скачать книгу бесплатно
Внучка Бога
С глухим стуком деревянное ведро ударилось о землю, расплескав половину воды, а затем кубарем покатилось вниз с небольшого холма, прямо по протоптанной между деревьями тропинке. Врезавшись в ногу впереди идущей женщины, оно сменило направление и улетело куда-то в лес, продолжая разбрызгивать остатки воды, но в нём уже мало что осталось. Обернувшись, пострадавшая пробубнила что-то себе под нос, окинув меня хмурым взглядом. Мимо прошли ещё две полных женщины в простых, тёмно-серых платьях. У каждой было по ведру в руке, а покрасневшие пальцы стискивали приделанные к ним металлические ручки. Окинув меня осуждающим взглядом, обе поспешили вперёд и только у подножия холма одна нагнулась и шепнула что-то второй на ухо. Та прыснула от смеха, но с тяжёлыми вёдрами в руках ей явно было не до дикого хохота, оттого пришлось лишь усмехнуться и продолжить путь.
Их спины удалялись, пока совсем не скрылись за деревьями, ведь тропа в том месте сворачивала направо и терялась между молодых стволов. Сзади меня раздавался плеск воды, и я обернулась посмотреть на источник звука. Там, ещё выше, откуда начиналась узкая протоптанная дорожка, бурный поток неистово срывался с отвесной скалы и впадал в совсем крохотное естественное озеро, откуда узкой лентой стекал вниз, но по другую сторону холма. Возле скалы я увидела ещё женщин, их было трое. Одна наполняла ведра, а две другие, помладше, весело резвились на берегу, погружая босые ноги в прохладу воды. Мне захотелось к ним присоединиться, но здравый смысл подсказывал, что происходит нечто странное.
Пытаясь вспомнить последние события, я никак не могла сосредоточиться. Может, это просто сон? Я отчётливо помнила, как ложилась спать у себя в покоях дворца, помнила, как с утра меня разбудили и одели служанки. Кажется, что я даже успела сесть в экипаж и подготовиться к отправлению в столицу соседней страны на празднование дня рождения принца. Помню лёгкое покачивание и стук колёс, он действовал успокаивающе и меня снова клонило в сон, ведь пусть я и постаралась лечь спать сразу, но выспаться не получилось. Что это за ерунда? Я сплю и это сон? Если нет, то как я сюда попала? Где я вообще?
Уставившись на трёх женщин, я ничего не понимала, и тут кто-то резко врезался в моё плечо, причём с такой силой, что боль пронеслась по всему телу.
– Чего встала? А ну, пошла за ведром. Упустила, сама и поднимай, оно вон куда укатилось. А то ишь ты, стоит тут, зенки разинула, а как обедать, так первая прибежит, – мимо прошлась совершенно незнакомая женщина лет пятидесяти. Уверенно перебирая полными ногами, она почти не отрывала ступни от земли, шаркая ими. Через её шею была перекинута верёвка, концы которой крепились к ручкам двух вёдер. Редкие, седые волосы собраны в пучок на затылке, прикрывая лысину, но из-за сгорбленного состояния женщины мне открывался на неё отчётливый вид. Наблюдая за ней, я поразилась тому, как вообще она смогла задеть меня по плечу, ведь сама, из-за сутулости, склонившись к земле под тяжестью даже пустых вёдер, с трудом доставала мне до подбородка.
– Так, её, ба, а то ишь ты, прохлаждается она тут, – подхватил упрёки ещё один голос, вынудив меня обернуться в сторону леса и увидеть, что те самые женщины, спины которых совсем недавно скрылись за деревьями, уже возвращаются и несут с собой пустые вёдра. Очнувшись, я сорвалась с места и ринулась в лес, куда укатилось моё, но вовремя опомнилась и снова замерла, почти посреди тропинки, чем мешала женщинам пройти. Какое ещё ведро? Какой обед? О чём они вообще? Уставившись на ту из незнакомок, что шла первой и была вынуждена остановиться из-за меня в виде препятствия на пути, я ещё раз осмотрелась.
Как мне удалось оказаться здесь, посреди леса, где бы это здесь ни было? Пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, я постоянно возвращалась к трясущемуся экипажу и образу отца, горделиво восседающему на массивном боевом коне. Мужчина, хоть и был уже в преклонном возрасте, предпочитал путешествовать верхом. Мы остановились и меня высадили посреди дороги? Почему только меня и где тогда отец, ведь он в жизни не оставил бы меня одну? Откуда здесь эти женщины и где это здесь?
– В какой мы стране? – резко поинтересовалась я, пытаясь определить это по внешнему виду женщин, но моё знакомство с представителями их сословия было недолгим и избирательным. Оттого даже оценочный взгляд не смог помочь в решении этого вопроса без помощи.
– Чего? Ты котелком шандарахнулась, что ли? Или это тебя батя с утра так сильно приложил, что последние остатки куриных мозгов вышиб? – покачав головой, женщина протиснулась мимо меня по краю тропинки, стараясь не наступать на траву и не намочить тканевую обувь. Вторая же, шедшая за ней, окинула меня таким надменным взглядом, что любая знатная дама позавидовала бы.
Проследив за ними, я поняла, что толковых ответов так и не дождусь и устало провела ладонью по лицу. Раз незнакомки не собирались отвечать на мои вопросы по-хорошему, то я найду тех, кто сделает это за них, либо выйду на дорогу и наткнусь на своих спутников. Если всё это не фантазия моего спавшего разума. Сорвавшись с места, я вздёрнула голову и направилась вперёд, даже не представляя, куда именно приведёт меня тропа. Буквально за поворотом одна её часть сворачивала налево и вела к открытой местности, другая, наоборот, направо, углубляясь дальше в лес. Выбор показался очевидным и, свернув налево, я не ошиблась.
