скачать книгу бесплатно
Цветов в горшке мне ещё никогда не дарили… Я даже не знала, как среагировать, поэтому по привычке сунула нос понюхать. Цветы не пахли. То есть совсем. Лёгкий аромат листьев и всё. Однако… Пришло подозрение, что ресторан меня ждёт не пятизвёздочный.
– Данила, а вы всегда дарите девушкам вот такие цветы? – поинтересовалась как будто между прочим, расправляя нижние листочки.
– Букет завянет, ты его выбросишь и забудешь. А эта малышка простоит хотя бы годик. Ева, мы перешли на ты или нет?
– Перешли, – кивнула, устраивая горшок на коленях. – Просто всё так неожиданно…
Да, вот эта линия мне нравится. Немножко растерялась, приятно удивлена. Держусь на расстоянии, рассматриваю. Доля кокетства, и дело в шляпе! Мужчины не любят добычу, которая сама запрыгивает в рот.
– А, по-моему, всё ожидаемо, – усмехнулся он, придвигаясь ко мне. Я слегка отстранилась, в глубине души страстно желая, чтобы он меня поцеловал. Но так нельзя! Не на первом свидании…
Данила снова завладел моей рукой, теперь приблизил её к губам ладонью вверх, защекотал щетиной. Где-то в животе образовался вакуум, который засасывал в себя всю мою волю, до того составлявшую стальной стержень, державший тело вместо позвоночника. Я готова сдаться и отдаться. Всего от прикосновения губ к ладони! Люди добрые, что же это делается?! Спасите-помогите-горю!
Губы скользнули по запястью, по руке к сгибу локтя, и я ощутила дыхание в своём декольте. Нет-нет-нет! Пнула внутреннее желание, крутившее живот, и одновременно шлёпнула Данилу пуансеттией по голове, как гопника веником. Застыла. Чёрт! Цветок жалко…
– Эй!
– Ой, прости! – пропела сладенько, снова укладывая растрепавшиеся листочки. – Не слишком сильно стукнула?
Данила потёр макушку, отодвигаясь, и я заметила, как он пытается скрыть усмешку. Это ему удалось, и я услышала сердитое и даже почти злое:
– Девчонка с рабочих окраин! Тебя не учили говорить «нет» вербально?
– Мне назвать тебя гопником? Разве тебя не учили, что свои обещания надо выполнять? – ответила холодно.
– Это что я такого обещал? Я сказал, что не ем девушек, но не обещал, что не буду приставать, – фыркнул Данила, снова развалившись на сиденье.
– Хм, а ведь правда, – в холодность голоса я подпустила чуть ехидцы. – Так что, получается, я зря тебя стукнула? Ну прости меня ещё раз, давай, можешь меня насиловать!
Он косо глянул на меня, а потом рассмеялся:
– Один-ноль в твою пользу, просто Ева! Ладно, не злись! Примешь мои извинения?
– Приму, если извинишься.
– Извиняюсь.
– Принято, – улыбнулась я. Один-ноль. Ха, как же! Не меньше трёх в мою пользу, правда, Беркут пока ещё не понял этого. И, надеюсь, в ближайшие несколько месяцев не поймёт.
В ресторане было очень уютно. И что поразило меня больше всего – там были книги. Целая стена книг! И стояли они настолько вразнобой, что у меня заболела душа перфекциониста. Я бы всё по росту расставила, а то прямо смотреть невозможно! Но, когда мы сели за столик у книжного стеллажа, я заметила бандероль с надписью: «Книги расположены по алфавиту», и она меня успокоила. Немного. Терпеть не могу, когда всё перемешано не пойми как. Алфавитный порядок всё же лучше, чем никак…
– Ева, ты выберешь свой салатик? – спросил меня Данила, протягивая отдельный листок из меню. Я возмутилась:
– Как это «мой салатик»? У тебя не хватает денег на полноценный обед?
Беркут фыркнул от смеха:
– Конечно, хватает! Но я не думал, что… В смысле, девушки всегда берут салатик и воду без газа!
– Где мой цветок? Мне срочно надо стукнуть тебя!
– За что? Меня-то?
– За маскулинизм! Ещё скажи, что салатик – это женская еда, а мясо – мужская!
– Какие глупости! Я не претендую на мясо в эксклюзиве, – он со смехом протянул мне другой листок, на котором был список блюд из свинины и рыбы. Я взяла с гордым и независимым видом и сказала торжествующе:
– Так-то лучше.
Но не выдержала пафоса и хихикнула. Данила покрутил головой, подзывая официантку жестом:
– Бутылочку игристого, пожалуйста, и картофельный салат. Ева?
– Да, мне тоже.
