скачать книгу бесплатно
– А ну! Поживей! Кто тебя только учил?
– Когда папа Карло, а когда никто, – бросила я с вызовом, глядя ей в глаза. Мелла нахмурилась, вздохнула:
– Эх, девка, жалко мне тебя… Пока обтешешься, шишек заработаешь. Глаза опусти-ка да дочисть. Уж пора супец ставить, а у нас конь не валялся!
А потом наклонилась ко мне и прошипела на ухо:
– Ты мне других не баламуть! Будешь слушаться – высоко подымешься, а если заерепенишься – быстро вылетишь отсюда, и путь тебе один! В заведение!
Страшно, аж жуть… Да отправьте меня уже в это заведение! Хоть посмотрю на него! Но в одном она права – ерепениться пока вредно. Надо нос пониже, а спинку попрямее сделать. Не унижаться, но и не выступать. Поэтому я послушно выловила несколько ромбушек и сняла последние кусочки кожуры. Мелла подхватила чан и кивнула:
– Теперь поди помоги нарезать фирань к супцу.
Фирань… Знать бы, как она выглядит. Я поднялась, уперлась ладонями в спину и попыталась прогнуться назад, чтобы размяться. Пальцы дёрнуло током. Ух болят!
Сжала кулаки несколько раз, приговаривая:
– Мы писали, мы писали, наши пальчики устали.
А потом направилась к единственному столу, где девушка с кудряшками из-под чепца сосредоточенно строгала длинные зелёные стебли. На порей похоже. Фирань, блин! Говорили бы, как нормальные люди, – порей и точка.
– Привет, – сказала я девушке. – Помочь?
– Ты не спрашивай, ты нож бери, – хихикнула она, подвигая мне часть стеблей. – Я Арика, а ты?
– Ксения.
– Тэ, что за имя такое? Откуда ты?
Я взяла нож и, подглядев, как она делает, принялась резать фирань прямо на столешнице, уже носившей следы лезвия. Ответила между делом:
– Издалека. А ты давно тут?
– Так три года уж! Четырнадцать мне было годков, когда меня отец продал дворцу.
– Ты тоже собственность короны? – фыркнула я, но Арика серьёзно ответила:
– Я принадлежу господину главному королевскому кухарю. Ты тоже?
Я пожала плечами. Арика додумала за меня и озвучила:
– Не, ты же собственность короны! Значит, как Мелла. Вам лучше!
– Чем же это лучше? – заинтересовалась я. Все эти подробности начали меня увлекать по-настоящему. Арика наморщила лоб и сказала:
– Ну, взять хотя бы жалование. Из моего часть идёт короне, а часть господину главному кухарю. А вот если тебе платить будут, вычитать следует только часть короне.
– О как…
Интересно, сколько по деньгам получится? Надо будет потом спросить, какую сумму Арике дают на руки. Потом.
А пока надо смотреть, что делаю, потому что нож легонько скользнул по пальцу, оцарапав. Я сунула палец в рот и осмотрела лезвие. Хорошо, что не наточен, а то отсекла бы к фигам. Кстати, почему тут не точат ножи? Я поискала взглядом брусок или мусат, но ничего не нашла. Решительно отобрав нож у Арики, принялась привычно водить лезвием по тупой стороне. Папа так всегда делал на даче, на рыбалке.
– Что это ты… – удивилась девушка, а я попробовала нож на кончике пальца и улыбнулась. Затем принялась править второй. Вернула его Арике и уже без усилия порезала оставшийся пучок фирани.
– Ловко, – оценила мои старания девушка. – Обычно нам точит ножи кузнец, но он раз в неделю на кухни приходит.
– Бруски поставить на кухню, и можно править себе до кузнеца, – я ссыпала нарезанную зелень в миску и взяла следующий пучок. – А сколько всего кухонь?
– Ну, вот тут у нас людская кухня, – охотно начала рассказывать Арика. – Ох, и правда хорошо режет ножик! Мы готовим на всю прислугу. Дальше кухня для придворных дам и господ, а дальше уж и королевская, но туда мы с тобой никогда не попадём. Там только кухари работают с кухарятами! А, ещё есть пирожечная, кофейная, винные погреба…
– Кофейная? Ох, жизнь отдам за кофе! – мечтательно протянула я, машинально пробуя фирань на вкус. Почти порей, только ещё мягче. А кофе… Я старалась о нём не думать. И вообще, я есть хочу. Блин, какая я голодная!
– Ты что?! – испугалась Арика. – Ты и вправду жизнь оставишь! Кофе только для королевской семьи и самых приближённых людей!
Я только фыркнула. От королевской семьи не убудет. Я не я буду, если не сварю себе чашечку кофе… Потихонечку!
– Готово, сороки? – Мелла подошла со спины, заглянула в миски и удовлетворённо хмыкнула: – Хорошо, мелко, быстро. Арика, вы с Гзеней отдохните чуток, после ужина вам котлы мыть.
– Я ж мыла третьего дня! – напомнила Арика. – Разве ж моя очередь?
