скачать книгу бесплатно
– Да, – поморщился он. Наверное, понял: кузина не отстанет.
– Ты не поверишь, но у меня тоже, – ехидно улыбнулась Катя. – Меня в пятницу чуть не убили.
– Что?! – брат резко сел, чуть не столкнув Катю на пол.
– Угу, – кивнула она.
– Выкладывай!
– Сначала ты! – твердо заявила она. – Мама нервничает, между прочим.
– Я бы ей позвонил. Сегодня или завтра.
Сева потянулся, встал, походил по комнате.
– Фирма обанкротилась.
– Я так и думала!
Брат без конца пытался завести свой бизнес. Воодушевлялся, начинал новое дело и терпел очередное фиаско. Все вокруг уговаривали его пойти на нормальную работу, подразумевая под таковой какую-нибудь государственную контору, но Сева упрямо пытался сделаться бизнесменом.
– У тебя долги?
– Ясное дело, – пожал плечами Сева.
– Большие?
– Неважно, – брат потер руками лицо. – Буду объявлять себя банкротом. Как физическое лицо.
В вопросах банкротства Катя не понимала ничего.
– Сева, если надо, я продам квартиру!
Квартира, в которой Катя жила, осталась от бабушки. Бабушка часто брала к себе внуков, а потому и Катя, и Сева бабушкину квартиру любили. Продавать жилплощадь никому не хотелось, и Катины родители выплатили Севе половину стоимости. Такой вариант устроил всех. Сева тогда начинал очередной бизнес, и деньги ему пришлись очень кстати.
– Не дури! – поморщился брат, постоял около Кати и уселся рядом. – Рассказывай!
– Только моим родителям ничего не говори, – предупредила Катя. – Я им не все рассказала.
В детстве они с братом часто ссорились, иногда даже дрались. Впрочем, это было давным-давно, когда они еще в школу не ходили.
Как хорошо, что у нее есть Сева, неожиданно подумала Катя, рассказывая о пятничном происшествии.
От Севы ничего не надо скрывать, и она рассказала все без утайки.
– Отвези меня на работу, – наконец попросила Катя, посмотрев на часы. Обеденный перерыв давно закончился, но до конца рабочего дня оставалось еще время. – И бутербродик какой-нибудь дай, есть хочу.
Брат был хорошим водителем. Он умел объезжать пробки по дворам и переулкам и довез Катю на удивление быстро. Катя выбралась из машины и помахала ему рукой. Хорошо, что Сева жив и здоров. Однако необъяснимое беспокойство не отпускало.
Припарковаться у школы не удалось. Вадим оставил машину в соседнем дворе, огляделся, ничего странного не заметил. Никто не пытался свернуть следом за ним, даже подозрительных прохожих не наблюдалось. Впрочем, он едва ли мог сформулировать, какие прохожие должны казаться ему подозрительными.
Приехал он минут на двадцать раньше. Болтаться около школы не хотелось, и он пошел в другую сторону, несколько раз оглянувшись. Мела поземка, встречный ветер сыпал мелкий колючий снег прямо в глаза.
Вадим повернул назад и тут заметил новую, недавно открывшуюся пекарню. Месяц назад пекарни не было. Он тогда забирал Пашку из школы, и они проходили мимо. Вадим уже давно не ел нигде, кроме как дома или в хороших ресторанах. Но сейчас он зашел в пекарню и купил себе самсу с мясом.
Самса оказалась горячей и очень вкусной. Вадим съел ее, стоя у окна. Посмотрел на часы и заторопился обратно к школе.
Гелю он заметил сразу, издалека. Она тоже его заметила и быстро пошла навстречу.
– Вадим! – тихо сказала жена, приблизившись. – Что ты от меня скрываешь?
– Ничего, – вздохнул Вадим. – Я от тебя ничего не скрываю. Мне сейчас нужно, чтобы вы с Пашкой были в безопасности.
– Вадим, куда ты вляпался?
– Геля, поживи пока у мамы, – попросил Вадим.
– Ты прекрасно понимаешь, это невозможно, – жена нахмурилась и закусила нижнюю губу.
Она не билась в истерике и ничего не требовала, но сейчас он с трудом ее выносил.
Из дверей школы начали выходить дети. Вадим пошел к калитке, Геля недовольно зашагала следом.
– Вадим! Ты меня слышишь?
– Слышу, – тихо заверил Вадим.
Рядом толпились другие родители, место для выяснения отношений никак не подходило.
– Почему невозможно? – почти прошептал он.
– Ты о чем?
– Почему ты не можешь какое-то время пожить у Елизаветы Игоревны?
На пороге школы показался Пашка, Вадим замахал ему рукой.
