скачать книгу бесплатно
– У вас странная миссия, товарищ сотрудник. То какие-то дурацкие ящики, то прогулку по двору вам подавай! Пускай бы вам заведующая экскурсии устраивала, а я всего-навсего простой советский продавец.
– Вас как зовут, девушка? – мягко спросил лейтенант, потерев массивный подбородок.
– Лариса. А что?
– Ладно, Лариса, я один похожу по вашему двору, посчитаю пустые ящики, – он взглянул на часы. – Кажется, до закрытия еще двадцать минут. Так что я успею.
Не дожидаясь того, что ему скажут, Корнеев через заднюю дверь прошел во двор магазина и, сразу среди прочей пустой тары, увидел большие фанерные ящики. Лейтенант вплотную подошел к ним. Считать было легко: по четыре вверх и так девять – значит, всего тридцать шесть. «Ладно, тридцать шесть ящиков переставить проблема небольшая», – успокоил он себя и снял сверху первые два ящика. Лейтенант быстро, но довольно внимательно осмотрел их, а когда стал опять сверху снимать очередные два ящика, непроизвольно вздрогнул. Корнеев опустил их на землю и принялся вертеть тот, что был сверху. Знакомой коричневой краской на фанерной его боковине было написано «Петя». Пониже слова «Петя» той же краской было нарисовано сердце. Лейтенант распрямил спину и в этот момент услышал сзади себя шаги. Он повернул голову: к нему подходила девушка.
– Мне пора домой, товарищ сотрудник, – без всякой интонации сообщила она бесцветным голосом.
– Да, конечно, – проявил покладистость инспектор. – У меня к тебе вопросов, Лариса, только на пять минут. Не подскажешь, что это за Петя признавался тебе в любви? – лейтенант протянул руку, указывая девушке на ящик.
– А, это… – отмахнулась она. – Да откуда я знаю, кто, где и когда рисовал эту чепуховину?! Я думала вы о чем-то серьезном, – сбавила она тон.
И все-таки Корнеев ощутил явственно, что сейчас девушка не только злится, но и нервничает. Первая ее реплика «А, это…» сказала Корнееву, что художничали для нее.
– Значит, это сердце, Лариса, было адресовано не вам? Так, так… – о чем-то своем подумал лейтенант. – Время у нас, действительно, вышло, и мне тоже нужно домой. Но я думаю, что завтра мы опять продолжим беседу.
Девушка пожала плечами:
– Завтра из отпуска выходит заведующая, с ней и беседуйте…
– Непременно. Уборщица у вас тоже есть?
– Нет, мы убираем сами. Мне пора домой, – напомнила она.
– Хорошо. До свидания.
«Похоже, что это удача. Нужно прямо сейчас ехать в горотдел, доложить Обручеву. Наверняка он еще там", – рассуждал лейтенант, забираясь в подкативший рейсовый автобус.
С Обручевым он столкнулся прямо на крыльце горотдела.
– Срочно садись в машину! – бросил подполковник при виде Корнеева. Он быстро сбежал с крыльца и первым уселся в уазике рядом с шофером. В машине уже сидели Смирнов с Крючковым.
– Кинолога отправляй живей! – крикнул в открытое окно Обручев появившемуся в дверях здания дежурному. И уже обращаясь к Корнееву:
– Ты в сорок четвертом еще не был сегодня? Только вот оттуда позвонил сторож магазина: на территории он обнаружил лежащую на земле продавщицу. Похоже, убийство! – одним духом выложил Обручев.
– Какое убийство, черт возьми! – в свою очередь воскликнул Корнеев. – Я как раз еду из сорок четвертого магазина, товарищ подполковник! Я обнаружил там папиросный ящик, разукрашенный той же коричневой краской, и ехал, чтобы доложить вам об этом, – инспектор УГРО почувствовал, как неприятный холодок пополз у него по спине. Он вдруг начал осознавать, что только что совершил какую-то непростительную ошибку! И сообщение об убийстве именно из этого магазина имеет непосредственную связь с его визитом туда.
И, словно подтверждая мысли инспектора, Обручев сказал:
– Вот именно, что ты только оттуда. С кем ты разговаривал, и кто там был? Только коротко и подробно, – приказал Обручев.
