скачать книгу бесплатно
Вместо того, чтобы пойти на перемену, он подошел к учителю и задал интересующий его вопрос. Ответ его очень разочаровал. Как оказалось, в этом классе теоретическим предметам действительно обучали по сильно упрощенной программе.
– Разве ты не знал, что сюда попадают дети без особой тяги к наукам? Да, они тоже поступят в Академию, но в основном, на тренерские должности. Будут следить за состоянием будущих космонавтов на тренировках, разрабатывать обучающие курсы, чинить симуляторы. Ни математика, ни физика, ни программирование там не нужны. Зачем же их мучить сложностями?
– Но я-то хочу поступать на летное отделение! – с отчаянием воскликнул Рэм. – Мне нужны физика, программирование и стереометрия!
– Хм… Даже не знаю, как тебе помочь. Переведись назад в прежний класс.
– Ага, ждут меня там!
– К сожалению, в этом классе к таким экзаменам тебя не подготовят. Если только будешь заниматься сам.
– А это возможно?
– Я подумаю над этим вопросом.
Они решили, что Рэм и Ян будут заниматься по индивидуальным программам. В обучающие капсулы дома учитель им отправлял совсем не те ролики, которые просматривали (а, скорее всего, и не просматривали) остальные ученики. Уроки в классе теперь выглядели так: весь класс, кряхтя от натуги, решал пару задач, а учитель перебрасывал информационные файлы Рэму и Яну. Через несколько минут объяснял материал, разбирал с ними сложные формулы и необычные задачи, гонял по вопросам и давал огромные файлы домашних заданий.
Рэма также очень интересовала история освоения космоса. И учителю приходилось сбрасывать ему видеоролики по этому предмету, хотя он вообще не входил в программу класса. Но Рэм мог смотреть фильмы про космос часами, а потом еще и задавать учителю миллион вопросов. Главным из которых был – почему людям запретили покидать определенный сектор Галактики?
– Рэм, ты же смотрел фильмы, – немного раздраженно отвечал учитель. У него не было времени на любопытного ученика. В его обязанности входило курировать задания для сотни классов разного уровня. Он не всегда знал в лицо своих учеников, общаясь с ними большую часть времени онлайн. Но этого настырного юношу он запомнит надолго. – Четыре разумные расы Галактики, вышедшие в космос, считают нашу, пятую расу, очень агрессивной. Мы смогли выйти в космос до того, как нашу цивилизацию обнаружили вамфимцы. И хорошо, что нас не уничтожили, а все-таки позволили осваивать хоть какие-то звездные системы.
– Нас пытались уничтожить! Вамфимцы обстреливали Землю, пока мы их не сбили. И после этого они считают, что вправе нам что-то запрещать?
– Считают. И не только они. Аарниты, и комгорсы тоже. И спорить с ними пока бесполезно: их оружие мощнее нашего. Они позволили нам развиваться дальше, за что уже можно сказать спасибо. Вряд ли земляне в такой ситуации поступили бы так же.
– Это унизительно! Я стану военным летчиком и разберусь с ними. Ну, или хотя бы просто летчиком. И буду летать за пределы Периметра. Чихать я хотел на их правила! – горячился Рэм.
– Не хочется тебя разочаровывать, – грустно усмехался учитель, – но поверь: ты никогда не вылетишь за пределы человеческого сектора. Эта граница будет существовать еще очень долго.
– Посмотрим, – насупился Рэм.
Он болезненно переносил мысль о том, что человечество, хоть и вышло за пределы Солнечной системы, но, по сути, находилось в подчиненном положении по отношению к другим разумным расам. Комгорсы, которые заселяли тот же рукав Галактики, что и земляне, вообще отказывались от какого-либо сотрудничества. Они выделили человечеству небольшой сектор Галактики и запретили покидать Периметр под угрозой полного уничтожения.