Слава богу, в присутствии сына Геля прекратила донимать его вопросами. Ради Пашки они оба пытались казаться веселыми и беззаботными. Вадим отвез семью к теще. По дороге он опять старался запоминать номера и марки едущих следом машин, но по-прежнему не замечал ничего подозрительного.
Выбрав момент, Вадим предупредил сына:
– Паша, будешь разговаривать с друзьями, не говори, где ты. Ладно? Скажи… заболел, – предложил Вадим. – Врать нехорошо, но сейчас особый случай.
Сын молча кивнул, и у Вадима от жалости перехватило дыхание.
– Со мной все будет в порядке, – успокоил он. – Я приеду через несколько дней и тебя заберу. Потерпи.
Убью, с тоской подумал неизвестно о ком Вадим. Найду и убью.
Теща, умница, ненужных вопросов задавать не стала, отвлекла Пашу разговорами про уроки и увела в комнату.
– Поживи здесь, – снова попросил Гелю Вадим.
– Нет! – не глядя на него, покачала головой жена. – Я должна быть с тобой!
«Ты будешь мне только мешать!» – хотел сказать Вадим, но сил спорить уже не осталось.
Домой они ехали молча, и за это Вадим был жене благодарен. Он остановился у шлагбаума, но заезжать во двор не стал.
– Ты не зайдешь домой? – удивилась Геля.
– Нет. Мне нужно на работу.
– Вадик, ты ничего от меня не скрываешь?
– Нет. Я ничего не знаю, Геля. Я ничего не понимаю и хочу разобраться. А ты мне мешаешь.
Она не слишком мешала. Просто он понятия не имел, как станет «разбираться».
– Я хочу тебе помочь, – грустно сказала Геля.
– Знаю. Но помочь ты мне не можешь. – Он хотел опять сказать, чтобы ехала к матери, но сдержался.
Геля вышла, мягко хлопнув дверью. Он выбрался следом, дошел с ней до квартиры, подождал, пока она отопрет дверь. Не заходя внутрь, обнял жену одной рукой, поцеловал и вернулся к машине.
И вместо того чтобы вернуться на работу, он поехал к дому Никитиных родителей.
Адреса Вадим не помнил, но дом нашел сразу. За двадцать прошедших лет квартал не изменился. Он долго звонил в квартиру на восьмом этаже, но ему никто не открыл.
Геля чувствовала себя ужасно. Раньше она мужем гордилась, но оказалось, что гордиться нечем. Сейчас он показал себя слабаком, и это было отвратительно. А самым отвратительным было то, как в одночасье сломалась налаженная жизнь, и Геля почувствовала себя в пустоте. В вакууме. От этого становилось совсем тоскливо.
Перестрелка не имела и не могла иметь к Вадиму прямого отношения, это Геля понимала. Просто он оказался в ненужное время в ненужном месте. Не девяностые же сейчас!
Хотя девяностые Геля помнила плохо, больше по рассказам, поскольку и тогда ее семья и все ближайшие знакомые не имели отношения ни к перестрелкам, ни к чему-то такому, криминальному. Это был совсем другой мир, который они наблюдали только на экране телевизора.
Сидеть дома и ждать непонятно чего не хотелось. Геля быстро переоделась в деловой костюм – в офисе она всегда появлялась в деловой одежде. Только она одна и появлялась, сотрудники ходили в джинсах и свитерах. Ей даже на Славу пришлось мягко нажать, чтобы тот отказался от демократичного стиля в пользу костюма.
Если недавняя поземка перейдет в серьезный снегопад, то к вечеру наверняка образуются огромные пробки.
Но, как вскоре выяснилось, вечера ждать не пришлось. До офиса Геля не ехала, а ползла. В какой-то момент даже захотелось вернуться. Она бы так и сделала, но все никак не удавалось съехать с проспекта или развернуться. Из-за огромного внедорожника совершенно ничего не было видно. Гелина машинка проползала пару метров вслед за этим монстром на колесах и снова останавливалась.
Нетерпеливо постукивая пальцами по рулю, Геля размышляла.
Она всегда считала себя сильной женщиной, и эта роль ей нравилась. Только сейчас захотелось стать слабой. Хотелось, чтобы Вадим ее успокаивал и утешал. Но их жизнь была построена так, что утешать ее мужу не пришло бы в голову. Хотя Вадим ценил ее мнение, уважал за помощь и поддержку.
Вот, например, когда он регистрировал свою фирму. Дело было связано с бюджетными деньгами, которые требовалось грамотно перераспределить, чтобы они не ушли к чужим людям. Ситуация складывалась критическая, фирму нужно было зарегистрировать немедленно. Всех подробностей Геля не понимала и не стремилась понять. Она поняла главное: ее мужу немедленно нужны деньги, чтобы стать хозяином фирмы с хорошим государственным финансированием. Им тогда повезло – у Вадима умерла какая-та дальняя родственница, он удачно продал ее квартиру и стал обладателем весьма приличной суммы, которую и вложил в бизнес. Так он оказался главным претендентом на роль директора фирмы, а вскоре превратился из наемного директора в полноценного хозяина дела.
