скачать книгу бесплатно
Когда Килин сделала паузу, чтобы перевести дыхание, Джанни воспользовался этим и поднял руку, чтобы остановить ее следующий монолог о реалити-шоу:
– Килин, мы должны поговорить об этом браке.
Глава 2
Килин была на самом деле рада, что Джанни оборвал ее, – темы для разговора уже заканчивались. Она выдавила из себя натянутую улыбку:
– Хорошо.
Джанни посмотрел на будущую невесту, и она почувствовала себя куклой в смешном наряде.
– Послушайте, – сказал он, – не буду лгать. Я хочу заключить сделку с вашим отцом, и если это означает брак с вами, то я готов к этому шагу, но я не какой-нибудь людоед и не стану принуждать женщину к браку.
Килин не знала, что ей ответить: если она сейчас во всем признается, то Джанни уйдет, но отцу скажет, что она отказалась давать согласие на брак, и тот никогда не даст ей шанса проявить себя. Нет, нужно, чтобы Джанни ее отверг.
– Папа любит меня, и я знаю, что он выбрал мне в мужья человека, которого уважает и которому доверяет. – Она широко распахнула глаза. – Я хочу только того, что будет лучше для «О’Коннор фудс» и папочки. – Она чуть не подавилась, произнося слово «папочка».
Лицо Джанни было совершенно бесстрастным, но что-то заставило Килин занервничать. Может, он ее раскусил?
Он медленно заговорил:
– Вы должны знать, что этот брак будет основан лишь на бизнес-договоренности. Сердечек и цветов не ждите, Килин. Наши дети унаследуют два дела – вашего отца и мое. Если вас это устраивает, то я буду счастлив сообщить вашему родителю, что мы поженимся через две недели.
Слова Джанни вызвали в сердце Килин бурю чувств. Одна только мысль о любви к такому безжалостному бизнесмену, как Джанни, внушала ей страх. Этого никогда не случится! Она подавила дрожь и звонко захихикала:
– Вы были ко мне так внимательны! Я точно знаю, что мне понравится быть вашей женой!
На его челюсти заиграли желваки, и Килин почувствовала прилив удовольствия. Он явно не так хладнокровен, каким кажется. Скоро он поймет, во что ввязался, и она намеревалась как можно быстрее приблизить этот момент.
Джанни положил салфетку и сказал:
– Замечательно, я сообщу вашему отцу хорошие новости. Погодите, у меня для вас кое-что есть.
Из кармана пиджака он достал небольшую бархатную коробочку. Черт. Кольцо.
Джанни открыл ее, и Килин почти ослепла от блеска огромного квадратного бриллианта. Это было красивое кольцо, но… какое-то безликое… Что ж, такого подарка требовали обстоятельства. Так почему же в глубине души она ощутила разочарование?
– Оно прекрасно, – произнесла она с приличествующей случаю улыбкой.
Килин надела сверкающее кольцо на палец – оно пришлось как раз впору. Как будто вселенная была в сговоре с Джанни и ее отцом. Она повернула руку и так и сяк, размышляя о том, что для себя она подобрала бы совершенно другое кольцо.
Джанни взглянул на часы, и у Килин возникло ощущение, что она и кольцо были в контрольном списке вещей, которые необходимо было сделать.
– Это был долгий день. Я уверен, что вы хотели бы немного отдохнуть. Утром позвоню свадебному организатору, назначу встречу.
Килин мило улыбнулась и приняла протянутую ей руку. Доведя ее до лифта, Джанни повернулся к ней, и она на секунду забыла обо всем, залюбовавшись его красивым лицом и темными волосами.
– До завтра, Килин.
Двери лифта закрылись, и Килин откинулась на зеркальную стенку. Делюкка скоро узнает, что за кроткую и послушную женушку он купил! И почему ему вдруг показалось, что этой битве нет конца?
Килин встретилась с Джанни лишь следующим вечером. Он позвонил ей утром и принес извинения за то, что не смог уделить ей достаточно времени из-за своей занятости. Но Килин в любом случае не скучала – целый день она провела в компании пиар-менеджера и организатора свадеб.
Килин взглянула на свое отражение и поморщилась. Она была одета в блестящий черный комбинезон в комплекте с золотым поясом и яркими украшениями. Разрезы по бокам обнажали ее ноги почти до нижнего белья.
Когда раздался стук в дверь, она сделала глубокий вдох. Ей предстояло снова увидеть Джанни, и при одной мысли об этом ее охватило волнение.
– Добрый вечер, Килин. Вы готовы?
Килин кивнула, заметив, что он скользнул взглядом по ее откровенному наряду, но комплимента не последовало. На пути в вестибюль он еще раз извинился за то, что был так занят, и она махнула рукой, улыбаясь:
– Пожалуйста, не беспокойтесь.
