Доминум

скачать книгу бесплатно

Только оставшись наедине с самим собой, Альдебаран наконец шумно и устало выдохнул. Все внутри него гудело от волнения и вопросов, которые он задавал сам себе бессчетное количество раз за всю эту встречу. И ни на один он пока что не получил ответа.

Из дверного проема его внезапно окликнул Лумис.

– Луц, я не хотел вас отвлекать, но только что пришло сообщение о встрече.

– Я же попросил отменить их все, – зажмурившись, раздосадованно ответил Альдебаран.

– Оно от вашего отца. Он хочет встретиться с вами как можно скорее.

Глава XII

На чужом месте

Зенитное солнце пекло со всей жестокостью, будто желая побить рекорды температуры именно в этот день. Белый песок под ногами искрился, блестел и, казалось, был готов вспыхнуть, точно порох. Нетвердые ноги еле волочились, утопая в нем по голень. Барханы, над которыми вилась прозрачная дымка зноя, тянулись до самого горизонта, перемежаясь со скалами. Ни растений, ни живности не было видно. Все словно вымерло, обратилось в темные бугры, отбрасывающие на нас дрожащие тени. Скалы напоминали животных, в бегстве спасавшихся от тотальной угрозы, но в один миг застигнутых ею и умерщвленных путем вечного заключения в бесформенные монолиты.

Короче говоря, мы застряли посреди треклятой пустыни.

– Как однотипно. – Фри точно озвучила мои мысли.

– Главное, дьявольски жарко, – процедил Стефан.

– Я?то думал, что тебе это привычно, – буркнул я в ответ. – Протекторы же много странствуют.

Стефан проигнорировал мои замечания и, встав в тени холма, небрежным жестом подманил нас. Протектор изрядно взмок и выглядел сильно раздраженным и усталым. Я и сам смотрелся не лучше. Тело Гектора оказалось для меня непривычно грузным, а помимо физических нагрузок добавлялись еще и душевные.

Я мог бы составить длиннющий список неудобств смены тела. И дело тут уже не в слабости, смещении центра тяжести и появившейся потребности каждые две минуты смахивать с глаз челку. Хуже всего было то, что я все еще ощущал признаки старого хозяина, мимолетную дымку воспоминаний и силы. Как осадок на дне высохшего сосуда. Я влез в чужую оболочку, которая словно пришлась мне не по размеру. Интересно, Антаресу было так же плохо в моем теле? Он, кстати, все еще молчал. Порой казалось, что эквилибрум не следил за мной, а уходил в глубокое забытье. Возможно, он не мог постоянно находиться в сознании после стольких лет сна.

– Так. – Стефан рухнул на пыльный валун. – Долго нам еще топать?

Он достал бутылку с водой из кармана рабочего пояса.

– Не очень, – непривычно гнусаво пробормотал я, вспоминая карту местности, которую видел в сознании падшего. – Еще минут десять на север, и придем.

Стеф сделал глоток из пластиковой бутылки, при этом не отрывая от меня подозрительного взгляда.

– Ты все понял? Как быть, что делать, что говорить? Я, конечно, хочу в тебя верить, но ставлю семьдесят против тридцати, что ты проколешься в самом тупом моменте.

– Даешь мне тридцать процентов? – хмыкнул я. – Для тебя это даже щедро.

Главный план состоял в том, что я должен был прийти на базу и, стараясь ни с кем не заговаривать, отыскать трансфер, после чего выбраться оттуда живым и невредимым. Но, как может быть понятно из описания, план был жалок, наивен и, мягко говоря, не продуман. Все надеялись на этот чудный исход, но, как известно, если залезешь рукой в улей, полный ос-убийц, то ничего хорошего не выйдет. Меня заставили многослойно одеться – так падшие скрывали свое лицо от светоотражающих поверхностей, по которым их могли бы вычислить в Соларуме. Предатели часто кутались в шарфы, натягивали рабочие очки и капюшоны, потому мне приходилось жариться в одежде Гектора. Помимо этого, на тело были поставлены две хлипкие манипуляции (большего Дан сделать не успел). Они скрывали бросающиеся в глаза особенности моей внешности – после того как душа Антареса попала в оболочку Гектора, кровь, глаза и волосы стали выдавать в нем звезду. А этого падшим видеть не следовало.

