скачать книгу бесплатно
– Ты хотел сказать, в самой ж.пе мира, – жизнерадостно отозвался Том.
– Именно там, – согласился Барт, – и на нас постоянно нападает отребье со всего Галактического Союза. – Не повезло – три года назад на втором континенте Новой Терры образовалось стихийное пиратские поселение, разобраться с которым у Галактического Союза до сих пор не доходили руки. Так что приходилось решать свои проблемы самим. – Как думаешь, станет ли Шеллар Холст жить на Новой Терре?
Том пожал плечами.
– Нам нужно еще пятьдесят миллионов на Щит, и это место ничем не будет уступать Элитным планетам. Так почему бы ей здесь не жить? – он кивнул в сторону окна, за которым виднелись белоснежные коттеджи Фристона, и где-то вдали синела полоска моря, согретого светом двух солнц. – К тому же, ты всегда сможешь поразить ее воображение своим… гм… ранчо.
– Отвали, Том! Вернее, хорошенько присматривай за Энни. Я скоро вернусь.
– Моя жена за ней приглядит. А ты… Только попробуй вернуться один!
– Я вернусь один, Том.
«Три миллиона тоже придется отдать», – мрачно подумал Барт.
Наконец, он подхватил собранный с утра рюкзак и отправился к своему флайеру, припаркованному возле здания мэрии, служившей одновременно городским советом и полицейским участком Фристона. Улицы были безлюдными. Стихийный митинг в его поддержку, по словам Тома, собрался на привычно пустующем космодроме Новой Терры, где пассажирские лайнеры появлялись трижды в месяц, а транспортники – и того еще реже.
Помимо воодушевленных жителей Фристона – с подачи Тома слухи о предложении Холста разнеслись по Фристону со скоростью лесного пожара,– там его дожидался старенький «Вояджер» – один из первых кораблей, способных выходить в гиперпространство.
«Такие на Элите, наверное, стоят бешеных денег, – шутил Том, когда Барт ковырялся в вечно барахлившем двигателе. – Антиквариат!»
«Зато летает!» – отрезал Барт.
Это было все, что осталось от его прежней жизни и карьеры в военно-космических силах Земли. Теперь же он был приемным отцом для пятилетней Энни, владельцем ранчо и одновременно шерифом небольшого городка численностью в десять тысяч человек.
Жизнь на планете текла размеренно. Занимались животноводством, выращивали фрукты, добывали медь и никель. Именно сюда четыре года назад перебрался его брат с женой и новорожденной малышкой Энни, у которой оказалось врожденное заболевание легких. Ей было не выжить на загрязненных планетах Элиты, и брат решился на переезд. Выбрал Новую Терру из-за мягкого, теплого климата, обзавелся ранчо, решив разводить лошадей. И просчитался.
Вернее, погиб с женой во время одного из налетов.
Так у Барта Макридена, ветерана двух войн, на руках оказался младенец, из которого выросла сообразительная пятилетняя барышня, ранчо брата и… должность шерифа Фристона, столицы Новой Терры, с нулевой преступностью, а так же членство в Большом Совете планеты.
Затем потом пришло предложение, от которого он не смог отказаться. Именно столько не хватало на покупку пяти лазерных пушек, которые и усилят охрану периметра Фристона. Ну, осталось еще немного на подарки для Энни.
Но он собирался встретиться с Шеллар Холст и объяснить, что случилось с ее миллионами. Вернее, донести до сведения богатой наследницы, что он вернет ее деньги как можно быстрее. Барт надеялся, что это случится еще в этой жизни.
В том, что они друг другу не подходили, он нисколько не сомневался.
Арвен Бейнин, Смил-99
Шум аплодисментов обволакивал, сжимал в плотных объятиях, не давая ему уйти со сцены за кулисы, хотя Арвену давно уже было пора отправляться в космопорт. Но его все еще не отпускали. Он стоял на сцене, полуобнаженный, наслаждаясь тем, как сильно его любили и жаждали продолжения чувственного танца.
Переполненный зал неистовствовал, и Арвен принимал их любовь со снисходительной улыбкой.
Именно здесь, на сцене, он чувствовал себя победителем, самым желанным мужчиной в этом клубе. Да что там клуб – в этом городе, и, возможно, на всей планете! Его откровенные танцы приводили женщин в восторг, заставляли бешено колотиться сердца и требовать повторения еще и еще.
Но успех дался ему непросто.
