скачать книгу бесплатно
– Я всегда держу слово, Тихонов, – недовольно ответил он. – В отличие от некоторых. Держи, – Гриша протянул ему увесистый пакет. – Выбрал тебе четыре книги – «Оборотень в Париже» Гая Эндора, «Животные с человеческим лицом» Берила Роуланда, «Человек в волке» Роберта Эйслера и «Волки и оборотни» Полларда. За неделю должен прочитать как раз.
– Ох, – восхитился Сережа. – А я не начну комплексовать из-за такой литературы? А то, боюсь, что после прочтения всего этого – все мои идеи будут жалкими.
– Это и так очевидно, – раздраженно ответил Гриша. – Читай на здоровье.
Он ушел прежде, чем Сережа успел его хотя бы элементарно поблагодарить. Ему этого не особо и хотелось, так что Гриша избавил его от ненужной вежливости. Убедившись, что он исчез из поля зрения, Сережа вернулся к Вите.
– Ну, это было хотя бы быстро, – подбодрил Витя друга, заметив его кислую физиономию.
– Поделим книги пополам – две тебе, две мне. Конспектируем все, что считаем необходимым или занимательным. Скомпонуем результаты, а дальше уж решим, чего с ними делать.
– О чем шепчетесь, опоздуны? – весело спросила у друзей Вика.
– Да, знаешь, – растерялся Витя. – Хотим тут немного кругозор расширить, взяли у Гриши пару книг.
– У Гриши? – удивилась Вика. – Видимо, вы очень жаждите новых знаний.
– Видишь ли, Викунья, наша тяга к новым горизонтам существенно выше какой-то личной неприязни, – философски изрек Сережа.
– Сереженька, – захлопала глазами Вика, стараясь сделать свой голос как можно более нежным. – Еще раз назовешь меня Викуньей – я тебе уши оторву.
– Понял-принял, – подмигнул он.
– Я чего хотела-то – вы двое в субботу вечером ничего не планировали?
– Да нет, вроде как, – прикинул Витя. – А что?
– Родители в Москву уезжают в театр, будут ближе к ночи только, ну я и подумала небольшую посиделку устроить – отдохнем, кино посмотрим.
– Втроем? – невзначай поинтересовался Сережа.
– Как минимум вчетвером, я еще подругу думала позвать, ну, может из класса еще кого, не решила пока, – ответила Вика. – Но не очень большую компанию, квартира все же не резиновая, чай не Настин замок.
– Ну, можешь на нас рассчитывать, – пообещал Витя. – Мы будем.
– Я вас люблю, ребят, – просияла Вика. – Ладно, догоняйте.
Весьма приятная неожиданность. Перспектива вечера у Вики дома на выходных хоть немного отвлекла Витю от постоянно лезших в голову мыслей о его сегодняшнем состоянии.
«Может дело не в гармонии мысли, как говорил Макс, а в том, что внутреннему зверю банально хочется больше пространства? По сути, он живет в четырех стенах, во мне то бишь. Если подойти к этому вопросу с кинологической точки зрения?»
– Серег! – Витя решил поделиться своей догадкой. – А волков вообще можно приручить?
– Ну, насколько я читал, то ответ тебя не обрадует – даже будучи ручным, волк сохраняет независимость поведения. Полностью приручить волка можно только в том случае, если ты поставишь себя как истинный вожак.
– А если не сможешь? – с опаской уточнил Витя, хотя этот вопрос носил больше риторический характер.
– Тогда волк будет пытаться сам занять место альфы. А ты что, думал кинолога из себя построить? Или нет, погоди… Верволога! Звучит, согласен?
– Серег, я просто не знаю, что думать – Макс говорил, что нужно зацепиться за человечность внутри себя, я был искренне уверен, что мысли об Ире станут для меня спасательным кругом, но чего-то как-то не очень.
– Та девчонка из больницы? – уточнил Сережа. – Да, она красавица. Чего у вас, кстати, все ограничилось мимолетным романом?
– Да блин, ты и прав, и нет. Мы бы оба хотели быть вместе, но она… Уезжает из страны, в общем.
