Крипта

скачать книгу бесплатно


– Не суетись. Ты поставил задачу. Я ее выполню. Перешли мне полный бриф по операции и конкретные задачи по извлечению информации. Через пару часов я скажу, когда у тебя будет твой хакер или то, что от него останется.

– Вот это дело, – Виллиамс встал и, довольный результатом разговора, протянул коллеге руку. – С моей стороны ты получишь максимальную поддержку через все доступные нам и АНБ средства.

Шел третий день с момента взлома площадки «Браво». Ситуация вокруг нее раскручивалась со стремительностью выскочившей из упоров пружины. Какие силы приведены в действие – трудно было себе представить, но то, что сам президент был осведомлен о проекте «Мидас», говорило о многом. Виллиамс чувствовал, что если вытянет эту ситуацию, то окажется на гребне волны, способной вынести его на самый верх Конторы. Это радовало и пугало одновременно, потому что сложно было представить, где он окажется в случае провала.

Москва

Получившего доступ к уникальным файлам Лекса просто распирало от чувства собственной значимости. Хотелось поделиться с кем-нибудь свалившейся на него информацией. Хоть с друзьями, хоть с мастерами, хоть анонимно со всем даркнетом. Но он прекрасно понимал, что пока не завершит вторую фазу операции, делать этого нельзя. Как вариант, можно было плюнуть на деньги, выпустить джина из бутылки прямо сейчас и, набрав попкорна, устроиться поудобнее, чтобы наблюдать, как колбасит весь криптомир. Но он инвестировал в этот взлом почти 3 миллиона долларов и хотел, не то чтобы их вернуть, а еще и солидно на всей операции заработать.

Поэтому, несмотря на рвущееся из груди эго, Лекс набрался терпения и дал себе слово действовать строго по продуманному заранее плану, согласно которому он должен был начать доить клиентов через сайт-двойник уже очень скоро.

А пока надо было еще раз прогнать схему увода из поля зрения вынутых из биржи средств, убедиться, что финка[66 - Финансовая компания по отмывке денег.] выполнит все договоренности, и обеспечить себе пусть формальное, но все же алиби. И, конечно, не стоило забывать про свою фирму, на которой висело несколько контрактов по сетевой безопасности. Впрочем, здесь решения были стандартными, с ними его сотрудники могли справиться и самостоятельно.

Гораздо приятнее было бы встретиться где-нибудь в тенистом ресторанчике за МКАДом с подружкой, спокойно поужинать. Потом завалиться в отель и провести там очередную незабываемую ночь любви. Но после Машеньки встречаться с другими девушками почему-то не хотелось. Может, еще были свежи воспоминания о ее мягких волосах и пряном, волнующем запахе неизвестного парфюма.

Черт! Как же она была хороша! Как жаль, что в Минск теперь ему дорога заказана. Лекс недовольно посопел, взял игровой планшет, вставил в гнездо симку, зарегистрированную на постороннего человека, и после нехитрых манипуляций нашел страничку девушки в соцсети. Пробежался по фотографиям, посмотрел пару коротких бессмысленных роликов. В задумчивости поскреб подбородок, наткнувшись на папку с названием «Личные фото для друзей». С его возможностями он открыл бы ее за несколько минут, но не стал этого делать, может, потому, что не хотел будить в себе воспоминания, а может, просто из уважения к Машеньке, которую он использовал вслепую для своего совсем недоброго дела.

Разочарованно вздохнув, он уже собирался закрыть страничку девушки, но убрал руку с сенсорного экрана и настороженно прищурился. Его внимание привлекла дата последнего поста. Машенька оставила его 2 дня назад и с того времени не заходила на свою страничку. Это было странным, учитывая, что обычно она была активным пользователем соцсетей.