Сзади слышался задорный смех женщин, кто-то кого-то звал, выкрикивая несколько раз одно и то же имя, но я на них не реагировала, как и они проигнорировали мой вопрос. Имя было не моим, так что какая мне разница? Как вообще вышло, что я таскала ведра с водой где-то посреди леса в неизвестно какой стране со столь грубыми особами? Эти факты плохо укладывались в моей голове, особенно учитывая титул и происхождение.
Дорога, на которую я вышла, тянулась между двух рядов деревьев, удаляясь всё дальше и дальше от тропы. Массивные стволы выглядели словно ограждения, но между ними оставались прогалы, позволяющие всматриваться вглубь леса в надежде увидеть знакомые очертания городов или деревень. Впереди на горизонте над макушками деревьев не удавалось рассмотреть ничего, даже отдалённо напоминающего замок, дворец или просто высокую башню любого массивного строения. Это напрягало, но я уверенно шла вперёд, ведь больше ничего не оставалось. Оказавшись в совершенно незнакомой местности, в окружении чуждых мне женщин, я поспешила найти способ понять, реальность это, либо я мирно сплю в экипаже.
Внутренний голос подсказывал, что эта дорога мне знакома, а здравый смысл напоминал, что в стране, где мне довелось жить прежде, все пути выглядели вот так, как этот. Неширокая лента, выложенная песком или мелкими камешками, прорывалась сквозь две стены массивных деревьев, словно разрезая лес пополам, и терялась где-то впереди. Если не было деревьев, то были поля, но мне такие места пока ещё не попались.
Идти в тряпичных туфлях оказалось довольно трудно: они явно непредназначены для длительных прогулок. Ступни ног ощущали каждый камешек, на который наступали, и отдавались ноющей болью. Каждый раз, когда нога наталкивалась на особо острые камешки, я спотыкалась, а лицо перекашивалось от противного, режущего ощущения на коже. Не удивлюсь, если от подошвы туфель, ставших мне ненавистными, уже ничего не осталось, и они стёрлись до дыр. Разве во сне можно испытывать боль и такую усталость, что обрушилась на мои ноги и давила, вынуждая идти медленнее?
Как давно я уже иду? Эта мысль всплыла в голове в тот момент, когда вокруг стало темно. Мне сперва показалось, что солнце просто скатилось за горизонт и наступил вечер, но на самом деле всему виной были тучи, намертво затянувшие небо, скрыв за собой естественный источник света. Всё происходящее казалось неважным, ведь главным для меня было добраться до любого крупного города, откуда можно послать письмо домой, и тогда за мной приедут, где бы я ни находилась. Я верила в это, ведь иначе быть просто не могло.
Явно случилась какая-то ошибка. Кто-то недоглядел и по непонятной мне причине я оказалась посреди леса. Солдаты, наверное, с ног сбились вместе с отцом, разыскивая меня. Может, на нашу процессию напали разбойники и меня спрятали в лесу? Но ведь очнулась я, стоя на ногах и с ведром. Чувство, словно я начинаю сходить с ума меня не покидало, но не мешало переставлять ноги и стремительно, насколько позволяла боль в ступнях и усталость, идти вперёд. Не ведая, где я, как долго меня не было и что случилось, мне хотелось встретить хоть кого-нибудь. Любого человека, способного ответить на мои вопросы. Женщины проигнорировали вопрос про страну, и я решила, что и на другие они не ответят. Может, напрасно, и следовало допросить их понастойчивее?
За всё время пути мимо меня пронеслось несколько всадников, но ни один не соизволил остановиться, даже чтобы просто спросить, не нужна ли мне помощь. Размахивая руками, я чуть не бросилась одному под копыта лошади, но ничего не помогло. Мужчины лишь сурово кричали: «Дорогу», и спешили вперёд, забыв о моём существовании. Когда же небо разверзлось и хлынул холодный дождь, я окончательно утратила силу духа и замерла на несколько минут, подставив язык каплям. С самого пробуждения мне не довелось ни попить, ни поесть, и сейчас, спустя почти полдня, это начинало сказываться, силы постепенно покидали, и каждый шаг давался всё с большим трудом, нежели предыдущий.
С каждой проведённой под дождём секундой, моя одежда сильнее противно липла к коже и тянула меня к земле, заставляя горбиться под своей тяжестью. Хорошо, хоть ветра пока нет, мне не хватало только простудиться и не иметь возможности продолжить этот проклятый путь. Выбивающиеся из причёски короткие пряди волос пропитались влагой и капли стремительно стекали на лицо, вниз к подбородку и срывались с него, бросаясь в свободное падение. Самым противным оказались те из них, которые скатывались по носу и на какое-то время задерживались на его кончике, прежде чем сорваться.
Обхватив себя руками за плечи, я медленно шла вперёд, не останавливаясь и не обращая внимания ни на что вокруг. Всплески воды раздавались где-то сзади, но обернувшись, я не увидела ничего, кроме сплошной стены дождя и затянутого тёмными тучами неба над макушками деревьев. Если кто и ехал в мою сторону, то он терялся на фоне деревьев, или мои глаза настолько застилала влага и усталость, что мне не удалось его рассмотреть. Всё тело дрожало от холода, и когда ступня в очередной раз неудачно наступила на острый камень, то отозвалась слишком резкой болью. Вскрикнув, я сама не ожидала такой реакции на столь мелочную травму, но неудачно поставила ногу и споткнулась, упав в одну из образовавшихся на дороге луж. Теперь, помимо того, что вся одежда промокла насквозь, она была ещё и в грязи, пусть это и не так заметно сейчас, но стоит ей высохнуть, и я ещё пожалею о своём падении.