Он выслушал доклад лейтенанта, с секунду молчал, потом сказал:
– Значит, ты утверждаешь, что кроме продавщицы там абсолютно никого не было, дверь директорского кабинета была закрыта, и покупатели тоже отсутствовали! А куда выходит окно кабинета директора?
– М-м-м… кажется, во двор магазина, – отозвался Корнеев.
Поднимая пыль, уазик резко остановился у магазина, одновременно и нос в нос с каретой скорой помощи.
К машинам вышел крепенький старичок – сторож магазина, который вызвал милицию. Врачи и оперативники устремились за сторожем во двор магазина и сразу же увидели тело женщины, лежавшей на земле.
– С ней разговаривал? – негромко спросил Обручев инспектора Корнеева, который с потерянным видом переминался возле подполковника. Лейтенант молча кивнул головой.
– Умерла тридцать минут назад, – распрямившись над телом, сообщил врач скорой помощи. – Удары наносились ножом, – добавил он и стал закрывать чемоданчик. – Мгновенно умерла, да…
Девушка лежала на правом боку, прижимая к груди обе руки. Вся левая половина ее халата была окровавлена.
Послышался шум подъезжающей машины. Выяснилось, что приехали кинолог с собакой и фотограф. Затем еще звук другого мотора – это уже был медэксперт.
– Лейтенант Смирнов! Осмотрите двор и все вокруг. А вы, Крючков, выясните, где живет заведующая. Пусть захватит с собой все ключи, и вези ее сюда, – приказал подполковник.
– Я осмотрел весь магазин и подсобку, товарищ подполковник, – к Обручеву подошел пожилой старшина и развел руками. – Заперта только дверь кабинета директора.
– Пойдемте в помещение, – сказал Обручев и увлек за собой старшину и Корнеева. – Видите, лейтенант, куда выходит окно? – на ходу кивнул Сергей Петрович. И назидательно: – Окно директорского кабинета выходит во двор, и оно занавешено шторами! Когда ты переставлял ящики, тебе, по всей видимости, смотрели в спину. Так что Крючкова с заведующей мы дожидаться не станем – пусть открывают складские помещения, где хранятся материальные ценности, а дверь в кабинет мы взломаем. Вы ведь нигде не нашли ключи, товарищ старшина?
– Никак нет, Сергей Петрович, не нашел! – подтвердил старшина. – А у продавщицы их не нашли? – наивно поинтересовался он.
– В том-то и дело, что нет! Это ведь не один какой-то ключик, а должна быть целая связка! Вот Корнеев здесь только был и говорит, что продавщица работала одна, она же и за уборщицу. Заведующая, по словам погибшей, только завтра должна выйти из отпуска. Так, лейтенант? Вот и получается, что при ней должна была быть целая связка ключей: и от складов, и от всех дверей.
Обручев подергал за ручку дверь директорского кабинета и коротко приказал:
– Ломайте!
Дверь затрещала ломающимся деревом и распахнулась. Шесть глаз одновременно уставились на директорский стол, стоявший у самого окна. Непочатая бутылка водки; хлеб, сыр и колбаса лежали на газете нарезанными и нетронутыми.
– Позовите сюда фотографа, как освободится, и проводника с собакой, живо! – распорядился Обручев.
Кинолог придерживал собаку за натянутый поводок. Овчарка со знанием дела сосредоточенно обнюхала стол и один из стульев, потянула проводника чуть в сторону и сунула нос за стоявший в кабинетике одежный шкаф. После недолгого, но напряженного сопения пес выволок из-за него небольшой кусок еще влажной тряпки и сунул в руки хозяина.
Обручев склонился над стоявшей бутылкой водки; потом аккуратно, вместе с Корнеевым, осмотрели весь стол, два имеющихся стула, заглянули в одежный шкаф, оглядели дверные ручки. Следов не было, во всяком случае, явных.
– Все отпечатки ликвидировал сволочь, этой вот тряпочкой, – констатировал Корнеев.
– Ты с заключениями-то не спеши, лейтенант, – осадил его Обручев и неожиданно спросил: – Ты проверял накладные, когда и сколько сюда поступало папирос?
– Так ведь продавщица сказала, товарищ подполковник, что все накладные хранятся у заведующей, а ключей нет.
