скачать книгу бесплатно
– О, Боги… Этого не может быть.
Глава первая
Странник из далекой земли
1
Невысокий, очень стройный юноша шел по Хлынь-граду, беспрестанно оглядываясь по сторонам. Было заметно, что все увиденное юноше в новинку и в диковинку.
Кто-нибудь мог бы предположить, что юноша этот – сельский простак-отрок, которому родители впервые дали денег на посещение главного города княжества. Однако лицо юноши было совсем не простецким, а, напротив, суровым и сосредоточенным. Огромные серые глаза его глядели на все с умным спокойствием, а мягкие и припухлые, будто у девушки, губы были плотно сжаты, свидетельствуя если не о силе воли, то об упрямстве.
Одет юноша был в кожаную куртку, чуть похожую на охотничью, но необычного покроя. Всю ее сплошь покрывали карманы и кармашки. На плечах у юноши был короткий темный плащ, на ногах – кожаные мягкие сапоги с высокими голенищами, а на голове – шерстяная серая шапочка, надвинутая до самых бровей.
Протиснувшись сквозь толпу, собравшуюся на Сходной площади, юноша взошел на Сходный мост. Здесь шла бойкая торговля. На самых видных местах красовались лубочные картинки, печатанные на досках. Рядом лежали рукописные книги, сочиненные хлынскими и иноземными грамотеями. Какой-то артельщик торговался с книжником за сказку про красавца «Пленку Сурожанина», переложенную с фряжского.
– Дорого ты, дядя, просишь! – горячился артельщик. – За эти деньги я могу купить себе четверть пуда козьего сыра!
– Ну, так иди и купи, – не сдавался книжник. – Сыр что – съел его, и нету. А книгу сам прочтешь, деткам своим картинки покажешь, а после еще и соседям за полцены загонишь. Вот и думай, что выгоднее – сыр или книга!
Сероглазый юноша окончания спора ждать не стал, прошел мимо. Книжные лавки кончились, начались иные. Теперь на виду были развешаны сукна, сбруя, парча, позументы с бусами, канитель и кружево для обшивки сарафанов. Юноша то и дело останавливался и со сдержанным удивлением смотрел то на бусы, то на парчу.
После вещевых лавок пошли съестные. Здесь торговали рыбой, коровьим и свиным мясом, курами и перепелами. Юноша смотрел на развешанное на крюках мясо расширившимися от удивления глазами, и даже слегка приоткрыл рот. Казалось, он впервые видит столько ествы разом.
Чуть в стороне, прячась за лавками, стояли подкрашенные бабы. Они были пестро и вызывающе одеты, многие – заметно хмельные. Во рту у каждой было закушено по серебряному колечку. У тех, что помоложе, с бирюзой, у прочих – с голубым или алым смазнем.
Юноша остановился и уставился на колечки. Пока он стоял, к торговкам этим то и дело подходили мужчины. Бабы же, проходя мимо, плевались и тихо ворчали:
– У, бесстыжие!
– Чтоб вам пусто было, лиходельницы!
Сероглазый юноша собрался идти дальше, но тут одна из молодок с колечком в зубах подошла к нему и заглянула ему в лицо.
– Купи колечко, парень! – с улыбкой процедила она сквозь зубы.
Юноша нахмурился и хотел пройти мимо, но молодка встала у него на пути.
– Купи, не пожалеешь!
Она выплюнула колечко в узкую ладонь и показала его юноше. Лукаво прищурилась:
– Так купишь?
– Мне не нужно, – угрюмо проговорил сероглазый юноша необычайно мягким и высоким голосом.
– Купи, не пожалеешь, – не унималась молодка, сверкая полоской белых зубов.
Юноша прищурил серые глаза, словно ему в голову пришла какая-то идея.
– Как дорого? – спросил он, вдруг заинтересовавшись.
Выговор у него был странный, не по-здешнему мягкий и слегка коверкающий слова. Молодка хихикнула.
– А тебе как – с хмельным сбитнем или насухо?
– А как лучше?
– Со сбитнем! Но так дороже.
