скачать книгу бесплатно
– Да.
– Саша Ноздряков из четвёртого «Б» – ваш сын?
– Д-да, – на всякий случай начал заикаться Ноздряков.
– Мы его отчисляем!
– П-почему?
Лицо Ноздрякова пошло пятнами.
– Он тесты не прошёл.
– Какие тесты?
– На интеллект.
Вообще-то до сих пор у Саши Ноздрякова с интеллектом всё было слава богу. Мальчик развитой не по годам. Папу просто в тупик ставил своими вопросами. И вот на тебе.
Ноздряков-старший с ненавистью посмотрел на Светлану. Мне показалось даже, что он уже подумывает о физической расправе.
– Ну как же так – «отчисляем»? – сказал в трубку Ноздряков, а сам тем временем нервными жестами показывал Светлане, что ей следует удалиться.
Не будет у них разговора, у них тут потолок обрушился и вообще как-то не до разговоров, не ко времени это всё.
– Я по поводу работы, – несмело напомнила Светлана, как будто это могло что-либо изменить.
– У вашего сына ай-кью стремится к нулю, – произнёс в трубке строгий и бескомпромисcный голос. – Наши медики не исключают, что это наследственное …
– Вон! – тихо и страшно сказал Ноздряков.
Светлана всё поняла и попятилась к двери.
– Вот вы говорите – наследственное, – снова обратился к голосу в телефонной трубке Ноздряков, но там уже слышались только короткие гудки.
Наверное, строгая дама обиделась на не к ней обращённое «вон!».
Ноздряков неуверенно опустил трубку на рычаг и невидяще-ненавидящим взором обвёл подчинённый ему коллектив. Кажется, он сейчас решал, что ему с этими людьми делать – увольнять поодиночке или всех скопом, а может, запереть в этой комнате, да и спалить к чёртовой бабушке! При взгляде на него можно было поверить в то, что он готов на любое безумство. Это пока у человека всё в порядке, его можно не опасаться. А если вдруг несчастья одно за другим посыпались и у клиента поехала крыша – пиши пропало!
Окончательно слететь с катушек Ноздрякову не позволила Альбина.
– И вы думаете, что всё закончилось, раз вы её выгнали? – спросила она. – Ничего подобного! Мы теперь все закодированы. Все, кто находился в одном с ней помещении. Это как сглаз. Как порча. И есть только одно средство …
Тут дверь открылась, и в комнату вошёл мрачный дядька с переговорным устройством в руке. За его спиной маячили автоматчики в камуфляже и чёрных масках.
– Налоговая полиция! – сказал мрачный дядька. – Всем оставаться на местах! Кто тут самый главный?
Наверное, сейчас Ноздряков впервые в жизни пожалел о том, что он – начальник. Был бы вахтёром или вовсе, к примеру, каким-нибудь там ассенизатором – вот была бы красота! А уж если безработным, так это совсем предел мечтаний. Но вот не повезло в жизни, он – начальник. Сколько тому мужчине за какую-то там борсетку дали? Четыре года? Здесь четырьмя годами не обойдётся. Вон как этот мужик недобро взглядом сверлит. Прямо змей какой-то.
– Кто начальник? – возвысил голос «змей».
– Я! – обречённо признался Ноздряков, окончательно уверовавший в то, что счастья на земле нет.
Попробуй не поверь, если ксерокс сгорел, потолок обрушился, сына вытурили из школы по причине унаследованного от непутёвых предков слабоумия, а тебе самому угрожают десять лет отсидки.
– Выемка документов! – зло сказал «змей». – В рамках расследования уголовного дела!
Он говорил и при этом рубил рукой воздух. Ноздрякову почему-то подумалось, что теперь он знает, как рушатся карьеры и ломаются судьбы.
– Предъявите финансовую документацию! – потребовал «змей».
Автоматчики теснились в дверях, являя собой зримое доказательство тезиса о неотвратимости наказания. Ноздряков неуверенным движением выложил на стол перед «змеем» несколько толстенных палок. Он понимал, что несчастья ещё только начинаются. Пришла беда – отворяй ворота.
Взгляд Ноздрякова бесцельно-бездумно скользил окрест, как вдруг наткнулся на Альбину. Какой-то рычажок тотчас же соскочил в голове у Ноздрякова. Так, наверное, поменялся в лице Ньютон, когда ему на голову свалилось яблоко. Миг озарения. Момент истины.
– Послушайте-ка, Альбина … э-э-э …
Он запамятовал отчество своей подчинённой, чего с ним не случалось никогда прежде. Оно и понятно – проблемы у человека.
– Григорьевна я, – участливо подсказала Альбина, не помнящая зла.
– Так что вы там говорили, Альбина … э-э-э … Григорьевна, про это вот … про женщину эту … про порчу, в общем … Что средство, мол … Что знаете, как …
– Знаю! – с жаром ответила Альбина и прижала руки к груди. – Ой, знаю! Надёжно! Стопроцентно! Комар носа не подточит!
– Так-так-так! – засуетился Ноздряков.
Он покосился на «змея», который чуть в стороне перебирал с невозмутимым видом бумажки.
– Значит, тут всё дело в том, что нужно её биополе развернуть, – быстро-быстро зашептала Альбина. – Перпендикулярно его поставить!
– А как? – спросил готовый поверить во что угодно Ноздряков.
– Дело ведь в нашей психике! В мозгах! Понимаете?
– Естественно! – поддакнул стремительно приближающийся к подготовленной для него ловушке Ноздряков.
– Так вот надо сделать так, чтобы было перпендикулярно относительно мозга! Чтобы лучи не пересекали, а как бы шли вдоль! Понимаете?
– Да! То есть нет! То есть отчасти!
– Ну, вот так вот! Вот так надо сделать!
