скачать книгу бесплатно
Лучше бы она этого не говорила. Если до этого Глеб выбрал позицию старого друга, то теперь решил расставить точки над i, чтобы раз и навсегда покончить с этой темой.
– Давай будем честными друг с другом, – сказал он, залпом допив свой кофе. – Мы с тобой никогда не любили друг друга. Мы совершенно разные…
– А с ней, значит, любите. Типа половинки. – Губы Луизы презрительно скривились, и она вмиг утратила всю свою красоту и молодость, превратившись в склочную тетку средних лет.
– Да, – кивнул он и мысленно добавил: «Да, да, да, тысячу… миллион раз да». Кира была не просто половинкой – она стала для него всем.
Воробей опустошил кормушку, вызывающе чирикнул и посмотрел на Глеба.
«Маловато будет, – словно говорили черные бусины птичьих глаз. – Хозяйка твоя пощедрее была, чем ты».
– Была, – проговорил Глеб. – Была…
И от этого короткого слова, как от пули, что-то внутри его вдруг оборвалось. Лопнуло, разлетелось на тысячу кровавых ошметков, а на образовавшемся месте стремительно росла и ширилась пустота. Настолько болезненная, что невозможно ни вздохнуть, ни крикнуть.
«Я умираю, – понял он. – Может, это и к лучшему. А вдруг там, по ту сторону, действительно что-то есть и я встречу Киру?»
Воробьиное чириканье стало громче, словно никакой это не воробей, а огромный тысячепудовый колокол звонит над головой.
«Не вздумай! – слышалось Глебу в звуках этого колокола. – Не бросай меня! Кира ушла, а теперь и ты засобирался! А как же «мы в ответе за тех, кого приручили»? А как же фирма? Почти сотня людей, вверивших тебе свои судьбы? Как же твоя мать, в конце концов? О ней ты подумал?»
Собрав в кулак последние силы, Глеб нашел телефон и набрал номер «Скорой».
Его нашли на пороге квартиры. Сердечный приступ. Подхватили, откачали, спасли. Вот только инструкций, как жить теперь вот такому, половинчатому, не дали. Через неделю его выписали, снабдив списком лекарств, и он прямо из больницы отправился в офис.
Голова еще кружилась от слабости, но он верил: спасение в работе.
Его появление в офисе вызвало настоящий переполох.
– Глеб, ты с ума сошел, – буквально ворвался в кабинет его зам, Александр Сергеевич, обладатель степени МВА Эдинбургского университета и фамилии Птушкин, – единственный, пожалуй, кто был в курсе всего произошедшего с шефом.
– Мы к вам сегодня в больницу собрались ехать, – подтвердила секретарша Аллочка, по совместительству племянница Птушкина. – Апельсины…
– Отставить апельсины, – скомандовал Ермолаев, – принеси корреспонденцию и список звонивших, а пока я буду смотреть, сбегай в аптеку. Вот рецепт, вот деньги.
– Но… Ваша мама… – Аллочка вопросительно покосилась на дядю.
Тот кивком предложил ей не спорить с начальством.
Среди звонивших Глеб обнаружил фамилию Осипова. Наташа Осипова, сотрудница Киры. Бывшая.
– Что будем делать с «Веселым ветром», Сергеич? – спросил он зама.
– А что с ним делать? Пусть себе дует и веселится. Толку с него, конечно, никакого, но вдруг сгодится. У нас вот в сентябре годовщина фирмы, так можно через него пропустить какую-нибудь увеселительную поездку. Только не вокруг дома с ночевкой, а куда-нибудь подальше. Типа Розы Хутор какого-нибудь.
Глеб видел, что Птушкин изо всех сил старается хохмить, и от этого воистину титанического принуждения себя к позитиву ему было искренне жалко зама.
Около часа они обсуждали текущие проблемы, а потом в дверь поскреблась Аллочка.
– Глеб Васильевич… – она сделала огромные глаза и почти шепотом сообщила: – Ваша мама звонила. Она сейчас приедет. Ругается.
«Этого только не хватало!» – мысленно ужаснулся Глеб.
– А где моя машина?
– Отвезти тебя домой? – подхватился Птушкин.
– Наверное, – пожал плечами Глеб. – Хотя нет, давай все-таки на минутку заедем в «Плазу».
– В «Плазу» так в «Плазу», – согласился Птушкин.
