скачать книгу бесплатно
Светломир помахал остальным, и они направились вслед за удаляющимися взрослыми – в сторону леса. Летать было всё ещё немного непривычно, но при этом невероятно весело. Дети то поднимались выше, то опускались, то делали бочку, как самый настоящий самолёт. Светломир летел, раскинув руки в разные стороны, а Ярослава с Идой, взявшись за руки, танцевали и кружились, отталкиваясь от воздуха. Ближе к лесу взрослые, до этого плывущие над землей, пошли пешком, дети тоже вместе с ними плавно опустились на землю и, пройдя пару шагов по тропинке, остановились среди высоких деревьев.
Лес выглядел гораздо ярче, чем обычно, – словно в него добавили новых красок и оттенков, которые в физическом теле не были так четко видны. Деревья излучали какой-то особый свет, тут и там летали маленькие огоньки, травы под ногами качались в потоках ветра, переливались разным цветом, и все казалось живым и по-особенному волшебным. Птицы на деревьях тоже светились каждая по-своему, а некоторые растения распустились сияющими цветами, настолько необычными, что было сразу понятно, что эти цветы видны только из этого измерения действительности. Светломир стоял на опушке завороженный и смотрел на чудесную картину, понимая, что ему сложно было бы представить такое даже во сне.
– Свет, взгляни вот туда, – тихонько произнесла Ида, показывая на поляну за деревьями.
Светломир посмотрел туда, куда показывала сестра, и сквозь деревья увидел идущее от какого-то предмета свечение. Он присмотрелся к его источнику и внезапно понял, что это был вовсе не предмет. Прямо посреди поляны светился небесными оттенками красивый большой олень. Могучий и статный, с огромными ветвистыми сияющими рогами, он стоял на поляне и слушал звуки леса. Олень излучал силу, мощь и вековую мудрость, и если бы Светломира спросили сколько этому оленю лет, – тот ответил бы, что точно не меньше нескольких сотен. Светящийся олень был частью леса, но одновременно и чем-то большим, вбирая в себя все окружающие энергии и привнося в них что-то очень своё, свою личную индивидуальность и красоту.
– Кто это…? – прошептал Светломир.
– Это дух леса, – тихо ответил подошедший к детям папа. – Он издревле живет в этом лесу и иногда показывается тем, кто первый раз сюда приходит и может его увидеть. Сегодня совпали все условия. Честно говоря, я надеялся, что он к нам выйдет.
Олень был очень красивый. Он медленно и плавно повернул голову и посмотрел прямо на Светломира. Мальчику показалось, что олень ему улыбается. Так они простояли несколько мгновений, смотря друг на друга. А потом олень, будто прощаясь, взмахнул рогатой головой, сорвался с места и, оставляя за собой светящийся след, унесся куда-то в чащу леса.
– Какой же он красивый… – произнес Светломир ему вслед.
– Да, – ответил папа. – Он очень красивый. И очень мудрый.
Они постояли несколько минут среди леса, наблюдая за живым разноцветным окружающим миром, его переливами и дыханием неведомой до этого момента стороны жизни. Этот мир был просто невероятный и поражающий глубиной красок. Мальчик смотрел на светящиеся цветы и листья, стараясь запомнить каждый момент этого путешествия, и одновременно чувствовал, что уже начинает немного уставать после их полетов и впечатлений – видимо, подобной практики было на сегодня уже достаточно.
– Пойдемте, наверное, обратно? – вторя его мыслям, предложил дядя Генри. – Детям хватит на первый раз.
Светломир бросил взгляд на цветущий лес и помахал ему на прощание рукой. Он знал, что когда-нибудь они опять вернутся сюда, но сейчас поток событий вел их в обратный путь.
– Да, нам пора, – ответил папа. – Для первого раза у вас получилось очень хорошо. Дети, а теперь, чтобы вернуться обратно, просто представьте, что возвращаетесь в своё тело. Подумайте о нем.