Вамфимцы хотя бы шли на контакт. Эти темно-синие существа гуманоидного типа даже иногда прилетали на Землю в качестве наблюдателей. Они чувствовали некую ответственность за развитие земной цивилизации. Ведь именно их патрульный звездолет был сбит в космосе. Тогда-то люди и поняли принцип работы гиперпространственного двигателя. Но в вопросах космической экспансии людей вамфимцы были полностью на стороне комгорсов и дальше Периметра летать тоже не советовали.
Никому из людей не нравилось, что им диктуют условия, но поделать ничего было нельзя. Рэма это раздражало, и он часто возмущался этим в присутствии учителя. Впрочем, этот ученик приносил и положительные эмоции: юноша с удовольствием брался за сложные проекты, которые приносили хорошую премию его руководителю.
Как-то раз во дворе школы к Рэму подошел староста Терентий с друзьями. Выражение лиц у них при этом было очень неприветливым.
– Ты это, ботаном заделался, что ли? – сплюнул он на землю, потирая кулаки. – Ты ничего не перепутал? Как можно себя вести, как нет… Уважать одноклассников кто будет?
– Что ты имеешь в виду? – удивился Рэм. – Я не собираюсь тупить на уроках только потому, что вам не нужно развивать мозг. У меня другие планы… – он не успел договорить, как Терентий схватил его за грудки.
– Слушай сюда! – прорычал он ему в лицо. – Нам лишние контрольные тут не нужны. Если такой умный – вали обратно в класс для компьютерных пидоров, понял?
Рэм понял, что сейчас его будут бить, и уже приготовился к драке, но тут вперед выскочил перепуганный Ян.
– Он все понял! – выкрикнул друг. – Только я не понял! Вы чего хотите-то? Мы же не на тренеров будем поступать, нам теория нужна! Рэм на летчика хочет, а я еще не решил, может, тоже туда. Или на механическое, к стюардам. А чтоб туда поступить, знаете, какие баллы нужны? Вот что нам делать-то?
– Да клал я на то, что вам делать, – отпустил Рэма Терентий. – Сказал, хорош выпендриваться. А то нам преподы начинают всякую домашку совать, да контрольные увеличили с вами за компанию. Ты, что ли, их за нас делать будешь?
– А если буду? – спросил Рэм.
– В смысле?
– Ну, если я буду помогать вам с контрольными? Мне нужно как можно больше практики, а ваши задачи для меня не проблема.
– Я знаю, как пересылать файлы втайне от учителя, – поддержал друга Ян.
– А домашка? – тут же спросил один из дружков Терентия.
– Совесть имейте! Домашкой сами занимайтесь, у всех инфосеть имеется, – отказался от такой перспективы Рэм. Если решить множество контрольных за один урок – своеобразный вызов способностям, и даже интересно, то делать домашку для всего класса походило на рабство.
– Хм… – призадумался староста. – Это надо перетереть.
Думали они недолго. В конце концов, пришли к взаимовыгодному сотрудничеству. В течение года Рэм решал все варианты всех контрольных, усваивая знания на все сто процентов. Успеваемость в классе невероятно повысилась. Если учителя и догадывались о мошеннических схемах ребят, то закрывали на это глаза. Рэм и Ян хоть и не завели друзей в классе, но и врагов у них тут больше не было.
На окончание школы и Рэм, и Ян уверенно шли на отличные аттестаты. И на последней линейке школы они стояли в рядах медалистов школы. У Рэма была серебряная медаль, у Яна бронзовая. Они поднимались на сцену, торжествуя: медали давали хорошее преимущество при поступлении в Академию.
На той же сцене стоял и давно забытый Жорик Полянский с золотой медалью, оплаченной работой многих репетиторов. Рэм намеренно встал рядом с ним, чтобы все видели, что ученики из физкультурного класса ничуть не хуже ботаников. Полянскому пришлось подвинуться. Тот не подал виду, насколько ему неприятно такое соседство, и продолжал лучезарно улыбаться для фотографий. Но Рэм отчетливо слышал скрип зубов бывшего соперника.