Поднимаясь в лифте, Глеб страшно боялся увидеть портрет Киры с траурной ленточкой наискосок и печальным букетом в вазочке. И был бесконечно благодарен Наташе за то, что ничего этого не было. Офис «Веселого ветра» остался таким же, как при Кире: фотографии, подаренные благодарными клиентами, куча разнообразных сувениров и огромная, во всю стену, карта мира. Когда-то давно, в прошлой жизни, Глеб предложил отмечать на ней места, где они с Кирой побывают, и тогда же воткнул первый красный флажок возле Стамбула. Теперь этот одинокий флажок маячил молчаливым укором. Обманул, не сдержал слова, не защитил, не сберег, потерял…
– Глеб Васильевич? – Наташа ждала от него указаний, а он не знал, что сказать. Глеб подошел к столу жены, провел по нему рукой и тут же устыдился этого жеста – вдруг Наташа решит, что он проверяет качество работы уборщицы. На столе лежал ежедневник, который он подарил Кире в преддверии Нового года. Яркая кожаная обложка притягивала взгляд. Глеб медленно полистал страницы. Записей совсем мало – номера автобусов, чьи-то телефоны, а потом и вовсе что-то странное – «доппельгангер». Что бы это могло значить? Дальше пустая страница. И еще одна.
Глеб решил, что на таинственном доппельгангере записи обрываются, как вдруг, спустя неделю, обнаружилось еще одно, не менее странное слово – «Кайрос».
Тут Глеб почувствовал, что Наташа не сводит с него вопросительного взгляда.
«Ждет ответа», – понял он.
– Вы меня извините, что-то я задумался, – он тряхнул головой, пытаясь вырваться из плена двух странных слов, которые Кира записала в своем ежедневнике. – Насчет работы… Да, насчет работы. Вы постарайтесь, пожалуйста, найти человека. Не одной же вам тут сидеть.
– Мне самой искать? – переспросила она.
– Ну да, вам же работать. Но, если хотите, я могу своего кадровика подключить. Как лучше?
– Я могу, – с горячностью заговорила она. – Уже думала об этом. Давайте я подберу кандидатуры, а ваш кадровик поможет определиться, кого выбрать. Хорошо?
– Конечно. И как насчет того, чтобы стать директором?
– Я? – Тут она совсем смутилась и, кажется, даже собралась заплакать.
– Так как? – строго спросил он.
– Я… Да… Я – да! Согласна.
– Хорошо, тогда я поручу юристу подготовить необходимые документы, и займитесь поиском помощника.
Перед тем как уйти Глеб положил в карман Кирин ежедневник.
– Тебе говорит что-нибудь слово «доппельгангер»? – спросил он у Птушкина, когда они вернулись в машину.
– Что-то из мистики, – сказал тот, перестраиваясь в крайний левый ряд.
– А «Кайрос»?
– «Кайрос»… «Кайрос»… А в каком контексте?
– Ни в каком. Просто «Кайрос».
– Что-то из мифологии. Надо в интернете посмотреть.
Оказавшись дома, Глеб перво-наперво включил ноутбук.
Доппельгангер – в литературе двойник человека. Не отбрасывает тени… Не отражается в зеркале… Его появление обычно обозначает смерть героя. Смерть героя… Значит, Кира предчувствовала свою смерть? И она вовсе не была случайностью, как пытались уверить Глеба служители закона? Или нет – Кира, когда писала это слово, имела в виду что-то совсем другое? Может, подсказка кроется в слове «Кайрос»?
Но смысл слова «Кайрос» не только не прояснил обстановку, но еще больше напустил тумана таинственности. Ибо был этот Кайрос древнегреческим богом счастливого мгновения, самым младшим из детей Зевса. Греки очень почитали Кайроса и изображали его в виде крылатого юноши с длинным чубом на лысой голове. Именно за этот чуб и можно было поймать неуловимого бога. Зазеваешься, не успеешь – пиши пропало. Счастливый случай повернулся к тебе задом, и сколько ни скреби пальцами по лысому затылку, удачу не вернешь.
Входная дверь хлопнула, и в комнату влетела мать.
– Глеб! – возмущенно заявила она. – Мне сказали, что ты прямо из больницы отправился на работу! Неужели это правда?
– Я дома, – нехотя закрывая ноутбук, сказал Глеб. – Видишь – дома. Пожалуйста, мама, я устал.
– Да, да, – тут же сдалась она, – я тебе поесть принесла. Может, надо в аптеку сходить? Купить что-нибудь?
– Да есть у меня все! Вот, видишь, целый пакет с лекарствами. Сейчас лягу и буду продолжать лечиться.
– Может, тебе в санаторий поехать? В какой-нибудь реабилитационный центр?
Глеб решил не спорить и полностью отдаться на растерзание материнской любви. Он прошел в спальню, лег на кровать. Подушка еще хранила воспоминание о Кириных духах. А может, запах шел из шкафа, где хранилась ее одежда? Мать на кухне гремела посудой, и Глеб не выдержал: подошел к шкафу, открыл дверцу и зарылся лицом в первое, что попалось на глаза, – плечо серого пальто из тонкой шерсти. Внезапно пальто соскочило с плечиков и упало. Глеб поднял его, погладил воротник, провел ладонью по ряду серых пуговиц. Представил, как Кира идет ему навстречу в этом пальто…
– Решил разобрать вещи? – Голос матери обжег словно удар хлыста. – Не рано?
