скачать книгу бесплатно
– Ты не спеши, – снова посоветовал он. – Таким ногам грех пропасть где-то в захудалом периферийном управлении.
Марьян вновь поморщился, но двинулся вслед за приятелем, ожидая увидеть в приемной перепуганного розового зайца, за миг до этого отпрянувшего от двери. Но по захламленной комнате вовсе не металась перепуганная секретарша. Рейна Бонс освободила себе краешек рабочего стола и преспокойно на него присела, закинув одну идеальную длинную ногу на другую. Узкая черная юбка чуть ниже колена натянулась, подчеркивая формы секретарши.
Щеки девицы не светились предательским румянцем, она не смотрела испуганно и выжидающе. Нет. Эта особа невозмутимо воззрилась на вышедших мужчин темно-голубыми глазами и продолжала сидеть, хотя старательному секретарю-новичку полагалось бы вскочить и замереть, вытянувшись в струнку, с читающейся во взгляде готовностью исполнить любое поручение быстро и без участия мозгов.
– Прекраснейшее создание, – с обворожительной улыбкой произнес Кристэр, глядя на девицу, – я рад, что теперь в нашем в целом очень мужском коллективе появился столь прекрасный цветок.
Девушка не зарделась, не потупила взор, но позволила себе чуть-чуть улыбнуться в ответ.
– Я… – хотел было продолжить Крис, но Марьян его перебил:
– Тебе пора.
Поцокав языком и еще раз обольстительно улыбнувшись рейне, Дубинский покинул приемную, оставив рейяна один на один с его новой подчиненной.
– Зайдите, – велел Белянский строго, толком не представляя, что собирается ей сказать.
Девица приглушенно процокала каблучками по вытертому ковру и вновь замерла перед его столом. Сев в кресло, следователь еще раз окинул рейну Бонс придирчивым взглядом, а потом открыл-таки ее папку, неспешно просматривая вложенные документы. От столь пристального изучения девица просто обязана была начать нервничать и попытаться разбавить тягостное молчание сбивчивым рассказом о своей жизни, но рейна помалкивала и продолжала рассматривать рамочки с наградными листами у Марьяна за спиной.
– Вы окончили профучилище с отличием, – произнес он и кашлянул. – Но здесь нет выписки из вашего личного дела с отметками о том, какая вы способная, деятельная и как нам повезло, что вы стали сотрудником именно Центрального управления Гаруча.
Ему очень хотелось ее задеть, у Белянского был самый большой опыт среди всех его коллег по проведению собеседований. Рейян точно знал, что спрашивать у всех этих барышень, еще вчера получивших свои дипломчики в профильном училище, где из неодаренных детей магических семейств готовили будущих работников ручки и бумаги. Старший следователь давно выяснил, что особо усердные рейны переживают из-за своих маленьких достижений во время учебы или из-за их отсутствия, будто бы участие во всевозможных благотворительных мероприятиях, рисование стенгазет или дополнительные курсы по варке кофе могли как-то помочь в карьере и сообщить что-то важное о характере конкретного выпускника.
– Да, этого нет, – согласилась Элла Бонс. – Я не участвовала ни в одном мероприятии, выезде и тому подобном.
– Что ж вы так, рейна Бонс? – усмехнулся Белянский.
Девушка чуть пожала плечами и не ответила. При этом выражение лица у нее никак не изменилось.
– Ладно, – просмотрев папку до конца и узнав, что ему досталась одна из лучших выпускниц, перед этим отучившаяся в каком-то уездном пансионе, произнес Марьян. – Раз уж теперь вы будете здесь работать, я обозначу некоторые уточнения по вашим обязанностям.
– Хорошо, – кивнула рейна.
– У нас здесь Центральное управление, серьезное заведение, так что вам лучше изменить цвет волос и гардероб, рейна Бонс, – с толикой ехидства произнес Белянский. – Если вы и правда лучшая, то должны знать устав учреждения, где теперь работаете, и ваши должностные обязанности. И вы должны знать, что ваш внешний облик не слишком подходит для данного места.
Элла Бонс вслед за Марьяном оглядела себя, но старший следователь так и не дождался признаков растерянности или смущения на ее лице.
– В уставе и моих должностных инструкциях нет строгих ограничений насчет одежды, – спокойно и уверенно ответила рейна.
– Зато там есть пункт об изменении внешности, – ехидно заметил мужчина.
– Что касается волос, это мой натуральный цвет, – сообщила девушка, будто и не услышав последнюю фразу Белянского. – Моя родня с материнской стороны восходит к магам-метаморфам, потомки которых, как вам должно быть известно, порой рождаются с волосами самых различных цветов.
