скачать книгу бесплатно
Инна повторила за сестрой. Проигнорировав уличную колонку, отгрызла от немытого корнеплода приличный кусок.
Алсу тут же раздала сёстрам подзатыльники.
– Заведётся в животе глист размером с поливальный шланг, и сдохнете в сентябре.
Глаза Инны округлились, она тут же выплюнула разжёванную кашицу, а Марина недоверчиво хмыкнула и треснула недоеденной морковкой по спине Алсу.
– Что-то ты не скопытилась в прошлом году. С нами ведь ела.
Алсу не успела ответить, из дома вышла мама и позвала:
– Девочки, если поможете продать камешки, успеете с папой на рыбалку!
Сёстры синхронно подскочили, покидали морковку в общую кучу и ринулись выполнять поручение. У каждой была своя причина ехать с отцом на канал: Алсу давно и безнадёжно влюбилась в Ваню – сына папиного компаньона по рыбной ловле. Инна собирала бычков для любимой кошки, только Марина действительно ловила рыбу. В этом году она обзавелась даже собственной удочкой.
Сложив расписанную гальку в несколько корзинок, девочки побрели за мамой на пляж. Счастливчик увидел своих женщин ещё издали. Зацепил трос катера и кинулся навстречу жене. Не стесняясь посторонних глаз, обнял и впился в её в губы долгим сочным поцелуем.
Завистливые взгляды подзадоривали его, он прекрасно видел, какое впечатление производит Татьяна на окружающих. И вроде бы не красавица: пожалуй, нос несколько длинноват, а брови широки, губы по современным меркам недостаточно пухлы. Но в ней действительно было какое-то неуловимое волшебство. Оно притягивало, завораживало и заставляло восхищаться всех, кто попадал под воздействие её обаяния.
Счастливчик говорил, что Татьяна похожа на мать, наполовину гречанку, но Марина никогда не видела бабушку и представляла, что мама – песчаная принцесса, и её родословная берёт начало от джиннов. Историю знакомства родителей она знала наизусть. Иногда в ней менялись детали, кое-что она корректировала в угоду собственной фантазии, но основа была постоянной. Отец буквально похитил маму, влюбившись в неё с первого взгляда. В это охотно верилось, смотреть повторно не было необходимости.
Татьяна приехала с родителями в Штормовое, едва отпраздновав совершеннолетие. Через неделю её увидел молодой кудрявый спасатель на вышке и настоял на необходимости спасения его самого от неземной красоты. Отношения развивались стремительно. Через день он признался Татьяне в любви. Согласие стать его женой получил уже через неделю. Родители, естественно, впали в неистовство и отговаривали дочку от поспешного замужества, угрожая изгнанием из семьи и забвением. Татьяна выбрала Счастливчика, а родители вернулись в Казахстан, откуда, собственно, и приехали. Татьяна осталась в Штормовом, поселилась в доме Александра, когда ещё была жива его мама, и почти сразу забеременела.
Марина смутно помнила бабушку, которая скончалась, едва ей исполнилось три года. Казалось, что их семья всегда состояла из родителей и сестёр. Только Алсу застала то безмятежное время, когда она была единственной любимой дочкой и даже, пусть и недолго, любимой внучкой. Родители до сих пор не простили своевольную Татьяну, хотя она регулярно слала им письма и фотографии дочерей.
Марина бродила вдоль кромки прибоя, размахивая корзинкой и периодически выкрикивая заученные фразы:
– Сувениры на память о Чёрном море! Всем родственникам и друзьям. Недорого, почти даром. Ручная работа!
Алсу шла молча, чуть позади, но как только активизировались привлечённые рекламой покупатели, догоняла Марину и предлагала поделки из своей корзинки. С каждым годом такая торговля становилась для неё всё более мучительной. Она стыдилась всучивать ракушки отдыхающим, не желала выглядеть назойливой лавочницей.
Татьяна не выкрикивала рекламные лозунги, шла по песку и тихо и ненавязчиво предлагала свои изделия. Слова были те же, что произносила Марина, но выглядело это совсем иначе, мягко, почти грациозно. Будто она делала одолжение тем, что предлагала посмотреть на подлинное искусство.
