скачать книгу бесплатно
Врач от бога
Ирина Градова
Врачебные секретыСыщица в белом халате #2
Врач Агния Смольская давно не видела подругу Лиду, но меньше всего она хотела встретиться с ней в собственной больнице! Женщина попала к ним с симптомами отправления, и вскоре умерла. Исследования показали – она отравилась синильной кислотой, оказавшейся в составе обычной биологически активной добавки. А вскоре еще несколько человек погибли от ядовитого БАДа…
Книга также издавалась под названием "Самый сильный пол"
Ирина Градова
Врач от бога
Пролог
– Через пару минут взлетаем! – весело крикнула Света, расставляя напитки.
– Обожаю этот рейс! – отозвалась Ангелина. – Двое суток на Бали – что может быть лучше?
Стюардессы предвкушали долгожданный отдых на белых песчаных пляжах под пальмами. В такие дни начинаешь понимать, почему работаешь на международных авиалиниях: конечно, форма, неплохая зарплата, престиж – это классно, но ничто не может сравниться с возможностью бесплатно попутешествовать по всему миру и повидать такие уголки, о которых подавляющему большинству населения приходится только мечтать. Конечно, всегда существовала опасность террористических актов – сегодня больше, чем раньше, – да и неудобств хватало, ведь нигде не задерживаешься дольше пары суток, живешь на чемоданах… Однако все это – сущая ерунда по сравнению с теми привилегиями, которые имеешь, работая стюардессой. И симпатичные пилоты – отнюдь не последняя из них!
В этот самый момент на Ангелину налетел невысокий мужчина, одетый в строгий деловой костюм, хотя за бортом сейчас было больше двадцати градусов, а местом назначения являлся всемирно известный курорт.
– Остановите взлет! – заорал мужчина. – Немедленно!!!
– Господи, неужели опять?! – простонала Света.
Ангелина подумала о том же: вот уже пять раз с начала сезона отпусков поступали сигналы о бомбе на борту. Это означало многочасовую проверку с собаками и саперами и задержку рейса на неопределенный срок – просто ужас какой-то!
– И вызовите «Скорую», срочно! – продолжал мужчина уже более спокойным тоном.
– «Скорую»? – переспросила Ангелина недоуменно.
– Женщине плохо, – пояснил пассажир.
– Я схожу посмотрю, а ты, Светик, звони в «башню»! – скомандовала Ангелина.
В салоне первого класса царила суматоха. У одного из кресел столпились люди, и Ангелина сразу поняла, кому именно стало плохо. Она сразу обратила внимание на эту некрасивую женщину с потрясающей фигурой и загаром, который, судя по всему, отнюдь недешево обошелся в солярии. Несмотря на то что женщина не отличалась привлекательностью, выглядела она на редкость ухоженной, хотя, пожалуй, слегка уставшей и изможденной. Летела она в сопровождении мужа, полноватого мужчины в дорогих импортных очках. Сразу понятно, люди непростые – вот уж, как говорится, не было печали!
– Что случилось? – спросила Ангелина, склоняясь над креслом.
Пассажирка сидела в неестественной позе, съехав с кресла вбок. Стюардессу поразил цвет ее лица – очень розовый, словно она горела в лихорадке. Женщина отчаянно хватала ртом воздух, одновременно вцепившись в руку мужа, который при этом выглядел донельзя испуганным и растерянным. Под сиденьем валялась бутылка минеральной воды – очевидно, женщина опрокинула ее, когда начался приступ.
– Боже мой! – воскликнула Ангелина при виде этого, слегка отпрянув. – Как это произошло?!
– Это вы мне скажите! – заорал муж пострадавшей, словно голос стюардессы вывел его из состояния временного шока. – Мы пили и ели только то, что продавали в вашем гребаном аэропорту!
Да, этот, похоже, выпил – и немало! – еще до посадки.
– Может, сердце? – предположил кто-то из пассажиров. – Или эпилептический припадок?
– С сердцем у Лиды никаких проблем, и она – не эпилептичка! – воскликнул муж. – Господи, сделаете вы что-нибудь или будете стоять здесь и рассуждать?!