Отложив планшет, Лекс почувствовал внутри неприятный холодок. Так бывало в институте, когда на экзаменах он вытягивал билет с вопросами, ответы на которые не знал. Интуиция подсказывала – с Машенькой явно что-то случилось. Заболела или уехала куда и просто потеряла интерес к соцсетям? Он тихо выругался. Черта с два! Все это бессмысленные отговорки, попытки себя успокоить. Лекс почувствовал, как в нем рождается недоброе предчувствие, смешанное с осознанием собственной вины. Шанс того, что странное молчание девушки и их короткое знакомство взаимосвязаны, был очень велик.

Самым плохим в этой ситуации было то, что он не хотел влезать в ее телефон, потому что, если случилось что-то серьезное, тот мог находиться под контролем белорусских силовиков. Все же выяснить, почему молчит его минская подружка, было критически важно. От этого сейчас зависели его дальнейшие действия по взломанной бирже. Немного подумав, Лекс отложил планшет и набрал на клавиатуре рабочего терминала безопасное сообщение Михе, чтобы тот аккуратно связался с минскими подружками Машеньки и выяснил, что там происходит. Друг отписался почти сразу, сказал, что есть серьезная инфа, и предложил встретиться для разговора.

Через час они уже сидели в уютном пивном ресторанчике на Краснопресненской набережной, и Лекс, выслушав рассказ друга, потихоньку накачивался алкоголем.

– Да ты не парься, бро, – Миха отхлебнул пива и, промокнув салфеткой пену с губ, со стуком поставил бокал на грубый деревянный стол. – Мало ли что могло случиться. Ты же видел, какой у этих девчонок стиль жизни. Кабаки, клубы, караоке, казино. Может, попала в стремную компашку, решила ширнуться и не рассчитала. Случился передоз. Такой конь, как ты, может быть и выдержал. А она девочка хрупкая, вот и летальный исход.

– Не похожа она на наркоманку. Да и с алкоголем у нее все норм было. Ты же сам видел – пара бокалов шампанского и все, – Лекс тяжело вздохнул и налил себе из резного графинчика полрюмки водки. – Наркота и бухло – не ее это. Не верю.

– Ну… Верю – не верю. Ты сам разбирайся, – недовольно пробурчал Миха. – Ты меня попросил узнать, я узнал. Я тебе передал, что моя подружка сообщила. Вначале Машенька сказала, что уезжает в Литву с другом. А на следующий день ее нашли на чужой съемной квартире с лошадиной дозой героина в крови. Идет следствие. У белорусов основная версия – передозировка. А с передозом у ментов разговор короткий: недельку на контроле, если сразу на дилера не вышли, то дело закрывают – и в архив. Если не веришь, езжай сам и разбирайся.

– Нельзя мне туда.

– Конечно, нельзя, – согласно кивнул друг. – Поэтому сиди и не рыпайся. Это жизнь, парень. А в жизни всякое бывает. И кончай киснуть. Смотреть противно.

– Девчонку жалко. Хорошая была. Ласковая, – горестно склонил голову Лекс. – Я себя до сих пор виноватым чувствую.

– Да брось ты. Твоей вины в ее смерти нет. Ты ей героин в вену не закачивал. А то, что ты провернул через ее смарт… Так она ж не от этого… Короче, давай помянем девчонку и все – забыли, – отодвинув в сторону бокал с пивом, Миха наполнил рюмки водкой и, не чокаясь, одним глотком выпил свою. – А чтоб выбить из головы всякую дурь, пошли-ка в наш клубёшник[67 - Ночной клуб.]. Вытащим Шума, потусим ночку. Девчонок подергаем. Они из тебя дурные мысли-то повысосут.

– Не сегодня. Настроения нет, – покачал головой Лекс.

– Неправильно говоришь, бро. У тебя не настроения, у тебя выбора нет. Я тебя в таком состоянии одного не брошу. Чего ты раскис? Сегодня как раз твой день. Тебя ждет удача. Ты же сам говорил, что тебе чайки окно обосрали. А когда птички какают на голову, это к счастью.

– Да уж, к счастью. Там не чайки, там, блин, наверно, аисты были. Пол-окна загадили. Пришлось в обслуживание звонить, чтоб отмыли. Пара узбеков все утро висела за окном в люльке с ведрами и скребками.