Арвен родился в бедной шахтерской семьи, но с детства знал, что его ждет другая жизнь, чем у вечно пропадавшего на работе отца и замученной безденежьем матери. Терпя насмешки мальчишек и откровенное непонимание семьи, Арвен с упорством обреченного бегал в танцевальную студию на краю городка, тренируясь изо дня в день. В шестнадцать улетел с шахтерского спутника в столицу, долго мыкался по танцевальным труппам, пока не нашел свое призвание.
Он работал на женщин. Вернее, он работал для женщин. Именно для них изо дня совершенствовал идеальное тело.
Но Арвен знал, что достоин большего, чем танцевать в лучшем столичном клубе, иногда выезжая с концертами на соседние планеты Сорокового Сектора. Однажды он добьется оглушительного успеха. Его заметят и сделают предложение, от которого он не станет отказываться.
И это время пришло.
Трех миллионов Холста ему хватило, чтобы выкупить долю в ночном клубе, став его совладельцем. Арвен решил, что собственное дело ему не помешает, когда Шеллар Холст станет его женой. В том, что она выберет именно его, Арвен нисколько не сомневался. Ему, любимцу женщин, не было равных в искусстве соблазнения.
Женившись на богатой наследнице, он получит сполна за годы тяжелых тренировок, изнурительной работы над собой и своим телом. Ему, мальчишке с шахтерского спутника Смил-99, выпал великолепный шанс, и Арвен не собирался его упускать.
Лейт Рассен, Огири
Он оставил два послания на ее триззере, но Меллиса так ему и не перезвонила. Хотя Лейт загадал, что если его бывшая ответит… Впрочем, что он станет делать в этом случае, Лейт до сих пор не решил.
Нет, возвращать ее он не собирался. Наверное, хотел, чтобы Мелисса знала – у него теперь есть другая. Другая, которая даст сто очков вперед той, в которую он так глупо влюбился три месяца назад. Строил большие планы, пока не застал ее в постели со своим другом.
Лейт решительно вычеркнул этих людей из своей жизни, но до сих пор почему-то было слишком больно. Быть может, дочь Биргена Холста поможет ему излечиться?
Закрыв рабочий экран с проектом нового концертного зала – парящий над океаном цветок лотоса, который будет вмещать в себя больше ста тысяч человек, – Лейт стал собираться к полету на Мезеру.
Предложение Биркена Холста его озадачило, так как брак не входил в его ближайшие планы – особенно после предательства Мелиссы. Но после длительных раздумий он все-таки решил его принять. А те три миллиона… Известнейший архитектор Второго Сектора, Лейт прилично зарабатывал и в чужих деньгах не нуждался. Долго не мог решить, что с ними делать, пока, наконец, не перевел всю сумму на счет детского дома.
Лейт закрыл двери своего дома, который был включен в межгалактические справочники как лучший дизайнерский проект года на Огири, – взглянув на изумрудную лужайку и пустующий бассейн, после чего отправился в гараж, где дожидался его новенький спортивный флайер.
В его жизни все складывалось идеально, кроме отношений с женщинами.
Пришла пора это изменить.
Шелли, Мезера
Я стояла на выложенной золоченой плиткой дорожке, ведущей к входу в недавно построенный отель Холста, и дожидалась прибытия своих женихов. К этому времени на столичное побережье уже опустился вечер. Порывистый ветер трепал мои волосы, собранные в сложную прическу, украшенную пышным красным цветком. Тот же самый ветер принес с собой запах моря и тонкий аромат ночных цветов из гостиничного сада. Играл с пышным подолом моего светлого платья, холодил оголенные руки, украшенные золотыми и платиновыми с россыпью бриллиантов браслетами.
Пусть до начала Отбора оставалось всего ничего, но я практически не нервничала, решив, что буду относиться к происходящему как к очередному заданию. Правда, оплата за него несоразмерно превышала все мои прежние гонорары. К тому же, уверенности мне придавал стоявший подле меня Лайар Нойлен, заявивший, что будет лично контролировать ход испытаний.
Впрочем, кроме него и меня рядом со стеклянным входом готового к открытию, но все еще пустующего отеля «Гостеприимство Холстов», никого не было. Лишь охрана, пытающаяся слиться со стволами декоративных деревьев, растущих по две стороны внушительного фасада. Внутри «Гостеприимства» находился только обслуживавший персонал. Правда, на десятом этаже, где располагались отведенные мне комнаты, дожидалась результатов этой встречи Минни.