Светломир не успел точно понять, подумал ли он о возвращении обратно, как его куда-то дернуло, на мгновение он опять ощутил, что летит где-то быстро-быстро и, спустя долю секунды, мальчик вновь обнаружил себя сидящим в плетеном кресле возле стола – в своем физическом теле, там же, где он и оставил его полчаса тому назад.
Мир вокруг был опять таким же привычным, как раньше, но от этого ничуть не менее ценным. В ветвях деревьев пели птицы, теплый ветерок обдувал лицо и шевелил бумажные салфетки, лежащие на столе под тарелками с фруктами. Солнышко медленно клонилось к горизонту, косыми лучами вплетаясь в волосы Иды, играя с волосами Ярославы, перепрыгивая по плечам мамы и папы, дяди Генри и тети Авроры… Маленький Джонатан мерно посапывал в своей кроватке возле стола, где он уснул под разговоры взрослых задолго до их необыкновенного путешествия. Что это было? Сон или реальность? И, если сон, то почему такой четкий и настолько запоминающийся?
Все вокруг медленно приходили в себя, потягиваясь и разминая тело после долгого сидения в неподвижности.
– Папа, – произнес Светломир. – Скажи, это ведь всё было реально? Вы тоже видели оленя, светящийся лес, летали вместе с нами?
– Да, Свет, – ответил папа. – Мы все видели одно и то же.
Все сидели и молчали, привыкая к этому пониманию. Родители улыбались, наблюдая за детьми. Так прошло несколько минут полной тишины.
– А мы теперь всегда можем так делать? Или только с вами? – спросил, наконец, Светломир.
– Пока лучше с нами, – ответил папа. – Мы довольно долго этим занимаемся, поэтому всегда можем помочь и что-то подсказать. И мы очень хорошо друг друга знаем, мы усиливаем свои возможности, когда путешествуем вместе. Именно поэтому мы видели одно и то же и не теряли других из виду.
– Я понял тебя, папа, – сказал Светломир. – Тогда будем путешествовать все вместе.
Этот день был полон на события. Вначале встреча с прадедушкой, а теперь невероятный опыт полета за границами физического тела. Папа подготовил их к этому медитациями, погружением в прошлое и различными рассказами о жизни – но впечатлений за день всё равно набралось столько, что они едва-едва умещались рядом.
Состояние было такое, что говорить не хотелось, души напрямую общались с душами, и дети без слов, искренне, благодарили родителей за прошедший день, осознавая, что он делает их мудрее и лучше, дает увидеть мир таким, каков он есть на самом деле, и рождает новые мечты.
После практики папа и мама ещё немного посидели за столом – пили чай и говорили о разных вещах, о доме, о растениях, о планах на будущее. Светломир сидел с Идой и Ярославой, и они втроем молчали, не вмешиваясь в разговор, проживая увиденное и услышанное.
Солнце постепенно опускалось все ниже и ниже, практически подходя к линии горизонта над макушками деревьев, оставляя после своего ухода прохладу и всё больше расслабленной вечерней тишины.
– Вы уже, наверное, скоро поедете домой? – тихонько спросила Ярослава у Светломира.
– Да, я думаю, что да, – так же тихо отозвался мальчик.
– Приезжайте почаще. Я буду вас очень ждать, – немного смущаясь, сказала Ярослава.
Светломир пристально посмотрел на неё и кивнул девочке. – Мы обязательно будем приезжать.
Прошло еще какое-то время, и родители начали потихоньку собираться в обратный путь. Тетя Аврора сложила им в дорогу оставшиеся фрукты со стола, дети сердечно обнялись на прощание с Ярославой и потрепали по плечу маленького Джонатана, который как раз проснулся и засмеялся им в ответ. Потом они сели на заднее сидение машины, папа завел двигатель, а Светломир и Ида продолжали махать через стекло дяде Генри, тете Авроре и их детям.
– До свидания! Приезжайте ещё! – прокричали соседи им на прощание.
Папа нажал на педаль газа, и машина тронулась назад по тропинке – через поляну, выруливая на дорогу мимо озер, вдоль леса, к своему родному дому.
