скачать книгу бесплатно
– Ничего страшного. Могу я увидеть домовладельца, чтобы побеседовать о мистере Шенге и его супруге?
– А, чета Шенг, такая ужасная трагедия, вежливые и тихие люди, таких жильцов ещё поискать! Мистер Крамбхёрт, как всегда, в своём офисе. Первый этаж, квартира номер один. Проходите, проходите, всегда рад помочь.
Старый привратник вернулся на красный плюшевый диванчик в углу перед телевизором, а Боб, пройдя по объёмистому холлу, поднялся по коротенькой лестнице, отделяющей его от лифтовой площадки, и, свернув налево, оказался в небольшом коридоре, где находились офис домовладельца и хозяйственные помещения. Направо он заметил коридор, упиравшийся в дверь чёрного хода.
Деревянная, обитая кожей болотного цвета дверь квартиры номер один закрывалась аж тремя замками и щурилась маленьким глазком в бронзовой оправе. Боб поправил фуражку и нажал кнопку звонка справа от неё, после чего немного отступил назад, чтобы хозяин смог отчётливо его рассмотреть.
Внутри квартиры кто-то завозился, а затем раздался звон падающей тарелки и последовавшие за этим приглушённые ругательства. Спустя какое-то время, потребовавшееся для отпирания всех замков, дверь распахнулась, и перед Бобом предстал грустный низенький толстый лысеющий итальянец, в пижамных штанах и белой толстовке с большим пятном от кетчупа, которое он пытался оттереть салфеткой.
Боб пожелал ему доброго вечера, представился и назвал причину своего визита. Ещё немного повозив салфеткой по животу и убедившись, что это лишь усугубляет проблему, хозяин вздохнул и посмотрел на незваного гостя.
– Вечер был добрый, пока я не уронил тарелку с моими ригатони болоньезе и не остался без ужина.
– Прощу прощения, не хотел причинить вам столько неудобств, можете прислать мне счёт из прачечной. Но вы оказали бы неоценимую помощь расследованию, если бы ответили на несколько вопросов о семье Шенг, бывших владельцах ресторана «Золотая луна».
Мистер Крамбхёрт ещё раз вздохнул, явно разочарованный направлением развития вечера, и, посторонившись, обречённо махнул рукой в приглашающем жесте. Берлога домовладельца оказалась внушительных размеров квартирой-студией, состоящей из единственной прямоугольной комнаты, с окрашенными в матово-голубой цвет стенами и застеленной бежевым, с каким-то горным пейзажем, ковром. Расположившаяся справа барная стойка из белого пластика символически отделяла кухню, напротив стоял раскладной велюровый диван, на стене около двери висел большой плоский телевизор, всю левую стену занимал книжный шкаф, забитый разношёрстной литературой, фотографиями в рамках и коллекционными моделями локомотивов.
– Извините, офицер, я не принимаю гостей и, боюсь, вам некуда здесь присесть. Если хотите, могу принести с кухни стул.
– Не стоит, думаю, наша беседа не займёт много времени.
– Хорошо, задавайте ваши вопросы, если смогу ответить – отвечу. Но сразу хочу сказать, что не имел чести близкого знакомства с семейством Шенг. Они были хорошими квартирантами: вовремя платили аренду, в их адрес не поступало жалоб, к ним не ходили шумные компании, и это всё, что мне известно.
– Я хотел бы узнать, были ли у них дружеские отношения с кем-то из соседей? Или, может, их посещали гости извне?
– Я не устраиваю слежку за жильцами и не интересуюсь, чем они занимаются, пока это не нарушает договор аренды. Но пару раз видел миссис Шенг в компании мисс Трамптон из квартиры номер двенадцать, это на том же этаже. Ещё они водили знакомство с семьей Дартмуртов из квартиры пятнадцать – как-то раз заходил к ним проверить отопление и видел, как они вместе обедают. Спросите лучше Джона, это наш консьерж. Если кто и в курсе, так это он.
Боб аккуратно записал все имена в блокнот и убрал его в карман.
– Спасибо, вы мне очень помогли. Если позволите, я хотел бы поговорить с жильцами соседних квартир и семьей из квартиры пятнадцать, чтобы уточнить некоторые детали.
– Как вам будет угодно. Большинство квартирантов уже дома, так что можете их опросить.
– Благодарю. Если что-то вспомните, позвоните детективу Лэйни Чейзу, ведущему это расследование. Вот его визитка.
– Хорошо, если что-то вспомню, обязательно позвоню. Надеюсь, убийцы понесут наказание.
– Обязательно. Ещё раз спасибо и доброго вечера.