– А кто сегодня спалил пулярку? Целую жирную пулярку, дотла! И кто умолял на коленях не рассказывать господину главному кухарю? – Мелла упёрла руки в боки, и её глаза стали больше и выпуклее от праведного возмущения. – Вот и мой котлы теперь неделю, не стони! Гзеня тебе поможет, она новенькая, пусть привыкает!
– Эх, чтоб её подняло и перевернуло, эту пулярку, – в сердцах бросила Арика, воткнув нож в стол. Я с опаской глянула на острое лезвие и заметила:
– Ей уже всё равно. Помоем мы котлы, ничего страшного.
Котлы мы, конечно, помыли. Арика привычно, а я – с муками и матами. Почему тут не изобрели Фейри? А то жители Виллабаджо уже праздновали бы… Но нет, мы тёрли внутренности котла песочком на заднем дворе кухни, потом сушили травой, большими пучками травы. А котлов было четыре. И всё это до ужина, потому что Арика предложила – лучше сразу отмучиться, а потом отдыхать. Конечно, я с ней согласилась, но живот бурчал и бурчал. Крохотный кусочек зелени – не еда… Поэтому, когда мы сели за общий «людской» стол, первой моей реакцией было: «Что? Это всё?»
За пятью длинными столами нас сидело около пятидесяти. Только женщины и девушки. Все те, что готовили еду, а ещё горничные в серых платьях, прачки в светлой одежде и – отдельно ото всех – коровницы, от которых пахло. Всё это мне объяснила шёпотом Арика, пока набирала руками на тонкий кусок чёрствого хлеба, служивший тарелкой, пирожков с большого блюда. Фирань с какими-то красными ягодами, приправленную уксусом, мы накладывали большой деревянной ложкой на тот же хлеб. Пулярок, о которых говорила старшая по кухне, на столе не было. На обед, что ли, всё сожрали?
Мне досталось два пирожка, и я принялась думать, что сделаю с этим невероятным богатством, свалившимся на одну бедную попаданку. Съем сразу или оставлю один на попозже?
Впрочем, пока я думала, руки делали. И вот уже от пирожков с мясом, по вкусу куриным, остался только запах. Облизнувшись, я спросила:
– А ещё дадут?
– Дадут. Завтра, – вежливо ответила Арика. Я вздохнула:
– Хило кормят… Я что-то даже не распробовала.
– Привыкай, – пожала плечами девушка. – Ухватишь на кухне завтра кусочек там, кусочек сям. Когда Мелла не видит, можно и второй обед устроить! А вот коровницам хуже, им только сено и остаётся жевать.
Согласившись, я принялась за салат. Разглядывать соседок не хотелось. И так видно, что у них чумазые носы, нечищеные зубы и платья в пятнах, даже у прачек. Лучше подумать о насущном.
Я устроилась на кухне дворца. Это можно считать повышением. Да и вообще большой удачей. Не тюрьма, не заведение с проститутками. Здесь тепло, светло (почти) и близко к еде. А что Мелла руки распускает – переживу. Главное, чтобы мужчины не приставали, а ещё – чтобы никто не увидел мою искристую татушку на груди. А может, она уже сама сошла?
Едва удержавшись от машинального движения проверить наличие клейма, я почесала голову. Ой! Надеюсь, вошек не подхватила от прелестных барышень! А то придётся бриться налысо, ведь тут нет антипедикулёзного шампуня…
Вдох-выдох. Спокойно. Как-то же тут справляются с насекомыми… Дегтярное мыло, например. Уксус. Керосина наверняка нет, но что-нибудь найдётся. Просто забыть о том, что сегодня я лягу спать на подушку, где до меня спала мадама с вошками…
Господи, как я хочу домой!
Если я попала сюда, то должен быть способ совершить обратное путешествие! Но как его найти?
Доев салат, я принялась машинально пощипывать чёрствую чёрную «тарелку» грубого помола. Придётся подождать и присмотреться. Сдаётся мне, что искры магии могут всё, но вряд ли всё хотят делать. Может быть, есть способ к ним подлизаться? Ведь ответили же они мне в часовне!
Точно!
Мне надо найти часовню здесь, во дворце. И сходить помолиться искоркам, чтобы выбить из них ответ на мой вопрос.
– А где часовня? – подтолкнула я локтем Арику, которая уже начала посапывать сидя.
– Чего? – подпрыгнула она, потом помотала головой: – Часовни нет. Есть церковь.
– Сойдёт. Где она? Как туда пройти?
– В воскресенье все и пойдём, до работы, – зевнула Арика. – А сейчас спать пошли.
– Мне бы сейчас…
– Священник спит. Да и зачем тебе? В воскресенье получишь отпущение грехов, а пока можно и так помолиться. Пошли-пошли.
Я подчинилась, встала из-за стола. Женщины уже потянулись из столовой в коридор. Мы тоже было втянулись в их цепочку, но меня поймала Мелла:
– Новенькая! Тебе пока места в дортуаре не приготовили. Ты будешь спать в кухне, я там тюфяк бросила у очага.
– Почему?