– Успокойтесь, мы уже вызвали врачей! – сказала Ангелина, сглотнув мгновенно ставшую вязкой слюну. – Все будет хорошо…
* * *
Я обожаю запах книг. Что бы там ни говорили, а все они пахнут по-разному. Новые, только что вышедшие из печати – типографской краской. Их страницы часто склеены, и приходится слюнявить пальцы, чтобы разлепить их, а иногда даже разрывать или, если читатель – человек цивилизованный, использовать нож для резки бумаги. Старые книги источают специфический запах – такой, словно они бывали в местах, нам неведомых, и видели такое, что нам и присниться не могло, даже если они всю свою жизнь провели на одной и той же полке. Но больше всего мне нравится запах тех книг, что, выстроившись в один ряд, стоят в моем книжном шкафу. Они читаны много раз и еще будут читаться не единожды. Теперь они пропитались еще и мыслями тех, кто подолгу размышлял над написанным и перечитывал полюбившиеся места.
Книга «Великие загадки истории» Алена Деко относится к первой категории. Я купила ее под влиянием порыва и внезапного интереса к содержанию, но руки до нее так и не дошли. Поставив книгу на полку, я благополучно забыла о ней до лучших времен. Сейчас они, похоже, как раз наступили. Люблю умные книжки – ничего не могу с собой поделать. Не скажу, что хорошо запоминаю содержание (уж больно много проблем на работе, и голова обычно забита именно этим), но иногда приятно, услышав о чем-то по телевизору или в разговоре, узнать предмет или событие, о котором когда-то читала. Такая вот у меня причуда!
Усевшись по-турецки в удобном кресле-ракушке, я раскрыла книгу на первой странице с надписью «От автора». Едва успела пробежать глазами несколько строк, как зазвонил телефон. Терпеть этого не могу: стоит только уютно устроиться дома и решить, что на некоторое время меня все оставили в покое, как он звонит и все планы рушатся! В последнее время у меня и так не жизнь, а сплошные приключения. Во-первых, уже три месяца живу на два дома – у себя и у Олега Шилова, заведующего отделением ортопедии и травматологии в больнице, где я работаю анестезиологом. В обоих домах свои примочки. Там, где мама с Дэном, – выпускной класс школы и маячащее впереди поступление, пока непонятно, в какое именно высшее учебное заведение. Затем – бесконечная вереница девочек, ввергающих маму в шок и заставляющих ее пить валокордин: она боится, что внучек собьется с пути и пропадет в водовороте своей слишком рано начавшейся богемной жизни. В чем-то мама, пожалуй, права: в последнее время Дэна все реже можно застать дома. У него появились знакомые, которых я никогда не видела, в лучшем случае разговаривала с ними по телефону. Сынок мой начал ходить в клубы и на всякие тусовки, отсюда и девочки, причем частенько гораздо старше его. Дело в том, что благодаря росту и крепкому спортивному телосложению Дэн выглядит лет на пять-шесть старше своих лет. Пару раз его даже вылавливали представители военкомата – слава богу, у него всегда при себе школьный проездной и пропуск в художественную школу с датой рождения и фотографией, а то – ищи-свищи ребенка по приемным пунктам и доказывай со справками, что ему еще нет восемнадцати! Это, кстати, еще одна проблема, которую предстоит решать как можно скорее, ведь я вовсе не горю желанием отправить собственную плоть и кровь в армию – такую, которую все чаще показывают по телевизору со знаком «минус». В общем, сынуля не дает скучать ни мне, ни моей маме!
Там, где я живу с Шиловым (когда у нас обоих совпадают выходные), проблем не меньше. Во-первых, отсутствие в квартире мебели и таких необходимых вещей, как кофеварка и микроволновка, выводит меня из себя. Олег категорически отказывается заниматься обустройством, хотя не возражает, чтобы это делала я, и готов выделять необходимые средства – но лишь при условии, что ему самому ничего не придется делать. Вот они, мужики: хотят получить и женщину во всей красе, и уют, который им не будет стоить ни одного седого волоса!
Меня посетила мысль о том, чтобы не снимать трубку, однако, с другой стороны, звонок ведь мог оказаться важным.
