скачать книгу бесплатно
Общество мертвых поэтов
Нэнси Горовиц-Клейнбаум
Young Adult. Легендарные книги
Семь учеников престижной американской академии живут по строгим законам. Самое главное для них четыре слова: традиция, честь, дисциплина и совершенство. Вот только места для мечты в таких условиях просто не найти.
Джон Китинг, новый преподаватель английской словесности, хочет все изменить. Ему чужды чопорность и консерватизм большинства учителей, он по-настоящему любит свое дело и учеников. Однажды он открывает своим подопечным тайну Общества мертвых поэтов. И с этого момента жизнь молодых людей кардинальным образом меняется.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Нэнси Горовиц-Клейнбаум
Общество мертвых поэтов
N. H. Kleinbaum
Dead Poets Society
© 1989 by Touchstone Pictures
© Т. Зборовская, перевод на русский язык, 2019
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
* * *
– Мистер Китинг! – позвал Нил. – Сэр!.. О капитан, мой капитан!
Остановившись, учитель подождал, пока мальчики не поравняются с ним.
– Что такое Общество мертвых поэтов, сэр? – спросил юноша.
На мгновение лицо Китинга зарделось.
– Мы просматривали ваш старый классный альбом, – пояснил Нил, – и…
– Исследовательские навыки еще никому не вредили, – не утратив самообладания, произнес Китинг.
Ребята замерли в ожидании.
– Объясните! – настаивал Нил.
Учитель оглянулся по сторонам, чтобы убедиться – их никто не видит.
– Это тайное общество, – почти шепотом произнес он. – Сомневаюсь, что нынешняя администрация отнесется к этому с одобрением.
Китинг еще раз внимательно оглядел школьный двор. Мальчики затаили дыхание.
– Джентльмены, вы умеете хранить тайны?
Глава 1
Под сводами каменной капеллы Уэлтонской академии – частной школы, расположенной далеко в горах штата Вермонт, – по обе стороны длинного прохода, окруженные сияющими от гордости родителями, в ожидании сидели три с небольшим сотни мальчиков, все, как один, одетые в пиджаки с эмблемой. Стоило зазвучать волынкам, как невысокого роста пожилой мужчина в струящейся мантии зажег свечу и стал во главе процессии. Несколько учеников, несущих знамена, выпускники академии и облаченные в те же мантии преподаватели последовали за ним по длинному коридору, выложенному синевато-серым камнем, и спустились в освященный веками зал.
Четверо юношей со стягами в руках торжественно прошествовали к кафедре. За ними, не торопясь, следовали старшие; преисполненный величия замыкавший нес горящую свечу.
За кафедрой стоял директор, статный мужчина за шестьдесят по имени Гейл Нолан, и выжидающе наблюдал за тем, как процессия движется мимо него.
– Дамы и господа! Мальчики! – патетически возгласил он, указывая на человека со свечой в руках. – Да воссияет светоч знаний!
Когда пожилой джентльмен со свечой выступил вперед, публика уважительно зааплодировала. Волынщик занял свое место в углу подиума, а четверо знаменосцев, опустив полотна с надписями «Традиция», «Честь», «Дисциплина» и «Совершенство», тихо сели вместе с остальными.
Мужчина приблизился к первому ряду, где сидели самые младшие ученики. Каждый держал в руках свечу, пока еще не зажженную. Он медленно склонился, поднося огонь первому мальчику у прохода.
– Свет знаний должен передаваться от старшего поколения младшему, – выспренно продолжил директор, в то время как дети по цепочке передавали огонек. – Дамы и господа, достопочтенные выпускники и студенты! Сегодня, в 1959 году, мы отмечаем столетие основания Уэлтонской академии. Сто лет назад, в 1859 году, сорок два мальчика сидели в этом зале. Им задали вопрос, которым и теперь встречают учеников в начале учебного года.
Торжественная пауза. Нолан окинул взглядом помещение и взволнованные, порой даже испуганные лица молодых людей.
– Джентльмены, – рявкнул вдруг он. – Каковы четыре столпа Уэлтона?
Тишину нарушило шарканье подошв: ученики почтительно встали. Глядя, как рядом с ним поднимаются с мест другие подростки, шестнадцатилетний Тодд Андерсон – один из немногих, на ком еще не было школьной формы, – слегка замешкался, но тут мать подтолкнула его в бок. Лицо мальчика вытянулось; на нем читалась досада, а глаза полыхали гневом. Тодд молча слушал, как ребята вокруг дружно декламировали:
– Традиция! Честь! Дисциплина! Совершенство!
Директор кивнул, и все вновь уселись. Когда затих скрип скамей, в капелле вновь воцарилось торжественное молчание.
– В первый год, – крикнул он в микрофон, – школа Уэлтон выпустила пять учеников. В прошлом году – пятьдесят! И почти три четверти из них поступили в университеты Лиги плюща!