Стефан недолго глядел на оставшуюся воду и с усталым видом вылил ее себе на голову.

– Скорее бы все это закончилось.

И еще раз пренебрежительно осмотрел меня с ног до головы.

– Не думал, что скажу это, но я бы предпочел видеть твою старую рожу, чем это.

– Так остался бы в Соларуме и любовался мной, раз так приперло, – буркнул я.

– Нам идти надо, – напомнила Фри, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Она завязала свои красные волосы в хвост, чтобы не было так жарко. – Задерживаться сейчас плохая идея.

Вскоре мы взобрались на большую песчаную насыпь. У спуска темными столпами разместились две гладкие скалы.

– Вот черт… – с легким изумлением выдохнул Стеф, внимательно приглядываясь к камням.

Пыль полетела во все стороны.

Он осторожно заскользил к подножью насыпи. Я устремился следом. К сожалению, мне так и не удалось привыкнуть к новому телу, потому вторая часть спуска прошла кувырком.

Фри хотела подбежать к одной из скал, но Стеф вовремя ее отдернул.

– Куда ты несешься?! – он за воротник оттянул ее в сторону. – Меток не видишь?

Стефан отпустил ее и осторожно приблизился к столпу. Он не касался его, только дотошно разглядывал издалека, а после минуты затяжного молчания обернулся к нам.

– Вон. – Стеф указал на основание. – Въелось, почти не видно. Манипуляции. Мы дошли до границы.

Он достал стекло-накопитель и разбил его о камень. Полыхнуло белое сияние. В паре сантиметров от того места, где я стоял, песок стал окрашиваться в темно-коричневый цвет. Эта линия побежала в противоположные стороны, уходя далеко за пределы нашего взора. Фри испуганно отскочила от линии, на которой едва ли не стояла.

– Вот твари, – с ненавистью прошипел Стефан, смотря на столпы. – Все предусмотрели! А ты можешь не бояться, – сказал он, когда я отступил. – Это мы сдохнем, если перейдем, а ты падший. На данный момент. Тебе нужно идти дальше.

– Пообещай, что будешь осторожен, – попросила Фри, вставая рядом.

Я кивнул, но поток советов не иссякал.

– Если попадутся падшие, говори с ними как можно меньше! – задыхаясь от волнения, тараторила Фри, все сильнее сжимая мою руку, словно только так я мог усвоить ее слова. – Метками не сверкай! Ищи трансфер, а как найдешь – немедленно возвращайся!

Мне пришлось клясться собственной душой, что я буду как никогда аккуратен и обязательно вернусь. Едва удалось успокоить Фри, как ко мне размеренным шагом приблизился Стеф. Он молчал, отстраненно оглядывая лицо, которое на данный момент было моим, а затем подал стекло с манипуляцией.

– Это на крайний случай, – стал объяснять он. – Только сам не подставься. Если падшие все поймут – разбей возле них. Может, даже и спасет. Работает несколько минут. Все же какая-никакая помощь. Просто не дай себя поймать, как в прошлый раз.

– В прошлый раз я бы не попался, если бы не…

Я резко умолк, вспомнив, при каких обстоятельствах падшие схватили меня в лесу. Стефана тогда пристрелили. Или нет, ведь сейчас он стоял здесь. Но все равно мне казалось, что при Фри об этом лучше не говорить. Я особенно четко осознал это, когда напоролся на резко похолодевший взгляд Стефа, пронзающий не хуже ножа.

– В общем, – пробормотал я, отводя глаза, – я не подставлюсь.

– Только вернись живым, – вновь взмолилась Фри и обняла меня.

– Мне нельзя умирать. В противном случае другие протекторы прикончат меня за провал, разве нет?