Ее полное имя было Миннира Вайз, и мы познакомились полторы недели назад на Вьерре. Винс прислал мне ее номер триззера, заявив, что лучшего адвоката мне не найти. Это была невысокая, коротко стиженная темноволосая женщина средних лет, ставшая моей подругой после того, как отстояла мое право стать тринадцатым претендентом на… свою собственную руку.
Именно так – меня добавили в список участников, и теперь я собиралась выиграть этот чертов Отбор!
Но и после нашей победы в зале совещаний «Нойлена и партнеров» Минни меня не покинула, заявив, что поможет пройти через все испытания и получить причитающиеся мне наследство. Прилетела со мной на Мезеру, а этим утром пригнала в «Гостеприимство» толпу стилистов и визажистов, чтобы достойно подготовить меня к первой встрече с женихами.
Я не стала отказываться от ее помощи.
Пусть услуги мастеров и новые наряды обошлись мне порядком, но к этому времени я уже успела получить причитающиеся мне три миллиона. Правда, большая часть из них ушла на погашение долга Винса, который все еще на меня злился. Но на счету все еще оставалась вполне приличная сумма.
И это все благодаря Минни, которая так ловко сыпала терминами и параграфами Гражданского Кодекса, что полностью деморализовала попытавшихся было возражать представителей «Нойлена и партнеров». Впрочем, она с первого дня была уверена в победе, заявив, что судебных прецедентов вполне хватит, чтобы убедить даже крайне старомодных в своих взглядах юристов.
…В прошлом месяце некая Киммерли Бейдин обвенчалась с люстрой, заявив, что лучшего партнера ей не найти. Эйнара Бизз вышла замуж за зеркало, Тесса Омгар сочеталась законным браком с подушкой, а Эйя-Мерр Ритцер выбрала в спутники жизни своего кота. Так почему же Шеллар Холст не может выйти замуж за саму себя, если это позволяет законодательство Вьерры?..
– Хватит! – помню, как ослабил тугой воротник белоснежной рубашки Мойер Нойлен, кажется, старший сын Лайара. – Вы хотите сказать, что Шеллар Холст собирается жить в законном браке с самой собой?
На это я покивала, заявив, что люблю себя горячо и искренне. Настолько сильно, что мне не нужен никто другой. Так почему бы мне не стать тринадцатой в этом Отборе и не побороться за собственную руку?
По залу переговоров «Нойлени партнеры» прокатился гул недовольных голосов, но Минни была непоколебима, заявив, что Шеллар Холст имеет полное право выйти замуж за саму себя и прожить в счастливом браке всю оставшуюся жизнь.
Нам пытались возразить, но довольно скоро сникли. Именно таким образом я и стала собственным тринадцатым принцем.
– Но ведь тогда ей придется пройти все испытания наравне со всеми! – заявил один из Нойленов, кажется внук Лайара.
Я снова покивала. Да, я готова пройти через все испытания вместе с остальными участниками, потому что собиралась получить наследство отца в личное распоряжение!
Снова раздался недовольный гул. Один лишь Лайар Нойлен хранил молчание, а его губы время от времени растягивала улыбка. Мне почему-то казалось, что старик заранее обо всем догадывался… Знал, что тринадцатым участником стану именно я.
Он тоже прилетел на Мезеру и теперь стоял рядом со мной, одетый в дорогущий черный костюм, в котором, как мне заявил, он ходил исключительно на свадьбы своих детей и внуков и собирался лечь в могилу. Впрочем, до могилы ему было еще далеко – выглядел Лайар Нойлен вполне бодро, двигался резво, правда, опирался на резную трость.
Пусть с родным отцом я так и не встретилась, но меня не оставляло стойкое впечатление, что я обзавелась строгим, но крайне проницательным дедом.
– Зачем? – спросила у него, когда над темным морем промелькнули огни флайеров. Они делали круг над заливом, чтобы очень скоро зайти на посадку на парковке «Гостеприимства». – Вы ведь неплохо знали моего отца…. Так зачем Биргену понадобилось этот Отбор?
Лайар ответил не сразу, и его ответ меня разочаровал.
– Не знаю, Шелли! – признался он.
К этому времени мы уже перешли от стадии недоверия к вполне любезным беседам. Он перестал называть меня «юная мисс Холст», а я его – «мистер Нойлен», вместо этого сойдясь на «Шелли» и «Лайар».
