скачать книгу бесплатно
Осмелишься соблазнить?
Эбби Грин
Соблазн – Harlequin #382
Когда загадочный аргентинец Себастио Ривас замечает дизайнерский талант Эдди Монро, он делает ей предложение по работе – провести несколько недель в его роскошном доме и преобразить все к празднику. Себастио совершенно не жалеет денег на рождественское мероприятие. Но внезапно Себастио чувствует сумасшедшее влечение к Эдди, и этот факт заставляет его растеряться: ведь он не хочет серьезных отношений. Но увлеченные страстью и отрезанные снежной бурей от всего мира, оба они на время забывают обо всем на свете в объятиях друг друга…
Эбби Грин
Осмелишься соблазнить?
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S.A.
Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
An Innocent, a Seduction, a Secret
© 2018 by Abby Green
«Осмелишься соблазнить?»
© «Центрполиграф», 2021
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2021
* * *
Глава 1
– Можно еще пару вопросов, мистер Ривас?
Себастио стиснул зубы, но заставил себя улыбнуться.
– Конечно.
Он помнил, что говорил его адвокат.
Я знаю, что это не очень приятно, Себастио, но, поскольку теперь вы стали лицом «Ривас Банка», вам придется уделять определенное внимание медиа. Они хотят видеть человека, который сумел превратить обремененный долгами банк в успешное предприятие.
Улыбка, вероятно, получилась жутковатой. Репортер напрягся.
Все Себастио казалось не так. Костюм – тесным, галстук – давящим. В такие моменты он особенно тосковал по прошлому – быть на огромном стадионе, рядом с его четырнадцатью товарищами по команде, на которых была одежда национальных цветов его страны.
Он тосковал по этой простой жизни в команде с одной лишь мыслью в голове. Победить. Быть лучшими. Слиться в одно целое, которому никто не мог противостоять. Никогда ему уже больше не испытать этого восхитительного чувство единства.
Потому что ты сам все это разрушил.
Репортер откашлялся, возвращая Себастио к реальности.
– Теперь ваша жизнь очень отличается от той, к какой вы привыкли, – жизни профессионального спортсмена. Тем не менее ваш дебют в новой для вас сфере был весьма успешен, если не сказать больше. Вы смогли вернуть «Ривас Банк» к рентабельности буквально через несколько месяцев после смерти его бывшего директора.
Глаза Себастио угрожающе сузились, но репортер твердо выдержал его взгляд. Разумеется, журналисты не могли оставить без внимания этот аспект его жизни. Он был одним из самых известных спортсменов страны, капитаном сборной, открывшей чередой блестящих побед золотую эру для аргентинского регби. Ему захотелось прервать интервью, но он знал, что не может себе это позволить. – Меня всегда интересовало банковское дело, – сказал Себастио. – Семья Ривас была одной из первых, открывшей в Америке свой банк, так что, вероятно, у меня это в крови. – Тем не менее, совсем недавно «Ривас Банк» переживал очень непростые времена.
Улыбка Себастио стала жесткой.
– Это правда. Но все в прошлом.
Себастио не надо было напоминать, с чем это связано. Он сам все видел – слишком близко. Основная причина – скандальный развод его родителей, случившийся из-за многочисленных измен каждой из сторон, что открылось во время процесса. А также из-за отчаянной борьбы за опеку над восемнадцатилетним Себастио.
Получив преимущественное право на опеку над сыном, отец Себастио… начал спускать оставшееся после развода состояние и доходы от банка на казино и виски.
В свою очередь, Себастио, будучи единственным сыном и наследником, просто отстранился от семейных дрязг и занялся регби – что было вызвано как желанием противостоять родителям, так и любовью к спорту.
Благодаря гламурному бэкграунду, яркой внешности, спортивным успехам и неприятию серьезных отношений он быстро снискал себе репутацию одного из самых желанных холостяков. И одного из самых известных плейбоев.
Когда Себастио ушел из спорта, банк организовал срочную встречу, пытаясь убедить его изменить свою позицию. И когда он узнал, сколько людей прямо или косвенно получают поддержку через «Ривас Банк» – со сколькими жизнями его отец играл в рулетку, – то понял, что у него нет другого выхода, как принять предложение и восстановить контроль на тонущем корабле.
На его совести и так было много всего! Себастио не нужно добавлять еще, глядя, как из-за слабости одного человека подвергаются испытаниям тысячи жизней.
Последние три года, по мере того как его отец все дальше скатывался по пути саморазрушения, Себастио принимал на себя все больше и больше ответственности. Хьюго Ривас так и не смог примириться с фактом, что самая красивая женщина Аргентины захотела с ним развестись.