Слова эти вызвали бурные овации. Ликующие родители, сидя рядом с сыновьями, поздравляли директора с успехом. К рукоплесканию присоединились и двое знаменосцев – Нокс Оверстрит и его друг Чарли Далтон. Обоим было шестнадцать, и они, зажатые между мамами и папами и щеголяющие фирменными пиджаками, воплощали собой будущих студентов Лиги. У атлетически сложенного Нокса была приятная улыбка и коротко подстриженные волнистые волосы; симпатяга Чарли держался уверенно, как истинный представитель дорогостоящей частной школы.
– Это достижение, – вновь зазвучал голос Нолана, – результат ревностного следования нашим принципам воспитания и обучения. Именно поэтому родители посылают к нам своих сыновей. Поэтому мы считаемся лучшей в Соединенных Штатах школой, готовящей к поступлению в колледж!
Он умолк, пережидая, пока стихнут аплодисменты. Чарли и Нокс обернулись, изучая лица одноклассников.
– Новые ученики, запомните, – продолжил директор, адресуя свою речь мальчикам, которым еще только предстояло вступить в ряды уэлтонцев. – Ваш будущий успех зиждется на четырех столпах академии. Я обращаюсь как к тем, кто поступает в седьмой класс, так и к тем, кто перевелся в нашу школу в этом году.
Услышав это, Тодд вновь заерзал. На лице его читалась решимость.
– Четыре слова, составляющих наш девиз, олицетворяют Уэлтон, и им же суждено стать краеугольными камнями вашей жизни. Кандидат на вступление в Общество Уэлтона Ричард Кэмерон! – обратился Нолан к одному из юношей, несших знамя. Тот немедленно вскочил.
– Да, сэр! – воскликнул он. Сидевший за ним отец просиял от радости.
– Что есть традиция, Кэмерон?
– Традиция, мистер Нолан, – отвечал мальчик, – это любовь к школе, к семье и своей стране. Традиция Уэлтона – быть лучшими во всем!
– Хорошо, мистер Кэмерон. Кандидат на вступление в Общество Уэлтона Джордж Хопкинс, что есть честь?
Держа спину прямо, юноша опустился на скамью. Кэмерон-старший довольно усмехнулся.
– Честь – это сохранение достоинства и исполнение долга!
– Похвально, мистер Хопкинс. Кандидат в Общество отличившихся студентов Нокс Оверстрит!
– Да, сэр, – поднялся с места третий знаменосец.
– Что есть дисциплина?
– Дисциплина – это почитание родителей, учителей и нашего директора. Дисциплина формируется изнутри.
– Благодарю вас, мистер Оверстрит. Кандидат в Общество отличившихся студентов Нил Перри!
Улыбнувшись, Нокс сел. Сидевшие рядом родители ободряюще похлопали его по плечу.
Нагрудный карман у поднявшегося вслед за ним Нила Перри был сплошь усеян знаками отличия. Шестнадцатилетний парень стоял, преисполнившись долга и ожесточенно уставившись на директора.
– Что есть совершенство, мистер Перри?
– Совершенство есть результат упорного труда, – громко и монотонно отчеканил Перри зазубренный текст. – Совершенство – ключ к успеху во всем, как в учебе, так и в иных областях.
Усевшись, он продолжал все так же сверлить взглядом кафедру. Отец, занимавший место рядом с Нилом, не удостоил его ни малейшего внимания. Взгляд мужчины был устремлен в никуда, а с поджатых губ не слетело ни звука.
– В Уэлтоне, джентльмены, вам придется трудиться упорней, чем когда-либо до этого. И вашей наградой станет успех, которого все мы от вас ожидаем, – продолжал тем временем директор. – Любимый всеми нами учитель словесности, мистер Порциус, недавно ушел на пенсию. Я пользуюсь возможностью представить вам сменившего его мистера Джона Китинга, в прошлом с отличием окончившего нашу школу и на протяжении нескольких лет преподававшего в весьма престижной школе Честер в Лондоне.
В этот момент мистер Китинг, сидевший вместе с остальными преподавателями, слегка поклонился. Китинг, лет тридцати с небольшим от роду, обладал внешностью весьма заурядной – среднего роста кареглазый брюнет, – и тем не менее, вид его был весьма интеллигентным и внушал уважение. Однако, к примеру, мистер Перри глядел на него с подозрением.
– Завершая церемонию приветствия, я хотел бы пригласить к микрофону старейшего из ныне живущих выпускников Уэлтона, мистера Александра Кармайкла-младшего, 1886 года выпуска, – провозгласил Нолан.
Рукоплеская, присутствующие повскакали с мест. Восьмидесятилетний старик, надменно отклонив предложения помощи со стороны рядом сидевших, мучительно неторопливым шагом продвигался к кафедре. Оттуда он пробормотал несколько слов, смысл которых аудитория могла разобрать с трудом, и собрание наконец завершилось. Ученики и их родители устремились из капеллы на улицу. На школьном дворе царила прохлада.