– Бирген очень спешил, – продолжил Лайар. – Хотел все подготовить, в любую минуту ожидая удара в спину. Усилил охрану, сказал мне, что подозревает, что среди его приближенных завелась крыса. Но они все-таки до него добрались.
– Кто именно добрался? Вы знаете его врагов?
Лайар пожал плечами, вновь заявив мне, что до сих пор ведется следствие, и если я захочу, то смогу ознакомиться с материалами дела. И я захотела.
– В одном я уверен – он собирался сделать тебя счастливой, – заявил Лайар.
– Но не подобным же образом! – вздохнула я, после чего принялась смотреть, как два флайера с двенадцатью женихами заходили на посадку на пустующую парковку отеля.
Затем вспомнила, что смогу выйду замуж сама за себя – идиотские законы Вьерры позволяли и такое! – и эта мысль меня немного утешила.
Все шло по плану. Оставалось лишь немного подождать.
– Готова, Шелли? – спросил у меня Лайар, на что я кивнула, уставившись на распахнувшуюся дверь первого флайера.
В этот момент мое сердце забилось куда быстрее, а в груди появилось странное предчувствие, что все пойдет совсем не так, как я запланировала. Тут в распахнутых дверях флайера показался первый участник Отбора. За ним второй, третий. Все они были плечистыми, подтянутыми, высокими. Я видела их файлы в документах отца, теперь вглядывалась в их лица и думала…
Размышляла. Неужели им настолько нужны деньги, что они согласились на подобное?
Вскоре распахнул двери и второй флайер, и все двенадцать женихов направились в нашу сторону. Остановились, послушные знаку Лайара, в паре метров от нас. Со всех сторон неслись приветствия, комплементы. Меня разглядывали внимательно, оценивающе, и я все же смутилась, хоть не собиралась. Тут Лайар поднял руку с тростью, призывая к молчанию.
Кажется, настал мой черед что-то сказать.
– Господа! – мой голос в затянувшейся паузе прозвучал довольно нервно, и я попыталась улыбнуться сразу всем двенадцати претендентам. – Подозреваю, вы чувствуете себя так же неловко, как и я. Поэтому… Поэтому нам стоит пройти внутрь и хорошенько выпить за нашу встречу!
Потом, кажется, мне предстояло поговорить с каждым из них, жаждущих знакомства и общения, чтобы мы смогли узнать друг друга получше. Именно это и предполагалось регламентом Отбора. Затем все участники Отбора оставались на ночь в пустующем «Гостеприимстве», после чего рано утром мы улетали на Дарс, планету на окраине Сорокового Сектора Галактического Союза.
Именно там нас ждало первое испытание.
Я уже бывала на Дарсе и не понимала причины подобного выбора. Решение отца показалось мне в высшей степени странным. Впрочем, как и весь выдуманный им Отбор!
Глава 4
Я стояла в тени неподалеку от боксов, расположенных за трибунами переполненного стадиона, и сомнением смотрела на механиков в замызганных робах. Вернее, на их попытки реанимировать дряхлые гиперкарты, на которых нам предстояло пролететь два круга над выжженной жарким солнцем пустынной прерией Дарса. Восемь уже покачивалось на антигравитационных подушках в полуметре от земли, но оставшиеся пять до сих пор сопротивлялись любым попыткам их завести. Чихали и агрессивно рычали на механиков, плевались черным, едким дымом из заезженных движков, иногда разражаясь серией глухих взрывов.
Я смотрела на все это и никак не могла понять – причем, дело было вовсе не в дряхлой, дрянной технике! – почему первое испытание проходит именно здесь, на самых задворках цивилизации? Причем, даже не в столице Дарса, а в дичайшей глуши, в центре единственного континента планеты, где находились редкие – одно на сотню километров – поселения рудокопов?
Это вызывало у меня острый приступ недоумения.
Стадион я отлично помнила. Три года назад прилетала сюда со своей Семьей. Нас тогда еще было восемь, и это было одно из последних тренировочных испытаний, которые давал нам Наставник.
Неужели Бирген Холст так глубоко зарылся в мое прошлое, что… докопался и до этого?
Я не хотела в это верить. Он не мог знать, кто я такая, потому что это попросту невозможно! Но по-другому объяснить Дарс, красноватую, выжженную горячим солнцем землю и эти гиперкарты у меня не получалось.