Он сунул пальто обратно в шкаф, попытался захлопнуть дверцу, но створка зацепилась за полу и никак не хотела закрываться.
– Дай я помогу! – поспешила на помощь мать.
– Я сам, – заталкивая пальто в разверстую пасть шкафа, он почувствовал, что в кармане что-то лежит, сунул в него руку и извлек на свет визитную карточку.
«Детективно-консалтинговое агентство «Кайрос» – значилось на белом матовом прямоугольнике. Рыбак Иван Станиславович. Вот оно что! «Кайрос» вовсе не бог, а детективное агентство. Уже легче. Остается найти этого Ивана Станиславовича и узнать, что хотела от него Кира. А заодно кто или что такое (такой) Доппельгангер. Только для начала надо освободиться от мамы, решившей, казалось, за один день израсходовать на своего взрослого сына весь запас материнской любви и заботы.
Глава 2
Дождь все лил и лил, и, похоже, вовсе не собирался заканчиваться. Обычно Кристина оставляла машину на стоянке возле торгового центра и проходила два квартала пешком, но по такой сырости особо не погуляешь. Можно, конечно, припарковаться возле офиса, но обычно эту привилегию сотрудники детективно-консалтингового агентства «Кайрос» по давно укоренившейся привычке оставляли своим клиентам. Навигатор помог найти парковку во дворе дома на Гагаринской, откуда до офиса можно добежать за считаные минуты.
В последний раз безрезультатно обозрев небеса в поисках просвета, Кристина вздохнула, выудила из бардачка зонтик и, подхватив необъятную сумку с документами, которые брала, чтобы поработать дома, выскочила под дождь. Сразу возникло желание вернуться, тем более до начала рабочего дня еще почти полчаса, и за это время дождь может прекратиться. Но не в правилах генерального директора «Кайроса» пасовать перед трудностями. Туфли на невысоком каблуке мгновенно промокли и спадали при каждом шаге, но Кристина ухитрилась добежать до офиса не потеряв их.
Сквозь жалюзи на окнах офиса пробивался свет – непогода не помешала Федору Лебедеву, компьютерному гению «Кайроса», первым явиться на работу. Нырнув из промозглой сырости улицы в теплое помещение, пронизанное ароматом свежезаваренного кофе, Кристина ощутила прилив радости. Как же она любила все это: свою фирму, работу и весь мир, невзирая на дождь.
Федора в офисе не было – страстный любитель чипсов, сухариков и прочих снеков, наверное, собрался пить кофе, обнаружил, что запасы провизии на исходе, и бросился пополнять их в ближайшем магазинчике. Конечно, плохо, что Федор, уходя, не закрыл дверь, но, скорее всего, он таким образом позаботился о Кристине. Начни она возиться с ключами – намокла бы еще больше.
Оправдав таким образом сотрудника, Кристина оставила зонт у двери и направилась к своему рабочему столу, на ходу расстегивая пальто. И тут она заметила торчащие из-под стола Федора ноги в кроссовках с высунутыми языками. От страха у нее перехватило дыхание, сумка выпала из рук с таким грохотом, что, казалось, вздрогнул пол под ногами.
Ноги в кроссовках неожиданно дернулись, исчезли, и из-под стола появилось удивленное лицо Лебедева.
– Кристина Сергеевна!.. – испуганно пробормотал он, сдирая с головы наушники.
Пережитый ужас, мокрые ноги и это «Кристина Сергеевна» – ну не переносила она, когда ее называли по имени-отчеству – выбили ее из колеи, на глаза набежали слезы. Не хватало еще расплакаться, подрывая тем самым свой авторитет.
– В чем дело, Федор? Чем ты там занимался? – Cтараясь не показывать программисту лицо, Кристина села за свой стол и сбросила туфли.
От этого простого действия сразу стало легче и плакать расхотелось. Почти.
– Это эксперимент такой! Кофе хотите? – затараторил Лебедев.
– Не откажусь. Так что за эксперимент?
– Понимаете, я тут прочитал, что лежа думается лучше. Ученые из Австралии, кстати, доказали.
– Ну да, разумеется, – скептически усмехнулась Кристина. – Лежа оно всегда лучше. Особенно на диване, под сериал, с вкусняшками.
– Не верите мне, спросите у своего брата! – всерьез обиделся Лебедев. – Это как раз по его части[2 - О сводном брате Кристины, нейрохирурге из Австралии, читайте в романе Ирины Грин «Бог счастливого случая».]. В лежачем положении вырабатывается меньше норадреналина, отвечающего за внимание и память, однако вредящего творческому мышлению.