– Вот видишь. Я же говорю – к удаче. Есть такая примета: встретил узбека с полным ведром, висящим в люльке на высоте 200 метров, значит повезет. Все. Я звоню Шуму. Пусть подтягивается, – не дожидаясь ответа, Миха достал дешевый сотовый телефон и нажал кнопку быстрого вызова.

«А может, и правда, нечего заморачиваться», – глядя на него, подумал Лекс. Машеньку, конечно, жалко. Но главное – то, что случилось, не связано с их встречей. Мало ли где она могла схватить передоз. После разговора с Михой получается, что он невиновен в ее смерти и опасности ни для него, ни для его атаки на биржу нет. К героину он никакого отношения не имеет. В Минске все концы подчищены. Шанс, что менты начнут ковыряться в старом телефоне Машеньки, очень невелик. Но даже если начнут, то там после его манипуляций и переустановки заводских настроек они все равно ничего не найдут. Похоже, можно было спокойно продолжать работу по бирже.

Решительным движением опрокинув свою рюмку, Лекс медленно выдохнул и, поймав на себе вопросительный взгляд друга, согласно кивнул.

* * *

Это был не самый дорогой и далеко не самый пафосный закрытый клуб Москвы. Годовая клубная ВИП-карта стоила всего пятьдесят тысяч долларов, причем включала в себя бесплатную еду, некоторые напитки для владельца и пяти его зарегистрированных друзей и предоставляла еще много мелких бонусов типа бесплатного транспорта и возможности переночевать в принадлежащих клубу номерах.

Год назад, когда Лексу обломился огромный куш после продажи биткойнов по максимальному курсу, он долго выбирал, какой бы ночник[68 - Ночной клуб.] сделать своей «базой» и, прокатившись по десятку локаций, остановился именно на этом. От топовых заведений, где членство стоило по 100 000 баксов, а то и больше, это место выгодно отличалось ценой, качественным, но ненавязчивым обслуживанием, отсутствием понтов и тщательным подбором публики.

Если в элитные клубы набивались все, кто мог позволить себе заплатить за членство, то сюда принимали в основном состоявшихся, самостоятельных молодых людей, которые занимались бизнесом и сами зарабатывали себе на достойную жизнь. Такая политика хоть и значительно снижала круг потенциальных клиентов, зато сразу отсекала приблатненную братву, пузатых нуворишей, сделавших свое состояние в 90-х, поднявшихся на взятках чиновников и неадекватных мажоров – не знающих меры, сынков олигархов.

Публика в клубе была ровная: уверенные в себе успешные люди лет по 30–40, сами сделавшие свое состояние. Были и корпоративные клиенты: несколько десятков фирм из разных отраслей, но и они попадали под общие критерии. Конечно, сюда набивалась куча самого разного народу, потому что каждый владелец ВИП-карты мог вполне свободно пригласить своих друзей. Это делало публику в меру разношерстной, веселой и иногда даже буйной. Но охрана клуба работала четко, неусыпно следя за порядком и безопасностью клиентов.

Большим плюсом было то, что при клубе работал неплохой ресторан, имелась пара комнат для переговоров на тот случай, если возникнет желание серьезно поговорить в тишине, и несколько гостиничных люксов для гостей из других городов. Впрочем, большинство клиентов из других городов имели в Москве собственные квартиры и люксы использовались по прямому назначению – для любовных утех посетителей, выбравших себе на ночь партнершу из нескольких десятков прописанных в клубе красоток. В общем, Лексу и его друзьям это заведение нравилось, и они частенько начинали забеги по ночной Москве именно отсюда.

После позднего ужина под холодную водочку и нескольких рюмок коньяка настроение у Лехи выправилось. Случившееся в Минске теперь казалось чем-то далеким, его лично не касающимся. Всего лишь очередным незначительным эпизодом в череде кадров его интересной и полной событий жизни.