Витя решил не рассказывать Сереже лишних подробностей. Есть такие вещи, о которых не стоит говорить даже лучшему другу. Сережа, отдал ему должное Витя, в расспросы и не вдавался. Варианта тут было два – либо грустное лицо Вити говорило само за себя, либо он опасался вызвать у него новую вспышку гнева.
До обеда Витя не мог нормально сосредоточиться. Между вторым и третьим уроком он-таки подловил Леху и спросил у него насчет Петровича. Леха свое слово выполнил – подошел к физруку, объяснил ситуацию. Петрович, как он заметил, изрядно удивился. Но сказал, что если уж человек так хочет, то почему бы и не дать шанса? Правда он все равно попросил его передать Вите, чтобы тот зашел к нему после обеда. На пару слов. Витя вообще не представлял, о чем он может говорить с физруком и что вообще он у него будет спрашивать. За какую команду болеет? Сколько раз может подтянуться? На какой минуте сбивается дыхалка?
– Хорош трястись! – пихнул его в ребра за обедом Сережа. – Тут сейчас уже десять баллов будет по шкале Рихтера.
– Не бывает десяти баллов, максимум – девять. Ты чем на географии занимался?
– Ворон считал, – честно ответил Сережа. – Все равно – хватит трястись.
– Знаешь, я все же пипец как волнуюсь, – признался Витя. – А вдруг он мне сейчас вообще скажет, что не выпустит на поле? Мол, иди-ка ты, Соколов, математику учи, а то Татьяна Юрьевна жалуется. Тьфу, блин.
– А я, наоборот, волнуюсь, что он тебя выпустит. Интересно, то, что он допустил выход оборотня на поле, будет считаться с его стороны за непреднамеренное массовое убийство?
– Хватит нагнетать, и так тошно, – чуть ли не взмолился Витя.
– Ладно, сейчас как переоденешься, как выйдешь на поле, как положишь пару банок – Петрович охренеет и подаст документы на усыновление, – Сережина поддержка сейчас явно не оказывала положительного эффекта.
Витя бросил безутешный взгляд на тарелку с макаронами, которые сейчас ему больше напоминали каких-то склизких червей. Аппетита как с утра не было, так он за несколько часов и не появился. Волнение отбивало все желание. Поняв, что сейчас пытаться в себя что-то запихнуть по крайней мере, бесполезно, Витя решил не терять времени даром и пойти прямо сейчас к Петровичу.
Кабинет эксцентричного физрука находился вдали от основного скопления классов и кабинетов, около спортзала. И еще с неделю назад Витя даже не мог себе представить, что ему там может что-то понадобиться. Физкультура в их школе класса с седьмого была в статусе предмета, на который все ходили по желанию. Если оное есть – зал открыт. Нет – никто не будет возражать, если ученик будет заниматься своими делами. Футбольная секция стояла особняком. Петрович искренне считал, что этим видом спорта стоит заниматься только тому, у кого есть предрасположенность. Шанс он давал, разумеется, всем. А вот останешься ли ты под его началом отстаивать честь школы в областных соревнованиях – уже вопрос иного характера. Но уж если проявишь себя – то заслужишь все лавры его любимчика. А влияние в школе Петрович имел – до того, как он пришел на пост учителя физкультуры, то старая школа Белоомутска не вылезала из аутсайдеров. А сейчас – стабильно призовые места. Поэтому, даже если твоя успеваемость не самая подающая надежды, то Петрович, по крайней мере, сгладит углы в отношениях с учителями. Ну и именно с его рекомендаций Леха и компания попали в «Витязь». А там уж, если повезет, то и из высшей лиги кто заметит…
Так что футбольная сторона школы была эдаким элитным закрытым клубом. И Вите предстояло стать его частью. Ну, по крайней мере, он на это надеялся. А еще он надеялся на то, что Петрович хотя бы в хорошем настроении.
– Здравствуйте, Владимир Петрович, можно? – аккуратно спросил Витя, постучавшись и слегка приоткрыв дверь в кабинет.
Физрук с экрана смартфона смотрел какую-то передачу. Витя быстрым взглядом оценил кабинет – весьма и весьма недурно. Маленький, но весьма уютный кабинет, обставленный трофеями и книгами о спорте. На стене за учительским столом гордо висел шарф московского «Спартака». В углу лежали гантели, которые Петрович, судя по всему, тягал в свободное время.
