скачать книгу бесплатно
– Вот ты негодяй!
Она схватила подушку и ударила меня ею. Но я в ответ ничего не стал делать. Мне нравилось, когда она дурачится. А мне сейчас дурачиться почему-то не хотелось.
– Вилли, дурашка! Ты что, опять грустный сегодня?
Да, она это заметила. А как тут не заметишь, если я почти не двигаюсь?
– Да нет, тебе показалось. Просто я сонный, наверно.
– Что же ты делал ночью? Ты же не смотришь на звёзды.
– Не знаю. Не спалось мне.
– Не спалось ему. А до моего прихода ты не мог как следует выспаться, чтоб не ходить, как сонная муха, а?
– Да не знаю я. Чего ты пристала. Ну сонный, да и сонный. Чего тут такого?
– Но я хочу, чтобы ты был такой, как прежде.
– Я такой и есть.
– Нет, Вилли, ты не такой. Ты влюбился! Разлюби меня обратно, слышишь!??
Догадалась, мерзкая девчонка.
– Если бы я мог. Думаешь, я не пытался?
– Не опускай голову, Вилли. Не расстраивайся. Ты меня разлюбишь. Я тебе помогу.
– А если мне не очень хочется тебя разлюбить, что тогда делать?
– Да ты совсем глупый! Что ты говоришь такое!?
– А ты не можешь в меня влюбиться? Ну, на минуту. Может, тебе понравится?
– Чтоб я больше от тебя не слышала подобных глупостей! Ты меня понял, Вилли? Мы будем с тобой только друзьями. Всегда!
«Но почему???» подумал я. Что за навязчивая идея о дружбе?
– Ладно, – сказал я. – Будем друзьями. Всегда. Только ими и будем.
– Правильно. Только ими. И не развивай в себе эти страдания. Ты, как девчонка. Над тобой все будут смеяться, а я не хочу, чтобы над тобой смеялись. Слышишь?
– Слышу, слышу…
Не хочет, чтоб смеялись. А чтоб страдал – хочет. Какая она бывает глупая, всё же!
– Вот, что, Вилли! Поехали завтра со мной к бабушке. Она живёт недалеко. В Дорджвилле. Что ты скажешь? У неё есть фруктовый сад. Там есть одно такое дерево. Яблоня. Я очень её люблю. Говорят, я упала с него, когда была ещё совершенно маленькой. Но я всё равно его очень люблю. Оно такое красивое. Особенно, когда цветёт. А ему уже пора цвести. Что скажешь, Вилли, хочешь увидеть моё любимое дерево?
– Твоё любимое дерево – яблоня?
– Да.
– А как же на нём сидеть? Яблони обычно такие маленькие.
– Но оно такое красивое, когда цветёт. Ты просто не видел ещё.
– Ну ладно, мне не сложно. Жаль, правда, на нём не будет яблок, а лишь цветы.
– А ты и цветы не любишь, да Вилли? Ты ничего красивого не любишь. И если бы не твои родители, не было бы у тебя и этих цветов перед домом. Единственное на что ты был бы способен, это держать газон опрятным, и всё.
– Я не знаю, Мэрри. Может, ты и права. Я просто не думал над этим.
– А ты подумай. Возьми и подумай. Что же ты ни над чем не думаешь? Ладно. Завтра ты увидишь яблоню моей бабушки и полюбишь все живые растения. Я почему-то в этом уверена.
– Да, это было бы неплохо, – сказал я.
