скачать книгу бесплатно
Его ошибка
Ольга Гринвэлл
Она:
Я сделала неправильный выбор. Хотела быть счастливой и любимой, но не получилось – выйдя замуж я оказалась фишкой на чужом игровом поле, и теперь, когда игра закончена, от меня хотят избавиться. Единственный человек, который мог мне помочь, слишком далеко, да и вряд ли помнит обо мне.
Он:
Самая большая моя ошибка, что я влюбился не в ту. Между нами огромная пропасть из обстоятельств и обязательств. В своё время я исчез из ее жизни, что бы ее не разрушить, но сейчас делаю еще одну ошибку, возвращаясь. Она попала в беду и я должен спасти ее.
Olga Greenwell
Его ошибка
Пролог
По сравнению с аэропортом Халид в Шереметьево было пустынно и прохладно. Подхватив с ленты конвейера свой нехитрый багаж, я направился к выходу, где присланный Максом Берёзиным автомобиль уже должен был меня ждать.
Стеклянные двери разъехались в стороны, и я вышел на улицу. Влажный московский воздух тотчас проник в лёгкие. Я вернулся. Неизвестно, надолго ли, но надеялся провести в родном городе хотя бы пару месяцев.
Я сразу заметил черный мерин, притулившийся у обочины, и махнул рукой.
Автомобиль плавно тронулся и двинулся навстречу. За рулём сидел Пашка, мой напарник. Уже меньше чем через минуту мы крепко обнимались.
– Ну, здорово, старик! Рад, что цел и невредим!
– Меня просто так не взять! – я рассмеялся.
Недели три назад все мировые газеты трубили о нападении на одного из саудовских принцев. Его телохранители сработали как по учебнику – ни одной царапинки и синяка ни на клиенте, ни на них. Берёзин сам лично позвонил мне и выразил благодарность – я был старшим в группе.
Мы сели в машину – Пашка за руль, а я, вытянув ноги, откинулся на спинку сиденья рядом с ним.
– Что нового? – спросил, хотя все последние новости отлично знал.
Макс собирался уезжать в Канаду, Пашка и Гречка работали у известного бизнесмена Круглова, остальные ребята торчали за кордоном, и только неизменный компьютерный гений Женечка целыми днями сидела в офисе.
– Почти всё по старому, Ник, особо изменений нет, но шеф хочет немедленно тебя видеть.
– То есть ты хочешь сказать, что мы едем не домой, а в офис?
– Ты очень догадливый. Хорошая новость – тебя с нетерпением ожидают.
– Хоть это радует, – буркнул себе под нос.
Дома меня никто не ждал. Вот уже почти пять лет как отношения между мной и Кирой сошли на нет. С тех пор как я начал работать у Макса Берёзина и мой доход значительно вырос, жена словно с цепи сорвалась. Каждый вечер походы в ночные клубы, какие-то стремные гулянки, с которых мне приходилось забирать ее в непотребном виде, участившиеся скандалы… Всё это меня здорово достало, и я решился поставить большую жирную точку на нашем браке. Купив Кире однушку в центре, перевёз туда ее вещи и вручил ключи. С разводом затянул – закрутился на работе, несколько командировок, затем уехал в Эр-Рияд. Может, в этот раз задержусь в Москве подольше, и у меня будет достаточно времени, чтобы заняться бракоразводным процессом.
В офисе было тихо и темно, и только из-под дверей в переговорную просачивался свет.
– Ну, я пошёл, – Пашка, оставив меня у порога, помахал на прощание.
Постучав пару раз для приличия, я распахнул тяжёлую дубовую дверь и замер. Меня действительно ждали. Пять пар глаз – Берёзина, Ульяны Гречишиной, Димки, Влада и даже нашего канадского партнёра Ронни – уставились на меня.
– Приветствую всех, – криво усмехнулся. – Сразу видно, что по мне сильно скучали.
– Садись, – Макс кивнул на свободный стул. – Кофе, чай?
Я покачал головой и посмотрел на часы:
– Давайте по существу.
Берёзин некоторое время задумчиво изучал меня взглядом и, наконец, спросил:
– Ты ведь хорошо знаешь Феликса Рощина?
Ни один мускул на моем лице не дрогнул, хотя в душе поднялась настоящая буря.
– Знал, но видел давно, сейчас ничего не могу сказать о нём.
Как же хотелось задать встречный вопрос! Но не понадобилось.
– Ему нужен личник.
Пальцы захотелось сжать в кулак, но я не мог показать свои эмоции. Не здесь, не сейчас.
– Имеются основания опасаться за его жизнь?
В ответ Макс кивнул на Гречку:
– Ульяна подвезёт тебя до дома и введет в курс дела.