– Здравствуйте, – сказал вежливый голос на другом конце провода. – Это Агния Кирилловна Смольская?
– Да, – удивленно ответила я. – А что…
– Сейчас с вами будет говорить вице-губернатор Кропоткина.
– Кто-кто?
Шутки у телефонных хулиганов день ото дня становятся все более странными! Однако что ж так скромненько-то? Почему не президент, скажем, или не председатель Организации Объединенных Наций? Пока я раздумывала над тем, сразу ли бросить трубку или все-таки сообщить шутнику все, что я о нем думаю, зазвучал другой голос – тоже очень вежливый, но более взрослый и хорошо поставленный:
– Агния Кирилловна?
– Да, – снова механически ответила я, ожидая подвоха.
– Меня зовут Дарья Ильинична Кропоткина. Сразу скажу: это не шутка, и я действительно являюсь вице-губернатором Санкт-Петербурга!
– Ну да, конечно! – пробормотала я.
– Видите ли, Агния Кирилловна, – продолжала женщина на другом конце провода, – мне бы хотелось встретиться с вами лично и поговорить об одном чрезвычайно важном деле.
Интересно, какое дело может быть ко мне у вице-губернатора?
– Вы смогли бы подъехать сегодня?
– А… во сколько?
– В шесть часов вам будет удобно?
– Вполне…
– Значит, жду в шесть. Пишите адрес…
Повесив трубку, я задумчиво покрутила в руках бумажку. Мне надлежало явиться в Мариинский дворец. Это розыгрыш? Я так и не поняла. Возможно, и нет, но… О чем мне говорить с властной дамой? Господи, ну почему я не поинтересовалась, по какому именно поводу она интересовалась мною? Скорее всего, произошло недоразумение, и на самом деле вызвать должны были кого-то другого – того, кто каждый день общается с сильными мира сего или хотя бы что-нибудь собой представляет! Так что, не ехать?
Несмотря на свою неуверенность, я все же решила выполнить распоряжение того, кто мне звонил, – в конце концов, если это шутка, мне всего лишь придется пережить пару неприятных минут на проходной, а потом я вернусь домой и смогу наконец спокойно почитать. Опять же вечером найдется чем рассмешить домашних!
Я никогда не любила власти. Наверное, нелюбовь передалась мне по наследству. Нет, ни родители, ни дед с бабкой никогда не были ни диссидентами, ни репрессированными, и тем не менее в нашей семье к властям всегда относились с некоторым недоверием. Мой дед, сам работник НКВД, два раза попадал в психушку с весьма распространенным в те времена диагнозом – «слишком длинный язык». Не знаю, под каким богом он ходил, но оба раза он его, как говорится, миловал, и никаких серьезных последствий излишняя разговорчивость и критический образ мышления не возымели. Папочка мой, ныне уже покойный, тоже никогда не боялся говорить начальству все, что о нем думает. За это начальство его не любило, но трогать боялось, так как отца уважали, к его мнению прислушивались. Я же себя смелой никогда не считала и с руководящими работниками предпочитаю вести себя тихо и скромно. Точнее, стараюсь вообще с ними не сталкиваться: каждый визит пред светлые очи руководства воспринимаю как изощренную пытку, и только моя заведующая отделением, Елена Георгиевна Охлопкова, никогда не вызывала у меня внутреннего отторжения – в силу природной интеллигентности и умения правильно разговаривать с подчиненными.
А теперь здрасте – вице-губернатор!
…Я действительно не думала, что мой визит продвинется дальше проходной, но, как видно, ошибалась: стоило мне назвать свое имя, как охранник любезно объяснил, как попасть в кабинет номер шестнадцать к вице-губернатору, которая, оказывается, как раз меня ожидает.
Папочка всегда говаривал, что руководство умеет жить и работать красиво, и сейчас я получила возможность в этом убедиться. Повсюду паркетные полы, мрамор, ковры, тяжелые двери из ценных пород дерева, – в общем, все атрибуты, которые должны внушить простому смертному трепет и уважение перед властями предержащими. По коридорам неслышно двигаются люди в дорогих деловых костюмах, с такими выражениями на лицах, словно ответственность перед человечеством целиком лежит на их хрупких плечах.