Инна семенила следом, держась за подол длинной хлопковой юбки. Курортники восхищались разительным контрастом между высокой, черноволосой женщиной и её белокожей, светленькой дочкой. В таком тандеме Юдины продавали больше всего сувениров.
Корзинка у Марины пустела медленно, она успела отчаяться, решив, что рыбалка не состоится, и перестала зазывать покупателей.
– Марин, иди сюда.
Она оглянулась. На пластиковых лежаках расположилась компания студентов, что снимала у них домик уже вторую неделю. Они как раз находились в стадии затаённой печали, когда начинают посещать мысли о скором отъезде и тянет приобрести что-нибудь на память.
Звал её Алексей, самый младший среди друзей. Его тяжело было не заметить: природа щедро одарила его не только привлекательной внешностью, но и приятным характером. Никто не мог сказать, что к нему нужен особый подход или что в дурном настроении его лучше не трогать. Настроение юноши не бывало плохим. Модернизации лица в виде пирсинга в брови и серёжки в ухе ему здорово шли, придавая задора и намекая на хулиганские замашки. Слева на подбородке темнела аккуратная родинка. Алексей её называл местом для поцелуя.
Он похлопал ладонью по своему лежаку.
– Что там у тебя?
Марина протянула корзинку и села рядом, глядя на его всклокоченную макушку.
– Любимой девушке есть? А маме?
Среди плоских камушков с изображением дельфина или заката встречались и именные, на любой вкус.
Парни опустошили корзинку, положив вместо сувениров деньги. Больше всего раскрашенных голышей забрал Алексей. Сложил их в полотенце и заговорщически подмигнул. Марина подозревала, что они скупили всё просто из благодарности за дни, проведённые в их «скворечнике», и за несколько бесплатных прогулок на катере в компании чуть подвыпившего и потому подобревшего Счастливчика.
Оставив пустую корзинку в домике спасателей, Марина оглядела пляж: мама вместе с Инной ушла довольно далеко, Алсу беседовала со знакомым у пирса. У неё появился шанс проникнуть на катер.
Счастливчик как раз договаривался с парочкой о последней на сегодня прогулке, когда Марина обняла его и жалостливо заглянула в глаза:
– Пап, возьми и меня, пожалуйста. Я буду тихо сидеть. Ты меня не заметишь.
Счастливчик пожал плечами. Ничего предосудительного в прогулке на «Афалине» он не видел, сам он сел в лодку, едва ему исполнилось пять лет, а Марине уже стукнуло семь. Взрослая девочка. К тому же плавает как рыба, даже лучше него самого в этом возрасте.
– Залезай, – разрешил он, протягивая детский жилет.
Для Марины это событие стало одним из самых ярких за всю жизнь. «Афалина» неслась по волнам подобно стреле. Упругий тёплый ветер бил в лицо, надувая щёки, глаза слезились, брызги освежали горячую кожу, но едва охлаждали жгучую радость, вспыхнувшую в груди подобно искре. Это было необычайно острое, даже слегка болезненное удовольствие.
Отплыв от берега на несколько сотен метров, Счастливчик заглушил мотор, позволив катеру качаться на волнах подобно бумажному кораблику. Влюблённые самозабвенно целовались, не видя бескрайнего моря, раскинувшегося вокруг. С таким же успехом они могли остаться на берегу, а ещё лучше закрыться в комнате.
Марина опёрлась руками о борт и склонилась над морем: синее, плотное, не то что прозрачная водичка у берега, через которую видно дно. Солнечные лучи терялись в толще волн, создавая иллюзию бездны.
– Можно я нырну?
Счастливчик перехватил завороженный взгляд дочки и неожиданно разрешил:
– Только маме не говори.
Боясь, что отец передумает, Марина поспешно расстегнула жилет. Перекинула ноги через борт, на мгновенье замерла и нырнула рыбкой практически без брызг. Вода на глубине оказалась холодной и тёмной, Чёрное море впервые оправдало своё название. Волны почти не чувствовались, мягко перекатывались, подхватывая Марину, принимая не как гостью, а как полноправную часть стихии.