Едва она набрала в легкие воздуха, чтобы выпалить что-то в стиле «глупенькой Килин», как он вставил:
– Не хотели бы вы поужинать у меня дома? Из окон моей квартиры открывается чудесный вид на Колизей. Нам есть о чем поговорить, и я подумал, что для этой цели лучше подойдет тихое место.
В любом другом случае Килин оценила бы его предложение, но не сейчас. Неужели она уже довела его до того, что он стыдится показываться с ней на публике? Хорошо бы.
Дом, в котором жил Джанни, был старым, но отличался интересным архитектурным решением. Швейцар открыл перед ними дверь, и Джанни представил ее Лоренцо. Килин вежливо улыбнулась в ответ. Когда они поднимались на верхний этаж на огромном лифте, Килин задумалась о том, что всегда остро ощущала присутствие Джанни – он будто бы занимал очень много места.
Оказалось, что Джанни был владельцем самых лучших апартаментов, которые когда-либо видела Килин. Огромное пространство поразило ее роскошной обстановкой. Все, начиная от картин на стенах и заканчивая коврами на полу, отличалось вкусом и сдержанностью.
– Это ваш единственный дом в Риме? – проронила она, повернувшись к Джанни.
Джанни кивнул:
– А чего вы ожидали, дорогая? Роскошную виллу на холме, с которой открывается вид на сады, принадлежавшие римским императорам?
Килин слегка пожала плечами, изображая разочарование:
– Я не знала, чего ожидать.
– У меня есть вилла в Умбрии, – сухо ответил Джанни.
Килин притворилась, что его слова привели ее в восторг:
– Наверное, там так красиво!
– Да, очень. Скорее всего, именно там вы будете жить, когда мы поженимся, но я всегда буду рад видеть вас в городе, если вы захотите сменить обстановку. – Джанни подошел к телефону, бросив через плечо: – Я позвоню шеф-повару, нужно предупредить, что мы готовы ужинать.
Хорошо, что он отвернулся, потому что Килин в гневе уперлась взглядом в его спину. Она ожидала, что будет рада откупу в виде захудалой итальянской виллы, пока он сам станет заниматься делами, которые были намного важнее ее.
Может быть, он представлял ее живущей в глубинке, окруженной кучкой темноволосых детишек? Сыновей, которые стали бы идеальными наследниками? Килин в раздражении сжала кулаки. Именно это и сделали ее родители – оставили ее одну в загородном доме. Пора показать Джанни, что он глубоко заблуждается, если считает, что она будет покорно терпеть такое отношение.
– Нам, вероятно, следует поговорить про детей, – прощебетала она беспечно, заняв место за накрытым столом.
– Сейчас?
Килин отхлебнула шампанского, пытаясь не дать волю отвращению. – Лучше сейчас. – Она наклонилась немного вперед и заговорщицки сказала: – Честно говоря, я не думала, что заведу детей до тридцати пяти. – Она закусила губу, как будто ей было больно даже говорить об этом. – Буду с вами откровенна: сама мысль о беременности и родах мне отвратительна, но я не против усыновления. Моя подруга удочерила девочку из Африки, и она такая милашка! У всех именитых дизайнеров сейчас есть детские коллекции одежды, и, разумеется, о нуждах ребенка заботятся няни!
– Вы имеете в виду воспитание детей?
Килин сделала вид, что ее отвлекло содержимое тарелки.
– Что? О, да, я об этом и говорю.
Она рискнула поднять глаза на Джанни, который смотрел на нее поджав губы. Килин опустила вилку, изобразив на лице удивление:
– Неужели вы на самом деле хотите детей? Своих собственных?
– Считайте меня старомодным, но да, я хотел бы иметь собственных детей.
Килин снова вспыхнула от гнева. Он думал завести детей в деловом союзе, основанном исключительно на расчете? Что за человек!
– Значит, вы хотели бы, чтобы ваши дети росли на вилле? – с притворным сочувствием спросила она.
– Да. Меня воспитывала мама, не няня.
Килин закатила глаза:
– Повезло вам. Я повидала настоящий парад нянь! Я была непростым ребенком, по-видимому, но уверена, что это не наследственное.
Джанни, казалось, заинтересовался этим замечанием.
– Где была ваша мать?
Килин подавила горечь и беззаботно сказала как ни в чем не бывало:
– Ну, как обычно, знаете: с папой на экскурсии или в отпуске в другой стране, или ходила по магазинам. Я большую часть времени жила в школе-интернате.
Она проглотила еще кусочек и запила шампанским.