Я увлеклась чтением меню, которое было составлено в стиле анонсов кинотеатра. Знакомые фильмы и, похоже, вкусные блюда… Телятина, м-м-м! Хочу телятину с муссом из пармезана! Об этом я и сообщила официантке, а Данила подколол меня:
– И стейк из лосося с говяжьими рёбрышками? Да?
– Посмотрим, хватит ли телятины! – фыркнула я. – Но, в принципе, нет ничего невозможного!
Когда официантка ушла, я любовно погладила пуансеттию по верхним, красным листочкам и спросила как бы между прочим:
– Данила, а чем ты занимаешься в жизни?
– Я? – он откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на меня голубыми талыми льдинками глаз. – Играю в гольф, путешествую, веду инстаграм, посещаю модные вечеринки… Ещё?
– Боже, да ты прожигатель жизни! – рассмеялась я. – Если честно, думала, что ты скажешь: «Занимаюсь бизнесом!»
– А чего им заниматься? – Данила сделал жест рукой, будто отмёл все заботы далеко и надолго. – У меня целый штат директоров, два адвоката и личный бухгалтер. Я могу себе позволить жить на широкую ногу.
– А вдруг они у тебя крадут? – улыбнулась.
– Крадут, конечно, куда ж без этого… Но не зарываются. Пока.
– Это дзен?
– Это русский дзен, – он взял бутылку игристого и налил в два бокала: – Попробуй, оно лучше, чем шампанское на выставке.
– Так не бывает!
– Попробуй.
И я попробовала. Никогда не думала, что Просекко может быть вкуснее французского шампанского! Но факт. За дегустацией я расслабила булки и получила прямо в лоб вопросом:
– А ты, Ева, чем занимаешься в жизни?
Глава 2. Тайные демоны Евы Зуевой
Конечно, у меня было много заготовок ответов на этот вопрос, но захотелось ляпнуть: «Охочусь на богатеньких мужчинок!» Прогнав эту мысль, я улыбнулась дежурно:
– Вообще-то я окончила экономический колледж, а сюда приехала поступать в университет.
– Как интересно! В какой именно?
– В экономический, – ответила я тоном Люси из известного фильма. Данила прикрылся бокалом и что-то профырчал. Чёрт, какой тут есть экономический университет? А он вообще есть? Нет, не может быть, чтобы в Питере не было экономического университета! В общем, не суть. Погуглю потом, уточню, а пока надо перевести стрелки.
– Никогда не думала, что у нас в стране можно играть в гольф.
– Ещё как можно, – протянул Данила. – А ты умеешь? Играла когда-нибудь?
– Не-е-ет…
Сейчас скажет: «Я тебя научу».
– Ну так я тебя научу. Согласна?
Как предсказуемо…
– Конечно!
Надеюсь, энтузиазм в моём голосе сразил его наповал! Ох, не переиграть бы… Гольф – штука для меня новая. Вот в бильярд играть я люблю. Одни только позы, которые можно принимать, готовясь загнать шар в лузу, чего стоят! Ни один мужчина не оставался безразличным!
Картофельный салат оказался безумно вкусным, а ведь меня ждала ещё и телятина. Пока мы ели его, Данила рассказывал о том, как надо правильно расставлять ноги при замахе клюшкой. По всему выходило – гольф очень весёлая игра! Пока мы ждали основное блюдо, у Данилы пиликнул телефон. Глянув на экран, он усмехнулся и сказал:
– Что-то папарацци обленились в последнее время. Уже почти час прошёл, а фотки выложили только минуту назад.
– Тебя снимали? – полюбопытствовала я, приканчивая бокал игристого.
– Нас, детка!
Он протянул мне смартфон, и я прочитала на экране: «Знаменитый далеко за пределами нашего города эпатажный миллионер Данила Беркутов посетил сегодня выставку не менее эпатажного художника-абстракциониста Матвея Белинского. С выставки наш самый завидный холостяк страны не только унёс купленную за бешеные деньги бездарную мазню, но и увёл прекрасную брюнетку, имя которой нам пока неизвестно. Пока! Мы обещаем не оставить вас, дорогие подписчики, наедине с вашим любопытством и уже проводим собственное расследование. Скоро мы узнаем всё об обладательнице длинных ног и голубого платья от Прада».
– Прада! – фыркнула я. – Тоже мне, специалисты!
– А что, это не Прада? – деланно удивился Беркут.
– Представь себе. И вообще… Только не говори, что ты разбираешься в моде!
Данила вернул свой телефон и принялся листать странички на экране:
– Я доверчивый, я верю блогерам.
– Ну да, ну да, – рассмеялась. А сама с досадой подумала, что блогеры сведут меня с ума. Рановато они принялись за меня… Всё же видно, что город большой. Раньше сплетни просачивались в прессу и интернет не раньше, чем через неделю. А тут придётся следить за собой и быть настолько безупречной, насколько это в принципе возможно. Ах да, и прятаться, прятаться!