Выпускной был наполнен и радостью, и грустью одновременно. Было жалко прощаться с учителями и ставшим родным классом. Но впереди была новая жизнь в Академии. По результатам экзаменов Рэм имел достаточно баллов, чтобы пройти на летное отделение, и ему уже снились космические полеты.
Выпускной был единым для всех классов и проводился, согласно традиции, в этой же школе. Все было красиво, вкусно и весело. В конце вечера Рэм даже посмел пригласить на танец Берту. На его удивление, она согласилась. Он решительно не знал, о чем говорят с девочками, но Берта была не из молчаливых.
– Куда будешь поступать? – поинтересовалась она.
– На летный факультет. В смысле, на Факультет летной эксплуатации космических аппаратов.
– Ой, это так сложно!
– Я хотел на военный летный. Но там, к сожалению, берут только абсолютно здоровых людей. А у меня эти фиксаторы в спине после аварии…
– Они тебе разве мешают?
– Совсем нет! Но чиновники уперлись – нельзя и все. Но плевать, на простой летный я запросто пройду. У меня много баллов за экзамены, – с гордостью ответил Рэм.
– А я в наземные службы на диспетчера поступаю. Ты молодец! Так подготовиться без репетиторов и курсов!
– Я просто не трачу время на соцрейтинг.
– Да, я знаю. Заходила как-то к тебе на страничку в «Токере», там вообще пусто! Почему, Рэм? Ты же сын самого Миронова! Запости ты пару фоток с родителями, твой рейтинг подскочил бы выше всех в школе.
– Знаешь, не хочу поднимать свой виртуальный рейтинг за счет других. Да и вообще мне кажется все это каким-то бредом: выставлять фотографии полдня, лайкать, писать комментарии… А уж выставлять на всеобщее обозрение свою боль вообще странно.
– Глупости, все так делают. Ты лайкнешь мою фотку, я твою, и мы оба в профите, что тут плохого? Никто не запрещает тебе быть самим собой и жить своей жизнью, не вспоминая о прошлом. Но ты Миронов, хочешь ты этого или нет. Так что смирись уже и поднимайся по всеобщей лестнице успеха.
– Хорошо, – улыбнулся ей Рэм. – Я так и сделаю. Когда поступлю на летное, сразу же выставлю фотографию – смотрите все, я сын знаменитого Миронова и тоже учусь на летном факультете!
– Обещаешь?
– Обещаю! – медленный танец закончился, но Рэм чувствовал, что скоро все его мечты вот-вот сбудутся.
Первая мечта сбылась уже через неделю – тетя Шура купила тур в космос в честь окончания школы. Поездка предстояла в пределах Солнечной системы, но Рэму было все равно: он никогда не летал так далеко от Земли. И всю неделю он, не отрываясь, смотрел в панорамные иллюминаторы звездолета: вот давно всем знакомый Марс, вот величественный Юпитер, вот поразительные кольца Сатурна, вот голубоватая гладь Нептуна. А вокруг – звезды, звезды, звезды. Единственное, о чем теперь мечтал Рэм – сидеть в кресле пилота этого корабля. Впрочем, эта мечта тоже должна была скоро сбыться.
Он еще не знал, насколько непредсказуемой может быть жизнь. В день зачисления в Академию Исследования Космоса своего имени в списках студентов Рэм не увидел.
Глава 3. Академия ИК. Первокурсники
Легкий космический челнок типа «Дрэгонфлай 2500» показывал в небе невероятные фигуры высшего пилотажа. Неудивительно – за штурвалом находился Рэм. Он был единственным представителем своего факультета на этой тренировке. Все остальные ребята учились на Факультете летной эксплуатации космических аппаратов, куда не смог поступить Рэм.
Сейчас на тренировке все было по-настоящему: полностью ручное управление в челноке, множество препятствий на летном поле, запрет на использование искусственного интеллекта. Хочешь пройти тест – используй только личные качества и способности.
