скачать книгу бесплатно
– А разве нет никакого спасения?
– О, спасение есть! – ответил второй ворон. – Если кто-нибудь схватит эту рубашку перчаткой и бросит ее в огонь и рубашка сгорит, то молодой король будет спасен. Но что толку с того? Кто знает об этом и скажет ему, тот окаменеет от колен до самого сердца.
И молвил третий ворон:
– А я знаю еще больше. Если даже свадебная рубашка и сгорит, то молодой король невесты все-таки не получит: когда после свадьбы начнутся танцы и молодая королева будет танцевать, она вдруг побледнеет и упадет, словно мертвая, наземь; и если кто-нибудь ее не подымет и не высосет у нее из правой груди три капли крови и не выплюнет их, то королева умрет. Но если кто об этом и знает, а расскажет другому, тот окаменеет от головы до самых пят.
Поговорили об этом вороны и полетели дальше. А верный Иоганнес все хорошо запомнил и стал с той поры тихий и грустный. Если не сказать своему господину о том, что он слышал, то с ним случится несчастье, а рассказать ему, то придется самому жизнью поплатиться. Наконец молвил он про себя: «Я спасу моего господина, даже если из-за этого мне пришлось бы погибнуть».
Вот подплыли они к берегу, и случилось то, что предсказал ворон, – к ним подскочила красивая рыжая лошадь.
– Вот и хорошо, – сказал король, – она и домчит меня в замок, – и хотел было на нее сесть. Но верный Иоганнес вышел вперед, быстро вскочил на лошадь, выхватил у нее из недоуздка оружие и пристрелил ее. Закричали тогда королевские слуги, не любившие верного Иоганнеса.
– Стыдно убивать такую прекрасную лошадь, ведь она могла бы отвезти короля в замок!
Но король сказал:
– Замолчите, не трогайте его, это мой самый верный Иоганнес; и кто знает – может быть это к добру!
Вот вошли они в замок, и стояло в зале блюдо, лежала на нем готовая свадебная рубашка, и казалось, что была она выткана вся из чистого золота и серебра. Подошел молодой король, хотел ее взять, но верный Иоганнес его оттолкнул, схватил перчаткой рубашку и быстро бросил ее в огонь, и она сгорела.
Начали слуги опять роптать и сказали:
– Смотрите, а теперь он сжигает даже свадебную рубашку короля.
Но молодой король сказал:
– Кто знает, быть может, это к добру. Не трогайте его, это мой верный Иоганнес.
Вот стали праздновать свадьбу; начались танцы, и невеста тоже пошла танцевать; и верный Иоганнес внимательно следил за ее лицом. Вдруг она побледнела и, словно мертвая, упала на пол. Он мигом подскочил к ней и отнес ее в другую комнату; там уложил он ее, стал на колени и высосал у нее три капли крови из правой груди, а кровь выплюнул. И она сразу стала дышать и очнулась.
Молодой король все это видел, но не мог понять, почему верный Иоганнес это сделал; он разгневался и крикнул:
– Бросьте его в темницу!
На другое утро верного Иоганнеса осудили и повели на виселицу, и когда он стоял уже на помосте и его должны были повесить, он сказал:
– Каждый осужденный имеет право перед своей смертью сказать последнее слово: могу ли и я это сделать?
– Да, – ответил король, – это тебе дозволяется.
И сказал тогда верный Иоганнес:
– Я приговорен несправедливо, я был всегда тебе верен, – и он рассказал о том, как слышал на море разговор воронов, и что все это он сделал для того, чтобы спасти своего господина.
И воскликнул тогда король:
– О мой верный Иоганнес, я милую тебя! Сведите его с помоста.
Но только вымолвил верный Иоганнес последнее слово, как упал мертвый наземь и окаменел.
И было от этого у короля и королевы великое горе, и сказал король:
– Ах, как плохо я отблагодарил за такую великую верность! – и он велел поднять окаменевшее тело Иоганнеса и поставить его у своей постели в опочивальне. Посмотрит, бывало, на него король, заплачет и скажет:
– Ах, если бы мог я оживить тебя снова, мой верный Иоганнес!
