – задал себе вопрос Дэвид. Юристы, которые носят с собой оружие. Юристы, которые называют себя агентами ФБР и палят в воздух. Юристы, которых избивают до крови недовольные клиенты.
Он едва не спросил Уолли, подвергался ли и он нападению клиента, но придержал язык. Дэвид был почти уверен, что и так знает ответ.
Глава 12
Они вернулись в явно более безопасный офис к 16.30. Принтер выплевывал очередной лист бумаги. Рошель сидела за столом, сортируя и раскладывая стопки писем.
– Что ты сделал с Дианой Наксхолл? – спросила она Уолли.
– Скажем, ее развод отложили до тех пор, пока она не изыщет возможность расплатиться со своим адвокатом. А что?
– Она звонила три раза, вся в рыданиях и переживаниях. Хотела узнать, когда вы вернетесь. Жаждет увидеть вас.
– Отлично. Значит, она нашла деньги.
Уолли просматривал письма, которые вытащил из стопки на столе. Он протянул одно из них Дэвиду, тот взял его и начал читать. Его внимание сразу привлекло заглавие «Опасайтесь крейокса!».
– Начинаем подписывать, – произнес Уолли. – Я хочу, чтобы они ушли на почту сегодня днем. Часы тикают.
Письма, напечатанные на бланке «Финли энд Фигг», отправлялись от имени достопочтенного Уоллиса Т. Фигга, адвоката и поверенного в суде. После слов «Искренне ваш» оставалось место лишь для одной подписи.
– И что я должен делать? – спросил Дэвид.
– Расписаться за меня, – ответил Уолли.
– Не понял.
– Распишись за меня. Ты что, думаешь, я подпишу три тысячи писем?
– Значит, я должен подделать твою подпись?
– Нет, я уполномочиваю тебя расписаться на этих письмах, – ответил Уолли так, будто разговаривал с идиотом. Посмотрев на Рошель, он добавил: – И вас тоже.
– Я уже сотню подписала, – сообщила она, протягивая Дэвиду еще одно письмо. – Взгляните на эту подпись. Первоклассник и то написал бы лучше.