Сидя на земле посреди дороги в луже грязи, я закрыла глаза и уткнулась ими в ладони. Мне хотелось рыдать, громко, на всю округу и обязательно в голос, но гордость не могла позволить так поступить. Кто угодно другой мог, особенно оказавшись в столь незавидной ситуации, но только не я. «Ты – Веланика Кленская, дочь Велианта Криста, первого заместителя короля Брундерка и Богини тьмы, хаоса и разрушений, Вентиры Аполинарии Кленской. Ты принцесса Апатии и Брундерка, наследница двух королей, в конце-то концов. Ты не имеешь права рыдать в луже посреди дороги неизвестно где.» – прокручивая это в голове, я постаралась взять себя в руки, собраться с силами и снова встать, но руки тряслись от холода, кожа посинела, а ноги ныли ещё и от усталости и боли из-за ран и мозолей, причём с такой силой, что я почти их не чувствовала. Вот не хватало мне острых ощущений дома, и, пожалуйста, теперь на всю жизнь точно хватит, если удастся понять, что же происходит.
Попытавшись оттолкнуться от земли, я пошатнулась и снова рухнула в лужу, но в этот раз только на колени, ударившись ими о твёрдое дно. Мысленно выругавшись, я чувствовала, как дождь барабанит по затылку, а капли противно стекают с коротких прядей волос на кожу, чтобы сорваться ещё ниже и продолжить свой путь.
Склонившись над лужей, я смахнула влагу с глаз тыльной стороной ладони, ещё больше намочив их, но благодаря этому смогла чётко рассмотреть отражение своего лица. Стоило мне его увидеть, как земля ушла из-под ног, и если бы я не сидела на ней, то точно упала бы. С поверхности мутной воды, усеянной следами падающих капель, на меня смотрела незнакомая девушка. Сколько ей было лет, я не знала, но явно не больше двадцати. Лицо слишком идеальной формы, оно сужалось к подбородку только в самом низу. Щёки не впалые, но подчёркивали скулы. Мокрые волосы, собранные на затылке, казались чёрными, но внутренний голос подсказывал, что когда они высохнут, то будут куда светлее. Россыпь веснушек в области носа и на щеках придавала внешности слишком детский вид, но ребёнком девушка явно не была.
Больше всего меня поразили глаза. Либо роль сыграло освещение, либо цвет воды в луже, но они выглядели жёлтыми, и мне с трудом верилось в это, ведь прежде я не встречала такого цвета глаз. Нет, я точно начинала сходить с ума от всего происходящего и это пугало ещё больше. Почему, сидя в луже, посреди неизвестной дороги, я смотрю на отражение лица, которое мне не принадлежит, но здесь нет никого, кроме меня, а значит – оно моё. Мне захотелось закричать от ужаса, охватившего меня с головой. Он, крик, застрял где-то в горле.
Стук копыт донёсся до моего слуха не сразу, а только когда всадник замедлился и остановился рядом. Подняв взгляд от созерцания грязной воды в луже, я посмотрела на восседающего на коне мужчину, растерявшись от его присутствия. Спешившись, незнакомец постарался аккуратно приземлиться на землю так, чтобы не забрызгать меня, а затем молча протянул руку. Уставившись на него широко распахнутыми глазами, я не сразу поняла, что от меня требуется. Невинный жест предложенной помощи, после нескольких случаев игнорирования одинокой путницы посреди дороги, показался довольно неожиданным.
Лицо незнакомца скрывалось под низко натянутым капюшоном, промокшим насквозь. Тёмно-коричневый плащ, подол которого был виден мне особенно хорошо, местами был заляпан грязью, но не спереди. Кем бы ни был мужчина, это не имело значения, ведь сил продолжить путь пешком я в себе не ощущала. Приняв протянутую ладонь, я оперлась о неё и поднялась на ноги, морщась каждый раз, когда приходилось наступать на ступни. Незнакомец же явно куда-то спешил, он не стал ждать и не дал мне времени очухаться, а бесцеремонно обхватил за талию, оторвал от земли и боком усадил меня на коня, запрыгнув в седло следом.
– Держитесь крепче, – тихо сказал мужчина и взмахнул поводьями.
Закрыв глаза, я спрятала лицо у него на груди, лишив дождь возможности стучать по моей коже холодными каплями. Хоть одежда незнакомца тоже насквозь промокла, но от него исходило приятное тепло. Из последних сил обхватив его за пояс непослушными от холода пальцами, я прижалась к нему и закрыла глаза, позволив себе немного отдохнуть и, вспомнив, как всё же было хорошо дома, под защитой стен дворца. Ощущая боль во всём теле, тяжесть от усталости и противную от влаги одежду, я поняла, что не сплю и это по-настоящему напугало.
Глава 6. Встреча в подвале
Просто человек
Почти сорок лет массивный замок, некогда служивший домом могущественному ордену, стоял всеми заброшенный и забытый. Сам орден, носивший название «Совет», примерно столько же лет назад перестал существовать. Все его члены были жестоко убиты, либо расстались с жизнями из-за случившейся здесь эпидемии никому неизвестной болезни, насланной Богами. Меня тогда ещё не было на свете, но отец был одним из очень немногих людей, кому удалось выбраться из этого места живым. Считая себя довольно неплохим лекарем, даже в те годы, он ничем не мог помочь заболевшим и просто наблюдал за процессом угасания жизни в каждом жителе. Он мне и рассказал о том, что здесь случилось, и мне было жутко даже въезжать в распахнутые ворота. Строение же, которое возвышалось надо мной, было по-настоящему грандиозным и поражало своим величием. Замок, где сейчас жила моя сестра с супругом, не шёл ни в какое сравнение с этим произведением искусства. Время его не пощадило, но своей красоты он так и не лишился.