На одном из них, помню, заедала рукоять тормоза. В тот раз он достался Барб, и мы постоянно ее подзуживали, заверяя, что на нем она всех обойдет. Так и вышло. Три круга Барб лидировала, обогнав нас метров на пятьдесят. Затем перемахнула через заграждение стадиона и унеслась на своем карте в выжженную, усыпанную здоровенными валунами прерию. Вернулась через полчаса, когда мы уже стали подумывать отправиться на ее поиски. Залпом выпила полбутылки мерзкой настойки, которой нас щедро потчевал толстяк Морган, владелец стадиона, заявив, что тот чуть было ее не укокошил.
Барб погибла год назад на задании, которое ей дал Наставник. Вывозила с охваченной мятежом планеты одного из консулов Гханы и не справилась. Но это было давно, а сейчас… Сейчас же я снова оказалась на том самом стадионе Моргана, которому Нойлен со своими партнерами отсыпал приличную сумму кредитов.
Но почему именно здесь?!
Утром я спросила об этом у Лайара Нойлена. Вот так, лоб в лоб. В ответ упрямый старик снова заявил, что он ничего не знает. Отбор проходит в соответствии с распоряжениями Биргена Холста, а оставленные им указания предельно точны и не оставляют простора для фантазий.
Впрочем, старшего Нойлана на стадионе с нами не было. Пожаловавшись на пыль, вредную его стариковским легким, и запредельную жару, он остался на лайнере Холста, возвышающемся над хибарами рудокопов, вряд ли когда-либо видевших подобных межпланетных гигантов.
Вместо Лайара повсюду крутились поверенные из «Нойлена и партнеров», готовые зафиксировать результаты гонок. В соответствии с придуманными Холстом правилами, двое проигравших – последние, кто пересечет финишную черту, – отправлялись домой. Зато победитель заезда получал приз – свидание с Шеллар Холст, длительностью в два дня. Предполагалось, что я отправлюсь вместе с ним на его планету, где познакомлюсь с семьей и образом жизнью, и у нас будет предостаточно времени узнать друг друга лучше.
Побороться за победу собирались многие – вернее, все, кроме разве что, Ромейна Веракруса. Да и я тоже собиралась первой пройти два круга по выжженной прерии, миновать узкий каньон, лавируя между скалами, чтобы затем вырваться на прямую, усыпанную здоровенными валунами, ведущую к трибунам.
В центре стадиона находились финишные ворота, возле которых мучались от жары поверенные Нойлена.
Утром после совместного завтрака мы тянули жребий. Мне достался третий номер – строптивый карт с чихающим движком и барахлящей правой антигравитационной подушкой. Но он был на ходу, а остальное меня мало волновало. К тому же, у меня было преимущество перед своими женихами – я все еще неплохо помнила трассу и уже однажды водила эти самые тряские, грозящие вот-вот развалиться карты.
Поэтому сейчас мечтательно закрыла глаза, представляя себе два дня покоя на Майори, куда я собиралась улететь, выиграв первое испытание.
Но, как оказалось, это волновало кое-кого другого – темноволосого Барта Макридена, одетого как и все участники в бордовый комбинезон из огнеупорного материала. До этого я видела, как Барт Макриден разговаривал с поверенными, после чего отправился по мою душу.
Остановился в паре шагов и уставился на меня с явным неудовольствием.
Начала испытания я дожидалась в тени потрескавшегося бетонного забора в компании с Янником Леклером и рыжеволосым микрохирургом Флором Граххом. Оказалось, у Грахха уже был опыт в похожих гонках на родной планете, о чем он твердил мне с самого утра. Неподалеку от нас пристроился Арвен в расстегнутом до середины мускулистой груди комбинезоне. Время от времени танцор бросал на меня многозначительные взгляды, словно мысленно спрашивая, оценила ли я уже по достоинству мощь его накачанного тела или все еще нет.
Остальные женихи ушли к своим картам. Из них меня беспокоил только Ромейн Веракрус. Популярный певец с Зонаса с недоверием рассматривал покачивающегося в воздухе механического трехметрового монстра. Утром Ромейн мне признался, что никогда не делал ничего подобного. К тому же, по жребию ему выпал гиперкарт под номером девять. Я его вспомнила – правда, не сразу! – по искореженной водительской двери и примятому, словно пережеванному правому антиграву. В прошлый раз на нем ездила Барб, и я не особо верила заверениям Моргана, что все карты исправны.