Впрочем, непохоже, что Данилу расстраивает такое внимание. Похоже, его как раз расстроит забвение…
Его рука накрыла мою ладонь. Я взглянула на Беркута и прочла в его глазах то самое, моё любимое, ожидаемое с нетерпением возбуждение. Он спросил:
– У тебя были планы на этот вечер?
– Ну вообще-то… – начала я, выдержала хорошо просчитанную паузу и улыбнулась: – Я их отменю, если ты предложишь что-нибудь поинтереснее.
– Вполне. Как ты относишься к лошадям?
На этом месте я, привыкшая к неожиданностям, к игре, к внеплановым ситуациям, всё-таки вздрогнула. Хотя после пуансеттии чего уж там… Неужели мне предстоит конная прогулка? К этому меня жизнь не готовила!
– Я очень люблю лошадей! – ответила с запинкой, но с энтузиазмом. И добавила чуть тише: – Издалека.
Фыркнув, Беркут успокоил меня:
– Ты полюбишь их вблизи, обещаю. Будет весело!
– Особенно когда я упаду в десятый раз, – согласилась я.
– Я не дам тебе упасть.
Это обещание вкупе с лёгким гладящим касанием руки отчего-то умилило меня. Выбрала эпатажного миллионера – будь готова прыгать с парашюта и надевать акваланг. А вообще, становится даже интересно: что ещё придумает Данила для развлечения?
– Это обнадёживает, – ответила я и отобрала у него ладонь. Официантка принесла телятину для меня, роскошный стейк с овощами для Беркута и хлебушек. У меня есть полчаса, чтобы привыкнуть к мысли: меня сегодня посадят на лошадь.
Но я так и не смогла представить себе эту картину.
В принципе, ещё тогда, давно, когда мне в голову пришёл план робингудства в пользу бедных, то есть меня, я знала, что пойду на многое. Я была готова врать и изворачиваться, терпеть, улыбаться сквозь силу, говорить «да», когда хочется блевать, потому что огонь в груди не унимался, жёг, выжигал дотла. Этот огонь можно было погасить только одним способом: обставить, обмануть, восторжествовать, забрать то, чем гордится мужчина. И нет, не деньги – они вторичны. Забрать то ощущение вседозволенности, которое рано или поздно приходит к любому мужику, поднявшемуся на недосягаемые высоты власти.
Я много читала – самосовершенствовалась каждый день, качала мышцы – оттачивала тело, училась управлять в сексе – с каждым новым любовником, я собиралась стать идеальной. Но никогда не думала, что мне придётся ездить верхом.
Конюшня, в которую привёз меня Данила, находилась в сосновых борах на севере города возле посёлка Лисий Нос. Название мне сразу понравилось. Было в нём что-то лукавое и мимимишное, заставляющее улыбнуться. Но улыбаться не хотелось. Хотелось спрятаться, укутавшись в одеялко, чтобы не тащили насильно на страшного зверя…
– Чувствуешь?
Данила помог мне выйти из машины и обвёл рукой окрестности с таким видом, будто лично принимал участие в создании этих деревьев, этой травы и этих деревянных сооружений, часть из которых я легко идентифицировала как манеж, дом и денники. В леваде паслись лошади, на песке в круглом загоне возле манежа тоже бегала по кругу лошадка на длинном поводе. Пахло хвоей, опилками и ещё – тем специфическим запахом, который бывает в зоопарке.
– Чувствую, – из вредности ответила. – Аромат навоза.
– Ева! – Беркут рассмеялся и подставил мне локоть. – Вдыхай полной грудью, только посмотри, какой тут чистый воздух!
– На воздух нельзя посмотреть, – нервно возразила я.
– Не умничай, золотце, – фыркнул Данила. – Тебе не идёт.
Да, я часто слышала это от мужчин. Улыбайся, девочка, будь красивой, закрой ротик, на тебе денюжка, купи серёжки… И ты улыбаешься, стараясь, чтобы это не выглядело, как гримаса, молчишь, хотя очень хочется всё высказать в лицо, берёшь платиновую карточку и мстительно выгребаешь с неё доллары на серёжки, колечко, браслетик, а к ним кофточку, а к кофточке брючки, а к ним туфли, а к туфлям сумочку «потому что моя старая сумочка к этим туфелькам не подходит, котик!»
– Смотри, это Осень.
Я с отвращением уставилась на коричневую лошадь. Конечно, она была красивой – тёмно-рыжая в белые пятна шерсть лоснилась, переливаясь на солнце, чёрная грива, заплетённая в тонкие косички, элегантно свешивалась на один бок, тонкие ноги равномерно перебирали по песку загона… Но это была лошадь, и я её боялась. Однако вежливо ответила:
– Очень милая лошадка.