Белянский недовольно помолчал. Задеть девицу не вышло. На наследуемую внешность правила не распространялись, так что потребовать от рейны изменить натуральный цвет на какой-то другой он не мог.
– Что ж, – проскрежетал Марьян. – Вы можете приступать к своим обязанностям.
Элла Бонс секунду постояла на месте, будто ожидая указаний, но потом молча удалилась, хотя Белянский рассчитывал, что хоть на этот раз заставит девушку растеряться. Обычно все новые работники желали получить от начальства строгие инструкции на первое время.
Посидев несколько секунд над папкой с документами рейны, следователь мотнул головой и глухо предрек:
– Вряд ли от нее будет прок.
Глава 2
Выйдя в приемную, я не удержалась от широкой ухмылки. Со стороны мой начальник напоминал паровоз, выпускающий последнее облачко перед тем, как начать движение, или жеребца, роющего копытом землю. Будь я слепой и глухой, все равно бы почувствовала, что ко мне этот субъект относится предвзято и внезапным приобретением подчиненной очень недоволен. Что ж… Сам он от меня избавиться не сможет, а я еще четверть часа назад решила, что не дам Белянскому шанса довести меня. Пусть он совсем не тот начальник, которого я хотела получить, но секретарь старшего следователя – не обычный секретарь, а у меня не так много шансов достигнуть каких-то карьерных высот.
– Я тебе не нравлюсь? – глядя на дверь кабинета, прошептала я. – Придется потерпеть. Я не откажусь от подобного места из-за какого-то капризного мужика, который не видит меня своей помощницей.
Чуть постояв и переведя дух, я прошлась по приемной, обдумывая свои дальнейшие действия. Рейян не выдал мне конкретного задания, что давало мне возможность самой определить свои обязанности, четко перечисленные в должностных инструкциях.
– И с чего же мы начнем? – сама у себя спросила я, подтягивая рукава жакета до локтей.
На самом деле следующие несколько недель занятости мне были обеспечены.
– Сколько же лет тут вообще никто не убирался? – фыркнула я, первым делом распахнув все три высоких окна, благо сейчас в столице уже вовсю чувствовалась весна и я могла не волноваться, что выстужу помещение.
Дальше я открыла и подперла дверь в подсобные помещения, а после попарно снесла в кухоньку все чашки, блюдца и ложечки, умудрившись обнаружить последние даже под подушками кресел. Посуду предстояло перемыть, но сначала добыть остальную часть из кабинета начальника.
Громко и недовольно хлопнула сначала одна, а затем и вторая дверь, как бы уведомив меня, что начальство куда-то удалилось вместе со своим раздражением и хмурыми взглядами.
– И не надо, не надо так хлопать, – проворчала я себе под нос, осторожно подкравшись к кабинету и заглянув внутрь. Белянский отсутствовал, поэтому я быстренько отволокла остальные чашки в кухню и распахнула окна, прогоняя со своей территории застоявшийся коктейль запахов: бумажной пыли, чернил, едва ощутимую, но навязчивую кислятину кофе и чая.
Пепельниц я нигде не обнаружила и возрадовалась. В самом здании легкий шлейф табака ощущался, и я побаивалась, что придется мириться с присутствием этого запаха и на рабочем месте, где его не разбавят длинные коридоры и большие залы.
Убедившись, что нигде нет припрятанных от меня ложечек, остатков еды и тому подобного, я занялась осмотром углов, убедившись, что все артефакты, отвечающие за поддержание чистоты пола, на своих местах.
Уборщицу как штатную единицу упразднили еще в прошлом веке, когда изготовление артефактов чистоты стало массовым. Эти небольшие пластинки из специального сплава крепились по углам помещения и могли работать много лет подряд без сбоев, что значительно упростило жизнь очень многим людям как в нашем королевстве, так и в соседних государствах. Лично для меня это была настолько обыденная вещь, что я не представляла, как живут те, кто до сих пор сам машет веником и таскается со шваброй от стены к стене.
Проверять работу артефактов я не стала. С магией мне в принципе всегда стоило держаться осторожно. К этому я привыкла с детства, хотя уже очень давно научилась контролировать свою не самую удобную особенность.
Вернувшись на кухню, я рассортировала посуду, ногой выдвинула из-под столика мусорный артефакт и стала чашка за чашкой выскребать, отдирать и высыпать чайную заварку и кофейную гущу. Внутри металлической емкости раз за разом вспыхивало ярко-зеленое пламя, пожирая мусор без дыма и запаха. Хорошая вещь!
А вот мыть посуду предполагалось ручками, но разве это может напугать?