День, наполненный звуками и запахами, походом в гости, встречами, практиками и впечатлениями медленно подходил к своему завершению, оставляя за собой приятный оттенок свежести, благостного умиротворения и уюта в сердце. Этот день нёс с собой множество мыслей и образов, каждый из которых был бережно сохранен в душе и, если на то было желание, всегда давал возможность снова прикоснуться к себе.
Обратный путь все ехали молча, папа и мама давали детям глубже прочувствовать пережитое, а дети смотрели в окно, наблюдая, как солнце скрывается за линией горизонта, проживая настоящий момент, полный нового опыта и новых открытий.
Скоро дорога закончилась, и папа повернул на тропинку, ведущую через лес к их дому.
– Ида, ты не хочешь немного посидеть на холме перед тем, как возвращаться? – спросил сестру Светломир.
– Да, Свет, хочу, – ответила ему Ида.
– Папа, ты не подвезешь нас к холму? – попросил тогда отца мальчик. – Мы немного посидим, а обратно дойдем пешком.
– Хорошо, Свет, – откликнулся папа. – Как стемнеет – возвращайтесь, скоро будем ужинать.
Папа повернул машину на развилке налево, и они поехали в сторону холма. Холмом в их семье называли возвышенность, с которой открывался вид на долину, начинающуюся в пятидесяти метрах под ногами и уходящую на многие километры вокруг. Стоя на холме, можно было увидеть фигуры далеких гор на горизонте, а в солнечный день даже отблески солнца на водной глади моря, плещущегося между вершинами. Этот холм был их смотровой площадкой, местом для задумчивого созерцания и отдыха ума в царстве ветров и просторов. Дети часто приходили сюда по вечерам, когда дневные дела были уже закончены, но время сна еще не наступило. Они сидели на камнях, провожали солнце и ни о чем не думали, наслаждаясь открывающимся видом и состоянием вне времени и вне пространства, в единстве со всем, что видели и слышали, в единстве с самими собой и друг с другом.
Прошло ещё несколько мгновений, и папина машина остановилась на крошечной полянке посреди леса. Дальше деревья редели, а сквозь них пробивалось желто-оранжевыми лучами заходящее за горизонт солнце. Солнечные лучики прыгали по капоту машины, ярко сверкали в стекле фар, отражаясь от него маленькими светящимися бриллиантами.
– До встречи дома, дети, – сказал им папа. – Приходите к ужину.
Светломир и Ида вылезли из машины, попрощались до ужина с папой и мамой и одни пошли вперед – сквозь деревья, навстречу косым лучам заходящего солнца и шелесту ветра, играющего на косогорах и поднимающегося вверх, к лесу на холме. Через несколько метров они, раздвинув последние ветви, ступили на просторную опушку, в центре которой лежало много серых, потрескавшихся от времени валунов.
Под ногами же, если подойти к краю, насколько было видно раскинулась огромная цветущая долина. Травы перемежались камнями и тропинками, местами росли небольшие рощи, а сбоку вдаль медленно текла река. Чуть поодаль горели огоньки в доме соседей, за ними ещё одни, а на горизонте высились вершины гор, наполовину скрытые в вечерних сумерках и лишь с одного края подсвеченные почти полностью зашедшим солнцем.
По долине неторопливо стелился туман, укладывая землю спать. Он накрывал её мягким вечерним одеялом и баюкал шорохами засыпающего, уставшего за день мира. В кронах деревьев ложились спать птицы, звуки затихали, а пространство полнилось прохладой и тонким звоном особого вечернего состояния, пограничного между суетой дня и ночным успокоением.
Дети сели на теплые нагретые камни, прислонились друг к другу плечами и провожали солнце. Они молчали, потому что ни о чем не хотелось говорить голосом, но их сердца звучали в унисон друг другу и окружающему миру – полному тайн, загадок, открытий, ежедневной радости и глубокого чувства понимания своего настоящего предназначения. Дети не объясняли это словами, но чувствовали, что находятся на своем самом гармоничном и правильном месте – именно в том месте и тех условиях, в которых они действительно хотели находиться, проживая жизнь и каждый день в отдельности, которые действительно хотела проживать их внутренняя глубинная суть.