Несмотря на то, что время уже близилось к полуночи, в клубе посетителей было не очень много. Играла негромкая медленная музыка. На танцполе плавно двигались несколько хорошо знакомых Лексу девушек. У пользовавшейся стабильной популярностью барной стойки оставалось достаточно свободных мест, и Лекс, отправив своих друзей за заранее зарезервированный столик, пошел поздороваться с барменом. Присев на высокий хромированный стул, он заказал джин-тоник и осмотрелся. За баром сидело несколько девушек в откровенных вечерних платьях, некоторых он знал, и знал очень близко. Он, приветливо улыбнувшись, кивнул им и сделал бармену красноречивый жест рукой. Тот понимающе улыбнулся и через секунду перед красотками появилось несколько бокалов с игристым вином. Те в благодарность послали ему воздушные поцелуи. Одна из них поднесла к уху смартфон, показывая, что ждет его звонка. Лекс рассеянно улыбнулся, многообещающе кивнул, повернул голову в другую сторону и удивленно хмыкнул.

Почти напротив него за изгибающейся неровным овалом барной стойкой сидели две девушки, одетые в контрастирующие с клубной атмосферой нестрогие, но все же деловые костюмы. Скорее даже женщины. Обеим на вид было около тридцати. Одну он знал хорошо – она была менеджером клуба по работе с клиентами. Вторую видел впервые. Но самое интересное – у незнакомки на лацкане легкого алого жакета в свете барных ламп сиял усыпанный бриллиантовым сколом золотой значок биткойна. Это была эксклюзивная вещь, которая вручалась только ВИП-участникам конференции по криптовалютам и блокчейну, проходившей в Пуэрто-Рико весной этого года.

Он лично не был на конференции, потому что решил в целях безопасности не выезжать из России, но участвовал в ней через своего сетевого аватара, внимательно изучил ее материалы и даже набил несколько полезных контактов.

Этот броский значок Лекс знал хорошо. Он даже хотел заказать такой себе по почте, но организаторы ответили, что он выдается только тем, кто помогал финансировать конференцию, и тем, кто подтвердил участие в блокчейн-проектах с правительством Пуэрто-Рико. А поскольку, несмотря на солидное количество участников, таких было немного, значок действительно считался эксклюзивным.

Удивленный тем, что увидел такую необычную вещь в московском ночном клубе, Лекс несколько секунд, не стесняясь, пялился то на девушку, то на значок, пока та не почувствовала его взгляд. Она повернула голову, уверенно встретила его глаза и чуть нахмурилась, словно вспоминая, где могла его видеть. Лекс, стушевавшись, словно школьник, отвел взгляд и тихо поинтересовался у бармена, что это за странная дамочка. Оказалось, что у незнакомки в алом жакете гостевая карта, такие выдавали потенциальным клиентам, чтобы те могли несколько раз посетить клуб, понаблюдать за атмосферой, провести здесь время и решить, стоит ли становиться постоянным членом. Это объясняло, почему менеджер уделяет ей столько внимания. Удовлетворенный такой информацией, Лекс присоединился к друзьям, к которым за столик уже подсели две шикарные красотки.

– Хей, бро! Какие сплетни в клубе, – весело спросил Шум, обнимая свою подружку. – Колись, что нового тебе слил бармен?

– Да не успел ничего. Отвлекся на новенькую, – отмахнулся Лекс и бросил взгляд в сторону барной стойки.

– Это та, что в красном костюме, – уточнил друг. – А сзади она ничего. Худовата, правда, для меня. Да и старенькая уже. Тяжело ей будет с клиентами.

– Протри глаза, амиго, – Лекс сделал глоток джин-тоника и поставил бокал на стол. – Ты не видишь, что она с менеджером. Это потенциально новый член клуба.

– Ну, тогда другое дело. Тогда не ее, а она будет снимать местных красоток. Правда, девочки? – Шум притянул к себе свою подружку и звонко чмокнул в щеку. – Или ты подзапал? Приключений захотелось или невесту достойную подыскиваешь? А может это очередная девушка с айфоном?