Прошло некоторое время, и родила королева близнецов, двух сыночков; они росли и были ей в радость. Однажды, когда королева была в церкви, а дети оставались с отцом и играли, посмотрел король с грустью на каменное изваяние, вздохнул и воскликнул:
– Ах, если бы мог я оживить тебя, мой самый верный Иоганнес!
И камень вдруг заговорил и сказал:
– Да, ты можешь меня оживить, если согласишься отдать для этого самое дорогое для тебя на свете.
И воскликнул король:
– Все, что есть у меня на свете, я готов отдать ради тебя!
И камень промолвил:
– Если ты отрубишь своею собственной рукой головы своим детям и помажешь меня их кровью, то я оживу.
Испугался король, услыхав, что он должен убить своих любимых детей, но вспомнил про великую верность и что верный Иоганнес погиб ради него, – он схватил меч и отрубил своею собственной рукой головы своим детям. Потом он помазал их кровью камень, и вдруг камню вернулась жизнь, и верный Иоганнес стоял перед ним снова живой и невредимый.
И он сказал королю:
– Твоя верность будет вознаграждена, – и он взял головы детей, приставил их к туловищу, смазал их раны своей кровью, и вмиг они ожили снова, стали прыгать и играть, будто с ними ничего не случилось.
Сильно обрадовался король, и, увидев, что королева вернулась, он спрятал верного Иоганнеса и обоих детей в большой шкаф. Только королева вошла, король ей и говорит:
– Ты молилась в церкви?
– Да, – ответила она, – но я все думала о верном Иоганнесе, что из-за нас с ним случилось такое несчастье.
И сказал ей король:
– Милая жена, мы можем вернуть ему жизнь, но для этого мы должны расстаться с нашими обоими сыновьями, которых надо принести в жертву ради него.
Побледнела королева, дрогнуло у нее сердце, но она сказала:
– Мы ему обязаны за его большую верность.
Обрадовался король, что она думает с ним заодно, он подошел, открыл шкаф, и вывел оттуда детей и верного Иоганнеса, и сказал:
– Слава Богу, он уже спасен, и наши сыночки тоже опять с нами. – И рассказал ей, как все это случилось. И жили они с той поры счастливо все вместе до самой смерти.
7. Удачная торговля
Погнал раз крестьянин на рынок свою корову и продал ее за семь талеров. На обратном пути пришлось ему проходить мимо пруда, вдруг слышит – издали кричат лягушки:
Ква, ква, ква, ква!
– Да, – сказал он про себя, – этак они прокричат до самого овсяного поля. Нет, я выручил семь, а не два.
Подошел он к пруду и крикнул им:
– Эй, глупые твари! Вы что, разве считать не умеете? Семь талеров, а не два.
Но лягушки остались при своем:
Ква, ква, ква, ква!
– Ну, ежели вы мне не верите, я могу вам сосчитать, – он достал из кармана деньги и отсчитал семь талеров, по двадцать четыре гроша в каждом. Но лягушки не обратили вниманья на его счет и закричали опять:
Ква, ква, ква, ква!
– Эх, – крикнул совсем раздосадованный крестьянин, – вы что, лучше меня знаете? Ну, так сами считайте, – и кинул им все деньги в воду.
Стал он на берегу и ждет, пока они кончат считать и вернут ему галеры назад; но лягушки настаивали на своем и все продолжали кричать:
Ква, ква, ква, ква! –
а деньги назад не возвращали.
Прождал он долго, пока не наступил вечер, и ему надо было домой возвращаться, он выбранил лягушек и крикнул:
– Эй, вы, квакушки, большеголовые да пучеглазые! Ротища-то у вас большие, вы так кричите, что вас послушать – уши заболят, а семи талеров сосчитать все-таки не сумели. Вы думаете, я буду стоять и дожидаться, пока вы окончите? – И он ушел, а лягушки продолжали кричать ему вслед:
Ква, ква, ква, ква!
И он вернулся домой совсем раздосадованный.