– Потому что кровать ещё не сделали, – ворчливо ответила Мелла. – Давай, не спорь. Пора уже научиться послушанию…
Она подтолкнула меня к кухне, а Арика помахала рукой исподтишка и шепнула:
– Доброй и сладкой ночи. Встретимся утром.
Ага, сладкой, как мои мечты о доме!
На кухне было душно и темно. Мелла поставила зажжённую свечу на стол и кивнула на очаг:
– Вон тюфяк, накройся этим, – и она бросила мне дурно пахнущую дерюгу.
– Спасибо, добрая госпожа, – с иронией ответила я ей и вздохнула морщась.
– Скажи мне, деточка, тебя для чего растили? – со взаимной ехидцей фыркнула Мелла. – Уж не для утех ли с богатыми и знатными господами? Тебе подавай батистовые простыни и кружевной полог на балдахине?
– Я не неженка, Мелла…
– Госпожа Мелла!
– Простите. Я не неженка, госпожа Мелла, но это, – указала на дерюгу, – воняет псиной и мертвыми крысами.
– Любая другая взяла бы и поблагодарила, кланяясь в пояс!
– Я не любая другая. Если я заболею, кто будет меня лечить? Сколько это будет стоить денег короне?
– Хиленькая ты, Гзеня! Никто не болеет от запаха, а ты вдруг заболеешь?
– Не от запаха, а от микробов!
– Это ещё что?!
– Неважно… – я сдулась от бесполезного спора. – Просто… Можно другое одеялко?
Мелла пристально смотрела на меня, покачивая головой, а потом вышла. Дура старая… Я села на тюфяк, поелозила на нём, пытаясь устроиться поудобнее, но он был набит колючей соломой. Вот подстава! Как спать-то на нём?
Дверь снова скрипнула, раскрываясь, и мне в лицо полетело что-то шершавое, но пахнущее травами. Подняв голову, я успела заметить край юбки Меллы, а потом дверь закрылась со щелчком. А я улыбнулась. Первая победа, самая сладкая!
Не раздеваясь, я улеглась на тюфяк и накрылась этой недоскатертью-полуполотенцем и закрыла глаза. Боже, дай мне сладкого сна до самого утра!
Ага, два раза!
Не знаю, сколько было времени, когда я проснулась от нестерпимого зуда в районе груди. Тавро чесалось. Неужели не исчезло? Я села на тюфяке и расстегнула пуговицы платья. Метка избранных таинственно светилась в лунном луче, проникавшем в кухню из окошка. Чёртово клеймо! Теперь всё время будет чесаться?
А потом я услышала звук, который разорвал мне сердце. Как будто младенец плакал…
Глава 5. И бог создал сковородку!
Поднявшись с тюфяка, я осторожно направилась к двери. Открыла её потихонечку, чтобы не скрипеть несмазанными петлями, и выглянула в коридорчик. Нет, это никакой не младенец. Очень похоже на котёнка! Потерялся где-то, маленький, плачет, мамку ищет…
Котят я всегда любила больше, чем детей. Поэтому безо всяких размышлений двинулась на писк беззащитного существа, которое где-то в ночи, одно, напуганное и голодное.
Из коридорчика я попала в другую кухню. Она оказалась больше и чище, чем людская, где я проработала день. Ещё один очаг, но чуть поменьше и гораздо красивее. Столы выскоблены добела. Вместо чугунных горшков – медные кастрюльки. Это наверняка кухня для придворных. Интересно, что же в королевской кухне? Фарфор и серебро с золотом?
А, пофиг! Котёнок всё ближе. Где ты спрятался, маленький?
– Кис-кис, – позвала я шёпотом. Эхо отразилось от стен, и я поёжилась. Никого нигде нет, пусто, холодно…
Из придворной кухни выходило две двери. Внимательно прислушиваясь, я прошлась от одной к другой. А котёнок, как назло, замолчал. И что теперь? Куда? Налево или направо? И вот где теперь искры, когда мне нужна подсказка? Не для себя же стараюсь, для беззащитного существа!
– Кс-кс-кс, кисонька, где ты? – снова позвала я, напряжённо прислушиваясь. И уловила шорохи за правой дверью. Радостно сунулась в неё, осторожно заглянула в помещение. Это не кухня, а что-то наподобие – нет большой печи, только маленький очаг посредине комнаты с чем-то похожим на вытяжку сверху. А вокруг составленные вместе столы, на которых странные приборы, весы, чашки, чашечки, блюдца и ложечки. А ещё турки! Турки, боже господи! Какое счастье, это же кофейная!
Сейчас бы чашечку кофе…
– Что ты здесь забыла, девка?!
Я аж подпрыгнула от неожиданности и схватилась за сердце. Тёмная тень выступила из-за угла, а тоненький писк взрезал воздух между нами. Парень не старше меня по виду, одетый в камзол и панталоны до колена на чулках, держал маленького серого котёнка за шкирку. А тот трепыхался в воздухе, растопыривая лапы, и мяукал, жалобно разевая крохотную пасть. Выглядело всё не слишком нежно.
– Отпусти котёнка, урод! – потребовала я с налёта.
