скачать книгу бесплатно
– Могу только добавить, что я ничего не придумал и уверен, что всё сохранилось до наших дней. Имея нормальные транспортные средства и дружную группу заинтересованных людей можно добраться туда и всё заснять за неполную неделю. Всё-таки на дворе – двадцать первый век! В журнале добавится много интересного материала, а я удовлетворю свое эго. Одному мне туда не добраться. Мало того, что это опасное путешествие для одиночки, но и веры нескольким очевидцам больше.
– Вы уверены, что там действительно стоящие таких затрат фото- и видеокадры? – Лёшку грызли сомнения. – Да и что вам лично за дело до моего журнала?
– Мы увидим там потрясающее зрелище! Сейчас я в этом абсолютно уверен.
После ухода Зорина мы ещё сидели в редакции долго. Просмотрели в Интернете данные о работах профессора, ознакомились с его короткой биографией, открыли карту Сибири. Конечно, территория Сибири настолько велика, что на ней несколько больших стран поместится, и понятно, почему Зорин просил помощи. Мне интересно было наблюдать, как редактор журнала, пусть не самого важного журнала в стране, но всё-таки известного печатного издания, мучительно шёл к принятию важного решения об экспедиции. Думаю, что на это его подталкивало ещё и личное любопытство. Неделя – срок небольшой. Мы могли бы вместе с ним составить компанию Зорину. Когда учились в университете, мы с Лёшкой летом часто участвовали в разных походах, не одну ночь провели у костра. Конечно, годы были уже не те, но…
– Ну и что скажете, Маэстро? – назвал он меня старой студенческой кличкой. – На мой взгляд, вы почти уже решили последнюю неделю отпуска провести в Сибирских местах, отыскивая напридуманных кем-то страшилищ.
– Вообще-то, ты недалек от истины, Сивый. Если у тебя в заначке имеется что-то для организации такого похода – я только за. Но только с тобой вместе, это моё условие. Когда-то у нас путешествия по таёжным местам были на первом месте. И мы об этом ни разу не пожалели. Кстати, и жён своих в путешествиях нашли. Но сейчас они, конечно, должны быть в неведении…
Сивцов задумался, причём надолго. Я ему не мешал, заинтересовался последним выпуском журнала, там было, о чём почитать. Наконец, Лёшка сказал:
– Ты же понимаешь, что затраты на экспедицию компенсировать из бюджета моего специфического журнала будет трудно, наверное, даже невозможно. Хотя побывать в тех местах захотелось и мне. Чем черт не шутит, когда волк спит?! Верится, правда, с трудом… – Он вдруг решился. – Сделаем так: до завтра вопрос остаётся открытым, пока я не провентилирую его со спонсором. У меня, как ни странно, появился в знакомых один денежный мешок, олигарх, короче. Пару раз хорошо меня выручил, но долги я успел вернуть. Поговорю с ним, попробую заинтересовать, а там – что он скажет, так и будет. Сам понимаешь, старик на этом не успокоится, пойдёт к другим, а вдруг дело стоящее, не упускать же?
– Так что, по домам? – потянулся я. За окном кабинета уже давно смеркалось.
*****
На следующее утро меня разбудил звонок жены:
– И как нас ждут в Москве? Скучаем или по молодухам ударились?
– А как под Тулой у тётушек живется? – в ответ пошутил я. – Не похудели, случайно? Или по три килограмма прибавили?
– Ой, какой ужас! Ты и впрямь про нас такое подумал?
– Ну, вы-то про меня подумали?
– Пошутить нельзя! Тебе привет от Маришки, она пока дрыхнет. Я же звоню так рано потому, что вчера вечером тебя не нашла. Забеспокоилась!
– Был у Сивого. Намечается одна работёнка, хочу помочь ему, пока в отпуске болтаюсь. А мобильник оставил на даче, может, сегодня заберу.
– Проблема у Лёши серьёзная?
– Пока неизвестно. Может, придётся с ним вместе на пару дней отлучиться, но с пользой для дела.
– Прошу тебя быть поосторожнее. Наслышана я о ваших с Лёшкой работёнках, ох, наслышана! Целуем тебя. И Лёшу тоже.
– Лёша, пожалуй, перебьётся без ваших поцелуев. А вас я тоже в четыре щёчки чмокаю!
Мне подумалось, что сейчас делает Зорин? Он же ведь тоже ждёт решения. Какое оно будет? И что делать, если нас проблема не заинтересовала? К кому Зорину дальше обращаться? Сейчас выдумкой никого не удивишь.