– Что ж…
Юноша потянулся в карман, но девка отрицательно качнула головой и быстро сказала:
– С тебя четыре денежки, но рассчитаемся после. Ступай с площади в Ситный переулок. Но иди тише, а то не догоню.
– А Ситный – это который?
– Тот, что за красной избой.
– А где эта изба?
Молодка улыбнулась.
– В той стороне, куда солнце заходит.
Юноша кивнул, повернулся и зашагал в ту сторону, к которой склонялось солнце.
– А ну – разойдись! – громогласно гаркнул вдруг кто-то.
Толпа, ругаясь и матерясь, раздвинулась в стороны, и юноша увидел трех ряженых парней с потешными харями. У одного была козья харя, у второго – баранья, у третьего – свиная. Ряженые волокли на цепи черного медведя. Цепь была приделана к кольцу, а кольцо – продето сквозь нижнюю губу зверя.
Ряженые дудели в дудки и плясали, высоко задирая ноги, и по народу пробежала волна смеха и веселого говорка.
– Эй, скоморохи! – задорно крикнул кто-то. – Князь Добровол запретил играть в городе на дудках и свиристелках! Али не знаете?
– Пущай его запрещает! – весело крикнул в ответ один из скоморохов. – На губах сбубним!
Он сунул дудку в карман и принялся дудеть на губах, да так смешно и глупо, что народ покатился со смеху.
Один из мальчишек схватил с прилавка крынку с тертым хреном и с гоготом швырнул ее в морду медведю. Медведь резко дернулся в сторону, тряхнул головой, зарычал и вдруг сгреб лапами ближайшую бабу. Народ не сразу уразумел, что произошло, и опомнился лишь тогда, когда баба отчаянно заверещала в когтистых лапах мишки, а по косынке ее побежала кровь.
Скоморохи потащили медведя за цепку, но тот обернулся, выпустил бабу из лап и с ревом бросился на скоморохов. Настигнув одного из них, он сшиб парня с ног и подмял его под себя.
Народ шатнулся в стороны. Кто-то завопил от страха, кто-то – от боли.
И тут сероглазый юноша проявил себя самым неожиданным образом. Вместо того чтобы броситься со всей толпой наутек, он подскочил к медведю и с силой ударил его ладонями по ушам. Затем, когда обескураженный мишка выпустил из пасти плечо скомороха, юноша схватил его за ошейник и резко рванул на себя. Опрокинув мишку на спину, юноша прыгнул ему на грудь, склонился к нему низко-низко и проворковал ему что-то на ухо на странном, курлыкающем языке.
Медведь замер, потом рыкнул и тряхнул огромной башкой – будто кивнул.
Юноша соскользнул с медведя и поднялся на ноги. Затем поправил на голове шерстяную шапочку и быстро зашагал прочь.
Народ пришел в движение, загудел. А несколько ратников, пробившись через толпу, уже набросились на медведя и принялись крутить ему лапы веревками.
2
Молодка нагнала парня сразу за красной избой. Подбежала, дернула за рукав, а когда он обернулся, блеснула зубами и спросила:
– Куда пойдем – ко мне или к тебе?
– Никуда, – ответил тот.
Девка удивленно и недоверчиво вскинула брови, затем огляделась по сторонам, чуть подалась вперед и уточнила:
– Ты чего? Хочешь прям здесь? Гляди – люди увидят, крик подымут!
Парень поморщился и проговорил сухим, неприветливым голосом:
– Не того хочу. Другого.
– Другого? – Девка нахмурилась. – Вообще-то, я другого не делаю. Но коли приплатишь еще четыре денежки…
– Я плохо знаю город, – сказал вдруг парень. – И хочу, чтобы ты помогла мне найти нужный дом.
– Дом? – В глазах молодки мелькнуло недоверие. – Затем и позвал?
– Да, затем и позвал.
Молодка скользнула взглядом по ладной фигурке парня, по его нежному, словно у ребенка, лицу. Казалось, она разочарована.
– Какой же тебе нужен дом, парень? Ты скажи, я проведу.
– Дом дознавателя Крюка. Знаешь такой?