Поёжившись от порывов ночного ветра, я закутался посильнее в плащ и бросил взгляд на одного из спутников, восседающего на коне рядом. Мы покинули столицу, как только я проверил покои Риана и убедился, что короля там нет. Это переполошило весь дворец и поставило всех на уши. Мне в сопровождение выделили целый отряд солдат, решив, что мы с незнакомцем отправляемся на поиски Его Величества. Отговаривать генерала от этой затеи я не стал и просто смирился с присутствием мужчин за спиной. Всё равно главная головная боль заключалась в госте, сопровождающем нас сюда.
Никаких подробностей или объяснений вытянуть из парня не удалось. Каждый раз, когда я пытался расспросить его о целях нашего визита, тот либо ссылался на мою супругу, либо шутил и отмалчивался. Больше всего он, конечно, жаловался каждому неудобству, с которым ему пришлось столкнуться, а мне так и хотелось плюнуть на всё, заковать его в кандалы и вернуть в столицу, поместив в камеру для пыток. Внутренний голос, к которому я привык прислушиваться, подсказывал, что настраивать этого типа против себя не стоило. Как показывала практика и история, если существо не так давно было Богом, то очень велика вероятность, что оно снова им станет, рано или поздно. Когда одно из существ, создавших мир, точит на тебя зуб, хочешь не хочешь, а параноиком станешь.
– И куда теперь? – поинтересовался я у незваного гостя, назвавшегося Богом мудрости Мидином. Прожив первые двадцать лет в стране, где в существование Богов не верили, я впервые слышал о нём. И даже вторая половина жизни, проведённая в другой стране, не добавила мне знаний об этой персоне. Сомнения в личности парня были, но слишком много совпадений и загадочных пропаж именно в день его появления.
Моя супруга за прошедшие два дня так и не объявилась. Это напрягало сильнее с каждым часом. Будь всё в порядке, Аиона могла возникнуть рядом в любую минуту, как делала это не раз, где бы я ни находился, но этого не происходило, и я по-настоящему начинал волноваться. Правда, не за неё, а за Риана, ведь и его пропажа именно в этот день что-то означала, а парень справа продолжал играть в молчанку. Единственное, что Мидин повторял особенно часто, так это проклятья в адрес моего короля, обвиняя его во всех своих бедах. А уж как он за это ответит перед всеми великими существами, создавшими этот мир, повторялось чаще всего остального.
– В подвал, – устало пробормотал бывший Бог, а я снова покосился на спутника. По его внешнему виду бросалось в глаза, что сидеть в седле парень не умел, а по выражению на лице становилось слишком очевидным, насколько для него всё это непривычно. Весь путь сюда с ним нянчились солдаты, благоразумно избавив меня от забот, и я был им премного благодарен.
– И где у этой махины вход в подвал? – послышался голос капитана, возглавлявшего отряд, парня лет двадцати пяти с короткими русыми волосами и светло-карими глазами. Его полного имени я не знал, но успел запомнить то, как его представил генерал перед отправлением и мысленно надеялся, что мне не придётся произносить это вслух.
– Хотел бы я знать, – ответил я, в очередной раз осматривая огромное строение замка в стоявшей темноте ночи, нарушаемой светом луны.
– На меня не смотрите, я обычно прямо в здании появляюсь, – пожал плечами Мидин.
– Может, лучше разбить лагерь и заняться поисками с утра? Внутри, небось, темень, как в заднице.
Это предложение мне понравилось, тем более, что с последнего привала прошло много времени, и мы все жутко устали. Вот только тратить время на сон, когда разгадка может быть так близка, я не хотел, как и лишать солдат заслуженного отдыха.
– Разбивайте лагерь здесь, а мы осмотримся внутри, – спешившись, я передал поводья ближайшему из солдат и забрал у него из рук факел, сопровождавший нас весь путь после захода солнца. – Слезай давай, пойдёшь со мной, – бросил я в сторону Мидина.
Неуверенно поёрзав, бывший Бог вытянул шею, словно пытаясь оценить, как высоко над землёй он находится, будучи верхом. Вцепившись пальцами в седло, он попытался перекинуть ногу, чтобы слезть, но с первого раза ничего не вышло. При второй попытке парень зацепился ступнёй за поводья и чуть не полетел на землю. Лошадь нервно заржала и принялась дёргать головой и перебирать ногами. Закатив глаза, я подошёл и помог бедолаге, чем мог, одновременно успокаивая животное и удерживая его на месте. Разница между этим типом и Аионой, когда женщина только вошла в мою жизнь, была настолько ощутимой, что в голове не укладывалось, откуда вообще вылез этот неженка?
– Мог бы сказать, что никогда не ездил верхом, взяли бы тебе карету, – заметил я, отстраняясь от Мидина и наблюдая за тем, как неловко парень поправляет одежду и с каким пренебрежением смотрит на животное рядом с собой.
– Да ездил я, – буркнул он. – И не так давно даже. Пару сотен лет назад.
Я покачал головой и направился в сторону замка, пока солдаты занимались лошадьми и лагерем. Если нам придётся ночевать здесь, лучше это делать на свежем воздухе, а не внутри столь древних стен, пропитанных историей и смертями, которые случились в них.
– Боги все такие нытики? – посмеялся капитан, а я невольно прикусил язык, но оборачиваться не стал, хотя очень хотелось посмотреть, каким взглядом Мидин наградит парня.
– Ты бы следил за словами, червяк, вот верну свою силу, и посмотрим, кто тут нытик.