– Не пыли, Шум, – остановил друга Миха. – Не надо про айфоны. Мы же договорились.

– Да норм все, – улыбнулся Лекс. – Меня уже отпустило. А насчет девушки в красном… У нее на лацкане золотой биткойн с бриликами. Его только випам в Пуэрто-Рико этой весной давали. Даже я не смог себе такой добыть.

– Херасе! – удивленно поднял брови Миха.

– Вот и я о том же, – Лекс еще раз оглянулся на барную стойку, где девушка в красном о чем-то непринужденно беседовала с менеджером. – Девочка эта непростая. Из нашего круга она, ребята.

– Ну, тогда за наш круг, – Шум в приветственном жесте поднял бокал виски.

Болтая с девчонками о всяких пустяках, они посидели на мягких диванах еще полчаса. Заведение понемногу заполнялось народом. Музыка становилась все громче и быстрее, свет динамичнее. На расположенном за барной стойкой полукруглом подиуме появились полуобнаженные танцовщицы. Клуб быстро просыпался, уверенно набирая бешеный ритм ночной московской тусовки.

– Похоже, твоя подружка осталась одна, – Миха наклонился к другу, чтобы его слова были слышны сквозь громкую музыку.

Как будто ожидая этого момента, Лекс обернулся к бару и через уже довольно плотно забитый танцпол увидел, что девушка в красном действительно сидит за стойкой одна, о чем-то беседуя с барменом. Рядом с ней на высоких стульях в ожидании клиентов пристроились две красотки.

– Слушай, – он положил руку на плечо другу. – Видишь двух птичек, что сидят слева от нее. Забери их. Я подсяду и попытаюсь к ней подкатить.

– Ты уверен? – взгляд Михи был серьезным и настороженным. – Похоже, она не из тех, что прыгают в постель в первую ночь.

– Я вижу, – кивнул головой Леха. – Я чувствую – она мне нужна. Забери девчонок, а дальше посмотрим.

Хлопнув друга по плечу, Миха поднялся и направился к барной стойке. Через минуту он, обняв девушек за талии, уводил их из зала в более спокойный лаундж. Лекс с непринужденным видом обошел танцпол и присел на высокий стул рядом с девушкой в алом костюме.

– Привет. Я Алексей, – он повернулся к ней вполоборота и, улыбнувшись самой очаровывающей из своих улыбок, спросил: – Венламбо[69 - от англ. whenlambo – whenlamborghini – когда купишь Ламборгини? Неформальное приветствие на криптожаргоне.]?

– Ноуламбо[70 - отангл. noLamborghini – нет Ламборгини. ], – она оценивающе взглянула на него. – Я ноукойнер[71 - англ. nocoiner – на криптожаргоне человек, не держащий криптовалют.]. Те крохи, что были, слила год назад на пике биткойна.

– Мудрое решение, – одобрительно кивнул головой Лекс, любуясь ее строгой сдержанной красотой. На секунду она напомнила ему Тринити из Матрицы, и он вдруг почувствовал себя всесильным Нео, собирающимся спасти человечество, порабощенное безжалостными машинами.

– А вы ходлер[72 - Намеренно искаженное английское слово «holder» – на криптожаргоне держатель криптовалют.]?

– Есть немного монет, – с наигранной беспечностью ответил он. – Чтоб скучно не было. Я тоже почти все слил год назад.

– Мудрое решение, – в тон ему ответила девушка и подвинула опустевший бокал бармену. Тот, услужливо улыбнувшись, убрал его со стойки и принялся готовить еще одну порцию напитка.

– Не хочу быть навязчивым, – Лекс на секунду испугался, что их разговор закончится. – Я заметил у вас значок биткойна. Он ведь с международной конференции по блокчейну. Той, что была весной в Пуэрто-Рико.

– Да, – девушка снова повернулась к нему. На этот раз в ее глазах сверкнули искорки интереса. – Вы неплохо осведомлены о последних событиях.

– И как там? Было что-то интересное?