ГЛАВА 2
Следующим днём отец Мэрри повёз нас на машине к этой бабушке, Кэролайн, в Дорджвилл. Дорога была бы совсем скучной, если бы не моя подружка. Отец её был ещё тем занудой. Вечно он включал радио в машине, и настраивал на какую-то идиотскую станцию. Приходилось всё время слушать или музыку для стариков, которым давно уже пора сидеть в кресле-качалке, либо слушать новости, где нас то и дело пугали Советским Союзом. Мне это до тошноты всё приелось ещё пару лет назад, когда мы с отцом ездили по делам разным. Мой старик здесь почти не отличался от старика Фостера. Он тоже любил новости и вечно слушал эту идиотскую музыку. Потом заводил разговоры о политике, где никого не слушал, а только то и делал, что повторял одно и то же миллионный раз, пытаясь кого-то этим удивить. Он точно где-то этот текст выучил, и менять его не собирался до конца жизни. Видимо, он сильно его впечатлил тогда. Но я запомнил его ещё с первого раза, а все остальные тысячу раз я мечтал сбежать, дабы не слышать всего этого. Не знаю, почему только отец Мэрри, и мой старик не вели дружбу. Мне кажется, им понравилось бы. Хотя, они могли поубивать друг друга своей скукой, да. Здесь они были очень опасны. Наверное, одинаковые люди не сильно притягиваются. Им нужны были слушатели, а могли они только говорить. Наверно, со взрослыми так всегда. Не хотел бы я стать таким же. Обидно, если и мой старик в этом возрасте рассуждал так же, а потом превратился в того, кем он стал. Да, это страшно, если это так.
Но сейчас, если честно, меня больше интересовало, какой может быть сад у этой бабушки. Здесь, пока мы ехали, нам не попалось ни одно захудалое деревце, только сухая земля. Может, эта Кэролайн – фея?
– Мэрри, твоя бабушка фея, да?
– Фея? – удивилась Мэрри. – Нет. С чего ты взял?
– А откуда тогда у неё такой сад может быть? Посмотри вокруг. Эта земля разве что не выжжена. Здесь ничего не растёт.
– Нет, молодой человек, – это нас услышал мистер Фостер. – Здесь ничего не растёт, потому что ему не дали расти. Вот у бабушки Кэролайн всё иначе. Я, в своё время, помогал ей ухаживать за этим садом. Да. По воле случая он разрастался и становился всё больше и всё красивей, пока не стал таким огромным, каким он есть сейчас. О, я даже предположить не могу, как она со всем этим справляется. Она старенькая… Может, сад сам за собой ухаживает!? – он засмеялся. Наверно, поверил в свои же слова. А может, по радио услышал что-то. Чёрт его знает. Но смеялся он долго. А затем продолжил. – Да, этот сад точно за собой ухаживает. Подстригает себя, и поливает… Нет, представляете себе такую картину? Мы, значит, приезжаем, а там такие дела. Забавно же, да? Нет, я точно поговорю с мамой, как ей удаётся за садом следить. Может, она жениха себе нашла, а, как ты думаешь, Мэрри? Нашла она себе жениха?
– Вряд ли, пап. Поблизости никого нет. Да и не тот она человек, который на старости лет стал бы знакомства новые заводить.
– А я вам говорю, что она – фея. Точно вам говорю.
– Ну, Вилли, может, ты и прав. Хах! мама – фея! Никогда бы не подумал! Ну, Вилли, ты даёшь! Молодец! В какой класс ты теперь ходишь?
– В седьмой, сэр.
– В седьмой? А я думал ты в пятом. Вот, как время летит. Не успеешь оглянуться – и, бац! И твои дети уже ходят на работу, заводят своих детей. Надо же… А?
– Что это с ним, Мэрри? – спросил я, приставив губы к её уху.
– Не обращай внимания, – так же ответила и она.