– Сейчас я разозлюсь, развернусь и отправлюсь назад, а ты будешь сам оправдываться перед Аионой, почему не привёл меня сюда, – недовольно буркнул я.
Ссориться с Мидином не стоило. Ведь вполне вероятно, что рано или поздно он и правда сможет вернуть свои силы и тогда отыграется на всех, кто успеет его задеть. А если не вернёт, то у него ещё могли остаться друзья среди Богов. Едва заметно обернувшись, я проследил за тем, как парень неуклюже шагает следом, разминая затёкшие с непривычки ноги. Вспомнив свои ощущения после нескольких часов в седле, когда только начинал учиться ездить верхом, и искренне посочувствовал ему. Ведь раз бывший Бог не практиковался двести лет, то, вероятно, отвык от столь сильных физических нагрузок и сейчас заново познаёт всю прелесть уставших мышц и больной задницы.
– Ты мне так и не рассказал, зачем Аиона велела привести меня сюда? – спросил я, остановившись возле первой ступени, что вела к массивным резным дверям замка. Чем ближе к строению подходишь – тем грандиознее оно выглядит, и тем больше волн мурашек проносится по спине. Когда Мидин, наконец, доковылял до меня и замер по правую руку, то свет факела выхватил часть его лица и отразился в блёклых глазах, временно делая их красными.
– Она сама тебе расскажет.
Поднявшись по ступенькам, спутник протянул руку и дёрнул за массивное чугунное кольцо. Скрипнули петли, но дверь поддалась и сдвинулась с места. Резкий порыв ветра, вырвавшийся наружу, пронёсся мимо меня и растрепал волосы, заставив пламя факела трепетать. Наблюдая за ним, я облегчённо выдохнул, поняв, что оно не потухнет.
Переступив порог замка следом за Мидином, я осветил довольно большой холл, но для полноценного осмотра явно нужно больше света. Дальние углы остались погружены во тьму, а мне стало ещё более жутко находиться здесь ночью в компании типа, что называл себя Богом разума, лишившегося сил. Знать бы ещё, где здесь спуск в подвал, а то обыскивать каждую комнату первого этажа не очень хотелось. Ветер завывал в стенах старого замка, устраивая постоянный сквозняк, от которого пламя факела не переставало трепыхаться, так и норовя потухнуть. Прислушавшись, я услышал скрежет, очень похожий на крысиную возню, а за ним раздался и характерный для грызунов писк. Где-то что-то скрипело, а на фоне общих звуков удавалось различить ещё и голоса, и смех солдат снаружи.
– Вы можете орать ещё громче? А то не все Боги вас услышали, – раздался из темноты шёпот, произнесённый до боли знакомым голосом. Вздрогнув, я обернулся и принялся осматриваться по сторонам в поисках его обладательницы.
– Я предупреждал, что ты сама всё расскажешь, а мне лучше помолчать, – выставил руки ладонями вперёд Мидин. После этого жеста я смог различить фигуру супруги, скрывающуюся в одном из самых тёмных проёмов справа от входа. Когда я подошёл ближе, свет факела выхватил из темноты строгое лицо Аионы, обрамленное выбивающимися из толстой косы прядями волос. Суровые зелёные глаза смотрели прямо на меня, но в их блеске читалось едва заметное облегчение. Облегчение от одного моего вида.
– Я тоже рад тебя видеть, – отозвался я, раздумывая над тем, насколько уместно будет подойти и хотя бы обнять её, но времени на принятие таких решений мне не дали.
– Идём, у нас мало времени, – кивнув в сторону коридора за своей спиной, женщина развернулась и скрылась в темноте, вынудив нас поспешить за собой, ведь так мы вполне могли заблудиться в местном лабиринте замка. Коридор за аркой привёл нас к распахнутой деревянной двери и скрывающейся за ней винтовой лестнице, которая вела вниз.
– Объяснишь мне, что происходит? – нагнав Богиню войны, поинтересовался я, пытаясь прочитать настрой супруги на её лице, но сейчас оно превратилось в безэмоциональную маску, и у меня ничего не вышло. Только когда речь заходит о чём-то действительно важном, она становилась столь суровой и холодной, и за последние семнадцать лет таких вещей в нашей жизни не случалось.
– Кто-то из нас использует твоего короля, чтобы обойти договор и уничтожить мир раньше срока. Вот только если он преуспеет, то спасётся лишь он один, – прямо заявила Аиона, не став ничего от меня утаивать или темнить, а я чуть не споткнулся на ровном месте, но быстро выровнял шаг. Ощутив дурноту в горле и холод на кончиках пальцев, я поспешил спрятать свободную руку в карман и тем самым согреть её.
– Почему именно Риана? При чём здесь он? – непонимающе поинтересовался я и осёкся, понимая, как сильно дрожит мой голос. Очень надеясь, что это вызвано холодом подземелья, в которое мы сейчас усиленно спускались, а не страхом перед грозящим уничтожением мира, я невольно обернулся на Мидина, но парень молча следовал за мной, едва не наступая на пятки.
– Ты ведь знаешь его историю? – устало спросила супруга, а я кивнул, но она не увидела этого. – Риан не просто человек, Зел, он был создан при помощи магии Бога жизни, внутри тела женщины, ради одной-единственной цели – сдержать силу Бога тьмы, что была в ней заключена и грозилась вырваться на волю и нанести непоправимый ущерб. Только его тело способно на то, что случилось с Мидином, и вполне вероятно, случится с каждым из нас.
Собираясь прервать супругу, я невольно прикусил язык. История моего короля была известна лишь небольшому числу людей, и я был одним из них исключительно из-за неприятного случая в далёком прошлом. Вспоминать тот момент своей жизни не хотелось. Я поспешил отмахнуться от назойливых воспоминаний.