Солнце бросило последние лучики на камни и зашло за горизонт. Вечер плавно сменялся ночью.
– Хороший сегодня был день, да, Свет? – спросила брата негромко сестра.
– Да, Ида, – ответил ей Светломир. – Очень хороший.
Они так и сидели на камнях, прислонившись друг к другу и вспоминая всё, что с ними произошло за этот день, смотрели, как загораются огни фонариков в долине вокруг домов их соседей, как туман постепенно скрывает реку, рощицы, как темнеет небо, становясь из розового темно-фиолетовым, а дальше темно-синим бархатным и глубоким. В вышине зажглись звездочки, и чем темнее становилось небо, тем сильнее проступала необъятная вселенная над головами детей. Каждая звездочка светила своим особенным светом и о чем-то рассказывала, стоило только начать её слушать. Ветер доносил из долины запахи цветущей ночи и вплетал их в развевающиеся на ветру волосы брата и сестры, позволял глубже ощущать пространство жизни и заботливый добрый мир, простирающийся у их ног.
Дети посидели ещё какое-то время. Они слушали звуки мира и вдыхали ночные запахи. Когда же из-за гор поднялась красавица-луна – встали с камней и, взявшись как всегда за руки, не торопясь пошли домой. Луна освещала им путь по тропинке через лес, а засыпающие деревья охраняли покой их мыслей.
Прошедший один день в череде многих других дней принес детям множество открытий и множество новых историй, но они не интерпретировали сейчас это, не думали об этом, просто находились в моменте жизни – как говорил их папа, в единственном по-настоящему существующем моменте.
Когда брат и сестра подошли к дому, тот встретил их светом фонарей и запахами еды. Мама на кухне тушила овощи, папа нарезал салат и украшал кружочки помидоров пастой из семечек и орехов. Дети переоделись, помыли руки и пошли ужинать. После долгого полного событиями дня ужин казался невероятно вкусным. За едой мама рассказывала веселые истории из своего детства, которое прошло в доме по соседству с их домом, а папа шутил и громко смеялся. Светломир и Ида сидели рядом, ели и улыбались маминым историям и папиному смеху, чувствуя очень сильную связь со всем – и с этими историями, и со своими родителями, с этим домом, с пространством вокруг и всем большим миром, в котором они жили.
После ужина, сказав «доброй ночи!» папе и маме, уставшие дети отправились спать. Они поднялись на второй этаж, обнялись и, пожелав друг другу спокойных снов, пошли каждый в свою комнату.
Долгий день подошёл к своему концу. Один из череды таких же дней – неторопливых, душевных и чистых. А впереди была вся жизнь – радостная, добрая и очень-очень мудрая. В этой жизни не было преград, не было страхов или разочарований – только свобода выбора каждого, идущая из понимания целей своей души и внутренних истинных желаний.
– Хороший был день, да… – пробормотал засыпающий Светломир. – А завтра будет ещё лучше…
Через несколько минут в комнату вошла мама и, выключив ночник, поправила одеяло.
– Спи, мой хороший, – с любовью сказала она. – Я очень тебя люблю.
Луна заглядывала в окошко и мягким светом подсвечивала кровати. Звезды перемигивались в небе, о чем-то перешептывались, баюкая тихими голосами. Дети мерно спали, утомленные за день, и им снились волшебные сны – про Рода и прадедушку, про солнечный полный звуков и запахов лес, про полеты над вершинами деревьев и большого светящегося волшебного оленя…
Глава 2. Отец
На следующее утро пошел дождь. Тяжелые капли мерно барабанили по черепичной крыше, стучали по стеклам в окнах, спускались мокрыми дорожками вниз, закрывая серой пеленой и ели за окном, и поляну, и даже площадку с цветником перед домом.