Люди говорили, что необычайный успех Себастио заключался в его врожденной способности понимать тонкости финансовых операций и управления. Сам же Себастио расценивал все как простое везение.
Голос репортера прервал его мысли.
– Вы ушли из регби после трагического инцидента с Виктором Санчесом и его женой. Связано ли это и с вашим возвращением в фамильный бизнес?
Вопрос произвел эффект разорвавшейся глубинной бомбы. Невидимой, но тем не менее разрушительной. Себастио никогда не говорил о катастрофе, которая унесла две жизни, разрушила третью и мрачной тенью легла на четвертую.
Он резко встал и застегнул пиджак.
– Если это все… то у меня на сегодня намечена еще одна встреча.
Репортер протянул руку:
– Надеюсь, я не отнял у вас слишком много времени, мистер Ривас. Мой редактор никогда бы не простил мне, если бы я не задал вопросы, ответы на которые интересуют наших читателей.
Себастио пожал его руку так крепко, что глаза репортера расширились от удивления.
– Вы можете задавать какие угодно вопросы, но это не значит, что я буду на них отвечать.
С этими словами он повернулся и вышел, пытаясь подавить гнев, что кто-то позволил себе открыть этот ящик Пандоры. Напомнить о самой страшной ночи в его жизни.
Визжащий скрежет металла и запах вытекшего бензина по-прежнему был так свеж, что Себастио бросило в пот.
Его губы были плотно сжаты, когда он быстро надел пальто и вышел из первоклассного лондонского отеля в Найтсбридже. Даже за тысячи миль от Буэнос-Айреса прошлое не хотело оставить его в покое.
Потому что ты этого не заслужил.
Да, покоя он не заслужил. И репортер лишь напомнил ему об этом.
Его шофер выскочил из машины, чтобы открыть для него дверцу.
Себастио почувствовал удушье.
– Не беспокойся, Ник, – сказал он. – Я пройдусь пешком.
Шофер наклонил голову:
– Хорошо, сэр. Приятный сегодня для этого денек.
Приятный денек? Себастио смотрел, как машина с Ником плавно встроилась в рычащий лондонский трафик. Пожалуй. Один из редких зимних дней в Англии – сухой и ясный. В воздухе чувствовались легкий морозец и предпраздничная суета. Приближалось Рождество.
Себастио поднял воротник и перешел улицу, избегая безвкусно наряженных елок и шумных компаний в старинных костюмах, фальшиво распевающих рождественские песенки.
Он терпеть не мог Рождество и последние три года отправлялся на это время туда, где его не отмечали. Один раз он был в Индии, другой – в Африке. Последнее Рождество он провел в Бангкоке.
В первый год чувство вины и боль были такими острыми, что Себастио не был уверен, что когда-нибудь сможет ощутить былую легкость.
Но он смог. И вот теперь находился здесь, в Лондоне, в самый разгар празднования Рождества. «Ривас Банк» недавно открыл в столице Великобритании свое отделение, и ему посоветовали извлечь все возможное из праздничного сезона, организовав несколько приемов, которые закрепили бы его место в английском и европейском сообществе.
Для этой цели ему предложили соответствующим образом декорировать дом. Но одна мысль оказаться в окружении елок с шариками и мигающими огоньками наводила на него ужас, и ему пришлось отклонить предложение.
Проходя по улицам, Себастио вдруг оказался у витрин одного универсального магазина, с витиеватой надписью на красных бархатных шторах:
«В конце этой недели вы увидите знаменитые праздничные витрины „Марротта“!
Счастливого Рождества!»
Пара ребятишек, смеясь и толкаясь, пыталась заглянуть в щель между шторами.
Себастио остановился, пронзенный внезапной болью. Если бы не несчастный случай, дочери Виктора и Майи было бы сейчас…
Тряхнув головой, он свернул в боковую улочку подальше от сверкающих огней и еще раз обругал репортера, спустившего на него лавину воспоминаний.
Боковым зрением он заметил, что прошел мимо еще одной витрины, где красные шторы были немного раздвинуты.
То, что он за ними увидел, заставило его остановиться. Это был волшебный лес, населенный сказочными существами, эльфами и гоблинами… Картина захватила Себастио, хотя… нет. Она была лишь напоминанием, что он не всегда ненавидел Рождество.
Его бабушка жила в Лондоне и каждую зиму родители привозили к ней Себастио, а сами отправлялись путешествовать. Эти дни были для него настоящим праздником.
Они вместе с бабушкой украшали дом, смотрели старые фильмы, играли в игры… в общем, делали то, чем родители с ним никогда не занимались, будучи увлеченными либо своими романами, либо бурными ссорами с последующим примирением на совместном отдыхе.