– Рад тебя видеть, Соколов, – громогласно поприветствовал того Петрович, откладывая смартфон в сторону. – Наша новая школьная знаменитость. Твоей удаче можно только позавидовать.
– Не знаю уж, в чем заключается удача чуть не быть съеденным, – прямо ответил Витя.
– Запомни – ситуацию оценивают по ее последствиям, – объяснил физрук. – Важен итог. А итог твоей истории, насколько я могу судить, весьма и весьма положителен.
– Довольно мудро, – отметил Витя.
– Признаться, когда Фролов ко мне вчера подошел и сказал, что ты хотел бы попробовать себя в футболе – я изрядно удивился. Ты и твой друг – единственные, кто даже ни разу не пытались пробиться в команду. Даже это ваш, Кузнецов пытался. Что вдруг заставило передумать?
– Понимаете, Владимир Петрович, после всех тех событий… Я решил, что будет неправильным не попробовать. Поняв, насколько жизнь может быть скоротечна, я подумал, что нужно найти для себя как можно больше площадок для самореализации. В том числе и спорт.
Отчасти Витя говорил чистую правду. Жизнь действительно скоротечна. Только не будь у него кое какого другого стимула – по-прежнему бы в гробу он видал этот футбол.
– Весьма похвальна такая позиция, – Петрович при этом сделал левую бровь «домиком». – Только вот…
Услышав эту оговорку, Витя напрягся. Ни к чему хорошему это не приведет.
– Я не уверен, что сегодня, да и вообще пока стоит тебя выпускать. Футбол – очень грубая и жесткая игра. А твой организм еще вряд ли прошел необходимую реабилитацию. Подходи где-то через месяц, может даже меньше.
У Вити внутри будто что-то оборвалось. И это все? Вот так просто? Это несправедливо – он ведь полностью здоров! Неужели все, о чем он думал, что представлял – все это было зря?
– Владимир Петрович, со мной все в порядке! – отчаянно воскликнул он. – Не нужна никакая реабилитация! Хотите, прямо вот сейчас у медсестры возьму все необходимые справки? Я хочу начать сегодня, не могу я откладывать на условное завтра! Я обещаю быть предельно аккуратным, только не лишайте меня шанса выходить на поле!
Петрович с неподдельным интересом смотрел на Витю. Прокручивал в своей голове какие-то мысли. А Витя стоял, поняв, что он сейчас явно погорячился. Уж очень по-детски все это прозвучало. Неужели ему действительно настолько все это важно, что он чуть ли не опустился до истерики? Или просто обида? Такое могло произойти, к этому следовало быть готовым. Но почему именно с ним?
– Да? такому рвению даже Фролов бы позавидовал, – сделал вывод Петрович. – Ладно, считай это моим подарком на твое второе день рождения – можешь сегодня сыграть. Но во время двусторонней постоишь на воротах. От греха подальше.
– На воротах? – Витя отнесся к этой идее с очень большим скепсисом. Как-то он совершенно не думал о том, что возможен и такой вариант. Есть же Денис, да и в девятом классе тоже неплохой вратарь имеется.
– Ты чем-то недоволен? – переспросил физрук.
– Нет-нет, все прекрасно, – поспешно уточнил Витя, вспомнив поговорку про синицу и журавля.
– Ну, так какого ты тогда здесь еще? – слегка повысил голос Петрович. – Иди переодевайся!
Дважды повторять ему не пришлось. Отчаянно закивав, Витя пулей побежал в раздевалку и уже через пять минут был на свежем воздухе. Стоял солнечный зимний день. Подросток заметил, что сегодня много кто решил прогуляться. В том числе и Ларионова, которая, озираясь по сторонам, нырнула за угол школы, где была слепая зона для учителей, но зато непосредственно оттуда можно было вовремя заметить любого, кто решил бы пройти мимо. Там была неофициальная курилка – курили строго по одному, максимум – двое. Учителя так-то догадывались о неформальном назначении этой части территории, даже пытались как-то бороться одно время, но в итоге забили – не попадаются и ладно. Главное, чтоб не наглели.