По лицу молодки пробежала тень, темные, подправленные углем брови съехались к узкой переносице.
– А тебе на что дознаватель? – спросила она.
– Нужен, раз говорю.
– Нужен, говоришь? – Молодка прищурила лукавые глаза, вгляделась в лицо юноши и вдруг нагло, с издевкой проговорила: – А иди-ка ты к лешему, щенок!
Затем повернулась и зашагала обратно к площади. Однако парень быстро нагнал ее, схватил за плечо и резко развернул.
– Погоди!
– Сам годи, коли хочешь! А меня не трожь! – Девка дернула плечом. – А ну – пусти! Пусти, говорю!
Парень не отпустил, тогда молодка матюкнулась, махнула рукой и что было мочи двинула его кулаком по голове.
Шапка слетела с головы парня, но вместо того, чтобы бежать, молодка застыла на месте с открытым ртом. По плечам парня рассыпались длинные густые каштановые волосы. И вдруг все стало понятно и очевидно, настолько, что молодка даже удивилась – как это она не поняла раньше?
– Так ты девка! – ахнула молодка.
Парень, оказавшийся девкой, поднял шапку с земли и поспешно натянул ее на голову. Молодка облегченно вздохнула. Потом улыбнулась и сказала:
– Теперь понятно, почему любви не захотел. А я уж подумала, что тебе не нравлюсь. Как тебя зовут?
Девка натянула шапку до глаз, подоткнула пальцами волосы, глянула на молодку суровым взглядом и нехотя ответила:
– Я зовусь Лесаною.
– А я – Милкою. Ты и правда хочешь, чтобы я отвела тебя к пыточным домам?
– Да.
– Но почему ты обратилась ко мне?
– Я ко многим обращалась. Никто не хочет идти к пыточным домам. Здесь это считается плохой приметой. Надеюсь, ты не веришь в дурацкие приметы?
Милка лукаво улыбнулась.
– Я верю во многие приметы, Лесана. Но еще больше я верю звону медных монеток. Доплати мне еще три денежки, и я отведу тебя хоть к лешему в берлогу.
Лесана недоверчиво посмотрела на Милку, затем достала из кармана куртки кошель, высыпала на ладонь несколько монеток и протянула их молодке.
– Держи.
Монетки перекочевали в узкую ладошку Милки. Вдруг она вытаращила глаза на что-то за спиной у Лесаны и испуганно вскрикнула:
– Гляди, чего это там!
Лесана быстро обернулась. Оглядела стены, кровли, окна домов, нахмурилась и снова повернулась к молодке.
– Я ничего не…
Милка опрометью неслась по переулку, зажав в руке деньги. Она знала, что бегает быстрее всех в городе, и всегда этим гордилась. Лагодка, подруга Милки, лучше всех дралась. Вторуша, другая подруга Милки, ловко крутила в пальцах ножик и могла порезать кого хошь. Милка плохо дралась и боялась ножа, зато бегала так, что за ней не смогли бы угнаться даже княжьи скороходы.
Ублажать парней – ремесло опасное. Парни часто входят в раж, могут и по зубам дать, а то и чего похуже. Да и бабы продажных молодок ненавидят. Любая норовит исподтишка локтем в бок двинуть. Тут, коли не умеешь за себя постоять или удрать от опасности, никак не выжить.
Однако на этот раз ноги Милку не спасли. До конца переулка оставалось всего полторы саженки, когда цепкая рука ухватила ее за волосы и швырнула к стене. Милка зашипела по-змеиному и попыталась царапнуть Лесану ногтями по лицу, но девка, переодетая парнем, ловко перехватила ее руку и сжала так сильно, что молодка вскрикнула.
– Не хватай, паскуда! – морщась от боли, выкрикнула она. – Убери грабли, говорю!
– Успокойся, – ледяным голосом приказала Лесана. – Угомонись, дура.
Милка поняла, что самой ей из беды не выпутаться и что пришло время звать на помощь дядьку Хвороста.
– Хворост! – закричала она так громко, что Лесана испуганно отшатнулась. – Дядька Хворост, помоги!