– Да всякое было. В основном пена. Но промелькнуло и несколько очень интересных концепций, – она окинула его коротким оценивающим взглядом и представилась: – Надежда.

– Рад знакомству, – он поразился глубине ее черных бездонных глаз. – Может, перейдем в лаундж, а то здесь очень шумно, а сейчас вообще толкотня начнется. Танцпол рядом.

Согласно кивнув, Надежда грациозно соскользнула с барного стула, и Лекс оценил ее высокую стройную фигуру. Она была с ним почти одного роста, а он со своих 185-ти привык на большинство смотреть свысока.

В лаундж-баре было заметно тише и прохладней. Мягкие, комфортные кресла расслабляли и располагали к неспешной беседе. Лекс, подняв свой бокал, предложил тост за знакомство. Девушка ответила искренней улыбкой и, сделав глоток, поставила бокал на стол.

– Скажите… Если вы не держите крипто, не майните и не трейдите[73 - Торгуете, англ. trade – торговать.], то какой у вас тогда был интерес в Пуэрто-Рико, – спросил он.

– У меня фирма по разработке блокчейн-решений, – она небрежным движением расстегнула жакет, и Лекс с замиранием сердца увидел под полупрозрачной блузкой ее небольшую, аккуратную, ничем не сдерживаемую грудь.

– И как бизнес? – спросил он, сделав над собой усилие, чтобы поднять глаза.

– Грех жаловаться, – Надежду явно забавляла его естественная реакция. – Блокчейн –тема вообще модная. Это в крипте сейчас бардак. ICO регистрируют все кому не лень. В сети зверствуют черные майнеры[74 - Здесь зловредные вирусные программы, проникающие в устройства с целью несанкционированной добычи криптовалют.]. Хакеры постоянно атакуют биржи. Да что биржи, сами криптовалютные платформы атакуют. Слышали, недавно Lazarus[75 - Международная хакерская группа.]Bithub[76 - Южнокорейская биржа криптовалют.] на 32 миллиона опустили. А вот решениями блокчейн только сейчас начинают серьезно заниматься. И интерес растет с каждым днем.

– Это точно. Насчет криптовалют и того, что творится на рынке, вы правы. Думаю, время быстрых бешеных денег на монетах уже прошло. Да и регуляторы наседают. Все идет к тому, что криптовалюты упорядочат и возьмут под контроль, а на мелочевку и мусорные ICO просто перестанут обращать внимание. Скажите, а заказов у вас хватает? – Лекс с трудом сдерживался, чтобы снова не опустить глаза на ее грудь.

– Выше крыши. Особенно сейчас, после президентского пинка в сторону цифровизации экономики. Чиновники мечутся, словно ужаленные. Бюджеты огромные. Тратятся легко. Я в основном работаю с мэрией Москвы и уже третий раз за полгода дополнительных людей нанимаю.

– И в какой сфере решения?

– ЖКХ, недвижимость, МВД, миграция, нотариат. И это только некоторые из проектов.

– Удачно вы попали в струю.

– Получается так, – улыбнулась Надежда и, взяв со стола бокал с коктейлем, откинулась на спинку кресла.

Сердце Лекса бешено заметалось в груди, когда он увидел, как ее темные соски коснулись тонкой шелковой блузки. Он понял, что хочет эту женщину и готов на все, чтобы сделать ее своей.

– Давай на «ты». А то я чувствую себя, как на переговорах, – предложила она и подняла свой бокал.

Жаркая летняя ночь не спеша пожирала отведенные ей короткие часы. Они сидели в лаундж-баре и болтали. Вначале о работе, потом о блокчейн, потом о жизни. Услужливая официантка ненавязчиво следила за тем, чтобы их бокалы не оставались пустыми, и алкоголь медленно, но верно делал свое дело, обостряя эмоции, чувства и понемногу отпуская естественные тормоза.