А вскоре он приторговал себе другую корову, зарезал ее и рассчитал, что ежели мясо продаст удачно, то выручит столько, сколько стоили бы две коровы вместе, да получит еще и шкуру впридачу. Вот пришел он с мясом в город, а к городским воротам сбежалась целая свора собак, и была впереди всех большая борзая. Она подбежала к нему, понюхала и залаяла:
Гав, гав, гав, гав!
Вот лает она и лает, а крестьянин ей и говорит:
– Да, я понимаю, что ты говоришь: «дай, мол, дай!» Ты просишь небось кусок мяса, а мне что тогда останется, ежели я тебе отдам?
А собака все ему в ответ:
Гав, гав!
– Ты сама всего небось не съешь, а для своих товарищей просишь?
Гав, гав! –
отвечает собака.
– Ну, ежели ты на этом настаиваешь, то я тебе мясо оставлю: я знаю тебя хорошо, мне известно, у кого ты служишь. Так вот что скажу я тебе: через три дня я должен получить свои деньги, а не то плохо тебе придется. Ты можешь принести их мне домой.
И он свалил мясо на землю и воротился домой. А собаки принялись за мясо и громко залаяли:
Гав, гав!
Услыхал это издали крестьянин и подумал: «Они все теперь просят „дай“, но платить мне будет за всех большая собака».
Прошло три дня, и подумал крестьянин: «Нынче вечером деньги будут у меня в кармане», и остался этим очень доволен. Но никто не собирался к нему приходить и отдавать деньги.
– Ни на кого нельзя теперь положиться, – сказал он и, потеряв терпение, отправился наконец в город к мяснику требовать свои деньги. Мясник подумал, что тот шутит, но крестьянин сказал:
– Нет, шутки в сторону, я хочу получить свои деньги. Разве большая собака не приносила вам домой давеча целой коровьей туши?
Рассердился тут мясник, схватил метлу и выгнал крестьянина из дому.
– Постой, – сказал крестьянин, – есть еще правда на свете! – пошел в королевский замок и стал просить, чтобы его выслушали. Привели его к королю, – а сидел король вместе со своей дочерью, – и спрашивает, какая беда с ним случилась?
– Ох, – сказал крестьянин, – лягушки и собаки отняли у меня мое добро, а мясник расплатился со мной палкой, – и рассказал подробно все, как было. Начала тут королевна громко смеяться, и сказал король крестьянину:
– В этом деле я тебе ничем помочь не могу, но за это ты должен получить дочь мою в жены: она отроду еще ни разу не засмеялась, и я обещал выдать ее замуж за того, кто ее рассмешит. Можешь теперь благодарить Бога за свое счастье.
– О-о, – ответил крестьянин, – да на что она мне сдалась: у меня есть дома жена, и той мне вполне хватит; как вернусь я домой, все мне чудится, будто в каждом углу у меня по жене.
Разгневался король и говорит:
– Ты грубиян!
– Ах, господин мой король, – ответил крестьянин, – и чего вам ждать от вола, как не воловьего мяса!
– Погоди! – ответил король. – Ты получишь у меня другую награду. Теперь убирайся вон, а спустя три дня приходи опять, получишь сполна все свои пятьсот.
Подошел крестьянин к дверям, а стража ему и говорит:
– Ты рассмешил королевну и получишь за это что-нибудь подходящее.
– Да, – ответил крестьянин, – думаю, что мне пятьсот отсчитают.
– Послушай, – говорит солдат, – уступи мне из них толику! Что тебе со всеми деньгами делать?
– Уж я для тебя, – говорит крестьянин, – готов уступить двести. Приходи через три дня к королю и попроси, чтоб он тебе выплатил.
А стоял вблизи какой-то меняла и разговор тот слыхал, подбежал он к крестьянину, схватил его за куртку и говорит:
– Вот чудо Господне, какой вы, однако, счастливец! Я вам деньги обменяю, готов дать мелочью, ведь что вам с целыми талерами делать?
– Маушель, – сказал крестьянин, – да я тебе дам целых триста, только дай мне сейчас мелочь, а спустя три дня король за это с тобой рассчитается.