Боб козырнул и направился к двери, которая захлопнулась за ним как только он шагнул за порог. Под ритмичный скрежет запирающихся замков Боб сверился с блокнотом, а затем поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру номер двенадцать.
Дверь открыла красивая брюнетка лет тридцати с глазами цвета агата, в халате с рисунком из молодого зелёного бамбука, который словно бы колыхался на ветру, когда она двигалась.
– Добрый вечер, мисс Трамптон, надо полагать. Я офицер Боб Маколти, участвую в расследовании убийства мистера и миссис Шенг. Вы ведь были знакомы с покойной?
– Здравствуйте, офицер Маколти, – ответила женщина удивительно мягким контральто. – Мы не были подругами, если вас это интересует, просто иногда пили вместе чай, болтали на женские темы и понемногу учились друг у друга. Я – китайскому, а она – английскому, просто для разнообразия. Какая жалость, что они погибли, да ещё так бессмысленно. А ведь мистер Шенг собирался продать ресторан и переехать куда-нибудь на побережье.
– Конечно. Прискорбно, что хорошие люди уходят из жизни. А вы, случайно, не знаете, почему он хотел его продать? Дела шли плохо?
– Да нет, дела у них шли хорошо, но отнимали почти все силы и время, а жизнь – это не только работа. Зачем тебе деньги, если ты не можешь позволить себе роскошь их тратить? Мистер Шенг говорил, что им осталось накопить ещё немного; тогда, когда они продадут ресторан, если не будут разбрасываться деньгами, смогут безбедно прожить на них до старости, а потом ещё немного, – она поправила чёлку и невесело улыбнулась.
– А вы, случайно, не знаете, был ли у мистера Шенга какой-либо доход, кроме ресторана?
– Нет, мы были не настолько близки, да я и не интересовалась, просто светская болтовня.
– Может у Шенгов были враги или подозрительные знакомства?
– А у кого нет врагов? Но я ничего про это не знаю.
– Что же, спасибо за помощь. Всего хорошего.
Боб улыбнулся и протянул визитку.
– И вам, офицер.
Когда она закрывала дверь, Бобу послышался шелест побегов бамбука.
На этаже помещались четыре квартиры. В остальных двух проживали негр на пенсии и молодой бледный фармацевт из Индианы. Оба ничего не слышали и общались с соседями, только здороваясь при встрече.
Последними шансами получить тут какую-то информацию оставались квартира номер пятнадцать и консьерж. Боб поднялся на четвёртый этаж и позвонил в изящный перламутровый звонок. Дверь открыла высокая крашеная блондинка, с томными глазами цвета потемневшего серебра. Услышав о цели его прихода, хозяйка немного помедлила в нерешительности, а затем повернулась и крикнула:
– Том, тут полицейский спрашивает о Джене и Нинг.
Из дальней комнаты вышел такой же высокий брюнет, с тоненькими усиками над полными губами, и, обняв жену за талию, поздоровался с Бобом. Он же и ответил на вопрос, знали ли они безвременно усопших рестораторов:
– Мы часто обедали в «Золотой луне». Как-то разговорились с хозяином, и выяснилось, что живём в одном доме, с тех пор иногда обменивались визитами. Когда мы услышали про случившееся, то просто не могли поверить, что таких приятных людей может настичь столь ужасная смерть.
Он запнулся, и миссис Дартмурт, вытирая рукой слезу, посчитала нужным уточнить:
– Я подружилась с Нинг – милая и тихая женщина. Она говорила по-английски с трудом, и обычно половину разговора ей переводил Джен.
– Когда вы в последний раз встречались?
– На прошлой неделе в субботу, мы заходили к ним на чай и бутылочку «Каберне», они умеют заваривать действительно вкусный и освежающий чай… то есть умели, – произнёс Том и нахмурился.
– А вы не замечали в их поведении каких-либо странностей? Может, настороженность или тревогу?
– Нет, обычный междусобойчик. Поговорили о новостях и кино, выпили немного вина. Ничего не указывало на то, что они чем-то обеспокоены.
– Может, вы знали о каких-то их подозрительных знакомствах или что-то видели?
– Мы общались, просто чтобы скоротать долгий вечер в приятной компании. Максимум личной информации, которой мы делились, – это как дела на работе, и Шенги никогда не упоминали о каких-то проблемах, хотя это не значит, что их не было. Просто они считали, и, надо заметить, справедливо, что невежливо утомлять этим гостей.
– Понятно. Спасибо за уделённое время.