В один момент Лекс услышал, как из танцзала донеслась медленная мелодия двадцатилетней давности, и пригласил Надежду на танец. Глубокий, с проникновенной хрипотцой и немного грустный мужской голос пел о любви, проникал в душу, будоражил кровь. Он с минуту соблюдал в танце дистанцию, подобающую первому знакомству, но потом не выдержал и прижал ее стройное тело к себе. Надежда с готовностью ответила на это импульсивное движение, обвив его талию руками. На мгновение мир перестал существовать. Исчезли забитый танцующими парами танцпол, клуб, ночной город, и во всей Вселенной остались только они – два сжимающих друг друга в объятьях тела. Лекс вдохнул тонкий аромат ее волос и, прижавшись к ним щекой, почувствовал, как возбужденно затрепетало ее сердце.

* * *

Лекс проснулся от ощущения, что что-то было не так. Медленно открыл глаза и увидел богато обставленную спальню. В голове теплыми приятными волнами всплыли воспоминания этой ночи. Он помнил, как после медленного танца они, не сговариваясь, вышли на улицу и, взяв один из клубных лимузинов, поехали к Надежде домой в шикарную просторную квартиру в ВИП-комплексе на Мосфильмовской. Помнил ночь любви. Не секса, безудержного и дикого, как с молоденькими красотками, а именно любви – медленной и чувственной, когда каждое движение, каждое прикосновение приносит неописуемое удовольствие.

Черт! Как же с ней было хорошо. Лекс услышал тихий шум воды из ванной и на секунду почувствовал себя неловко. Как будто без разрешения проник в чужой дом. Он не знал, как вести себя дальше. Понятия не имел, что говорить и что делать. Это было странное, граничащее с детской беспомощностью чувство.

Шум воды в ванной стих. Через минуту он услышал, как отворилась и тихо закрылась дверь. Еще через секунду в спальню вошла Надежда в коротком шелковом халатике. Ни слова не говоря, она присела на кровать и положила голову ему на грудь. Это было лучшее, что сейчас могло произойти. Счастливо вздохнув, он поднял ее лицо и с неожиданной для самого себя нежностью поцеловал с готовностью раскрывшиеся губы.

Ростов

Время перевалило за полдень. Офисный планктон еще не выполз из своих щелей на обед. В небольшом ресторанчике с видом на ботанический сад было всего несколько человек, которые, неспешно утоляя жажду пенным, спасались под его кондиционерами от царящего снаружи пекла.

В тяжелую деревянную дверь вошел очередной посетитель. Быстро пробежался внимательным взглядом по залу и, заметив знакомого, не спеша направился к нему. Они коротко, по-мужски обнялись.

– Ще не вмэрла[77 - Строчка из гимна Украины.], – тихо, чтобы не слышали редкие гости и стоящие у стойки с кассой официанты, сказал один.

– Ще не вмэрла, – шепотом ответил ему второй.

После такого необычного приветствия они уселись за столик, заказали по бокалу пива, простенький бизнес-ланч и завели незатейливый разговор о не спадающей с начала лета жаре, о заброшенной из-за нее рыбалке, о футболе, о вянущих на даче помидорах. Все выглядело, как встреча старых, давно не видевших друг друга знакомых.

Но так казалось только на первый взгляд. Один из мужчин был резидентом СВРУ[78 - Служба внешней разведки Украины.] в Ростове, другой в криминальных кругах был известен как Круп. В середине девяностых он был лидером этнической украинской ОПГ[79 - Организованная преступная группировка.], делившей с кавказцами контроль над Батайском[80 - Город-спутник Ростова.]. С тех пор прошло много времени. Группировка Крупа распалась под давлением местной братвы, а сам он успел отсидеть и выйти на свободу.

По правде сказать, до 14-го года дела его бригады шли совсем неплохо. Он вовремя отошел от рэкета и вложил деньги в торговую недвижимость, подпольные казино и бордели. Бизнес приносил неплохой доход, и поредевшая после кровавых разборок конца 90-х братва была вполне довольна. Но как раз в 14-м в Киеве случился майдан, а за ним – Крым и война на Донбассе. После этих событий местные менты получили приказ жестко зачистить украинский криминал и с явным удовольствием принялись его выполнять, призвав на помощь легализовавшихся ростовских бандитов.