– Шляпа ты, Корнеев! Шляпа! – досадливо сказал подполковник. – Директриса месяц находится в отпуске, и тебе об этом сказали! Продавщица работает одна, как полная хозяйка! Она, что же, весь месяц не получала абсолютно никакого товара? Накладные, видишь ли, в кабинете закрыты! Преступник в нем был закрыт, вот кто! – повысил голос Обручев.
Инспектор потерянно опустил глаза, а начальник УГРО полез в стол и стал вытаскивать из него бумаги.
– Вот они, все накладные! Ты, Корнеев, не стой, а давай поищи, может, стаканы найдешь, из которых они собирались водку пить, или нож, коим сыр резали. Неужели нигде никаких следов? Старшина, узнайте, что там нового во дворе. Пригласите сюда сторожа.
Старшина вышел, зато в кабинет вошли медэксперт, а за ним лейтенант Смирнов.
– Три удара ножом, Сергей Петрович, – сходу сообщил врач. – Два проникающих в сердце, один – в левое легкое. Все три смертельны. Смерть наступила мгновенно, в 20 часов 15 минут. Труп можно увозить в морг. Добавить мне нечего.
Подполковник согласно кивнул и крикнул в проем кабинетной двери, куда вышел инспектор:
– Корнеев! Ты во сколько отсюда уехал?!
– В двадцать ноль пять, товарищ подполковник! – тотчас отозвался лейтенант, возвращаясь назад.
Сергей Петрович взял в руки бумаги и половину из них вручил Смирнову. Потом он вышел в торговый зал и прямо на прилавке стал раскладывать эти бумаги. Накладные на получение рисовой крупы, вот скумбрия в масле, здесь соль, а вот и табачные изделия. Ага, «Беломор», «Астра», «Прима», «Волна»… Накладная от 31 июля. А это что за бумажка?
– Справка о непригодности, – вслух прочел Сергей Петрович.
Это был стандартный бланк, на котором в левом верхнем углу значилось: «Татьяновский территориальный отдел госнадзора за стандартами и измерительной техникой». Далее от руки было написано, что гири 5 класса массой в 200 граммов в количестве десяти штук непригодны для дальнейшей эксплуатации как превышающие пределы допустимых погрешностей. Ниже стояла неразборчивая подпись и число, 10 августа.
«Минутку, минутку», – вслух пробормотал Обручев. Он начал потихоньку ухватывать мысль, преобразуя ее в небольшую цепочку. Корнеев нашел здесь папиросный ящик, на котором коричневой краской намазано сердце и написано имя Петя. Этой же краской заляпаны шляпки двух гвоздей на ящике, в котором мы обнаружили трупы. Краска поступила в прибороремонтный цех и, похоже, что 10 августа здесь ремонтировали весы. Ящики с папиросами поступили в магазин 31 июля. Значит, к моменту ремонта весов ящики уже здесь были! Следовательно, их вполне отсюда могли взять те, кто ремонтировал весы.
– Где же сторож, черт возьми! – заволновался Обручев.
– Здесь мы, идем товарищ начальник! – заговорил старик, появляясь в торговом зале.
– Простите, как вас зовут?
– Панин Илья Дмитриевич. А для всех дед Илья, – пояснил сторож хрипловатым голосом.
– Илья Дмитриевич, вы во сколько обнаружили погибшую? – спросил Обручев.
– Лариску-то… Да-к сразу почти, как пришел, так и увидел. В десятом часе где-то. На часы-то я не смотрел. Вижу, лежит в крови, на земле. Ну, я испугался, правда, маненько и побежал вам звонить по ноль два, – старик почесал свой большой нос картофелиной.
– Илья Дмитриевич, а заведующая у вас давно в отпуске? – задал второй вопрос Обручев.
– Да-к она у нас уж поди два месяца, как гуляет. За два года, – охотно пояснил дед.
– А были у Ларисы ключи от кабинета заведующей? Она, наверное, не замужем была; может, вы ее женихов видели? Приходил к ней кто-нибудь?
– Да-к были тутова разные, разве ж всех упомнишь, – заговорил дед. – Но они все только днем тут бывали. Вечером я никого не видел. Это днем, придешь когда, – бабка за продуктами посылат – так и углядишь которого. Но разные все бывали. А так-то Лариса девка добрая, отзывчивая. И в долг даст, и все прочее, – сторож замолчал, по-видимому вспоминая, о чем его еще спрашивали, или сожалея, что не у кого теперь будет взять в долг.