Себастио ненавидел их возвращение. Он помнил один год, когда в слезах пытался удержаться за бабушку, а отец грубо тянул его за собой…
Бабушка недолго прожила после этого, а они даже не приехали на ее похороны. Иногда Себастио казалось, что он все это выдумал. Он так страдал от отсутствия внимания со стороны родителей, что все, что происходило в доме у бабушки, стало для него волшебной сказкой.
С годами эта история представлялась ему все более и более фантастичной. И тогда он убедил себя, что ненавидит Рождество. Себастио знал, что ему никогда не испытать ничего подобного, а мечтать о несбыточном глупо.
Бросив последний взгляд на витрину, он вдруг заметил какое-то движение. Девушка с короткой стрижкой, подняв голову, смотрела на парня в джинсах, развешивающего на дереве серебристые звезды.
На ней были простые черные брюки, черная футболка и туфли на плоской подошве. Она наклонилась, достала что-то из коробки – еще какое-то украшение – и протянула парню на лестнице. Когда она подняла руку, Себастио увидел плоский бледный живот и стройную талию.
Его пульс участился. Что это? Он даже не сразу это понял. Почти четыре года он не испытывал таких ярких эмоций.
В этот момент девушка обернулась.
Огромные глаза под изогнутыми бровями, красиво очерченные губы и длинная шея, придающая всему ее облику настороженность лани и посылающая волну желания сквозь тело Себастио. Это озадачило его. Он всегда предпочитал статных женщин. Девушка же выглядела так, словно ее могло унести порывом ветра. И в то же время в ней явно ощущалась внутренняя сила. Странно, что на него могла произвести такое впечатление незнакомка за толстым стеклом витрины.
На мгновение их взгляды встретились. Ее глаза были темно-синими, и даже с дальнего расстояния он мог видеть, какие у нее длинные ресницы. Наконец, словно пробудившись от транса, она подняла руки и задернула шторы, оставив Себастио перед собственным смутным отражением.
У него возникло странное ощущение дежавю – словно он где-то уже видел ее. Но ощущение было слишком эфемерным, чтобы за него зацепиться.
Себастио был потрясен. Вот уже четыре года ни одной женщине не удавалось так быстро пробудить его либидо. Хотя вряд ли кто-нибудь в это бы поверил. Себастио умел создавать иллюзии – скрывая свое вялое либидо под серией привлекающих внимание свиданий, которые никогда не шли дальше поцелуев. Его репутация умелого любовника и ценителя женской красоты в общем-то никогда не мешала.
Себастио подумал о композиции в витрине. С его ненавистью к Рождеству было странно, что она смогла привлечь его внимание, и он вспомнил о данном ему совете.
Эта женщина, хотя ей и удалось вернуть его либидо к жизни, была нужна ему совсем для другой цели.
Эдди Монро задернула шторы и на мгновение замерла. Она никогда не ожидала снова встретить этого мужчину.
Встреча поразила ее так же, как и тогда, четыре года назад, когда она впервые увидела его в толпе ночного клуба.
Но может быть, это был не он? Не Себастио Ривас? Что, черт возьми, делать мегазвезде мира регби на тихой улочке Лондона?
И все же ускорившийся пульс говорил, что это был именно он – еще одно досадное напоминание, что ни одному мужчине за последние четыре года не удалось произвести на нее подобного впечатления.
Хотя Эдди и старалась.
Она ходила на свидания в Тиндере, свидания вслепую, на интернет-встречи… Но каждый раз, когда парень пытался использовать ситуацию и сделать следующий шаг, она отступала.
Потому что все это было не то.
В тот вечер Эдди поняла, что имеют в виду люди, когда говорят о внезапном притяжении. Это действительно была живая, почти осязаемая энергия.
И желание.
Что было новым для нее. Но Эдди инстинктивно знала, что только он мог успокоить растущее внутри ее напряжение.
Какая патетика! Ее общение с Себастио Ривасом продолжалось не более пары минут. Он сказал ей: «Гуляй, детка». Он был не из ее лиги и тут же дал это понять.
Эдди была так уверена, что увидела в нем что-то, когда их глаза на мгновение встретились. Какую-то хрупкость, неустойчивость… То, что испытывала она сама.
Эдди только что прошла через тяжелое испытание – рак. Ей исполнилось семнадцать, когда был поставлен ужасный диагноз, полностью перевернувший ее жизнь, превратив реальность в беспрестанную борьбу за выживание, с чередой токсичных процедур среди унылых больничных стен.
В течение восемнадцати месяцев она не знала, будет ли жить или умрет, и иногда чувствовала такую тошноту, что почти желала смерти.