Кристина усмехнулась:
– То-то мне иногда снится что-то прямо-таки гениальное, а проснусь – не могу вспомнить. Мышление-то работало на полную катушку, а недостаток норадреналина не дал запомнить, что я напридумывала. Кстати, кто-то обещал кофе. Или забыл?
– Так нечестно, – заявил Лебедев, а Кристина, глядя на его порозовевшее от возмущения лицо, не смогла удержаться от смеха.
– Погода плачет, а мы смеемся, – с этими словами в офисе появился зам Кристины, Тимур Молчанов. – И это здорово. Намокли?
– Греемся, – сказала Кристина, натягивая на мокрые ноги шерстяные носки, которые предусмотрительно хранила в столе на случай отключения отопления.
Дождь все лил и лил. Часам к одиннадцати появились Ася с Иваном, и теперь вся команда «Кайроса» была в сборе. Хотя в названии фирмы детективная деятельность стояла на первом месте, основным направлением работы являлось консультирование предпринимателей по вопросам ведения бизнеса и налогообложения. Занимались этим в основном Кристина и Тимур. Детективное направление лежало на плечах Ивана Рыбака, бывшего оперативника, и Аси Субботиной, его верной боевой подруги. Федор Лебедев, благодаря способности раздобыть в интернете практически абсолютно любую информацию, пусть иногда и не очень законными средствами, преуспел на обоих поприщах.
Несмотря на свои таланты, во многих жизненных вопросах Федор оставался сущим ребенком, что, впрочем, не особо его огорчало, кроме, пожалуй, одного обстоятельства: Федор был давно и безнадежно влюблен в Асю. Это чувство, не составлявшее секрета для членов команды «Кайроса», с одной стороны, вдохновляло его на новые идеи, с другой – служило поводом для постоянных стычек с Рыбаком. Конечно, вполне безобидных. На стороне одного было умственное преимущество, на стороне другого – физическое. Федор втайне надеялся, что когда-нибудь Ася оценит его по достоинству. А может, и уже оценила – ведь не зря их с Рыбаком свадьба уже два раза откладывалась.
Рабочий день шел своим чередом. Кристина дописывала ответ на запрос одного из постоянных клиентов, Тимур изучал экономическую прессу, Ася с помощью Федора и собственноручно написанной им программы составляла отчет по рейду тайного покупателя. Именно эти рейды и были детективной составляющей работы агентства. По заранее составленному и согласованному плану Ася с Иваном посещали объекты заказчика – в основном магазины, кафе, рестораны, салоны красоты. Во время этих рейдов велась оперативная видеосъемка, на основании которой готовился отчет о качестве работы персонала. Проложа руку на сердце, Асе эта работа не очень нравилась. Каждый раз, когда результаты рейда оказывались не очень благоприятными, она чувствовала себя чуть ли не Павликом Морозовым, составляющим донос на родного дедушку. Иван скучал по живой работе, но считал, что работа тайным покупателем гораздо лучше настоящих детективных дел, имевшихся в архиве «Кайроса». Пусть она приносит меньше денег, но так гораздо спокойнее, потому что Ася обладала воистину уникальной способностью притягивать к себе неприятности.
Ася что-то негромко обсуждала с Лебедевым, а Рыбак, которому, по большому счету, нечем было заняться, затеял с компьютером игру в «Морской бой», украдкой бросая взгляды на подругу.
Колокольчик над входной дверью отрывисто звякнул, и в офис вошел высокий мужчина в темно-сером костюме. Он явно приехал на машине – одежда и обувь практически не успели намокнуть, но темные волосы прилипли к болезненно-бледному лбу, словно при лихорадке, вызванной высокой температурой. Несмотря на последнее обстоятельство, выглядел незнакомец как потенциальный клиент – на одежду явно потрачена круглая сумма денег, у одеколона запах спокойной уверенности.
– Мне нужен Иван Станиславович Рыбак, – не дав себе труда поздороваться, заявил мужчина.
– Это я. – Рыбак тут же бросил «Морской бой», вышел из-за стола и протянул незнакомцу руку.
– Моя фамилия Ермолаев. Глеб Ермолаев, – заявил тот, избегая рукопожатия.
– Иван, – ответил Рыбак, пряча руку за спину. – Слушаю вас, гражданин Ермолаев.
Сказано это было абсолютно спокойно, и лишь Ася, прекрасно знавшая Рыбака, почувствовала нотки угрозы в обращении «гражданин».
– Я – муж Киры, – заявил Ермолаев.
– Очень приятно, – с достоинством отозвался Рыбак. – Присаживайтесь. – И он указал гостю на стоящее рядом с его столом кресло.