Светломир с самого утра сидел в библиотеке и читал книгу со стеллажа прадедушки. Книг было очень много, и все были невероятно интересные. Дождь шелестел за стенами и баюкал размеренными звуками, помогая текстам книг уносить внимание в свой мир – обратно, вглубь истории их рода, к началу создания этого пространства и этого дома.
Ида сидела рядом в кресле и слушала музыку в наушниках. Возле нее примостился кот Том, который тоже не хотел никуда идти в такой дождь и был рад находиться в компании детей. Он прижался к Иде и иногда посматривал сонными глазами на теплый свет лампы, стоявшей возле компьютеров на столе.
Тяжелая дверь скрипнула, нарушив покой, и в зал вошел папа. Он сел напротив Светломира, улыбнулся книге в его руках и включил свой ноутбук. Компьютер зашуршал – включился вентилятор, загорелся экран, и, спустя минуту, папа окунулся в мир графиков и таблиц, изучая их со всех сторон и иногда щелкая мышкой, что-то добавляя к уже имеющимся данным.
Так они и сидели друг рядом с другом – Светломир читал книгу, Ида слушала музыку, кот Том дремал, папа что-то печатал в компьютере, а дождь за окном всё шёл и шёл.
Прошло несколько часов, и Светломир закрыл последнюю страницу книги. Он положил её на стол и хорошенько потянулся.
– Как тебе книга? – спросил его папа, подняв глаза от своей работы. – Понравилась?
– Да, очень, – честно признался Светломир. – Прадедушка писал, как они всей семьей строили этот дом. О том, как придумывали его внешний вид, как делали фундамент, строили стены, рисовали, где будут какие переходы и где будут выходы. Я никогда не задумывался, что окна в доме специально так сделаны, чтобы в одной из комнат всегда в окно светило солнце.
– Да, я читал эту книгу, – отозвался папа. – Прадедушка очень многое продумал. Там ещё есть вторая часть, про сад, – он показал на стеллаж. – В ней тоже много интересного.
– Я обязательно её прочитаю, – уверенно сказал Светломир. – Спасибо, папа.
Мальчик встал с дивана и подошел к отцу. На компьютере всё ещё были открыты какие-то схемы и графики.
– Что ты делаешь? – с интересом спросил он.
– Садись, покажу, – пригласил его папа.
Светломир пододвинул стул к папиному компьютеру и сел рядом с ним. Отец развернул несколько схем, до этого свернутых внизу экрана, и разместил их все рядом, поменяв порядок некоторых из них.
– Смотри, Свет, – указал он на схемы. – Это таблицы наших семейных доходов, начиная с твоего прадедушки. На самом деле прадедушка не только писал книги, он руководил большим производством. Его компания производила солнечные батареи и разные комплектующие для них. До самого конца жизни он оставлял за собой контрольный пакет акций, который потом был передан его сыну, а от него – нам с мамой.
– Ого, вот как оно, значит, было! – воскликнул Светломир. – Это очень интересно. А его сын занимался чем-то похожим?
– Да, каждый член рода добавлял в общий финансовый фонд что-то свое, – ответил папа. – Мой отец продолжил дело твоего прадедушки и развивал компанию дальше.
Папа переключил несколько таблиц на экране, закрыв старые графики и открыв новые – с чертежами машин и двигателей.
– Они стали делать машины на электрической тяге и придумали несколько очень важных для того времени инноваций, – объяснил он. – Кроме этого, мой папа путешествовал по всему миру и читал лекции, а моя мама открыла производство одежды. Они даже занимали высокие места на разных международных конкурсах, – отец продолжал свой рассказ и параллельно переключал слайды. – У них у обоих энергии было столько, что хватило бы на троих. За много лет своей жизни они не только вывели наш бизнес на совсем новый уровень, но и добавили в общий родовой фонд очень много денег, увеличив его в разы. Вот на этих таблицах как раз отражены все их доходы и источники, они подключены к интернету и обновляются в реальном времени.
– Значит, ты продолжаешь управлять всеми этими компаниями? – спросил отца Светломир.
– Да, и своей собственной тоже, – ответил ему тот.