Минут через двадцать езды на горизонте стало что-то виднеться, и я вспомнил, как прошлым вечером Мэрри рассказала мне, что поместье это принадлежало раньше кому-то другому, и что сад этот, который она так любит – тоже основал кто-то другой. Некий Томпсон. Она сказала, что никогда его не видела. А ещё сказала: «Если бы не мистер Томпсон, возможно, дедушка мой и не додумался бы основать этот сад. Сухая он личность. Мне так бабушка рассказывала. Знаешь, Вилли, Этот мистер Томпсон только табличку успел там повешать, – а всё остальное уже дело рук моей бабушки, она занималась этим садом – замечательный она человек!». Вот такую историю поведала мне Мэрри, так что теперь я был в курсе возникновения этого чуда света. Я понял, что это то самое место, куда мы и направлялись, поэтому не стал даже и спрашивать. У этой миссис Фостер действительно был сад. Но он стоял немного поодаль от дома. А первым нас приветствовал большой двухэтажный дом, выкрашенный в белую краску, которая со временем страшно пожелтела. Мы с Мэрри вылезли из машины, и воздух здешних мест показался мне очень мягким. Небо было бледно-голубым, и кое-где его пронзали тонкие полоски белых облаков. Такие обычно на закате выглядят очень красиво, когда окрашиваются в розовый. Но до заката было ещё далеко и мы пошли к двери миссис Фостер. Мистер Фостер стал молотить в дверь, будто он работал в полиции и ему требовалось обезвредить какого-то очень опасного преступника. Через минуту нам открыла бабушка Кэролайн (как её называла Мэрри). На вид она была очень старенькой, но сразу можно было сказать, что она божий одуванчик. Седые волосы были собраны сзади в пучок, а улыбающиеся глаза с глубокими морщинами побокам глядели то на мистера Фостера, то на нас с Мэрри. На ней были две или три тонкие одёжки, и в этот жаркий день всё это делало из неё очень милую и чудоковатую старушку, которой можно было доверить всё, что угодно. Она придерживала дверь правой рукой, и приветливо улыбаясь, сказала:
– Детишки! Джон! Входите! Входите!
Мистер Фостер обнял приветливую старушку, и мы прошли в тёмную, прохладную гостиную.
Дом был очень стар, и достаточно беден. Это был деревянный дом, должно быть, ещё со времён гражданской войны. Слава Богу, здесь ещё не успели завестись термиты. Гостиная не особо отличалась от фасада, и была достаточно светлой и просторной, выдержана в молочных и коричневых тонах, как и всё в этом доме. На стене по левую сторону в жёлтой раме висела большая тяжёлая картина с местным пейзажем (на ней была зелёная трава с дубом). На полу вразброс лежали небольшие коврики разной формы (прямоугольные, квадратные, круглые) они были ещё и разных цветов. К стене был прислонен большой коричневый диван, который казался всё ещё очень мягким. Напротив стоял маленький овальный столик, накрытый белой скатертью, а по бокам стояло кресло, и кресло-качалка. На одном из них почему-то (странно для этой поры года) лежал старый плед, и похоже было, что им всё ещё пользовались. Далеко, на южной стене дома виднелся уютный камин, где на верхней полке пылились старые фотографии в металлической оправе, и стояли красные праздничные свечи (должно быть, забытые ещё с прошлого рождества). Ещё в центре комнаты с потолка свисала большая старая люстра с хрустальными камешками, и солнечные зайчики, играясь между собой, перепрыгивали с места на место. Правда, пахло здесь странно. Старостью, или сыростью. Не знаю, может, это только так мне казалось. Но здесь действительно пахло как будто настоящей старостью.
Мы встали посреди комнаты, и стали ждать, когда мистер Фостер и бабушка Кэролайн закончат разговор. Первой в комнату вошла бабушка, за ней мистер Фостер.
– Итак, – сказала Кэролайн. – Кто этот симпатичный молодой человек?
Она подошла почти вплотную, наклонилась, и стала меня рассматривать, почти как учёный, обнаруживший что-то очень важное для науки.
– Это наш сосед – Вилли. Они с Мэрри дружат с самых малых лет. Ещё с тех пор, как мы только перебрались в ПолдейлКрэнч.
– Да? Джон, почему ты никогда о нём не рассказывал? У вас такой славный сосед. Верно, Мэрри? Ты довольна своим соседом?
Она так трогательно улыбнулась, глядя на Мэрри.