– Я ничего не понял, – честно признался я, а мы в это время закончили спуск и вошли в просторное, но сырое и тёмное помещение. Стоило свету моего факела развеять тьму и прогнать её к стенам, как нам открылся каменный постамент в самом центре и тело девушки на нём, затянутое белой паутиной. Именно из-за неё мне так и не удалось рассмотреть лицо или цвет волос незнакомки.
Вытянув руку вперёд и осветив больше пространства, я невольно поднёс ладонь ко рту, пытаясь сдержать подкатившую тошноту. Нет, девушка не выглядела мёртвой, и явно не была жертвой огромного паука, но пролежала в этом месте не один десяток лет. Уставившись на неё широко распахнутыми глазами, я не заметил, как Аиона обошла постамент и встала по другую его сторону, оперевшись руками о свободную часть поверхности. Мидин остался переминаться с ноги на ногу у меня за спиной, словно готовясь ловить меня, если я решу сбежать отсюда. Всё происходящее на самом деле начинало жутко пугать. В голове даже промелькнула мысль, что для Богини войны наши годы брака и своеобразных отношений ничего не значили и сейчас она вполне может что-то со мной сделать ради спасения таких, как она.
– На самом деле всё очень просто, – раздался ещё один, до боли знакомый голос, и я вздрогнул от его звучания. Хоть я не слышал его семнадцать лет, и не видел обладательницы почти столько же, но дыхание на секунду перехватило, и я ощутил, как сердце словно перестало биться в груди, замерев в предвкушении встречи с этой женщиной. Внутренний голос подсказывал, что, скорее всего, в её теле сейчас находится вовсе не она, по крайней мере, об этом предупреждала Аиона, и я ей верил. Повернувшись всем телом на звук, я уловил в темноте движение и уставился на фигуру, что вышла на свет и замерла рядом с постаментом, по левую руку моей супруги.
Каштановые волосы Вентиры были распущены и струились по плечам. В них не просматривалось ни единого седого волоска, в то время как в своих я с каждым годом находил всё больше новых. Слишком молодое лицо не постарело ни на день с нашей первой встречи девятнадцать лет назад. Единственное, что изменилось в ней – это глаза. В стоявшем свете факела они выглядели тёмно-зелёными, одинаковыми и яркими, в то время как прежде один из них был карим. Маленькая и хрупкая, она была одета в широкие мужские брюки, но изготовленные по её размеру, тёмно-зелёную рубашку и плащ такого же цвета. Ничего лишнего или декоративного, лишь простая, удобная одежда, не сковывающая движений.
Семнадцать лет назад принцесса Вентира Кленская, обладая единственным в своём роде даром бессмертия, унаследованным от отца, забрала у моего короля божественную силу, которой тот обладал, и стала Богиней тьмы, не без помощи Хенорпа, Бога смерти, само собой. Как мне рассказывала Аиона, разум девушки из-за одного карего глаза не мог вынести мощь той силы, что наполнила тело, и она просто не должна была проснуться после такого. Но проснулась. Проснулась и объявила, что она – это она, а не её отец, разум которого Бог смерти вселил в это тело ради его спасения. Разума, не тела. Если же моя супруга не ошибалась, и всё на самом деле далеко не так, то жива ли сейчас сама Вентира, знали только два существа во всём мире.
– Я весь во внимании, – пробубнил недовольно я, пытаясь взять себя в руки и не думать о том, кто же на самом деле занимает столь привлекательное для меня тело. Поймав себя на мыслях, непозволительных в текущей ситуации, да и вообще в моём положении, я прошёлся вперёд и опустил факел в предназначенное для него крепление, что позволило мне освободить затёкшую руку и лучше осмотреть незнакомую девушку на постаменте. С нынешней позиции стало очевидно, что её волосы точно такого же цвета, как и у Аионы и Мидина. Уж слишком эта троица была похожа друг на друга, как мне показалось в стоявшем полумраке.
– Один из нас решил покончить со всеми и остаться единственным Богом, что позволит ему единолично уничтожить мир и нас вместе с ним. И причём сделать это он хочет не через несколько десятков лет, как мы договаривались, а немедленно, – резко объявила Вентира, заставив мои брови приподняться к волосам и застыть там.
– С чего вы всё это взяли и при чём здесь я и Риан? Если один из вас распоясался и творит не пойми что, то я, как простой человек, вам явно не помощник, – невольно ткнув себя пальцем в грудь, я перевёл взгляд на супругу, которая даже не подняла на меня глаз. Аиона стояла, уставившись на постамент, и не шевелилась.
– Твой король возник из воздуха возле меня, и от одного его прикосновения я лишился всей своей божественной силы, – раздался голос Мидина, и мне пришлось обернуться на него. Парень так и стоял в дверях, сверлил меня взглядом. – Причём не только силы, я даже зелёных глаз лишился, если ты не рассмотрел.
Сделав шаг вперёд, он словно специально подставил мне лицо, распахнув глаза. Мне и так с первой минуты, как только бывший Бог рухнул на пол зала для приёма просителей, было видно, что они вовсе не зелёные, но я не обратил на это внимание. Хоть зелёный цвет глаз и был главным отличительным признаком разума тех людей и существ, кто способен вынести мощь божественной силы, но я предположил, что раз Мидин лишился сил, то вполне логично, что и его глаза изменили цвет.