Пассажиры не сразу заметили, что на борту «Афалины» не хватает одного человека. Отлепившись друг от друга, огляделись и одновременно изумлённо выдохнули. Смотрели на Марину с завистью и восхищением, но не рискнули повторить.
Она не стала испытывать терпение отца и, нырнув напоследок поглубже, приняла его протянутую руку и забралась на катер,
– Спасибо, па.
Счастливчик молча кивнул. Из всех его детей только Марине достался свободолюбивый характер и любовь к морской стихии. К сожалению, его любимица Инна не смогла побороть страх и отцовской страсти к морю не разделяла.
Прогулку на катере скрыть не удалось. Когда «Афалина» причалила, Татьяна уже стояла у берега, дожидаясь мужа. Она не устроила скандал, это было не в её привычках, лишь осуждающе покачала головой, глядя на мужа чуть менее влюблённым взглядом, чем обычно.
Счастливчик высадил дочь на берег и развёл руками в примирительном жесте.
– Пора Маринку познакомить с морем поближе. Не зря же она морская.
Татьяна медленно кивнула, вроде как соглашаясь, но не одобряя.
Несмотря на то, что на пляже задержались дольше обычного, на рыбалку они всё-таки успели. Алсу получила возможность пообщаться с объектом своих грёз, Инна запаслась бычками для любимой кошки Степаши, а Марина выловила трёх карасей.
Когда Юдины вернулись домой, во дворе собралась компания не только из проживающих у них студентов, но и из нескольких незнакомых девушек. На длинном столе красовалась батарея пустых пивных бутылок. В гамаке, лениво покачивая ногой, возлежал Алексей – студент, выкупивший у Марины почти все сувениры. На его животе покоилась гитара, но струны он не перебирал, постукивал по деке, как по барабану.
Увидев застолье, Счастливчик встрепенулся.
– Рыбу на углях будете лопать?
Студенты одобрительно загалдели. Кто же откажется от такой вкуснятины? Тем более оставшиеся после утренней торговли пирожки бесследно сгинули в их желудках ещё три часа назад, а покупные сухарики не шли ни в какое сравнение с блюдами хозяйки этого дома. А тут ещё к ночи внезапно прорезался зверский аппетит.
Пока Счастливчик подготавливал мангал, Татьяна сноровисто очистила рыбу и натёрла её солью. Алсу почти сразу ушла в спальню, перебирать в голове воспоминания о встрече с Ваней. Инна заснула на широких садовых качелях, заставив потесниться милующуюся там парочку.
Марина забралась на толстую лозу винограда прямо над гамаком и затихла в ожидании пропечённых карпов. Очень быстро о ней забыли, в беседе периодически мелькали нецензурные слова, да и сами фразы иногда звучали излишне фривольно.
Счастливчик охотно угостился пивом. В приподнятом настроении он священнодействовал у мангала, в разговоре почти не участвовал: следил за приготовлением рыбы.
Большинство постояльцев приезжали не первый год, и отношения с ними завязывались тёплые, дружеские. Татьяна частенько кормила гостей, хотя в их домике также была отдельная кухня. Любила угощать свежими хрустящими пирожками абсолютно бесплатно, прямо через открытое окно. Вот и в этой компании нашёлся парень, который привёз с собой друзей, а до этого два года подряд приезжал с родителями. Редко в «скворечник» Юдиных попадали незнакомцы, не рекомендованные прежними жильцами.
Наконец карпы подрумянились. Татьяна отнесла спящую Инну в дом, вернулась с чистыми тарелками и накрыла стол: дополнила ужин свежими овощами, поставила нарезанный хлеб в плетёной корзинке, домашний сыр и убрала пустые бутылки.
Девушки томно вздыхали, предчувствуя расставание с летними кавалерами, один из ребят весело предложил:
– А давайте на море пойдём купаться? В августе оно же светиться должно, – он повернулся к хозяину дома. – Светится?
– Пьяными не ходите. Плохая затея, ребята, опасная. Море такого не прощает. Завтра сходите, оно не потухнет, дождётся вас.