Светломир знал, что у его папы тоже есть какой-то бизнес, но никогда до этого не интересовался подробностями, какой именно.
– А что у тебя за бизнес, папа? – поразмыслив, спросил Светломир.
Отец улыбнулся и свернул графики, показывающие состояние дел компаний дедушки и прадедушки.
– Моя фирма намного более простая, я управляю банком, – сказал он. – Вот, посмотри, эти таблицы отражают положение дел в нашем с мамой банке.
Папа несколько раз щелкнул мышкой и открыл на экране новые графики, которые тоже постоянно обновлялись.
– Вот здесь, в режиме реального времени виден весь объем нашего капитала и его потоки. А вот здесь, – папа показал на отдельную строчку, – вот здесь все инвестиции, займы и соотношение доходов и расходов. У нас небольшой банк, но когда-то мы сделали переворот в этой сфере, мы совсем по-новому начали вести дела – и с различными компаниями, и с людьми.
Светломир с большим интересом смотрел на всё, что показывал ему отец. Он понимал не все слова, которые тот ему говорил, не до конца осознавал суть тех процессов, которыми управлял он, но чувствовал, что для мира это было что-то достаточно полезное, а для их семейного фонда, несомненно, очень важное.
– Папа, а зачем был создан родовой фонд? – немного подумав, спросил отца Светломир. – Чтобы каждый мог заниматься своим делом и не думать о деньгах?
– Да, Свет, совершенно верно, – одобрительно откликнулся папа. – Именно для того, чтобы стать более независимыми от денег, твой прадедушка с его отцом придумали когда-то этот фонд.
– Но ты ведь работаешь? – спросил Светломир. – Или тебе нравится это делать?
– Работаю, но мне самому нравится управлять банком и поддерживать фирмы членов нашего рода, – подтвердил отец. – Я часто придумываю какие-то новые проекты и осуществляю их потом. И я работаю в том ритме, который чувствую правильным, трачу на это не очень много времени, но провожу это время с большой пользой для мира и для нашей семьи.
– Да, папа, я понял. Значит, ты можешь и не работать, но делаешь это по собственному желанию? – спросил отца Светломир.
– Да, именно так, Свет, – кивнул он. – К тому же, иметь свой собственный банк очень полезно, в нем можно хранить родовой фонд. Идея с банком тоже была предложена ещё нашими основателями – прадедушкой и его отцом, но окончательно реализовали мы её с твоей мамой только сейчас.
– Я всё понял, папа, – сказал Светломир. – А когда я вырасту, я тоже смогу заниматься чем захочу?
– Конечно, – ответил ему отец. – Всем, чем захочешь. Чем действительно хочет заниматься твой дух, твоя истинная суть – во благо себе, роду и миру.
Они ещё посидели и поговорили о папиной работе. Папа рассказал Светломиру о том, как они в банке одними из первых начали выдавать людям беспроцентные кредиты на большие сроки, как поддерживали развивающиеся направления экологического производства, вкладывая в такого рода проекты много денег и привлекая дополнительные финансы от различных частных инвесторов и фондов. И ещё о том, как они стали учитывать степень духовности и осознанности человека при заключении договоров и делать на это поправки.
А потом отец рассказал, как они с мамой помогали деньгами всем тем людям, кто, как и их прадедушка с его отцом, однажды принял решение построить свой большой дом на природе вдали от цивилизации и поселиться там рядом с соседями-единомышленниками.
Они говорили и говорили, а дождь тем временем за окном потихоньку стихал, капли стучали в стекло уже не так быстро и не с такой силой, как утром, небо тоже светлело, становилось из темного и хмурого светло-серым дымчатым с оттенками белого. Гроза уходила, оставляя дом стоять среди луж воды, под затянутым облаками небом, среди чистоты и сырого воздуха. Сквозь неплотно закрытую форточку было слышно, как в лесу за окнами ухает сова. Деревья шумели и раскачивались из стороны в сторону под порывами ветра, прощаясь на время с непогодой и стряхивая с себя десятки и сотни капель застрявшего среди иголок и листьев дождя.