Рэм отключил даже подсказки бортового компьютера. Сейчас его вмешательство только сбивало бы с мысли. На панели осталась лишь карта трека. Мозг обрабатывал информацию с невероятной скоростью, на грани восприятия действительности. Рэм иногда даже не осознавал собственных решений, полагаясь на подсознание. И это приводило к впечатляющим результатам. Его соперники покидали тренировочное поле один за другим, «условно прекратив жизнедеятельность в условно разбитых аппаратах».
Наконец, он остался на поле последним. «Метеориты» в небе ускорились, «снаряды» с земли стали бить чаще, но Рэм не только успевал уворачиваться, но и расстреливал враждебные объекты в ответ. Не всегда удачно, но для новичка – небывалый результат. Наконец, высокий темп упражнения дал о себе знать: парень начал делать мелкие ошибки, и через несколько минут его все-таки «условно сбили».
Он вышел из переходника на площадку, где уже собрались раздосадованные первокурсники. На Рэма смотрели как с восхищением, так и с неприязнью. Особенно Полянский, считающийся лучшим учеником на потоке.
Перед студентами прохаживался тренер по летному мастерству Хромин Степан Павлович. Не смотря на шестидесятилетний возраст и мощное грузное тело, он двигался довольно энергично, сверля пронзительным взглядом притихших ребят.
– А объясните-ка мне, господа курсанты, – язвительным скрипучим голосом говорил он, – почему последним на летном поле остался какой-то неизвестный мне ученик-первокурсник с факультета стюардов? Поправьте-ка меня, если я вдруг ошибаюсь, но у них вообще не преподается летное мастерство! Их знакомят с челноками-стрекозой лишь факультативно, в рамках предполагаемой эвакуации с кораблей. У каждого же из вас отработанного летного времени в разы больше, чем у этого непонятного мне существа. Как тебя там? – резко обернулся он к Рэму, как раз вставшему в строй.
– Миронов! – хрипло выкрикнул тот, все еще отходя от ускоренного режима полета.
– И где же вы, господин Миронов, так хорошо научились управлять челноком, что в легкую сделали лучших курсантов Факультета летной эксплуатации космических аппаратов?
– Так на факультативах и научился, – пожал плечами Рэм. – Нас иногда пускают полетать полчасика, если успеваем закончить программу раньше.
– Полчасика раз в неделю? И что, этого достаточно для вот такого? – тренер выразительно указал на летное поле, где еще дымились условные мишени.
– Я… Я не знаю. Мне кажется, это очень просто, – Рэм усмехнулся про себя, увидев, как перекосило Полянского.
– Мы редко летаем без автоматики, – робко высказался кто-то из середины строя.
– Зачем нам полное ручное управление? – поддержали его. – Ведь в реальной жизни таких ситуаций не бывает. Мы не военные летчики…
– Это кто там такой умный? – взвился Хромин. – Авдеенко, Туров, два дополнительных часа после занятий! Вопросы есть? – он грозно посмотрел на возмущенных парней, но те промолчали. – Да, вы не военные, стрелять по живым мишеням никто вас и не учит. Но вы будете управлять звездолетами в глубоком космосе. И если отклоняющее силовое поля корабля будет неисправно, а на вашем пути случайно попадется астероид, вы должны уметь его сбить!
Курсанты хмуро переглянулись. Все знали, что отклоняющее поле звездолетов редко отказывает, да и радары работают. Но все же случаи столкновения с космическими телами редко, но случались. А уж сбои электроники при этом – обычное дело. Тренер прав – в космосе надо быть готовыми ко всему.
– Так что весь следующий семестр будем отрабатывать полеты с препятствиями именно на ручном правлении, – продолжил Хромин. – Привыкли полагаться на электронику! Компьютерное поколение! – он еще долго бушевал перед притихшими студентами. – Единственный, кого я полностью освобождаю от летных занятий – господин Миронов. А сейчас все вон!
Студенты живо разошлись в разные стороны, только Рэм остался на площадке, что не укрылось от взгляда Хромина.