Я проверил, что имею из вещей на случай, если у редактора получится разговор с олигархом. Фамилию он мне не назвал, да оно мне и не надо. Ну, Абрамович какой-нибудь. Или Дерипаска. Или ещё кто. Лишь бы деньги вложил в предприятие. Самое серьёзное здесь – время. У нас много его нет. А просторы у Сибири – знатные, за неделю Сибирь не объедешь.
В полдень позвонил Сивый:
– Всё в ажуре! Олигарх даёт личный вертолёт и обеспечивает полёт до точки и обратно.
– Без предварительных условий? Он что – такой же помешанный на природе, как и ты?
– А ты как будто и не рад? Сознаюсь, подфартило немного, про Зорина ему кто-то в детстве рассказывал, про его встречи с фантастом. Посчитал, что такой человек врать не должен, к тому же вчера ему обломился контрольный пакет акций некоего крупного предприятия, о котором он весь последний год мечтал. Так что пожелал показать свою широкую русскую душу.
– Так уж и русскую?!
– А какая нам с тобой разница?
Я согласился, что разницы нет, и стал собираться.
В десять часов утра к подъезду за мной пригнали шикарный «Лендровер». Я погрузился с вещами, и мы поехали за остальными. А уже к пяти часам троих путешественников погрузили на окраине Москвы в мощный вертолёт и отправили, как говорится, к чёрту на кулички. Два лётчика обеспечивали полёт по заданному нами маршруту.
– А обратно нас тоже на вертушке примчат? – поинтересовался я сквозь сильный шум вертолётных винтов.
– Спрашиваешь! Я тебе как-нибудь расскажу, что хорошего сделал я для хозяина этой штуковины. Иногда самому кажется, что я ещё мало с него требую в счёт расплаты. Сейчас не могу – есть секреты, которые раскрывать раньше времени нельзя, сам знаешь…
– Знаю. В детстве мне пришлось раскрыть один секрет про друга своего – Лёшку, касался сей секрет шоколадки, Лёшка стащил её у своей матери на моих глазах…
Сивый перебил:
– Ну, хватит шутить! Дело и впрямь серьёзное. Наши с тобой детские дела не идут в сравнение!
Я умолк. Конечно, раз Алексей не намерен веселиться – будем серьёзными. Детство наше проходило рядышком. Мы вместе ходили в одну школу, вместе любили Нинку с первой парты в начальных классах, одновременно к ней охладели, когда увидели, как она целуется со старшеклассником в тени кустов сирени майским вечером. Вместе штурмовали ВУЗы страны. Короче, у нас много было общего, как у всех ребят, которые жили по соседству, тем более на одной лестничной площадке. Интересы в жизни затем разделились. Сивцов заинтересовался журналистикой, начал писать статьи, рассказы. Он публиковался в научно-популярных журналах, затем свой такой же завёл. Мне же интересно было изучать жизнь на Земле, общие законы развития биологических видов. Для этого приходилось ездить по стране, по разным континентам…
*****
Тяжело было спать в сложных условиях полёта, но выбирать не приходилось и, учитывая предстоящие утомительные поиски непонятно чего, мы с Алексеем всё-таки уснули. Проснулся я от лучей яркого солнца, светившего в круглое оконце вертолёта. Сивый ещё дремал. Похоже, ему снился потрясающий материал для обложки журнала, потому что он загадочно ухмылялся и изредка всхрапывал. Профессор, естественно, не спал, видно было, как он волновался. Бедняга переживал за всю экспедицию больше всех!
– Всё нормально, Николай Николаевич? – спросил я. – Чувствую, не спалось вам?
– Какое там… – махнул он рукой.
Здесь продрал глаза и наш редактор. Посмотрел на нас молча с минуту и отправился к пилотам. Вернулся он очень быстро, очень возбуждённый:
– Мы почти у цели! Командир заявил, что скоро пойдёт на снижение и будем полянку для птички искать. Куда вы ткнули пальцем, профессор, там и сядем! Не исчезла ещё тяга к знаниям? После такой-то болтанки под облаками?