Подполковник помог ему:
– Ключи были у Ларисы от кабинета? Товар она сама принимала или звонила заведующей домой?
– Зачем ей заведующая-то? – удивился дед. – Ключи у ей все есть, она здесь такая же хозяйка!
– И последний вопрос, Илья Дмитриевич. При вас здесь никогда не ремонтировали весы?
– Да-к видал когда-то, давным-давно. Тама вон в складах стоят большие веса. В них как-то ковырялись мастера. Но это, почитай, года три было. Можа и щас ездют, да-к ведь днем, а когда тута я днем?
– Спасибо, Илья Дмитриевич! – поблагодарил деда Обручев и подумал: «То, что краской забавлялись мастера по весам, почти точно. Побыстрей бы приезжал Крючков с заведующей! Желательно, чтоб она помогла установить, все ли папиросные ящики на месте. Если не будет хватать, то наверняка отсюда и брали. Заодно посмотрим большие весы на складе, о которых говорил дед, окрашены они или нет. Если верить справке о непригодности, то весовщики были здесь 10 августа. Непонятно только, почему справка имеет отношение к территориальному отделу госнадзора, а не к прибороремонтному цеху? Завтра придется ехать в этот госнадзор, чтобы внести ясность».
Сергей Петрович вложил в свой блокнот справку о непригодности и решил: «Заодно выясним, есть ли там у них некий любвеобильный Петя».
В залике магазина вновь появился кинолог.
– Без результатов, товарищ подполковник! – доложил проводник. – Собака довела до остановки «Переулок Борцов» и села.
– Понятно, сержант. Вы свободны, – отпустил его Обручев.
На крыльце застучали шаги и в дверях появилась миловидная женщина в сероватом летнем пальто, а за ней инспектор Крючков.
– Неужели это правда, товарищи? – не здороваясь, заговорила женщина. – Чем я могу вам помочь?
– Расскажите, пожалуйста, о Ларисе, – проговорил Сергей Петрович, а затем представился: – Подполковник Обручев.
– Я прямо и не знаю, с чего начать, заволновалась заведующая.
– Вас как зовут? – поинтересовался Обручев.
– Раиса Леонтьевна.
– Тогда посмотрим, Раиса Леонтьевна, в первую очередь ваши складские помещения, потом поговорим, хорошо? – попросил Обручев.
– Конечно, конечно… Только какие уж там складские помещения? Обыкновенный сарай!
Большие товарные весы, выкрашенные знакомой краской, стояли у самого входа.
– Их при вас красили? – сразу спросил Обручев и провел рукой по передвижной гире.
– Ой, нет! – удивилась заведующая. – Я была в отпуске. Значит, это уже при Ларисе.
– Закрывайте склад, Раиса Леонтьевна! – сказал Обручев. – Пойдемте в ваш кабинет. Правда, нам пришлось взломать дверь. Такое дело, что нас подгоняло время.
– Двери сделают, – рассеянно отозвалась заведующая.
– Итак, Раиса Леонтьевна, расскажите мне о Ларисе. С какого она года, где и с кем живет, с кем встречалась и вообще, что она за человек?
Задавая вопросы, Обручев умышленно избегал слова «была».
– Фамилия ее Тарасова, Лариса Петровна, с 1961 года. Живет в малосемейке на Строительной, не помню номер дома. Но могу посмотреть, – заведующая встрепенулась.
– Пока не нужно, – остановил ее подполковник. – Лариса не замужем?
– Нет. Никого не знаю из ее женихов. Бывало, правда, заходили ребята, но ненадолго. Со мной они только «здрасте» и «до свидания».
– Родителей Ларисы вы тоже не знаете? – вставил вопрос подполковник.
– У нее нет родителей. Насколько я знаю, она воспитывалась в детском доме.
– А вот как вы считаете, это случайно или нет, что вдруг в течение полугода вам трижды ремонтируют и красят весы?
– Естественно, что не случайно. Я считаю, что Лариса молодая, симпатичная девушка, поэтому ухажеры должны быть. Видимо, какой-то весовой мастер один из них.