Вежливо улыбнувшись, Боб приложил руку к фуражке и дал им визитку. Он увидел, что, перед тем как захлопнуть дверь, Том обнял вытирающую слёзы жену за плечи и что-то прошептал ей на ухо.
Пока удалось разузнать очень немногое, но Боб не расстраивался: из песчинок образуются горы, просто надо хорошо выполнять свою работу, и свет в конце туннеля рано или поздно забрезжит.
Вызвав лифт, он спустился на первый этаж и подошёл к будке Джона. Тот лежал на диване, укрывшись шерстяным клетчатым пледом, и смотрел «Колесо фортуны», но, увидев приближающегося Боба, заворочался и, кряхтя, поковылял к разделяющему их стеклу.
– Ну как, офицер, разузнали, что хотели?
– Отчасти. Расследование продолжается, а сбор информации – его неотъемлемая и самая важная часть.
– Конечно-конечно, я понимаю. Уже уходите?
– Да, только задам вам напоследок пару вопросов.
– Буду рад ответить, если смогу.
– Вы знали чету Шенг?
– Только как жильцов, личных контактов не поддерживал.
– К ним приходил кто-нибудь посторонний?
– У нас ведь установлен домофон, и наружную дверь своему гостю открывает жилец, так что я даже не знаю, к кому он пришёл.
– А с кем из жильцов Шенги водили знакомство?
– Иногда они выходили гулять вместе с семьей Трамптон, больше не могу никого припомнить.
– Спасибо, Джон, больше вопросов сейчас нет. Вот, возьмите, пожалуйста, визитку и, если что-то вспомните, позвоните.
– Боюсь, ничем больше не смогу быть полезен.
– Всё равно спасибо. Всего хорошего.
– До свидания.
Консьерж открыл дверь, и, посмотрев на часы, Боб вышел на готовящуюся ко сну Блюроуз-стрит. Половина девятого. Хотя он и закончил раньше, чем планировал, но уходит несолоно хлебавши, так что радоваться тут нечему. Может, Лэйни повезёт больше.
Незаметно подкравшаяся усталость взгромоздилась своей угловатой тушей на плечи, навалилась, зашептала, потянула в сладостное забытьё. Боб попытался встряхнуться, но затем поддался на её уговоры, решив, что лучшее, что он может сейчас предпринять, – это основательно выспаться.
Сев за руль, он включил радио и, поймав станцию с расслабляющей музыкой, не спеша поехал домой, предвкушая заслуженный отдых и надеясь на завтрашний день.
Глава 2
2.1. Врата в Ад
Миновав толстые, как дом, створки ворот, Стэнли оказался на пятиугольном, выложенном чёрной брусчаткой дворе, ограждённом цельнометаллической стеной, на противоположной стороне которой виднелась узорная стальная решётка. В центре возвышался тускло рдеющий обелиск высотой с Эмпайр-стейт-билдинг, покрывая багровыми тенями какую-то тёмную, укутанную в серебристый плащ с капюшоном фигуру рядом с ним.
Позади раздался негромкий скрежет, и, обернувшись, Стэнли увидел, что, отрезав путь назад, ворота закрылись и щель между створками исчезла. Он повернулся и спокойно направился к отбрасывающему вокруг кровавые сполохи обелиску, возле которого безмолвно и неподвижно застыла серебристая тень. Когда он подошёл ближе, голова существа повернулась, уставившись на него мерцающими углями глаз, внимательно следя за званым, по всей видимости, гостем.
Стражник откинул, казалось, сделанный из жидкого металла капюшон, и Стэнли замер, поражённый увиденным. Ему открылось совершенно не похожее на человеческое лицо: скуластое, бледное и неподвижное, будто вырезанное из слоновой кости; широкий, безгубый, усеянный крохотными, похожими на кошачьи, зубами, рот по бокам раздвигали в ухмылке два заострённых, торчащих вперёд клыка; приплюснутый, с широкими ноздрями, горбатый нос переходил в узкие, выступающие надбровные дуги; высокий прямой лоб покрывала сеть трещин, а немного удлинённый назад череп венчала корона из острых костяных выступов, прикрытая заплетёнными во множество косичек длинными седыми волосами.
Некоторое время Стэнли и зловещий стражник изучающе смотрели друг на друга. Наконец существо раскрыло рот и заговорило. Стэнли показалось, что это царапают стекло несомые ураганом мелкие камешки.
– Добро пожаловать в Ад, Стэнли Брайт. Я Владыка Врат – Кхарсторван.
– Здравствуй… Кхар. Я умер?