– Продолжаю верить в те записи и убеждён в успехе! – твёрдо ответил Зорин и добавил: – Хотя весь полёт только чудом не вывернуло наизнанку. Оказывается, вертолёты мне противопоказаны…
Действительно, через несколько минут машина явно пошла к земле, солнце исчезло с обозреваемого мной окошка, где-то внизу появилась сплошная зелень тайги. Район, выбранный для поисков, был практически ненаселённым, здесь – среди богатого соболем и белкой леса – концентрация коренного населения, среди которых преобладали кеты и эвенки, составляла менее десятой человека на квадратный километр. Немудрено, что о предполагаемой твари, которую прибыли мы посмотреть, мало кто знал, а если кто и знал, то не очень стремился о ней докладывать в столицу.
Мы почувствовали, как приземлились, шум винтов стал быстро ослабевать. Ожил динамик над нами и голосом командира Иванцова скомандовал:
– Можно выпрыгивать! Ваши милости на точку доставлены!
После первого знакомства Жора Иванцов показался нам весёлым балагуром, а вот второй пилот – Виктор со странной фамилией Забудайло, украинец, наверное, – был необычайно краток в своём общении не только с нами, но и с Иванцовым.
Высадка прошла успешно, никто не ушибся, достигнув травяного покрова на земле. А травы здесь было полно: и густо и высоко! Хорошо, что оделись соответственно. Я не любитель собирать за шиворот всяких букашек, а их-то было в траве много. Мы сгрудились у вертолёта и обговорили порядок действий.
– Алексей, – обратился я к Сивцову, – фотографии, как всегда, за тобой, я с камерой не всегда справляюсь. Но зато беру на себя описание нашего приключения. Будет приключение, Николай Николаевич?
Зорин, видимо, очень волновался, он ничего не сказал в ответ. Только рассматривал самодельную карту и сверялся с какими-то записями. Иванцов приготовился идти с нами вместе, что с его стороны было для нас приятным сюрпризом. Лишний человек в тайге не помешает, к тому же гигант Жора для нашей сохранности от зверя вооружился настоящим военным автоматом. У нас с Сивым была одна двустволка на двоих, а профессор шёл, можно считать налегке, никакого оружия у него не было. Мы вытянулись цепочкой за профессором, замыкал компанию пилот с «калашниковым». Шли довольно долго, я уже давно не совершал таких дальних путешествий, поэтому притомился к тому времени, когда Зорин остановился и проговорил:
– Мы совсем рядом, если верить этим записям. Считаю, что нужно к озеру подходить тихо, не создавать большого шума, чтобы не спугнуть… Я об этом дне мечтал всю свою сознательную жизнь. И, конечно, не хочу, чтобы произошли какие-то накладки. Звери, или как их там ещё можно назвать, при шуме спрячутся, не будут показываться несколько дней, а нам возвращаться на неделе надо.
Иванцов покрутил пальцем у виска, пользуясь тем, что Зорин отвернулся, но мы с Алексеем сделали каменные лица, момент был не для шуток. Через сотню метров между деревьями показалась водная гладь. И вскоре мы очутились на берегу небольшого водоёма. Это не было озеро, скорее это был большой топкий грязный пруд, вытянутый в длину на полкилометра. Небо между высокими хвойными деревьями было ещё очень светлым, и над водой стояла странная для таёжных мест тишина. Нам даже и не хотелось своими разговорами тишину эту нарушать, я бы назвал всё это тревожным ожиданием какого-то чуда. Понятно, что всё было навеяно рассказами профессора, а мы давно были взрослыми людьми и во всякие сказки верили с трудом. И всё равно было не по себе.
Жору Иванцова мы осведомили о событиях давних лет – вымышленных либо настоящих – перед самым полётом. И теперь он лишних вопросов не задавал, а как военный человек, быстро помог поставить палатку – без шума, без суеты. Тишину вечера решили не нарушать огнём костра, разговаривали шёпотом. Пожевали всухомятку принесённое в рюкзаках, затем улеглись отдыхать в палатку, оставив пилота на стрёме. Он сидел на складном стуле, а рядом неярко горел аккумуляторный фонарь. Но хорошо войти в сон не удалось, потому что в палатку заглянул Иванцов и удивлённо сказал:
– Виктор передал по рации – у него что-то странное творится с приборами вертушки.
Дрёма сразу прошла, профессор попросил разъяснений:
– Что значит – странное?
Иванцов задумчиво смотрел на появившуюся между деревьями луну. Перевёл взгляд на Зорина, ещё помолчал, потом нехотя проговорил:
– На вертолёте, в котором находится Забудайло, без видимой причины включились все приборы, используемые в полёте. Он пытается решить проблему без меня.
Наступила пауза.
– Может, он пошутил? – неуверенно спросил Алексей.