Тогда, не выдержав наезда, большая часть его людей сбежала от репрессий на Украину, некоторых похватали и попрятали по тюрьмам менты. Сам он залег на дно и тоже подумывал свалить из страны, но на него вышел резидент СВРУ и предложил решить навалившиеся тяжким грузом проблемы. По его совету Круп заявил на сходке авторитетов, что отходит от дел, и передал все недвижимые активы и подконтрольные ему компании очень влиятельной в городе дагестанской ОПГ. Туда же ушел и общак банды. За это даги[81 - Дагестанцы.] взяли его под защиту и гарантировали, что будут пресекать любые наезды со стороны ростовской братвы или заезжих отморозков. Так Крупу удалось избежать пули наемного киллера.

С ментами оказалось намного сложнее. Несмотря на то, что конкретно Крупу предъявить было нечего, он все же проходил как подозреваемый в организации ОПГ, а за это срок светил немалый. Тут пришлось извернуться нанятым украинским резидентом адвокатам, которые представили его всего лишь как консультанта по юридическим вопросам в банде. В результате хорошо «смазанные» судьи, несмотря на все попытки прокуратуры, дали ему всего два года общего режима, из которых он отсидел один и, полностью легализовавшись, с чистой совестью вышел по УДО[82 - Условно-досрочное освобождение.].

На свободе его снова принял под белы ручки резидент, снабдил деньгами для открытия небольшой компании по грузоперевозкам, подкинул несколько выгодных контрактов на доставку стройматериалов на Украину. А еще он попросил собрать компактную группу из оставшихся на свободе надежных братков. Круп догадывался, для чего украинской разведке понадобились бывшие бандиты, но деньги светили огромные, а в будущем маячила перспектива тихонько свалить на Украину. Резидент даже намекал, что после нескольких операций может посодействовать в получении американского вида на жительство. Особого выбора у Крупа не было. Мало того, что он был обязан резиденту своей жизнью, он чувствовал, что тому ничего не стоит снова создать ему массу проблем и просто ликвидировать как не оправдавшего доверие. Поэтому бывший лидер ОПГ согласился, оправдавшись перед самим собой тем, что здесь, в России будет бороться против ненавистных москалей.

Несколько месяцев ушло на сбивание группы и ее подготовку. Хлопцев Круп подобрал неплохих, в основном выходцев из Западной Украины. Им и денег платить не надо было. Они были готовы работать против России за бандеровские идеи. Несколько человек в его группу ввел лично резидент. Это были хорошо подготовленные бойцы спецподразделений, переброшенные в Россию под видом беженцев с Донбасса и успешно здесь легализованные. В душе Круп понимал, что его ребята будут использоваться как расходный материал, но тугая пачка стодолларовых купюр раз в месяц успешно снимала все вопросы. Да и задания были несложными. Дистанционный мониторинг перемещения российских войск по области через расставленные в ключевых местах крохотные веб-камеры. Ликвидация нескольких бывших чиновников, сбежавших от преследования СБУ в Россию. Опять же – ликвидация важных сепаратистов, проходивших лечение или реабилитацию в Ростовской области. Короче, то, чем его братки занимались в 90-е, только организованное на более высоком уровне и при поддержке обладающего серьезными ресурсами украинского резидента.

Круп догадывался, откуда у украинской разведки деньги. Их, конечно же, давали американцы, фактически превратившие некогда самостоятельную спецслужбу в филиал ЦРУ. Но этот факт совсем не смущал. Наоборот, он планировал через год-два получить американскую «гринкарту» и свалить в Штаты. Надо было только еще немного подкопить деньжат и наработать себе репутацию.

И вот теперь, судя по тому, как срочно его вызвал на встречу резидент, ему предстояло по-настоящему серьезное дело. Более того, разведчик сказал, что операцией будет руководить лично.