Проверив шкафчики и ящики стола, я покачала головой и вышла обратно в приемную.
– А Марьяна нет на месте? – с явно надуманной деловитостью спросил давешний мужчина, заглянув в приемную.
– Рейян Белянский вышел, но не уточнил куда именно, – отозвалась я.
– Жаль, – вздохнул мужчина. – Кстати, я забыл представиться: Кристэр Дубинский к вашим услугам, прекрасное создание.
– Очень приятно, – вежливо улыбнулась я. – Элла Бонс.
– О! Вы родились на западе или севере королевства? – осведомился он, явно не собираясь идти разыскивать следователя.
– Не совсем, – уклончиво ответила я, не желая обсуждать с мужчиной происхождение своей фамилии, и улыбнулась вновь, чтобы смягчить свой краткий ответ.
– Я, знаете ли, давно увлечен исследованием своего генеалогического древа, – признался Дубинский, пытаясь заглянуть мне в глаза. – Весьма увлекательное и познавательное занятие.
– Вот как? – вежливо отозвалась я, хотя от меня не укрылось, что весь этот разговор затеян лишь для того, чтобы подольше задержаться в приемной. Мысленно хмыкнув, я состроила чуть растерянную гримасу и, понизив голос, призналась: – Знаете, мне нужно отыскать кабинет хозяйственника, а я не представляю, куда мне идти. Вы не могли бы мне помочь? Если у вас конечно же есть время.
Дубинский тут же сообщил, что совершенно свободен, согласен провести для меня экскурсию по управлению и все показать. Я одарила его очередной улыбкой и подавила желание погладить рейяна по голове.
На каблуках я была вровень с ним или даже на дюйм выше, так что в моменты, когда он наклонялся вперед, желая быть ко мне чуть ближе, я видела явный блеск будущей лысинки среди жидких светло-русых волос на макушке. В остальном же Дубинский походил на любого кабинетного работника: чуть бледный, с привычкой сутулиться, с некоторым намеком на будущее брюшко. На меня он взирал блестящими от восторга серыми глазами и все пытался казаться выше и стройнее, но со стороны это выглядело так, будто утром он вышел из дому, позабыв вынуть вешалку из пиджака.
Развлекая рассказами о себе и своих предках, Дубинский проводил меня на второй этаж, где и обнаружился нужный кабинет. По дороге он успевал упоминать и о тех помещениях, мимо которых мы шли. Теперь я точно знала, где заседает сам Кристэр, где обитают многочисленные спецы Центрального управления и с какими столичными отделами жандармов управление сотрудничает, когда возникают дела, связанные с применением магии.
– Вы были очень любезны, – произнесла я, останавливаясь у двери хозяйственника.
– Так, может… я вам помогу? – попытался было продлить общение Дубинский. – Вам же придется нести все на третий этаж, а столь прекрасной рейне не следует таскать тяжести.
– Спасибо, – улыбнулась я, – уверена, что справлюсь.
Мужчине пришлось отступиться, хотя он пытался проникнуть в помещение вслед за мной.
– Рейян Дубинский, – раздалось, как только я открыла дверь к хозяйственнику, – хватит таскаться, нет у меня для вас карандашей! Нету!
– Феклочка! – простонал Кристэр, чуть не заламывая руки. – Как ты могла подумать? Я не за этим. Я провожал нового секретаря Марьяна. И только! И только!
Статная девица с толстенной золотистой косой, перекинутой вперед, на монументальную грудь, прищурилась, внимательно глядя на мужчину. Тот попятился и быстро ретировался.
– Здравствуйте, – улыбнулась я девушке.
Та перевела на меня быстро оттаявший взгляд и улыбнулась в ответ. У нее было почти круглое лицо, густые светлые брови, добрые голубые глаза в обрамлении чуть более темных ресниц, вздернутый носик, россыпь веснушек и полные улыбчивые губы.
– Доброго утречка, – ответила девушка. – Так вы и правда секретарь Белянского?
– Да, – призналась я и горестно усмехнулась.
– Бяда-бяда, – покачала головой девушка, – огорче-эние.
У нее обнаружился забавный говор с привычкой четко произносить гласные и растягивать слова.
– Думаете? – с чисто женской хитринкой во взгляде спросила я.
– Марьянчик хоть и ловит лиходеев, – произнесла девушка, – но и сам, как зло?дей, лютовать может.
– Ну, это нужно просто принять как должное, – пожала я плечами.
– Оптимистка вы, – развеселилась девушка и улыбнулась широко, показав ровные белые зубы. На ее щеках появились обаятельные ямочки.
– Меня зовут Элла Бонс, – представилась я.