– Наоборот. Ты призван как будущий проводник ярости Владыки Владык, сидящего на нефритовом троне в центре мира. И не смей умалять моё имя, смертный! Я, хранитель извечных знаний, стоящий на границе миров, – один из старейших. Я Кхарсторван! Преклони колени перед вечным стражем!
Глаза древнего монстра вспыхнули ослепительным белым огнём, и, помимо своей воли, Стэнли упал на колени. В подтверждение его первого впечатления прямо из цельной поверхности обволакивающего фигуру Кхарсторвана плаща вынырнула иссохшая белая длань с четырьмя пальцами, заканчивающимися острыми, как лезвия, блестящими металлом когтями.
Стэнли зажмурился, опустил голову и замер в ожидании смертельного удара. Теперь он прочувствовал значение слова «покорность» – безропотное принятие неизбежного, подчинение гнущим тебя, словно травинку, превосходящим силам, которые даже не заметят твоего сопротивления, как полноводная горная река не обращает внимания на падающие в неё с обрыва валуны.
Страж почему-то медлил с возмездием, а в душе Стэнли, противясь безропотному принятию судьбы, начала закипать и разбухать, заполняя каждую алчущую её клеточку тела, неистовая ярость. Ощутив в своих венах этот бурлящий всепоглощающий огонь, неимоверным усилием воли он стал медленно подниматься с колен, а когда с трудом раскрыл налившиеся кровью глаза, то увидел, что страж протягивает ему руку, и благодарно схватился за неё, смирив бушующий внутри гнев.
Распрямившись, он посмотрел в глаза Владыки Врат, и ему показалось, что за непроницаемой, иссушённой бесконечным временем маской промелькнуло одобрение.
– Ты силён. Он не ошибся, ты подходишь. Можешь пройти, – прошелестел Кхарсторван и начал что-то напевать на стылом, как сама пустота, незнакомом языке.
Мелодия текла волнами, то стихая до шёпота, то гремя, как падающая гора. Внезапно она прервалась, и Стэнли увидел, что закрывавшая проход решётка вздрогнула и бесшумно распахнулась.
– Не медли. Тебя ждут.
Капюшон вновь скрыл лицо адского привратника, он развернулся и, как через воздух, прошёл в поглотивший его обелиск. Стэнли удивлённо прикоснулся к нему ладонью, которую тут же окружили алые, складывающиеся в причудливые узоры сполохи, – твёрдый и холодный камень. Лишь только он убрал руку, все следы мгновенно исчезли.
Обойдя пылающую ледяным пламенем колонну стороной, он, не оглядываясь, зашагал к открывшемуся выходу, за которым его взору предстал ажурный город, террасами поднимающийся до величественного дворца из янтаря, в чьих полупрозрачных стенах цвета гречишного мёда призрачно отражался танец небесных змей.
Ко дворцу тянулась широкая дорога, засыпанная, как щебёнкой, драгоценными камнями. Не тратя времени на неуверенность, Стэнли пошёл вперёд, разглядывая обступающие дорогу безупречно грациозные, кажущиеся невесомыми дома. Узорные архитравы и изящные аркбутаны опирались на колонны самых различных видов и форм, часто расписных или даже в виде переплетённых, тянущихся к небу лиан. Невообразимое разнообразие форм и расцветок пестрило в глазах и заставляло его недоумённо смотреть на словно бы вытряхнутые из коробки с игрушками избалованного принца шикарные чертоги, пагоды, мегароны, базилики из золота, порфира, гранита и слоновой кости.
Под стать городу выглядели и его жители – зеленокожие, одетые в бронзовые латы воины с головами рептилий; высокие, ослепительно красивые, похожие на людей существа, тонкие, как тростник, и с огромными голубыми глазами; уродливые приземистые гоблины с выпирающими кривыми зубами; вызывающие отвращение рыхлые и бородавчатые, похожие на борова, цвета дохлой жабы существа, казалось, выпрыгнувшие прямо из ночных кошмаров. Все они мирно сосуществовали, нисколько не удивляясь друг другу.
Стэнли заметил, что никто не выходит на дорогу к Янтарному дворцу, используя для её пересечения высокие мраморные арки, через равные промежутки нависающие над искрящейся каменной рекой. От него не укрылось и отсутствие здесь другой жизни – деревьев, птиц и зверей.
На гостя не обращали внимания, лишь изредка кто-то мельком бросал взгляд и спешил дальше по своим делам. Остановившись, Стэнли поднял с земли горсть алмазов, рубинов и сапфиров и, покатав в руке, убедился в их высочайшей чистоте. Не то чтобы он вдруг превратился в ювелира, способного торговать на «Алмазной миле», но блеск и кристальная прозрачность говорили сами за себя. Полюбовавшись на игру света в разноцветных гранях, он без сожаления высыпал камни обратно и быстро зашагал к видневшейся в конце дороги высокой арке.