Я постучала в дверь с номером 16.
– Входите! – раздался звонкий молодой голос.
Оказывается, до вице-губернатора я еще не добралась: меня встретила секретарша – молодая, высокая, модельной внешности, в строгом деловом костюме. С вежливой улыбкой она проводила меня в кабинет.
Из-за стола поднялась небольшого роста женщина со стильной короткой прической на безупречно обесцвеченных волосах. Брючный костюм цвета фуксии сидел на ней как влитой, и я вдруг подумала, что никогда в жизни не обращала внимания на то, как выглядит вице-губернатор. То есть, разумеется, живьем я ее никогда не видела, но каждый раз, когда по телевизору показывали новости из жизни городских властей, я обращала внимание только на самого губернатора – высокого, представительного мужчину, и никогда не замечала женщину, державшуюся немного в тени.
Кропоткина протянула мне руку, и я слегка пожала ее, хотя и не привыкла к подобным церемониям.
– Так вот вы какая, значит! – беззастенчиво разглядывая меня с головы до ног, произнесла вице-губернатор. Она была намного ниже меня, едва доставала до плеча, но, кажется, это ее нисколько не смущало. – Присаживайтесь.
Я опустилась в удобное кресло, а Кропоткина села напротив, через стол. Господи, как же ее имя-отчество? Кажется, Дарья Ильинична?
– Итак, Агния Кирилловна, вот мы и встретились, – с улыбкой продолжала вице-губернатор. – Что-нибудь выпьете?
– Нет, что вы, еще слишком рано! – воскликнула я.
– Вообще-то я имела в виду чай, кофе или минеральную воду, – невозмутимо пояснила Кропоткина.
– Тогда чай, пожалуй. Зеленый, – добавила я. – Если можно.
– Оленька, нам чаю, пожалуйста, зеленого, – сняв трубку, приказала вице-губернатор. Через пять минут девушка с подносом вплыла в кабинет. Как только она удалилась, Кропоткина сказала:
– Я внимательно следила за судебным процессом, на котором вы выступали основным свидетелем.
Час от часу не легче! Она говорила о процессе, на котором судили генерального директора фирмы «Новая жизнь» Демченкова. Так уж получилось, что я оказалась в центре аферы с подменой эндопротезов, придуманной моим бывшим любовником Робертом Караевым, сейчас находящимся в бегах, и упомянутым Демченковым. Я ввязалась в расследование исключительно из чувства вины перед умершей пациенткой. Именно с нее все и началось – и я предположить не могла, что зайду так далеко. Меня чуть не убили из-за моего длинного носа, и, если бы не Шилов, не распивать бы мне сейчас чаи с вице-губернаторшей!
– Вы – смелая женщина! – снова улыбнулась Кропоткина. – Надо же, не побоялись вступить в противоборство с настоящей преступной группой…
– Да что вы, Дарья Ильинична, какая группа! – прервала я ее. – Сначала я вообще не думала, что так получится, ведь все началось с обычной халатности…
– Вот-вот! – теперь перебила вице-губернатор. – Об этом-то я и хотела с вами поговорить. Видите ли, Агния Кирилловна, год назад было принято решение создать особый Отдел медицинских расследований, который как раз и занимался бы такими случаями – от обычной, как вы говорите, врачебной халатности до самых серьезных преступлений.
– Но ведь при Комитете здравоохранения уже есть нечто подобное? – удивилась я.
– Они занимаются в основном жалобами пациентов на поборы врачей в больницах и поликлиниках, взятками и так далее. Кроме того, вы же понимаете: принадлежность этого отдела к Комитету здравоохранения во многом ограничивает его полномочия! Наша идея в том, чтобы ОМР являлся независимой организацией – настолько, насколько слово «независимость» вообще может применяться к государственному учреждению.