– Фекла Слепакова, – с удовольствием ответила рейна. – Так вы…
– Можно на «ты», – перебив, дружественно предложила я. – И я явилась за всем, что полагается секретарю Белянского, чтобы справляться с тягой начальства плодить грязные чашки, копить пыль и… в общем, за полным набором.
– Это мы сейчас, это мы завсегда… – Фекла покивала и пододвинула к себе толстую амбарную книгу. – Посиди пока.
Я опустилась на стул у широкого стола, за которым восседала хозяйственница. По одному лишь внешнему виду передней части ее владений, не скрытой перегородкой, было видно, где я нахожусь: здесь было чисто, все учетные книги сложены в идеальные стопки, пахнет чем-то ненавязчивым и цветочным.
– Туточки распишись, – велела рейна, разворачивая ко мне книгу.
Я быстро пробежала глазами запись, оценив масштаб бедствия. Похоже, Фекла решила отдать мне все, что не было востребовано секретарями Белянского до этого момента.
– А что, до меня у Белянского секретари ничего не делали? – спросила я осторожно, подсчитывая в уме количество всего, что мне предстояло нести наверх.
– У него за пять лет, что он в старших следователях ходит, сменилось штук пятнадцать помощничков, – ответила хозяйственница, уходя за ширму. – Парни недельки по две при нем сидели, а девицы, бывало, и через час заяву строчить садились.
Я понятливо хмыкнула. И так уже сообразила, что начальник мне достался неуживчивый и требовательный.
– Так что ты не горюй, коли взвыть захочется, – посоветовала Фекла, возвращаясь к своему столу с объемной коробкой. На дне коробки лежали стопками блокноты, мыло в плотной коричневой бумаге, продолговатые стеклянные флаконы с чем-то булькающим внутри и целая россыпь артефактов.
Я чуть поморщилась и осторожно спросила:
– А можно мне на гномское поменять?
Хозяйственница дунула на челку и удивленно спросила:
– Не уважаешь магическое?
Я неопределенно пожала плечами, позволяя рейне самой додумать смысл моего жеста. Отвечать прямо не хотелось, пришлось бы признаться, что я стремлюсь иметь рядом с собой как можно меньше артефактов, особенно среди предметов, которыми предстоит ежедневно пользоваться. Благо последние две сотни лет маги и гномы всячески конкурировали друг с другом, подходя к решению одних и тех же задач с разных сторон, тем самым обеспечивая любого жителя достаточно широким выбором. И я выбирала пусть более массивные, подчас неудобные и устрашающие изобретения гномов, а не заключенные в артефакты заклинания.
Хозяйственница без дальнейших возражений артефакты убрала и начала складывать в коробку ручки, карандаши, сменные капсулы с чернилами для ручек и многое другое.
– Кофе молотый или в зернах? – спросила она, когда коробка заполнилась на четверть. – Магической плиткой тоже пользоваться не будешь?
– А что предпочитает мой шеф? – спросила я.
– Марьянчик у нас личность весьма оторванная от быта, – усмехнулась Фекла. – Ему лишь бы горячо и бодрило, а что именно налито в чашку, не суть. Хоть рыбьего жиру ему подогретого плесни – выпьет и не заметит.
– Тогда в зернах, – решила я. – Мне ведь тоже кофе здесь пить. А чай какой есть?
Хозяйственница указала мне на стеллаж в простенке между окнами, и я долго рассматривала жестяные коробочки, пытаясь отыскать что-то поприличнее. Для нужд работников даже такого важного учреждения, как Центральное управление, и кофе, и чай покупали весьма и весьма посредственного качества. Морщась, я все же выбрала несколько упаковок, уточнила о количестве, которое рассчитано на моего начальника до следующего получения, убеждаясь, что чаю и кофе брать можно столько, сколько нужно. Цапнув там же маленькую стеклянную баночку с кардамоном, я со стоном уложила добычу в коробку.
С нормальными напитками придется что-то делать. Даже в том кафе, к которому я была приписана от работы, в чашки разливали не такую откровенную бурду, которую мне предлагалось подсовывать начальнику.
«Ему, может, и все равно, а я не хочу давиться отвратительной горькой гадостью под видом кофе или отваром сена под видом чая», – хмуро подумала я и попросила у Феклы добавить в коробку сахар.
– Белянский так глотает, – снова просветила меня девушка, но я кивнула и пояснила:
– Зато я без сахара не могу.
– А как же фигура? – с таким явным завистливым удивлением спросила она, глядя на меня, что я едва не засмеялась.
Но я сдержалась, а то мой смех прозвучал бы для полненькой, но такой внешне уютной рейночки обидным карканьем.