И, высвободившись из ее цепких объятий, я прошел между двух столпов. Ребята исчезли, словно их загородило занавесом. Теперь меня окружала безжизненная пустыня.

Шел я долго и уже начал подумывать, что заплутал. Но вряд ли воспоминания Гектора могли быть ложными.

«Уже скоро», – внезапно донеслось из подсознания.

«И тебе привет», – отозвался я.

Разговор с Антаресом уже не вызывал волнения или трепета. Он стал восприниматься чем-то обыденным. И хотя мы были частично одним целым, я никак не мог проникнуть или заглянуть в его осколок. Верховный думал отдельно от меня и умело скрывался в своем закутке сознания. Потому, как бы ни хотел, я не мог читать его мысли. Но что-то подсказывало, что эта стена скоро рухнет и наши разумы сольются воедино. Кто знает, что тогда произойдет.

«Там будет трудно, – сообщил Антарес. – Но мы справимся».

«Уж надеюсь, иначе плохо станет не только нам».

Антарес будто задумался.

«Не каждый с готовностью пошел бы на это. Тебя хорошо воспитали».

– Воспитали? – Я незаметно для себя начал отвечать ему вслух. – Да, примеры были.

«Твои друзья-протекторы?»

– Нет, хотя многие – неплохой пример для подражания… Ну, их некоторые качества.

«Родители?» – поинтересовался заоблачник.

Я замедлил шаг и рассерженно вскинул голову.

– Не лезь в мои воспоминания! Свои запечатал, так и ко мне не суйся.

Антарес усмехнулся.

«Полагаю, что после моих воспоминаний ты бы совсем разочаровался в мире. Но согласен, это нечестно».

– Уж не думал, что великому и могучему Антаресу будет интересно мое прошлое, – проворчал я.

«Развлечений у меня немного, – вздохнул он. – А время все равно надо скоротать».

Пока я сбега?л вниз по очередной дюне, занося себе в ботинки еще больше песка, меня осенила одна мысль.

– Кстати, об этом, – тяжело дыша, начал я. – Что ты знаешь о моей семье?

«Только то, что смог увидеть в твоей части души. Но это все поверхностно, поверь. Твоя мать лишь недавно зажила с достатком благодаря помощи Соларума. До этого у вас имелись проблемы с существованием. Отца у тебя нет, давно умер. Он являлся адъютом».

Я стал оглядываться и воспрянул духом, увидев впереди очертания места из воспоминаний Гектора.

– Верно. Простой адъют. Так почему – ответь мне, дражайший Верховный, – твой разум лежал в его погребальной урне?

«Я не знаю. Я уже давно не был в сознании, чтобы ведать о таком. Должно быть, это простое совпадение. Кто-то хотел укрыть меня в Соларуме, самом безопасном месте на Терре. После “Белого луча”, конечно».

– И ты не знаешь кто?

«Нет, – признался Антарес. – По правде говоря, без двух других осколков я помню меньше. С одним разумом трудно оставаться собой продолжительное время. Да и сознание ко мне только возвращается, ты сам должен это понимать. Ты был на моем месте».

– Но с отцом моим ты был связан.

«Уверен, что запомнил бы такое даже в подобном состоянии».

Тут я подсунул ему свое воспоминание о том, как недавно мы с протекторами сидели у Домируса и играли в игру, суть которой заключалась в личных секретах. И в один момент вопрос был задан бездумному осколку Антареса.

– «Сожалеешь ли ты о том, что совершил с Луцемами?» – с натугой выдохнул я, взбираясь по склону. – Вот что спросила игра. Мне вот сожалеть не о чем. Я никогда своей семье жизнь не рушил. А тебе есть о чем сожалеть?

«Я не знал ни тебя, ни твоих родителей, – ожесточившись, ответил Антарес. – Сам подумай, как я мог это сделать: ходить среди протекторов, общаться с кем-то и при этом оставаться незамеченным? Меня бы обнаружили в Соларуме. Да и я бы ни за что не стал связываться с приземленными»