– Главное, что теперь ты познакомилась с Вилли. Да, ма?
Она не услышала.
– Правильно, Вилли?
– Да, сэр. Всё правильно!
– Ну что ж, – сказал мистер Фостер. – Тогда, пожалуй… – он на секунду задумался. – Рад был бы задержаться, да не могу. Дел невпроворот.
Он посмотрел на бабушку из-под очков, чтоб понять, услышала она или нет.
– Вилли, ты остаёшься здесь за главного.
Он подумал секунду.
– Нет, не за главного. Но вот, что, ты присматривай за Мэрри, хорошо? Бабушка Кэролайн уже плохо слышит. Ну, она старенькая, понимаешь? и не уследит за всем. А ты парень ответственный… Так что, не подведи меня. Договорились?
– Да, сэр. Я постараюсь.
Кэролайн так укоризненно смотрела на своего сына, пока тот говорил все свои просьбы.
– Ну, – он ещё раз посмотрел на Кэролайн. – Я пошёл. Рад был повидаться, ма.
Он обнял её, и направился к двери.
– Да, кстати. Мэрри, слушайся бабушку. И без Вилли никуда не уходи. Ты всё поняла?
– Да, пап. Иди уже!
– Отлично. Кстати, ма, можешь не провожать.
И с этими словами мистер Фостер вышел в тёмно-коричневую дверь с матовым стеклом, и ситцевой занавеской. Через секунду я услышал, как он завёл мотор, и резко тронулся с места. Точно куда-то спешил. Хотя не думаю, что это так.
– Ах, этот Джон, – сказала Кэролайн. – Всегда он куда-то спешит. Никогда у него нет времени. Садитесь, детишки, садитесь на диван. Там вам будет удобно. Я сейчас что-нибудь посмотрю для вас. Вилли, что ты любишь больше, молоко или лимонад? Будешь печенье миндальное?
– О, большое спасибо, мэм, я бы с удовольствием выпил молока!
Я страшно проголодался во время дороги, и съел бы что угодно.
– А ты, Мэрри, что ты будешь?
– Мне то же самое, бабуль. Ты же не забудешь своё фирменное печенье? Ты всегда его выпекаешь по четвергам.
– Конечно, дорогая. Оно как раз готово. Должно быть ещё тёплым. Сейчас я принесу. Подождите.
Когда миссис Фостер вышла за угощением, Мэрри обернулась ко мне, и сказала:
– Вилли, они все, как сумасшедшие. Мне так неудобно за них.
– Да ладно, – говорю. – Все взрослые такие. Сумасшедшие и неприятные.
– Да. Но бабушка не такая. И у неё есть сад. Вот мы съедим печенье, чтобы прибавились силы, и я тебя проведу в сад. Это замечательный сад, ты его полюбишь, как только увидишь, я в этом абсолютно уверена!
– Ну ладно, главное поесть чего-нибудь сначала.
– Да. Сейчас бабушка принесёт молока с печеньем. Оно очень вкусное.
И тут послышалось, как бабушка Кэролайн чуть не уронила что-то с подноса.
– О, Божечки! Чуть не уронила. Руки совсем старые стали…
– Вам помочь, миссис Фостер?
– Нет, Вилли, спасибо. Я сама справлюсь.
Она подошла к столику, и аккуратно поставила поднос с молоком и печеньем перед нами.
– Вы обо мне разговаривали, не так ли? – спросила она с лукавой улыбкой.
– Да, бабушка. Ты всё слышала?
– Нет, моя дорогая. Я просто догадалась.
Мэрри посмотрела на меня и улыбнулась.
– Я подогрела молока, – продолжила миссис Фостер.
– Спасибо, миссис Фостер.
– Бабушка, – обратилась к ней Мэрри. – Как вы себя сегодня чувствуете?
Мы пододвинулись, и взяли по печенюшке. Оно кстати оказалось очень вкусным. Это была домашняя выпечка. Я люблю домашнюю выпечку.