– Он пытался сделать это и с Энн, но ей удалось скрыться и сейчас бедняжка прячется, как какая-то простолюдинка, – подала голос моя супруга, и я снова посмотрел на неё, но женщина так и не пошевелилась. Про Энн, Богиню дня и солнечного света я был наслышан. Каждое утро и каждый вечер жители Брундерка ходили в божественный зал или другие приспособленные для молитв места, возносили хвалу и славу ей, и Богу тьмы Алисту, в честь которого был назван мой король, и чьё место теперь занимала Вентира, вот только простым смертным крестьянам и горожанам забыли сообщить об этом.
– И он появился рядом со мной один раз, но я была готова к этому и быстро смогла избежать контакта, – продолжила Аиона, даже не собираясь смотреть на меня, чем пугала.
– Он охотится за всеми нами, и если он соберёт силы всех, то ему не нужно будет ждать, он сможет уничтожить мир в любой момент. Мы должны его остановить, ведь если на момент уничтожения мы будем без сил, то больше не будем считаться Богами и будем уничтожены вместе с ним, несмотря на свои бессмертные тела.
Пока Вентира говорила, у меня уже начинала идти кругом голова. Ключевые вопросы так и остались без ответа, а я жутко устал от трудной дороги. Вытянув руку ладонью вперёд, я поднял на Богиню глаза в немой мольбе, но та не поняла меня.
– Только тело Риана способно впитывать божественную силу в себя, и только оно настолько сильно, чтобы собрать её всю на достаточное время. Именно из-за этой своей особенности, он перетянул ту силу, что должна была достаться Вентире в момент её рождения. Если бы они провели в одном чреве больше времени, то он лишил бы её и второго зелёного глаза, ведь проявление этого цвета – это тоже божественная сила в каком-то роде. Вопрос в том, откуда сам Риан узнал, как именно забирать у нас силу, ведь прежде он такого не делал, и зачем ему помогать одному из нас? – неожиданно супруга заговорила и в этот раз подняла взгляд на меня. Стоило мне заглянуть в самую глубь, и я увидел страх на дне глаз Аионы. Стоя перед постаментом в глубоком подземелье древнего замка погибшего ордена, я понял, что Боги впервые чего-то боятся и не хотят никому в этом признаваться. Особенно мне, жалкому смертному жуку.
Нет, они и раньше боялись, но только одного из своих, того, кто с лёгкостью мог изгнать их из бессмертного тела и либо переродить человеком, либо заточить в предмет. Это тоже была смерть, в какой-то мере, но каждый из них знал, за какие действия может последовать такое наказание, и не совершал их. Сейчас же от них самих мало что зависело, и если верить Мидину, то мой король мог возникнуть рядом с любым из них и простым прикосновением лишить всего. Это поражало до глубины души, изумляло, и я с трудом удержал себя от дикого хохота. Великие и могучие Боги боятся моего короля, раненого калеку, не способного двигать правой рукой и лишённого всех своих божественных сил.
– Кому? Кто из вас мог всё это задумать? – стараясь придать серьёзности голосу, спросил я, надеясь, что Аиона не увидит моих мыслей во взгляде или выражении лица. Она была мне по-своему дорога, за семнадцать-то лет оставила отпечаток и на душе, и на сердце, но рядом с ней я не забывал, как в первые дни женщина называла людей жуками.
– Мы не знаем, – устало ответила Аиона.
– Это точно не Хенорп, но мы не можем с ним связаться, он не отвечает на наши молитвы, и его вестники молчат. Это не может быть Энн, она и мухи не обидит и прячется сейчас среди людей, настолько она напугана. Это не может быть Мидин, ведь его силу уже забрали, и он сам просто бессмертный человек. Остаёмся только мы и Лайсер, который не желает участвовать в устроенном нами представлении, если дословно, – взмахнув руками и покачав головой, Вентира поставила ладонь на пояс, чего прежде я за ней не замечал, и величественно прошлась по помещению из стороны в сторону, буравя взглядом пол у себя под ногами.
В том, что Хенорп не может быть причастен к подобному, я был согласен, ведь тогда все его старания по спасению жизни отца Вентиры будут напрасны. Лайсер же, Бог жизни, в нашу с ним единственную встречу сразу показался мне слишком самоуверенным петухом. Хотя, наблюдая за троицей, собравшихся здесь, я склонялся к мысли, что эти черты присущи им всем в большей или меньшей степени.
– Хорошо, а я чем могу вам помочь? Мне пойти поговорить с Рианом? – устало буркнул я, не понимая своей роли во всём этом представлении.
– Зел, знакомься, это Рана, она Богиня стихий, – представила супруга девушку на постаменте, чем вызвала во мне ещё большее изумление. Просто великолепно. Теперь, из всех семи существовавших Богов, я лично не встречался только с одним. Вот и угораздило однажды столкнуться с принцессой, выпрыгнувшей на меня из кладовки после нападения на гостиницу, где та остановилась на ночлег. В тот день и начались все мои беды, и я с радостью вернулся бы туда и изменил всё, лишь бы не оказаться сейчас здесь. Бросив взгляд на Вентиру, мне захотелось спросить, помнит ли она нашу первую встречу, ведь отец девушки явно не смог бы ответить на этот вопрос.
– Она пребывает в таком состоянии уже сорок лет, долго объяснять причину, но она жива, её силы при ней, а значит, Риан придёт и за ней, – когда заговорила Вентира, я понял, что слишком долго смотрю на неё одну, и поспешил перевести взгляд на девушку на постаменте.
– Мы предполагаем, что он чувствует, когда кто-то из нас применяет свои божественные силы и появляется именно в том месте. Потому я послала Мидина за тобой пешком, а не связалась лично. Я хотела тебя попросить… – но супруга осеклась, не успев закончить предложение. Между ней и Вентирой в воздухе закружилась тёмная дымка, мигом сложившаяся в фигуру человека.