– Вам, вероятно, следует услышать это сейчас – меня исключили из четырех школ, включая гимназию в Швейцарии.
Джанни даже не коснулся первого блюда и дал его унести прислуге, которая тут же исчезла за массивными дверями. В его темных глазах таилось что-то странное.
– Вас исключили из всех школ, где вы учились?
Килин надулась:
– Ну, почти, детский сад я закончила. А вот остальные… Знаете, подростковый бунт! – Она засмеялась. – Но зато я узнала, как полезна дисциплина, поэтому я теперь большой сторонник школ-интернатов. Чем раньше, тем лучше. В Ирландии куча отличных школ.
Джанни подавил желание встать и пройтись по комнате. Килин нарисовала нерадостную картину, и, черт возьми, у него возникло чувство, что его только что выставили дураком. Ее отец и слова об этом не промолвил! Она была малолетней хулиганкой, нарушительницей всех правил и будет только рада отправить своих детей по той же дороге!
И все же он заставил себя сохранять спокойствие и вежливо спросил:
– Могу ли я поинтересоваться, чем вы так провинились?
Килин щелкнула пальцами:
– Пила в местном баре, курила, меня ловили с мальчиками в общежитии, я сбегала…
Джанни чувствовал отвращение, но не потому, что в ее поступках было что-то возмутительное. Всю жизнь он ненавидел эту особенность высшего класса – принимать свои привилегии как должное и, источая вид надменной уверенности, утверждать, что им все сойдет с рук.
И очевидно, именно такой она представляла свою жизнь. Она собиралась пойти по стопам своей матери, оставив заботу о своих детях чужим людям или школе. Он был сыт по горло. Джанни казалось, что он вот-вот потеряет остатки терпения.
Несмотря на все побрякушки, длинные волосы, большое количество макияжа и искусственный загар, она была красавицей. Эти глаза, особенно когда она широко их распахивала, всякий раз сбивали его с толку. И эти полные губы… И изгибы фигуры, подчеркнутые тканью комбинезона, не говоря уже о длинных стройных ногах. Одно было ясно: дай волю его телу, он бы взял ее в жены в ту же секунду. Но его разум считал иначе.
На мгновение Джанни показалось, что она намеренно старалась его разозлить, но идея показалась ему абсурдной. Может быть, он слишком поспешил с выводами? Конечно, они могли бы прийти к соглашению. Может, они остановятся на няне, но не станут отсылать детей в ирландскую глушь?
Килин взглянула на него нахмурившись:
– Есть еще кое-что.
Джанни пытался не смотреть на ее грудь.
– Да?
Вид у нее был смущенный, на щеках пылал румянец.
– Я хотела бы поговорить с вами о сексе.
Джанни немного побледнел: неужели она заметила, как он на нее смотрит?
– Видите ли, – нерешительно сказала она, – дело в том, что это не для меня.
Джанни как будто ударили под дых.
– Не для вас?
Килин покачала головой:
– Нет. Честно говоря, я секс ненавижу. – Она вздрогнула. – Суета вокруг ничего. Все это – пот, влажные тела… Тьфу. – Она, должно быть, заметила выражение его лица, потому что сказала с зарождающимся пониманием: – Вы же не ждете, что я буду невинной, да? Потому что у меня была куча парней, типа того. Поэтому я и знаю, что секс мне противен.
Для такого страстного мужчины, как Джанни, это был красный флаг. Его челюсти сжались.
– Конечно, я не ожидал, что вы окажетесь девственницей.
Она продолжала в прежнем тоне:
– Я об этом много думала. Раз я не хочу заниматься сексом, то не буду против, если вы заведете любовницу. Понимаете, как раз поэтому я и предпочла бы усыновление. – Она вздохнула и улыбнулась, как будто ничего особенного не произошло. – Я рада, что все вам сказала, это был волнительный момент. – Положив руку ему на локоть, она добавила: – Вы хороший слушатель, Джанни. Мне так повезло, что я буду вашей женой.
Джанни едва не стошнило. Поспешно отдернув руку, он встал со стула и вышел из комнаты, проклиная тот день, когда Лиам О’Коннор предложил ему этот брак. Лишь оказавшись в тишине своего кабинета, он смог спокойно вздохнуть. Черт!
Она просто невыносима! Не хочет собственных детей, а усыновленных намерена заточить в интернат, к тому же не любит секс! Прямо сейчас он не имел ни малейшего желания доказывать ей обратное, несмотря на томление собственного тела. Он снова выругался.
Ему хотелось вернуться в столовую и сказать Килин, что он сделал ошибку, но даже сейчас что-то его останавливало. Такая сделка представляется лишь раз в жизни! Неужели с ней невозможно договориться? Обычно женщины не доставляли ему хлопот.