Витя все еще терзал себя сомнениями – стоит ли сближаться с Ларионовой. Сейчас был очень подходящий момент для каких-то действий. Но вся эта немыслимая чехарда в голове явно не способствовала правильному вектору мышления. В таких ситуациях говорят – и хочется, и колется. Ради чего он затеял всю эту авантюру с футболом? Ради того, чтобы в теории достигнуть своей русой сероглазой цели. Но это все опять же теория. А практика сейчас только что подкурила сигарету. Ну и опять же вспоминая поговорку про синицу и журавля…
– Я ведь стал оборотнем, мифической бессмертной тварью, а все равно собираю синиц. А единственный журавль в моей жизни упорхнул в Лондон. Если где-то и материализовалось воплощение несправедливости, то это я, – пробормотал про себя Витя. – Ладно. Эй, Свет!
Та, конечно, видела его приближение. Витя вообще изначально думал, что она не станет дожидаться его общества. Но, на его удачу, Света явно никуда не торопилась.
– Да, чего тебе? – ответила она, явно не светясь приветствием.
– Слушай, я просто от Сереги слышал, как ты за меня переживала… Хотел, в общем, сказать спасибо. Мне приятно осознавать, что есть люди, которым я не безразличен.
Зайти издалека сейчас было самым оптимальным. Учитывая, сколько времени он ее в принципе динамил – говорить что-то в лоб было бы уже слишком нагло.
– Вить, все переживали, – холодно ответила она. – Я не больше и не меньше остальных.
– Что ж… Ладно, – протянул Витя. – Просто я должен был это сказать. Ладно, кури, я пойду, а то я тут решил в футбол попробовать поиграть, так что…
– Твою мать, я ведь тебя просила остаться, – неожиданно завелась она. – А ты что? Ушел в закат! Непонятно почему и зачем. Я уж молчу про то, что мне было неприятно из-за твоей грубости. Я просто все эти несколько часов, пока не знала – жив ты, нет, я все думала, что прояви я чуть больше настойчивости – с тобой бы ничего не случилось.
– Свет, ты ни в чем не виновата, это все… – начал было Витя.
– Да знаю я, в чем дело, не слепая, – в Светином голосе смешалась злоба и обида. – Я удивлена, что весь класс не заметил, как ты на Настю с Лешей пялился! Хренов герой-любовник! И, дай угадаю, ты вдруг решил, что после всего этого ты такой весь несчастный придешь, покусанный герой Белоомутска, а я тебя обниму и по головке поглажу? Типа, ну раз Цветаева мне не дала, то Ларионова уж наверняка? Все равно любит ведь, да еще и такая ситуация шикарная. Так ты думал, Соколов?
Витя лишь стоял и в шоковом состоянии хлопал глазами. Сказать ему было ровным счетом нечего.
– Знаешь, я готова была принять то, что ты втрескался в эту овцу, правда. Но использовать себя я не дам, прости. Можешь идти, играть в свой футбол. Из-за нее ведь записался, да?
Вите ничего не оставалось, как с гордостью принять поражение. Заслужил. Ларионова сейчас просто-напросто уничтожила его по фактам. Настроение, которое и так было ниже плинтуса, упало без какой-либо возможности выйти в состояние хотя бы нейтрального. Он не стал ничего отвечать Ларионовой, ибо все его слова выглядели бы сейчас как жалкие оправдания. В голове будто заиграли сольную партию кастаньеты, громкость которых постепенно увеличивали на мощных колонках. Цвета вокруг стали существенно ярче, а взгляд начал фокусироваться на вещах, которые, казалось, не имели никакого смысла – падение редких снежинок, голубь где-то вдали, какой-то парень, который почему-то приветственно машет рукой…
– Витек! Витек! – что значит это слово? Его имя? У него есть имя? Оно ему не нравится. И парень этот тоже.
– Витек, все нормально?
Когда пелена спала с глаз, то Витя узнал Сережу, который с легким опасением всматривался в своего друга.
– Да-да, все хорошо, – отмахнулся Витя.
– Точно? – все не унимался Сережа.
– Да, говорю же! – огрызнулся Витя.