Правда, в бочке меда была и ложка дегтя. Поначалу Вадим собирался одолжить большую часть полученных денег Никите Алфёрову. Чтобы отправить на лечение за границу его девушку Надю.
Никиту Геля знала плохо и особой симпатии никогда к нему не испытывала. Впрочем, как и антипатии. Парень как парень, не наглый, не надоедливый. Никитина подружка Геле нравилась куда меньше. Надю она искренне считала лицемеркой и едва терпела, если им все-таки случалось проводить вместе время.
Держаться от Нади подальше Геля старалась и еще по одной причине: у Никитиной подруги было тяжелое заболевание крови. Чужих болезней Геля опасалась, хотя старательно свою неприязнь к больным скрывала. Тем более помочь Наде она никак не могла.
Потом Вадим пообещал Алфёрову деньги, чтобы отправить Надю на лечение в Германию. Геля не возражала – Никита парень честный, деньги вернет. Ей даже хотелось выступить в роли благодетельницы. Приятно было думать, сколь много хорошего сделала она для противной Нади. Хотя Геля и понимала, как это мелко.
Никто не виноват в том, что изменились обстоятельства и деньги понадобились им самим. Да, Надя умерла. Но вылечить ее все равно было невозможно. Даже там, в Германии, никто не гарантировал положительной динамики. Геля специально консультировалась у знакомого доктора, и он подтвердил слова немецких коллег. Вины Гели и Вадима в случившемся не было. Так она и сказала мужу, и потом еще не раз повторяла, когда тот мучился чувством вины. Геля мужа всегда поддерживала. А теперь, когда настал его черед поддержать ее, муж оказался не на высоте.
Внедорожник опять дернулся, а потом неожиданно набрал скорость. Откуда-то впереди появилась грязная «Лада», и Геля шепотом выругалась. Но изделие отечественного автопрома быстро сошло с дистанции, и оставшуюся часть пути Геля проехала быстро.
Переключиться на мысли о работе было трудно, но Вадим умел решать несколько задач одновременно. Вернувшись в министерство, он заглянул в свой кабинет, задал пару вопросов секретарше. К счастью, высокое начальство им сегодня не интересовалось. После чего решил еще раз попытать счастья в кабинете Кати Базутиной.
Рывком открыл дверь и запоздало удивился: Екатерина преспокойно сидела за компьютером, а он отчего-то вовсе не ожидал ее увидеть. Наверное, в такой неудачный день даже наличие на рабочем месте собственной сотрудницы кажется почти чудом.
– Привет! – сказал Вадим и уселся на стул для посетителей.
– Здрассте… – растерянно поздоровалась она.
Он помолчал. Взял со стола забавную маленькую фарфоровую собачку, покрутил в руках, поставил на место.
– Я отвез ребенка к теще, – вздохнул Вадим.
Этого нельзя было говорить никому, но он сказал.
Странно, но сейчас, рядом с Катей, он впервые за последние часы почувствовал себя в безопасности.
За дверью послышались голоса, стихли.
– Все время думаю, кому я мог перейти дорогу… И версий нет никаких, – Вадим поморщился. – Большую подлость я сделал только один раз. Давно. Очень давно, десять лет назад. Но… тот человек не мог в меня стрелять.
– Почему? – быстро спросила Катя.
– Не мог! – вдаваться в детали Вадиму не хотелось. – Я его встретил пару недель назад. Случайно, на улице. Он много лет работал за границей.
– Его все равно надо найти! – с жаром воскликнула Катя.
– Надо, – согласился Вадим. – Я и ищу.
А потом подумал о Геле. В такой ситуации жена непременно бы нахмурилась, долго думала и придумала для Вадима план действий. А потом начала мягко, но назойливо требовать от него поступков согласно этому плану и подробных отчетов о сделанном. Контролировать мужа Геля умела как никто другой. Раньше Вадима такая забота умиляла, и он Геле даже подыгрывал. Но сейчас мысли о жене вызывали раздражение.
Катя молчала. Вадим закинул руки за голову, закрыл глаза.
– Ты обедал? – девушка впервые обратилась к начальнику на «ты», хотя, кажется, и сама этого не заметила.
– Нет. Не успел.
Катя чем-то зашуршала. Вадим открыл глаза. Сотрудница протягивала ему целлофановый пакет с пирожками. Вадим достал один, принялся жевать. Пирожок был с мясом.
– Брат дал, – объяснила Катя. – Я в обед к нему заезжала.