– Чего тебе, герой космоса?
– Не надо освобождать меня от летных занятий, пожалуйста, – тихо попросил преподавателя Рэм. – Мне больше негде летать, на нашем факультете изучение такого типа кораблей уже закончилось.
– Хм… – задумчиво прищурился Хромин. – Я не против, конечно, но зачем это тебе? Такие нагрузки…
– Мне нравится скорость и космос! Всегда нравились…
– Ясно. Почему же ты поступал на отделение Стюардов, а не на Летное?
– Я и поступал на летное. Просто не прошел по баллам, – смутился Рэм. Говорить правду было почему-то стыдно.
– Ладно, приходи через неделю на тренировку. Моим обормотам полезно видеть, что такое настоящий талант к летному делу.
Рэм двинулся в сторону туннелей с гиромобилем и скоро мчался к главному корпусу Академии, как всегда выключив автопилот. Настроение было на нуле, не смотря на отлично выполненное задание на летном поле. Но Хромин разбередил душевную рану, которая не заживала уже почти год с момента неудачного поступления.
Рэм помнил тот день до мельчайших подробностей. Как сначала не обнаружил свое имя в списках поступивших, как потом звонил полдня по всем телефонам Академии, но никто не мог сказать ничего внятного. Как приехал в Академию, добрался до приемной комиссии. И толстенький дядечка в очках подтвердил, что никакой ошибки нет – его действительно не приняли.
– Но у меня же баллов за экзамены больше, чем у половины поступивших! – в отчаянии кричал Рэм, понимая, что его мечта стать летчиком-космонавтом почему-то не сбывается.
– Молодой человек, сбавьте тон! – резко ответил дядечка. – Разве вы не знаете, что для поступления на это отделение кроме баллов по предметам очень важен личный информационный рейтинг?
– Виртуальный рейтинг из соцсетей? Вы шутите?
– Ничуть. Он показывает ваше умение общаться, контактность и психологическую устойчивость. Кандидаты с рейтингом ниже ста тысяч вообще не рассматриваются.
– Как же так? – Рэм чуть не плакал. – Я не знал! Почему об этом не предупреждают еще в школе?
– Потому что в школе при Академии, где вы учились, таких низких рейтингов, как у вас, никогда раньше не бывало. В каком классе вы учились?
– С технико-физкультурной направленностью.
– А, ну тогда ясно. Эти никогда не поступают на Факультет летной эксплуатации. Они идут либо в тренера, либо в стюарды. Там информационный рейтинг ни к чему.
– И почему он там не нужен, а для пилотов настолько важен? – пытался спорить Рэм.
– Потому что стюарды работают практически в одиночку, настраивая роботов на корабле и всякую технику, тренеры следуют обучающим программам, какие-нибудь механики тоже работают в основном с приборами, а не с людьми. А пилотам необходимо все время общаться с командой, это работа не для одиночки. Им надо ладить с капитаном, штурманом, бортинженером, погрузочной командой, а иногда и с пассажирами. Ну, вы же должны это понимать!
– И что же мне теперь делать?
– Подавайте документы на другую специальность, где рейтинг не учитывают. Вон у вас замечательные баллы по информатике, идите на Технико-инженерный факультет или факультет Стюардов и программирования бытовой техники.
– Но я хочу быть пилотом! Я могу поступить на следующий год, если подтяну рейтинг?
– Боюсь, что нет, мы не набираем учащихся прежних лет. Но могу подсказать одну лазейку, правда, она маловероятна…
– Говорите!
– Подавайте документы на другой факультет и подтягивайте рейтинг. На летном бывают отсевы, хоть и редко. В основном, после второй сессии и практики. Тогда можно перейти на этот факультет, если успешно сдать зачет по летной практике.
– Я сдам! – ухватился за соломинку Рэм и направился за старичком переписывать анкеты на поступление.
Так он оказался на Факультете стюардов и программирования бытовой техники, куда никогда не собирался поступать.