– Ладно, ладно, – Сережа понимал, что Витя врет. Но ничего сделать в данной ситуации он не мог. Лишь только постараться максимально сгладить углы.
Предательская мысль закралась Вите в голову – он неудачник. Как был до укуса, так им же и остался. Даже обладая такой силой – все валится у него из рук. А если что и строится – рушится в силу внешних обстоятельств. И так постоянно.
– Обалдеть! – голос Миши был каким-то далеким, будто из ниоткуда. – А я, Лех, думал, что ты надо мной прикалываешься! Но нет – Соколов действительно решил поиграть в футбол! Мои соболезнования тем, с кем он будет в одной команде.
Говорил он это нарочито громко, стараясь привлечь всеобщее внимание. Да, они с Таней действительно были два сапога пара – шумные и мерзкие.
– Михалыч, ну чего за детский сад? – приструнил его Дэн.
– Вот именно, – вторил ему Леха. – Свою-то первую игру вспомни – ты вообще в свои ворота с перепугу забил.
По толпе прокатился легкий смешок. Миша явно не оценил то, что его попытка выпендриться привела к тому, что его авторитет немного пошатнулся.
– Фрол, ну чего ты, в самом деле, – попытался выкрутиться он, подойдя к Витьку, который сейчас больше напоминал бомбу замедленного действия, и слегка приобняв его за плечи. – Я же как лучше хочу – чтоб человек стимул получил, ну и понял заодно, что жалеть его тут никто не будет.
– Девушку свою пожалей, – низким голосом парировал выпад в свою сторону Витя. – Ты форму-то свою когда стирал в последний раз? Амбре такое, что хоть вешайся.
– Чего ты там вякнул? – повернулся к нему Миша, но преждевременную разборку прервал вовремя появившийся и весьма довольный Петрович:
– Так, а чего мы до сих пор не разминаемся? Давайте-давайте, бревнышки, четыре круга вокруг поля, чем быстрее пробежите – тем раньше двустороннюю начнем. Да, Сибгатуллин, Соколов сегодня на воротах вместо тебя постоит.
– А чего не вместо Дэна-то? – возмущенно спросил девятиклассник.
– Комарову больше практики нужно, – Петрович был непререкаем.
Миша перед стартом бросил злобный взгляд на Витю:
– Вешаться ты будешь сегодня, уловил?
Тот лишь слегка фыркнул и, как ни в чем не бывало, принялся описывать круги вокруг поля. Получалось это у него на удивление легко – дыхалки, которая раньше начала бы сбоить уже спустя минуту интенсивной пробежки, хватило аж до конца четвертого круга. Может, все действительно не так уж и плохо? По крайней мере, глядя на остальных ребят, раскрасневшихся и пытающихся отдышаться, уверенности у Вити в грядущих событиях прибавилось. Краем глаза он заметил Таню с Настей, стоящих у кромки поля. Чуть поодаль Ларионова болтала о чем-то с их одноклассницей Ритой, но при этом периодически поглядывала в сторону поля. И Сережа, который нервно ходил туда-сюда, бубня что-то себе под нос. Ну и еще ребята из девятых-десятых классов, которых Витя знал лишь косвенно. Такая вот разношерстная публика. И все они будут следить за игрой. «Кошмар», – обреченно подумал Витя.
Петрович поделил всех, кто сегодня играл на две команды по семь человек. К счастью, в его команде оказались Леха с Мишей, что немного, но подняло Витин боевой дух. По крайней мере, Миша точно не будет никак пытаться усложнить ему жизнь. Витя послушно пошел в сторону выделенных ему ворот, особо уже даже не обращая внимания на то, что происходит за пределами поля.
– Ладно, тут ничего сложного, – успокаивал он себя. – Следишь за мячиком – ловишь мячик. Опять следишь – опять ловишь. Все элементарно. Ох, Господь Всемогущий, помоги мне…
Первые пять минут после свистка особой работы у Вити не было. Леха и компания уверенно держали мяч в чужой штрафной, периодически падая на, хоть и отчищенное от снега, но немного скользкое поле. В итоге им все же удалось закатить мяч в ворота, что очень обрадовало Витю – уж если он и пропустит до того момента, как они оформят дубль, то будет не так обидно.