Появление заняло всего секунду, а стоило туману вокруг новоприбывшего развеяться, и я сразу узнал своего короля. Боги тоже его узнали, и на их лицах впервые застыло выражение неподдельного ужаса, которое скрыть они не смогли.
Глава 7. Знакомство
Внучка Бога
Погрузившись в тёплую воду по самый подбородок, я запрокинула голову, позволив каплям стекать с длинных вьющихся волос прямо на деревянные доски пола. После нескольких часов под холодным дождём жар бани был в самый раз, а стоявший вокруг меня пар действовал успокаивающе и даже усыплял. Спать было нельзя. Каждому посетителю отводилось не больше получаса наслаждения, а за мной и так образовалась немалая очередь. Учитывая, что принимать ванну самостоятельно, без помощи служанки, я толком не умела, то выделенного времени оказалось слишком мало.
Кое-как справившись с пышными и объёмными волосами, которых у меня самой никогда прежде не было, я оттёрла тело жёсткой мочалкой в тех местах, куда смогла дотянуться. Теперь моя кожа была противного красного оттенка, но начинавшая остывать вода приносила ей несказанное облегчение. Дрожь, вызванная холодом и сыростью, наконец-то, прошла, и я снова начала ощущать себя собой, а не маленькой потерянной девочкой посреди чужой местности, хоть последнее было отдалённо правдой.
Незнакомец остановил коня, как только увидел это заведение, бесцеремонно взял меня на руки и, передав поводья подоспевшему конюху, переступил порог добротного двухэтажного дома. Так мы здесь и оказались, а хозяйка, славная женщина под шестьдесят, принялась причитать и придумывать, чем бы меня согреть. Даже в баню засунула без очереди. Почти все посетители, которых я видела, были мужчинами, и это немного напрягало, но у меня на тот момент не осталось сил на переживания.
Мою одежду хозяйка забрала. Туфли, как она сказала, легче выбросить, чем починить. Их подошва настолько стёрлась, что проступали дыры с ноготь величиной. Не зная, в каком они изначально были состоянии, я сомневалась, что один день ходьбы по дороге мог так износить хоть и простую, но некогда качественно сшитую обувь. Пообещав принести что-нибудь, что мне подойдёт, женщина скрылась и с тех пор так и не возвращалась.
Куда делся таинственный спаситель, я даже не догадывалась. Мужчина занёс меня сюда, по наставлению хозяйки, аккуратно опустил на деревянную скамейку, пока прогревалась вода, и скрылся. Нет, мне, конечно, не хотелось бы, чтобы он вернулся, пока я мылась, но вдруг он уехал и оставил меня одну? Больше всего эта мысль пугала только потому, что пока я раздевалась, то обнаружила пустоту в карманах платья. У меня нет ни гроша, чтобы расплатиться за удобства, одежду, да и вообще за пребывание здесь. Хозяйка явно это не оценит, а мне ещё нужно кого-то уговорить послать письмо к отцу или дяде. Думать о том, как буду доказывать им, что я, это я, особенно не хотелось. Буду решать проблемы по мере их поступления, до этой пока время ещё не дошло.
Когда дверь со скрипом приоткрылась, я вздрогнула и инстинктивно поспешила прикрыться руками. Вместе с хозяйкой заведения в комнату ворвались порывы прохладного воздуха с улицы. Женщина несла в руках стопку одежды и простенькие кожаные башмаки, которые ей пришлось прижать подбородком, пока она одной ладонью пыталась справиться со сквозняком и закрыть за собой дверь. Догадавшись, что пора выбираться из воды и вернуться в окружающий мир, я подняла полотенце, оставленное мне ещё ранее, и поспешила встать из деревянной бадьи. Полотенце было влажным, ведь я уже успела вытереть им волосы, но насухо всё равно не вышло, слишком уж густой гривой обладало это тело. Уронив свою ношу на скамейку, женщина переложила пару свёртков и протянула мне другое полотенце, но уже сухое.
– Вот, нашла среди забытых, самые маленькие. Если не подойдут, скажете, поищем ещё какие, но из обуви у нас выбор невелик, – продемонстрировав мне ботинки, она отставила их в сторону. – Одежда должна сгодиться. Вашу я бросила в стирку, завтра с утра будет готова, и высохнуть успеет, – пока она говорила, я весьма неуклюже вытиралась, смущённо скрывая от женщины свою наготу.
Нет, я была привычна к тому, что служанки часто видели меня обнажённой и когда мыли, и когда переодевали, но сейчас это казалось неправильным. Всё же, тело неизвестной девушки принадлежало не мне, и я ничего о ней не знала. Казалось нечестным демонстрировать посторонним людям столь интимную часть другого человека, который не давал на это разрешения. Сама я успела отметить, что фигура у незнакомки оказалась куда лучше моей, она была более подтянута и стройна, да и грудь чуть больше. Хотелось найти где-нибудь настоящее зеркало и оценить свой новый облик.
– Да, благодарю вас, только мне нечем заплатить, – отозвалась я, поспешив обозначить факт отсутствия столь желанных многими людьми монет.
– Ваш супруг уже всё оплатил, не переживайте. Ужин я отнесла в комнату, а то в зале все места заняты. Дождь, сами понимаете, многие решили переждать. Вы одевайтесь, одевайтесь, а то люди заждались, а баня у нас только одна, – когда хозяйка сообщила про моего супруга, я запуталась в одежде и не сразу сообразила, о ком идёт речь. В голове даже промелькнула мысль, что женщина меня с кем-то перепутала, но затем я вспомнила, что спаситель буквально перенёс меня на руках через порог этого заведения. Вполне логично, что она могла принять мужчину за моего супруга, раз мы были столь близки в тот момент.