– Ладно, завтра обязательно сходим, – легко согласились ребята.
Отдых студентов подходил к концу, впереди их ждала учёба и дождливая хмурая осень родного Питера. Сегодня, из-за приближающегося отъезда, их охватило слезливое настроение.
Алексей взлохматил светлую шевелюру, подмигнул зелёным глазом и громко тренькнул по струнам.
– Сыграю-ка я что-нибудь весёлое, а то все какие-то вялые и скучные.
Едва он закончил проигрыш, как к нему приблизился Счастливчик, накрыл струны ладонью.
– Не терзай мне уши. Сейчас я вам покажу, как нужно играть.
Не спрашивая разрешения, он забрал гитару и устроился на лавке, уперев ногу в перекладину.
Марина затаилась, Татьяна вытерла руки о полотенце и обернулась к мужу с горящими глазами. Счастливчик нашёл её лицо, на мгновенье замер, потом улыбнулся искренне и открыто. Он никогда не стеснялся демонстрировать свою любовь. Наоборот, охотно выставлял напоказ, хвастался, как самым большим достижением в своей жизни.
– Этой песней я захомутал Татьянку. Так что учитесь, студенты, пока я жив.
Он уверенно прошёлся по струнам, скривился, подкрутил колки и снова коснулся струн, в этот раз мягче и нежнее.
Заиграл, не поднимая головы, и петь начал почти шепотом с постепенно нарастающей громкостью.
Он не любит тебя нисколечко,
У него таких сколько хочешь,
Отчего же ты твердишь, девчоночка:
«Он хороший. Он хороший».
Ты не знаешь его ни капельки.
Будет поздно, когда заноешь.
Только с виду он мальчик-паинька.
Никакой он не хороший.
Перед припевом приостановился, поднял взгляд и воскликнул, обращаясь к жене.
Девчонка-девчоночка,
Тёмные ночи,
Я люблю тебя, девочка, очень.
Ты прости разговоры мне эти.
Я за ночь с тобой отдам
Все на свете[11 - Отрывок из песни Евгения Белоусова «Девчонка-девчоночка».].
Татьяна не отрывала взгляда от мужа, жадно ловила каждое движение пальцев на струнах, впитывала улыбку. Незамысловатая песня с простым мотивом пробрала всех. Аплодисменты прозвучали совершенно искренне. Отдав гитару Алексею, Счастливчик взял жену за руку и увёл в дом. За их спинами не раздалось не единого смешка, хотя все прекрасно понимали, что произойдёт в супружеской постели после такого эмоционального, пусть и далеко не первого признания в любви.
Алексей отложил гитару в сторону: после выступления Счастливчика наигрывать что-то другое казалось кощунством.
– Да, ребята, вот это любовь, – он тяжело вздохнул. – Я тоже так хочу. Где же такую жену себе найти?
– У Счастливчика, кстати, три дочки. Выбирай. Пусть только подрастут.
Алексей, задумчиво закатил глаза, едва не наткнулся взглядом на Марину, затихшую в переплетении лозы.
– Алсу уже сейчас красавица и явно будет копией матери. Не одно сердце разобьёт, вот увидите. Вырастет настоящей женщиной. Но влюбиться я бы смог в Маринку.
Студенты изумлённо переглянулись.
– Почему в неё? Симпатичная, но до Алсу ей далеко. Сёстры так не похожи, будто от разных отцов. Только младшая на Счастливчика похожа, и любит он её явно больше других дочек, даже не скрывает этого.
Алексей резко выпрямился.
– Алсу красива как женщина. Не сейчас. Пока ещё всё-таки ребёнок, но в ней уже проглядывает настоящая роковая красотка. А Маринка, она… в ней другая красота. Стихийная. Как море, например. Разве море можно не любить? Вот она такая, завораживает и пугает одновременно. А ещё у неё душа моря, а море нельзя приручить. А так хочется. И имя у неё морское.
На мгновенье разговоры стихли, почти одновременно грянули смешки.
– Ну ты, Лёха, даёшь!
– Лёхе больше не наливать!