Видавшие виды каменные стены и строгие традиции надежно охраняли Уэлтон от внешнего мира. Точно викарий, стоящий у врат церкви после воскресной службы, возвышающийся в дверном проеме ректор Нолан наблюдал за тем, как семьи прощаются с детьми.
Убрав со лба сына челку, мать Чарли Далтона заключила его в объятия. Прогуливаясь рядом с мальчиком по территории и обозревая местные достопримечательности, отец Нокса крепко прижал его к себе. Мистер Перри, прямой, как палка, поправлял значки на нагрудном кармане Нила. И лишь Тодд стоял один, ковыряя носком ботинка придорожный камень. Неподалеку родители болтали с другой семейной парой, не обращая на отпрыска ни малейшего внимания. По привычке уставившись себе под ноги, он и не заметил, как к нему подошел директор, пытаясь разглядеть, что написано на его именном бейдже.
– Мистер Андерсон! Вам есть на кого равняться. Ваш брат был лучшим учеником Уэлтона! – окликнул мальчика Нолан.
– Спасибо, сэр, – несмело пробормотал Тодд.
Директор двинулся дальше, с неизменной улыбкой приветствуя мелькавших мимо учеников, их отцов и матерей. Дойдя до мистера Перри и Нила, он остановился и положил руку юноше на плечо.
– Нил, мы ждем от тебя еще больших успехов.
– Благодарю вас, мистер Нолан.
– Нам краснеть не придется, верно? – вмешался Перри-старший, повернувшись к сыну.
– Я постараюсь, отец.
Потрепав мальчика по плечу, Нолан двинулся дальше. От его взгляда не ускользнуло, что подбородки у многих младших учеников дрожали и они не могли сдержать слез, прощаясь со взрослыми – кто-то из них, возможно, в первый раз.
– Тебе здесь понравится, – утешительно произнес некий мужчина, улыбаясь, помахал сыну и быстро скрылся из виду.
– Не веди себя как ребенок! – кричал другой отец на перепуганного, заливающегося слезами парнишку.
Постепенно родители отсеялись, и автомобили начали покидать территорию школы. Теперь у их детей был новый дом – Уэлтонская академия, затерянная в зеленых, но неприветливых лесах штата Вермонт.
– Хочу домой! – хныкал какой-то мальчуган. Похлопав по спине, старшеклассник повел его в сторону спален.
Глава 2
– Помедленней, джентльмены. Не бегать, – раздался голос преподавателя; в нем слышался шотландский акцент. Десятка четыре семиклассников стремились поскорей спуститься по лестнице, ведущей из спален, в то время как дюжина старших прокладывала себе дорогу наверх.
– Слушаюсь, мистер Макаллистер, сэр, – пискнул один из малышей. – Простите, сэр!
Покачав головой, Макаллистер посмотрел на мчащихся из комнат во двор мальчиков.
Оказавшись в обшитом дубовыми досками Зале славы, младшеклассники расселись на обитых сморщившейся от времени кожей скамьях; некоторые остались стоять. Уперев взгляд в лестницу, ведущую на второй этаж, они ждали, когда их вызовут в директорскую.
Несколько мгновений спустя дверь распахнулась, и пятеро ребят, не говоря ни слова, гуськом спустились по лестнице. Шаркая ногами, на пороге кабинета показался седовласый учитель.
– Оверстрит, Перри, Далтон, Андерсон, Кэмерон. Войдите! – крикнул профессор Хейгер.
Выстроившись в шеренгу, юноши зашагали наверх. Двое из сидевших внизу с интересом уставились на них.
– Эй, Микс! Кто этот новенький? – шепотом поинтересовался Питтс у одноклассника.
– Андерсон, – так же приглушенно ответил Стивен. Но старик Хейгер все слышал.
– Мистер Питтс и мистер Микс получают замечание, – донесся сверху суровый голос.
Мальчики потупились, склонив головы друг к другу, и Питтс закатил глаза.
Хоть профессор Хейгер и был преклонных лет, взгляд у него оставался острым, как у орла.
– Еще одно замечание, мистер Питтс!
Пятеро юношей последовали за ним в кабинет директора, миновав канцелярию, где сидели секретарь и супруга ректора, миссис Нолан, и оказались перед рядом кресел. Напротив за столом восседал Гейл Нолан; рядом на полу дремала охотничья собака.
– Добро пожаловать назад в школу, мальчики. Как поживает ваш отец, мистер Далтон?
– Отлично, сэр, – отозвался Чарли.
– Ваша семья уже переехала в тот новый дом, о котором вы говорили, мистер Оверстрит?
– Да, сэр. Около месяца назад.
– Прекрасно, – губы ректора тронула легкая улыбка. – Слышал, это чудесное место.
Потрепав пса по загривку, он протянул ему лакомство. Ученики тем временем замерли в ожидании, чувствуя себя несколько неловко.