– А разве это не в компетенции следственных органов? – осторожно поинтересовалась я. – В смысле, у них же есть специалисты…
– Понимаете, Агния Кирилловна, ОМР не относится и к этим органам, хотя предполагается, что он станет работать в контакте с ними. Ему поручаются дела, связанные с медициной, в спорных случаях, то есть когда еще неизвестно, имеет ли место преступление. В случае если это так, дело должно передаваться следователям. Мы пришли к выводу, что существует необходимость в ОМР, так как мир медицины – совершенно особый, замкнутый, в этой сфере принято покрывать преступления и ошибки коллег. Вы – работник больницы и понимаете: если происходит ЧП, а еще, не дай бог, со смертельным исходом, больница, аптека или медицинский центр сделают все, чтобы правда не выплыла наружу.
В этом вице-губернатор, несомненно, права. Нет более неблагодарного дела, чем пытаться добиться правды в медицинском учреждении: вас тут же завалят бумагами, циркулярами и справками, начнут сыпать специальными терминами и вообще вешать всяческую лапшу на уши.
– Что ж, может, вы и правы! – сдалась я. – Но почему вы вызвали меня?
– Принято решение о включении вас в группу медицинских работников ОМР.
Сочетание слов «принято решение», употребленное за время беседы уже не первый раз, неуловимо напоминало мне что-то из прошлой жизни – не собственной, но страны в целом.
– Меня?! – перепугалась я. – Почему – меня?
– Вас… выбрали – из сотен претендентов, между прочим!
– Выбрали?
Интересное словечко! И кто же, спрашивается, мог меня «выбрать»? Кто-то, кого я знаю? Похоже, вице-губернатор не была расположена к откровенности в этом вопросе.
– Но у меня уже есть работа! – воскликнула я. – Я – врач, практика для меня – все!
– А, я забыла вам сказать: эта работа не в офисе. Вы можете продолжать заниматься своим делом, а вызывать вас будут лишь по мере необходимости. Конечно, вам придется немного сократить количество рабочих смен…
– Погодите, – сказала я, – но это значит, что… ОМР – это своего рода отдел внутренних расследований?
– Совершенно верно, – согласилась с моим предположением вице-губернатор.
– То есть мне предлагается шпионить за моими собственными коллегами? А вы представляете, как после этого ко мне станут относиться в больнице?
– Но вы же не боялись этого, когда ввязались в расследование с эндопротезами! И когда на суде выступали!
Знала бы она, чего мне это стоило! Думаю, если бы за моей спиной незримо не маячили Шилов и Охлопкова, два зава отделениями, которые меня поддерживали вопреки явному неудовольствию главного, то мое положение в больнице могло сильно пошатнуться! Люди не любят, когда кто-то сует нос в их профессиональные дела, тем более тогда, когда они явно попахивают криминалом. То, что я, принадлежа к тому же клану медиков, что и они, тем не менее пошла против некоторых из коллег, отнюдь не послужило во благо моей репутации.
– Вы же понимаете, Дарья Ильинична, – ответила я, – что стукачей нигде не любят. Как же я буду работать, если врачи станут меня сторониться, боясь сказать при мне лишнее слово?
– Но мы же вас не «стучать» просим! – развела руками Кропоткина. – Это – вполне официальная должность, так к этому и надо относиться…
– Извините, – прервала я вице-губернатора, – но, боюсь, я вынуждена отказаться. Меня вполне устраивает дело, которым я в данный момент занимаюсь.
Кропоткина откинулась на спинку кресла и из-под очков смерила меня внимательным взглядом небольших, но проницательных карих глаз.
– Очень жаль, Агния Кирилловна, – проговорила она. – Мне казалось, что вам необходимо нечто большее, чем просто «заниматься своим делом». Я полагала, что в вас сильно развито чувство справедливости, и вы захотите помочь людям добиваться правды там, где добиться ее нелегко. Уговаривать вас не стану – это дело неблагодарное. Тем не менее на случай, если вы передумаете – вот, возьмите, – и она протянула мне простую белую карточку, на которой значилось: «Лицкявичус Андрей Эдуардович». Чуть пониже – два номера телефонов, оба мобильные.
– Кто это? – спросила я.
– Человек, с которым, как предполагалось, вам предстоит работать, – ответила Кропоткина. – Если передумаете, звоните прямо ему. Всего вам доброго.
Поднимаясь, вице-губернатор явно давала понять, что наша беседа окончена. Очевидно, я здорово ее разочаровала!
* * *