Альбина схватила себя за уши и потянула их так, чтобы они торчали перпендикулярно голове. И ещё она высунула язык – чтобы тоже, значит, перпендикулярно.
Я услышал, как рядом со мной засмеялся наш оператор, и погрозил ему кулаком.
Ноздряков оторопело глядел на Альбину. И сомневался.
– Ну, что же вы! – сделала страшные глаза Альбина.
– Пошли вы к чёрту! – пробормотал совершенно деморализованный Ноздряков.
– Вы что-то сказали? – оторвался от бумаг «змей».
Под его взглядом несчастному Ноздрякову захотелось умереть. Тут же, на месте. И вдруг он понял, что если уж он даже умереть готов, то всё остальное – это тьфу, растереть и забыть! И едва только «змей» снова отвлёкся, Ноздряков схватил себя за уши и высунул язык. Мы сейчас его снимали, а надо было бы снимать его подчинённых. Видели ли вы когда-нибудь выражение лиц подчинённых, на глазах у которых только что окончательно сбрендил горячо нелюбимый ими шеф?
Мой оператор беззвучно засмеялся.
– Что же вы мне голову морочите? – недовольным голосом произнёс «змей». – Нас фирма «Орфо Лимитед» интересует, а у вас вовсе даже наоборот – ООО «Финансовые ресурсы». Не к вам мы шли. Ошибочка вышла. У вас этаж какой?
– Ч-ч-четвёртый, – пробормотал вконец растерявшийся Ноздряков.
– Ну, вот! Ну, правильно! А нам ведь пятый этаж нужен!
«Змей» поднялся и пошёл к двери. Так уходят прочь несчастья.
– Хе-хе-хе! – несмело заблеял Ноздряков.
Глуповатый смешок, да ещё он уши руками по-прежнему оттягивал. Вы когда-нибудь видели в таком состоянии человека с двумя высшими образованиями, руководителя департамента, отца немаленького уже ребенка? Если нет, включите телевизор, когда будет идти наша программа. Мы непременно покажем этот сюжет.
Я уже было хотел скомандовать: «Заканчиваем съемку!» – как вдруг там, в комнате, где всё и происходило, не выдержала Альбина. Она не засмеялась даже, а расхохоталась. Сложилась пополам. А как иначе можно было реагировать на столь нелепый вид дорогого шефа?
Ноздряков отпустил, наконец, свои пунцовые уши. Обвёл взглядом присутствующих. И вдруг засмеялся тоже. Нормальный мужик, оказывается!
– Всё! – сказал я. – Конец съёмке!
* * *
Мне позвонил Мартынов.
– Женька! Привет!
У вас бывает так – чтобы голос будто откуда-то из прошлой жизни? Давным-давно что-то было, уже и забылось вроде, и вдруг – телефонный звонок, голос в трубке, и ты думаешь про себя: ё-моё, как же ты про этого человека мог забыть, как же мог не позвонить ему, ну, на Новый год хотя бы, ведь он же … ведь вы же … ведь с ним же …
– Здравствуйте! – сказал я. – Я чувствую себя полной скотиной!
– Почему? – искренне удивился Мартынов.
– Не звонил вам. Будто вовсе забыл о вашем существовании.
– Это неправда – что забыл, – сказал Мартынов. – Ведь так? Просто дел у тебя невпроворот. Программа за программой выходит, я тут по телевизору наблюдаю. Смеюсь, слушай! Это ещё у меня не всегда выпадает свободное время, чтоб твою программу посмотреть, а мои домочадцы – те у-у-у! Ты как насчет того, чтобы встретиться? Мы ведь не виделись с тобой … сколько?
– Вечность!
– Правильно! – подтвердил Мартынов. – Значит, сегодня?
– Конечно.
Я почему-то чувствовал себя виноватым и потому не стал упрямиться, хотя как раз на сегодняшний вечер у меня была запланирована целая куча дел.
– Где мы встретимся? – спросил я. – Тут один новый ресторан открылся …
– Я согласен, – тотчас же отозвался Мартынов. – Только ты за мной заезжай.
– В прокуратуру?
– Да. Я тебе пропуск выпишу …
– Зачем же пропуск? – сказал я беззаботно. – Я из машины вам позвоню, вы выйдете, и поедем.
– Я пропуск тебе выпишу, Жень, – повторил Мартынов. – И ты ко мне зайдёшь.
И только тут до меня дошло, что ни в какой ресторан мы с ним сегодня не поедем и Мартынов мне позвонил не потому, что по мне соскучился – не может тратить время на посиделки в ресторане такой человек, как Мартынов, уж я-то его знал, да только вот подзабыл немного.
– Что-то случилось? – спросил я, приглушив в голосе былую веселость.
– Ты приезжай к пяти, – сказал мне на это Мартынов.
Значит, не по телефону. Только при личной встрече.
* * *
Есть такая банальная до неприличия фраза: «Он нисколько не изменился за то время, что мы с ним не виделись». Так вот Мартынов нисколько не изменился за то время, что мы с ним не виделись. Ёжик седых волос. Внимательный взгляд. И непроходящая усталость в том взгляде. В прокуратуре Мартынов дослужился до больших звёзд, а служба его при этом, похоже, легче и спокойнее не стала.
– Привет, телезвезда ты наша! – он обнял меня и подтолкнул к столу. – Чай будешь?
Какой там чай! Я замотал головой. Он обнаружил моё состояние и засмеялся.
– Женька, ты словно в кабинет к стоматологу пришёл!
– Как будто это самое страшное место на земле! – буркнул я.
– Как жизнь вообще?
– Работаем.
– Здоровье?
– Не жалуемся.
– Творческие планы?
– Разрабатываем.
– Коллектив?
– Сплачиваем.