– В час ночи? – Жора был настолько серьёзен и обеспокоен, что больше вопросов не было. – Не думаю. Одно плохо, что уже полчаса связи с ним нет.
– Что же делать? – поинтересовался я.
Пилот пожал плечами:
– Придётся подождать. Всякое бывает в жизни… Вам бы выйти из палатки, на этом озере, похоже, тоже происходит что-то неладное.
Мы выскочили наружу, стали вглядываться в лежащую перед нами водную гладь. Вначале я ничего особенного не заметил, только подальше от берега вода казалась несколько светлее, чем у наших ног. Потом появилось какое-то слабое движение под поверхностью, будто начинались волны. И в этот момент мы услышали нарастающий шум вертолётных винтов. Мы в изумлении увидели наш сверкающий светом из всех окон вертолёт, причём, появившись из-за деревьев, он явно направлялся в сторону водоёма, больше того, вертолёт стал снижаться к воде.
Я посмотрел на Жору, он явно был шокирован увиденным. В микрофон рации Жора закричал:
– Витя! Что ты делаешь? Машину утопишь!!!
По реакции Иванцова было ясно, что ответа не последовало.
Вертолёт завис над озерцом, вода бурлила под ним и светилась всё сильнее. Мы ничего не могли предпринять без связи с оставшимся на борту пилотом.
Далее последовало странное событие, врезавшееся мне в память, видимо, до конца жизни. Вертолёт резко провалился к самой воде, погрузившись в неё колёсами. Через освещённые окна кабины управления мы увидели, что на месте пилота никого нет. Грузовой люк распахнулся, из воды очень медленно появились две странные живые фигуры, чем-то напомнившие мне рисунки, которые несколько дней назад показал нам Зорин. Они просто поднимались, нарушая незыблемые законы гравитации! По очереди они также медленно втиснулись внутрь громадного вертолёта, люк захлопнулся.
Такие живые организмы мне на нашей матушке Земле раньше не встречались, хотя, слава богу, по роду своей деятельности я изучил огромное количество материалов из библиотек, а затем из Интернета. За те минуты, что они поднимались в вертолёт, мы наблюдали вертикальные, несколько аморфные тела невиданных животных с настоящей головой, имеющей ротовое отверстие, но самое необычное состояло в том, что они имели по три глаза! Светло-серые тела с нашего места на берегу – до происходящего было не более тридцати метров – прекрасно просматривались. Эти иноземные глаза светились, словно изумрудные, от разливавшегося вокруг света. Они сияли нестерпимой красотой! Впору было отвернуться, но отвести свои глаза мы не могли, мы просто механически любовались ими.
Прошло ещё несколько минут, никто из нас не был в состоянии о чём-то говорить. Затем вертолёт стал подниматься вертикально вверх, движение продолжалось совсем немного, вероятно, он достиг высоты где-то около ста метров. Может это и странно, но в этот момент к нам совсем неожиданно вернулась речь. Зорин накинулся на Сивого, хлопнув его по плечу:
– Почему вы не снимаете, ведь мы же условились о съёмках?
Мой друг вздрогнул, выхватил из футляра «Nikkon» и начал съёмку, но понятно было, что самое главное он проспал. Иванцов спросил у меня задумчиво:
– Как вы думаете, они сожрали моего Забудайло?
– Ну что вы, Жора! – возразил я. – Они усыпили Виктора и отправили на свою прародину.
– Что вы такое говорите? – рассердился он. – На какую такую прародину? Вертолёт – над нашей головой! Никто никого никуда не может отправить в такой ситуации!
– Возможно, что вы правы, но давайте немного подождём. По-моему, ещё не всё закончилось!
Действительно, мы стали свидетелями дальнейших невероятных событий. К нашему зависшему в ста метрах от поверхности воды вертолёту откуда-то с темноты необъятного неба, как будто из космоса, приблизилась огромная конструкция неизвестного механизма размером с приличный стадион. Вертолёт исчез в ней на несколько мгновений, а затем вновь появился. Я протёр глаза, кажется, это сделали все стоящие на берегу успокоившегося таёжного озера. Но самое главное нас ждало впереди. Как-то внезапно «космический стадион» исчез, а вертолёт стал постепенно снижаться, вскоре он приземлился на достаточно вместительной полянке невдалеке от нас, люк пилотской кабины распахнулся и в него высунулся знакомый нам Виктор Забудайло. Оказывается, его никто не сожрал! Иванцов побежал к вертолёту, и мы трое потянулись следом. И хотя происшедшее никак не укладывалось в голове, следовало делать следующий шаг, по крайней мере, к возвращению домой. И мы полезли в наш грохочущий винтами вертолёт.
Иванцов вышел к нам из кабины и предложил:
– Считаю так: время не терять и быстренько отсюда сматываться! Виктор, к сожалению, ничего не помнит, но в Москве мы обратимся к врачам, или колдунам-экстрасенсам, что-то из него выжмем. К тому же здесь опасно находиться, радиационный фон начал зашкаливать!
*****
В столице следующие дни, наполненные рабочими буднями, перемежались со встречами с какими-то незнакомыми людьми, пытающимися выяснить, что произошло в тайге. Зорин после приземления на окраине Москвы нас оставил и удачно скрылся от всей этой любопытной братии, пытающейся выведать тайну внеземной цивилизации и механизм действия встреченной нами чужой техники.
Забудайло ничего не смог вспомнить, хотя с ним работали главные российские медицинские светила. Привлекали гипнотизеров, иных экстраспециалистов – без толку. Всё, что у нас осталось – запись на магнитофоне, который наши пилоты использовали для музыкального сопровождения своих полётов. Но как раз про неё мы никому не рассказали. Как-то Сивцов предложил мне заглянуть к нему в редакцию:
– Здесь Иванцов зашёл, принёс кое-что любопытное. Если ты не очень далеко, то загляни, мы полчаса можем подождать…
Конечно, мне повторять не нужно было, оставив машину у станции метро из-за пробок, я успел добраться своевременно. Мы обменялись рукопожатиями и сразу приступили к делу. Оказывается, на одном из аудиодисков в своём вертолёте Жора нашёл запись инопланетян. О том, что мы в экспедиции столкнулись именно с представителями инопланетной цивилизации, сомнений у нас не было. Но доказательств как таковых не имелось, одни устные рассказы, фольклор, короче. И вот на диске месяцы спустя Иванцовым была обнаружена запись, сделанная неизвестным путем. Голос был с металлическими нотками, ни о какой грамматики речи не шло, однако разобрать кое-что было можно.
На середине диска песня Мадонны прерывалась и звучал неземной голос:
– Обращаемся к Вам, прибывшим прошлый день! Наша цивилизация несравненно старше, планеты нашей звезды находятся в далеких годах по лучу света. Мы родились в воде и живём в воде, дышим растворённым кислородом. Нам важна кислородная атмосфера, у вас её много… Наши планеты покрыты водными океанами, суши практически нет. Наша родина близка к гибели, мы ищем похожих на нас, но не находим. Ищем подходящие планеты для переселения и не находим. Обогревающая наши планеты звезда близка к окончанию своего жизненного цикла, планеты начали остывать. Мы прибыли к Вам за шестьдесят шесть оборотов планеты вокруг центрального светила. Модуль наш потерпел аварию, мы остались вдвоём, а корабль находится на орбите и не в состоянии нас обнаружить. Ваша помощь подоспела своевременно. Долгое время мы питались существами, живущими вокруг озера, притягивая их умом. О нас можете забыть, корабль нас забирает и больше мы вас не потревожим. Мы уважаем все цивилизации, как и свою. Прощайте!..
– Сознайся, Жора, что ты это всё выдумал? – послушав запись, спросил я прямо. – Или я тебя съем, притянув умом!
Иванцов покачал головой:
– Ничего я не выдумал. У меня фантазии не хватит на такое! Диск я вам оставляю, делайте с ним, что хотите. Иногда мне кажется, что те дни мне просто приснились!
Мы переглянулись с Сивым. Как можно такое комментировать? Это ведь опять не доказательство. Фольклор опять…
*****
Утром жена с тревожным любопытством смотрела на меня. Мы позавтракали, отвезли Маришку в школу и уже на обратном пути она спросила:
– О ком ты мог ночью мечтать?
– В каком смысле? – удивился я.
– В прямом! Под утро ты бормотал тако-о-е! «Твое тело прекрасно! Ты божественна! Глаза твои излучают волны любви!» Наверное, вы с Лёшей не в тайгу летали, а к легкомысленным девицам ездили! Признавайся!
Я подумал немного, затормозил в переулке и признался:
– Любимая моя жёнушка! Если бы ты была с нами, то признаний от меня не требовала бы. Там были не глаза, там были глазищи, необыкновенно прекрасные глазищи, причём не два, как у людей, а три! Можешь представить себе существо с тремя глазами, требующими взглядом к себе внимания и вечной любви?