Улыбнувшись, она поднялась из-за стола и направилась ко мне:
– Рада тебя видеть, Ник, – хлопнув меня по плечу, указала взглядом на дверь.
До машины шли в молчании, что было мне только на руку. Слишком много самых разных мыслей вперемешку с эмоциями роились в голове. Прежде чем начинать серьёзный разговор с Гречкой, нужно окончательно успокоиться, взять себя в руки.
Ульяна села за руль и повернула ключ в замке зажигания:
– Ну что, Малкин, думаешь? Справишься?
С Ульяной всегда было просто. Ей не надо было ничего объяснять, рассказывать, описывать детали – она всё улавливала на интуитивном уровне. Когда я восемь лет назад устроился работать в ЧОП «Свой берег», Ульяна сразу вызвала у меня доверие. С ней можно говорить обо всём, она «свой парень» – внимательно слушала, давала дельные советы, никогда не насмехалась. Именно ей я поведал о Феликсе Рощине и моих отношениях с его невестой. Хотя какие отношения? Скорее, с моей стороны они были, а с её нет.
Я молчал. Ульяна притормозила и, остановившись на обочине, повернулась ко мне.
– Ник, ты сам решай, надо ли это тебе. Макс не поставит тебя личником к Рощину, если тебе будет некомфортно. Признаюсь, это я сказала ему, что ты знал его.
– Его жена… – сам не знал, зачем спрашиваю. Наверное, хотел еще раз услышать подтверждение.
– Агата Медных.
С минуту я и Ульяна глядели друг другу в глаза.
Агата – жена Феликса, как и должно быть. Я даже помнил день их свадьбы – второго августа – и то, как напился в Парке Горького, притворяясь, что праздную день воздушно-десантных войск. Агата, должно быть, счастлива – она обожала своего Феликса. С тех пор, как я видел ее последний раз, прошло почти девять лет, я давно перестал думать о ней, перестал видеть ее во снах, но сейчас, едва Берёзин произнёс знакомую фамилию, понял, что нет, не прошли чувства, остались, просто спрятались до поры, до времени в глубине души.
Ульяна надавила на ручку переключения передач.
– Это не всё… – тихо добавила она. – Вполне вероятно, грозит опасность не только Феликсу Рощину, но и, скорее всего, членам его семьи. Ты, Ник, подумай…
В ответ упрямо сжал губы.
– Я согласен.
Часть 1
Восемь лет назад
Глава 1
Николай
– Не, ну ты посмотри! Почему одним всё, а другим ничего? – Кира шлёпнула глянцевый журнал на столик и замерла в кресле, сложив на груди руки и недовольно глядя на меня.
Ну вот, начинается!
Я втянул носом воздух – запах еды не чувствовался. Значит, опять сухомятка, и максимум – бутерброд с сыром.
Так как я молча продолжал снимать ботинки, развязывать шарф и куртку – нарочито медленно, не желая вступать в спор с женой, – она фыркнула. Видать, что-то ее сильно задело. Хотя я знал что: моя работа, недостаток денег, отсутствие внимания – можно бесконечно перечислять, что Кира и делала каждый вечер.
– Молчишь, да?
Удивленно подняв брови, я повернулся к жене:
– А что я должен сказать?
– Что? Ты должен сказать мне, когда я смогу нормально жить, а не существовать. Ты целыми днями на работе, возвращаешься черт знает во сколько, весь пропитанный куревом и духами! Притом разными духами! Я даже представляю, как ты работаешь.
– Как?
Мне стало смешно. Откуда ей знать, когда максимум, куда Кира выходила – это на чаепитие к своим подружкам для чесания языков или на занятия хот-йогой.
Ответа не последовало. Жена только строго поджала губы и сверкнула глазами.
Обычно я её успокаивал, уговаривал не злиться, иногда наши стычки заканчивались быстрым сексом, но именно сегодня настроения не было. Все эта грёбанная работа.
Компания пьяных придурков решила устроить дебош. Сначала просто спорили, затем начался мордобой, который вышел за пределы их столика. Я и мой напарник Олег быстро подключились, начали разнимать дерущихся, но то ли парни были на наркотиках, то ли просто безбашенные – вскоре начала летать посуда, потом стулья, витрину бара разбили, началась паника. Пришлось применять более жесткие меры и вызывать наряд полиции.
И все бы ничего, но один из придурков оказался сыном какого-то депутата. И, как назло, именно он попался мне под руку. Ну, в общем… Шеф вызвал меня на ковёр и долго песочил, напоследок приказал взять отпуск за свой счет и постараться не мелькать перед его глазами. Как теперь сказать о неожиданном отпуске Кире, которая планировала провести его вовсе не в четырех стенах нашей съемной квартиры, а на берегу Средиземного моря?