Беспрепятственно попав внутрь дворца, Стэнли огляделся и увидел, что находится в огромном зале, целиком застеленном кроваво-красным толстым ковром. В стенах из янтаря плавали тени и смутные образы, а через проделанные по всему периметру у самого потолка узкие вертикальные оконца на них падали вспыхивающие огненно-жёлтыми искрами лучи света. На потолке драгоценными камнями неизвестный художник выложил фреску какой-то батальной сцены, но она располагалась на такой высоте, что разглядеть подробности Стэнли так и не смог. В центре зала вздымались неохватные столпы из золота, образующие ведущую к двустворчатым золотым дверям в противоположной стене колоннаду. Вдоволь насмотревшись на окружающее великолепие, он зашагал прямо к ним.
За плавно разошедшимися от лёгкого нажима створками оказался ещё один зал. Если первый выглядел огромным, то невообразимая величина этого вызвала у Стэнли приступ благоговения – золотой купол терялся в вышине, между стенами уместились бы нескольких футбольных полей, а где-то за горизонтом, на постаменте, с ведущей к нему широкой лестницей, возвышался громадный тёмно-зелёный трон, на котором, откинувшись на спинку лишь ненамного выше его головы и положив руки на массивные подлокотники, восседал призвавший его Владыка Ада.
По бокам от входа в тронный зал Стэнли увидел двух минотавров с внушительными бронзовыми обоюдоострыми топорами. Он остановился, но стражники даже не шелохнулись; о том, что это живые существа, а не статуи, говорил только вылетающий при выдохе из их ноздрей пар.
Минотавры никак не прореагировали на его появление, и, сочтя это дозволением приблизиться, он направился к трону, но, ступив на антрацитовую ковровую дорожку, сразу почувствовал, как с каждым шагом увеличивается сопротивление, будто ему приходится спускаться на дно океана через толщу становящейся всё более густой воды.
Пытаясь совладать с невидимым соперником, он заставил себя переставлять ноги, но вынужден был остановиться, когда от напряжения заныли все мышцы, а дыхание стало прерывистым и начало причинять боль. Оглянувшись, Стэнли увидел, что охранники, словно не замечая его фиаско, застыли у двери, от которой он не удалился и на пятьдесят ярдов. Попробовав вернуться, он обнаружил, что ему ничего не мешает, но, пойдя вперёд, снова окунулся в густой, пружинящий воздух. Шагнул влево – свободно, отойдя на приличное расстояние от дорожки, пошёл вперёд – та же вязкая стена.
Он направился обратно к дорожке, сел на пол и в недоумении посмотрел на неподвижного гиганта вдалеке. В этом странном мире его с самого начала подталкивали к определённой цели, а Кхарсторван говорил, что он избран; тогда что, чёрт возьми, это значит, почему ему не дают завершить своё путешествие?! Раз его не хотят пропускать к Владыке, значит, не так уж Стэнли ему и нужен. Может быть, весь пройденный, чуть не доведший его до сумасшествия путь, то, что его силой затащили сюда и дали надежду понять что-то важное или даже смириться с гибелью любимой, – всё это только части какого-то дьявольского замысла, и он лишь собачонка на привязи, которая никак не может достать до поддразнивающих её мальчишек и, надрываясь от лая, снова и снова бросается вперёд, лишь туже затягивая на горле цепь?
В таком случае выйти из игры получится, только отвергнув её правила. Самым логичным будет отправиться домой, предположительно воспользовавшись алтарём в красной пустыне, через который он попал сюда. Остаётся надеяться, что это действительно точка перехода и он доберётся туда без боя, а если нет – что же, на этом его мучения и закончатся.
И всё же Стэнли остался на месте, и вовсе не потому, что боялся умереть, – он жаждал получить ответы на многочисленные вопросы, порождённые вмешательством этих существ в его жизнь, или по крайней мере заставить их ответить за то, что с ним сделали! Ярость раскалилась добела и запылала, ему казалось, ещё немного – и с кончиков пальцев во все стороны хлынет огонь.
Поднявшись, Стэнли устремил взгляд на сидящего на троне, несомненно потешающегося над его страданиями, колосса. Ярость бушевала, как огненный смерч, мир вокруг сузился до размеров дорожки перед ним. Да! Вот она, его цель! Он достигнет её, и ничто не сможет ему помешать!