Я прошёл в кухню, подальше от пытливого взгляда жены. Всё равно придётся ей все рассказать, а значит снова услышу, какой я неудачник, что она пошла против воли родителей, выйдя за меня замуж, что толку от меня никакого и именно поэтому она не хочет иметь от меня детей – боится, что они будут расти в нищете, а когда вырастут, будут такими же, как их отец.
Всё это я слышал сто… нет – двести раз, и еще раз слушать, особенно сегодня, когда и так на душе дерьмово, не хотелось.
Открыв холодильник, поискал глазами пакет молока и, не найдя, щелкнул кнопкой электрического чайника. Пара кусков хлеба, отёкшее масло, забытое на столе, несколько ломтиков эмменталя – сегодняшний ужин, словно наказание за все, что я делаю или не делаю для своей супруги.
Нет, я вовсе не жалел о своём выборе. Кирку любил едва ли не со школьной скамьи. Она была одной из самых популярных девчонок в классе. Еще бы – отец торгаш, директор овощного рынка, все палаточники подчинялись ему, денег куры не клюют. Вот только он не очень обрадовался выбору своей своенравной дочери. И у меня до сих пор есть подозрение, что отправить меня служить в Чечню – дело его рук. Я отслужил в десантных войсках, набрался и страха, и опыта, который теперь пригодился в работе. А Кира меня дождалась, и, едва я вернулся – весь такой красивый, с орденами и в голубом берете, – мы тут же подали заявление в ЗАГС.
Свадьбу сыграли пышную. Родители Киры вложились, не взяв с меня ни гроша. Наприглашали кучу народа – каких-то мерзких снобов, которые даже не удосужились перекинуться со мной парой слов. Родители мои приглашены не были. На этом настояла сама невеста. Сказала, что им далеко добираться и негде будет остановиться.
Истинная же причина выяснилась во время торжества – уже подвыпивший тесть отвёл меня в сторонку и, похлопав по плечу, хамски рассмеялся мне в лицо:
– Запомни, десантура, сегодня ты гурманствуешь последний раз. Ешь икорку и балычок, запивай «Дон Периньоном», больше ты этого не отведаешь, – затем выставил мне в лицо дулю: – Знать и видеть тебя больше не хочу. Ни ты, ни моя дочь от меня ни копейки не увидите, понял?
Я кивнул только для того, чтобы отвлечь себя от желания заехать ему в красную харю.
Тогда я еще не имел представления, что мне придётся постоянно выдерживать перекрёстный огонь.
Мы сняли малюсенькую однушку на Щелчке: машину у Киры изъяли родители сразу после свадьбы, а на автобусе она ездить не привыкла, и метро было лучшим вариантом и для нее, и для меня.
Устроиться на работу удалось не сразу – в армию загремел сразу после школы и никакого образования получить не успел. Сначала устроился работать охранником на какой-то склад, потом, когда его закрыли, в банк, а через пару лет, случайно встретив армейского приятеля, заделался вышибалой в бар.
С тех пор я там и работал. Деньги платили неплохие, но Кире, еще не отвыкшей от прежнего образа жизни, этих, как она выражалась, «нищенских грошей» не хватало. К тому же ее бесило, что во время работы я волей-неволей общался с женщинами. И ей было наплевать, что эти контакты ограничивались выводом пьяных дебоширок из заведения.
Из задумчивости меня вывел раздраженный голос жены – я даже не заметил ее появления в кухне.
– Не, ну что в ней особенного? Почему она, а не я?
Закатив глаза, вздохнул – если Кире что-то взбрело в голову, она будет меня долбить этим, пока не угомонится. Опять со своим журналом!
– Ну что там у тебя?
– Она, видите ли, лицо какой-то там косметической компании!..
Бросил взгляд на глянцевую обложку – шикарная тёлка, но ведь и ежу ясно, что половина ее внешности – фотошоп, а загорелые блестящие лодыжки не иначе как искусственно вытянуты мастером-фотографом.
– …И тощая, одни кости… – Кира уже почти стонала.
– Слушай, с каких пор ты стала обращать внимание на фотомоделей, да еще и сравнивать себя с ними? – в сердцах отбросил на тарелку остаток бутерброда. – Лучше бы вместо этого занялась ужином. Ни молока, ни хлеба, в доме шаром покати! Вместо этого тебя интересует какая-то девица на обложке!
– Да я с ней в школу моделей ходила!
Я уставился на жену – хорошо, что уже проглотил еду, а то бы точно подавился.
– Ты? Модель?
Представить свою невысокого роста жену моделью было невозможно. Моя Кирка не писаная красавица – самая обыкновенная, каких полно на каждом шагу. Но любят же не за внешность…
– Да, представь себе, я была моделью! Почти. Не прошла только потому, что из всего нашего класса выбрали троих, и одной из них оказалась эта вша.
Смерив оценивающим взглядом Киру, я протянул:
